На главнуюОбратная связьКарта сайта
Сегодня
6 октября 2024 г.

Поэт всегда прав

(Анна Ахматова)

Блиц-хроники

Хроника тридцать четвертая. О парадоксальности магии

 
Буквица Отец настоятель на дух не переносил антихристову отрыжку в виде колдунов, знахарей и прочей нечисти — мессир Дольфус искренне сочувствовал старому священнослужителю, вынужденному со скрежетом зубовным терпеть гнусное общество мага лишь в силу того, что ни пост, ни молитва, ни даже пышный крестный ход не решили неожиданно возникшей проблемы...
 
— Значит, кашляет?
— Именно! — отец настоятель наконец оторвался от изучения зимнего пейзажа за окном и пристально взглянул на собеседника. — Особенно во время вечерних служб. И чем дальше, тем несноснее... Видите ли, почтеннейший, братьям бы очень не хотелось его лишиться. Тем более что в случившемся есть и наша... кхм... моя вина — не следовало слишком экономить на отоплении.
— Полагаю, сия беда называется острым бронхитом, преподобный отец, и устраняется вполне традиционными методами, — вежливо молвил маг. — Календула, ивовая кора, сосновые почки, багульник, анис, лаванда, душица, мелисса, мать-и-мачеха, зверобой, аир, можжевельник, полынь, ромашка, девясил... — наверняка в монастырских кладовых сыщется что-нибудь из этого добра. Вот только пациент у нас с вами непростой — это да. Ну да поэкспериментируем.
 
В течение нескольких последующих дней (и ночей!) отец настоятель скрепя сердце наблюдал, как на подведомственной ему территории хозяйничает наглый пришлец — еретик и антихрист, которого в иные времена лично он как добрый католик предпочел бы видеть на костре. Но без знаний специалиста такого рода было не обойтись, а братия не то чтоб настаивала, но в ультимативной форме потребовала прибегнуть к его услугам — и отец настоятель терпеливо сносил присутствие враждебной ему силы, уверяя себя в том, что сотрудничество с колдуном есть не грех, но всего лишь временный союз в благих целях.
 
Мессир же Дольфус развил поразительную активность. Поступившие в его распоряжение брат Вертихвост и брат Гвоздожор разыскали на монастырских чердаках и в кладовых необходимые травы и десяток медных тазов. Брат Сухопуз, ведавший в обители материальной стороной и казначейскими делами, щедрой рукой выписал на доброе дело три десятка войлочных пледов, заготовленные на продажу рулоны шерстяной ткани числом восемнадцать, а также 34 набитые пером подушки без наволочек — всё это было с великим тщанием развешано и разложено в главном коридоре и трапезной, отчего (по мнению отца настоятеля) святое место стало подозрительно напоминать увеселительное заведение.
 
В молельной зале — единственном большом помещении, сохранившем голые стены, — ожил и вовсю запылал огромный камин, по периметру расставили исходившие душистым паром тазы для ингаляций, композиции для коих были составлены лично неутомимым мессиром Дольфусом, предпочитавшим универсальное и проверенное сочетание в равных долях липового цвета, эвкалипта заморского, крапивы подзаборной и шалфея. Отвыкшие от обильного тепла и оттого слегка дурные монахи, сменяя друг дружку, неустанно подливали в них кипятку и подсыпали целебной смеси под контролем мага. Прочие, уединившись в холодных кельях, отогревались жаркими молитвами об исцелении болящего.
 
И небо вознаградило святых отцов за труды, казавшиеся поначалу бессмысленными и бесполезными. Простывшее эхо, локализованное в теплом пространстве и хорошенько подлечившееся, впервые отозвалось на человеческий голос не сиплым кашлем, а протяжным, хотя еще и слабым, контральто. А позже, окрепнув, принялось отзываться даже на шепот. И вряд ли есть слова, способные в полной мере передать хотя бы отблеск того искреннего счастья, коим озарились усталые лица монахов. И даже суровый отец настоятель впервые испытал к бродячему колдуну некое подобие благодарности, мысленно попросив сатану не быть с ним в преисподней слишком строгим. Сам же Дольфус Крантишек, не менее довольный результатом, отказался от щедрой платы, попросив в качестве награды лишь бутылку «Старого Жирбурга», коим славилась монастырская винодельня.
 
— И ведь что удивительно, никакой магией, сдается мне, он вовсе не пользовался, — задумчиво обронил поутру брат Гвоздожор, глядя, как удаляется от монастырских врат сутулая фигура мессира Дольфуса.
— Любовь к Господу и творениям его — вот самая могучая магия, — смиренно рассудил случившийся рядом брат Вертихвост. И, покосившись на окно кабинета отца настоятеля, добавил потише: — Просто доступна она не каждому.
— ...Не каждому, — прошелестело случившееся поблизости эхо.
 
marko
Колокольчик 
 
                Volcha
 
                Подожди
                Под окном, подо льдом, под зимой пережди.
                Подожди на сугробы и лед,
                Пусть сойдут,
                Подождятся, дождутся
                До края полоски, лучи
                Ослепят, заиграют по зеркалу плёнки воды,
                И дождутся дожди —
                Задождятся
                И смоют печаль.
                Посмотри — это Солнце.
                Тепло.