уден и славен град Париж! При любой погоде, в любое время суток и в любое время года устремляются сюда взоры и помыслы романтиков и поэтов всего мира, из уголков его ближних и дальних. Чудна и прекрасна Сена, отражающая в мутных и холодных водах своих темные своды всех тридцати семи городских мостов! Тихо пробирается она сквозь вечную столичную сутолоку, сочетая в себе черты отстраненного созерцателя и непременного ее участника.

 

Нет в Париже чужаков — всяк здесь свой, и всякому сыщется здесь место, если не в роскошных номерах «Лютеции» или «Пале Руаяль», то уж под аркой Нового моста — наверняка. И что бы там ни твердили злопыхатели, не бывает в этом городе понаехавших и коренных. Все здесь — парижане. И потерявшийся турист с путеводителем в кармане на станции метро «Тюильри», который вот уже минут двадцать наблюдает за парочкой, страстно целующейся на противоположной платформе. И беглый каторжник, бредущий бесконечными катакомбами канализационных тоннелей с живым грузом на плечах. И одинокий горбун, тоскующий на верхотуре Нотр-Дам. И семья мимов, родившаяся лет десять назад в «обезьяннике» полицейского участка возле самой что ни на есть Эйфелевой башни. И пылкий юноша-мушкетер, мечтающий о маршальской карьере. И уличный мальчишка, собирающий патроны на брусчатке перед баррикадой. И даже всесильный первый министр, отправивший в изгнание благоволившую ему королеву-мать... Все они — парижане. Все они — Париж.

 

Прогуляемся?

 

 

 

                Pro

 

                Подумаешь! Париж!

                Видали не такое!

                и Люксембургский сад, и Медичи фонтан!

                Все в белой пЫли под палящим зноем —

                толченым кирпичем я терт и сыт, и дран!

 

                Подумаешь! Париж!

                Клошары на Вандомской —

                Лежит у входа и читает «Экспансьон»!

                С швейцаром выхоленным говорит по-свойски.

                Вот это вам свобода выбора — либерасьон!

 

                Подумаешь! Париж!

                Монартр и Мулен Руж!

                Лидо и прочая развратная среда.

                Подумаешь, Париж! С непросыханьем луж,

                Париж, в котором ты, была, которым ты жила!

 

                Подумаешь! Париж!

                Ночная жизнь и Сена,

                Подсвеченная сотнями цветных прожекторов

                Вот там Орсе, с моневским сельским сеном,

                Там Александра мост... Черт, всплыло много слов...

 

                Подумаешь, Париж!

                Нет, ты подумай, право!

                Любила как его, как любит он тебя!

                Как старая зависимость, увы, отрава,

                Он манит... мысли, память нежно теребя.

 

 

                Volcha

 

                Подумаю: Париж. И думать невозможно

                О воздухе любви без чувства пустоты,

                Когда он далеко и словно и не может

                Один, без слов моих и без шального «ты».

                Подумаешь, Париж! А сердце не забыло

                Ни чистых мостовых, ни Лувр и Тюильри,

                Ни негра с сувэныр, ни Сену, что застыла

                Эстампом Voulez-vous coucher avec moi…

 

                

                Volcha

 

                Шалунья милая хохочет и не хочет

                Уснуть немедля: это скушно и потом

                Здесь столько света, волшебства в преддверьи ночи,

                Что спите сами с вашим сереньким котом!

 

                А мы зажжем, затем потушим, снова — в хохот,

                И так, балуясь, не заметим, как рассвет

                Верхом на черном въедет в город, тихий цокот

                Прервет печально наш веселый тет-а-тет.

 

                Все невозвратно канет в сумерки заката,

                Шалунья будет по ночам все чаще спать,

                Но не затихнет в сонных улочках стаккато

                Грудного смеха и акценты эскапад.

 

 

                Volcha

 

                Прямо прошел проходящий прохожий,

                Просто прошел, на кого-то похожий,

                Пробку прошел и противный простой,

                Парень, как видно, совсем не простой))

 

 

                ***

 

                На правах отРЕШённой рекламы

                Заявлю, не доставши понты,

                Будь ты млад или дедушка старый —

                Не уснёшь, если с нами на «ты»

 

 

 

                Я не жаворонок, возбужденный

                Светом Солнца в верхушках дубрав,

                Не сова, на свету ослеплена,

                Влажной ночью бессонье поправ,

                Я какая-то странная птица,

                А, быть может, с зубами зверье

                Мне и вечером в Решке не спицца,

                И с утра на работу, ох, ё!

 

 

 

                Будь ты млад или дедушка старый,

                Отстегни, ради Бога, понты

                Неудобно же в транспорт с рогами,

                И забавно косятся менты

                Ах, теперь же они полицаи!

                Но мздоимцев хватает до сих

                Про инстинкты к копытным у стаи

                Я напомню. Давайте без них.

 

 

 

                Ах, Париж, ты любовник беспечный —

                Поманил и увлекся другой.

                Я желаю тебя бесконечно,

                Безвозмездно, без денег, любой

                Твой каприз — на! К ногам. Припадаю

                По-роденовски страстно, любя,

                Подойду к ненавистному краю —

                Пусть в Пасси похоронят меня.

                В Сен-Луи пригласи ненароком,

                Предложи нежно-сладкий пломбир,

                Истекающий клюквенным соком,

                Я истаю, как он, мой факир.

                Растопырили пальцы каштаны

                Над османовским планом твоим,

                Будь смешным, фееричным, жеманным,

                Всё равно ты навечно любим.

 

 

 

                Все мечтают о Париже.

                Я ж о том — (глядите ниже).

                А Париж? А что Париж? —

                Много пьешь и мало спишь.

                И с арабами о Русском

                По-французски говоришь.

                После зим и шумных будней

                Мне в лесной тиши уютней,

                В море плещется прибой,

                Мы беседуем с Луной —

                Говорим о том, о сём,

                Вспоминаем о былом,

                Строим планы и мечтаем,

                И друг друга понимаем.

                А Париж? А что Париж?

                Завтра вылет, говоришь?)))

 

 

 

                *Я люблю тебя, Париж*, —

                Ты во сне мне вновь твердишь.

                Я щекой к тебе прильну,

                И — отдам тебя ему.

                Сердцу, знаешь, не прикажешь —

                Будет так, как ты мне скажешь.

                Пусть, — Париж. А чем он хуже?

                Я тебе уже не нужен.

                Но, вдруг, если загрустишь —

                Мое сердце — твой Париж...

 

 

 

                И, наконец, про Парижж, который, «увидеть — и умереть»)):

 

                Вряд ли мы станем когда-нибудь ближе:

                У расстояний своя благодать.

                Я напишу Вам письмо из Парижа,

                Если поеду туда отдыхать.

 

                Солнце вальяжное ляжет на крыши;

                Спустится свет по канату–лучу.

                Я позвоню Вам, mon cher, из Парижа,

                Если когда-то туда полечу.

 

                Пусть Вы заполнили — временно — нишу;

                БОльшее, знаю, Вам не по плечу.

                Пусть я пока не увижу Париж, но

                И умирать я пока не хочу)

 

 

                Pro

 

                Парижем снова пьян,

                И выпит я Парижем!

                О, как мне «сава бьян»,

                Я никого не вижу!

                Лечу над ним...

                Фанерою, увы.

                Обидно, Тим!

                Досадно, пацаны!

 

 

 

                Цепляется за меня загадочным незнакомцем

                Далекий такой Париж, незваный такой француз.

                Хочу я опять туда, где волны и светит солнце,

                Где радует дежавю отсутствием брюк и блуз.

 

                Ты шепчешь «Пойдем со мной! В ходы романтичных скверов,

                Я буду тебя кружить и руку твою держать»

                Чудной проходной француз! Тебе я, быть может, верю

                Но снова лечу туда, где можно позагорать.

 

 

 

                радистка и Париж

                какая невезуха

                в Челябинских краях

                какой-то нагайбак

                увез ее туда

                мол, не боись, сеструха

                мы с радивой тебя

                от мюллера спасем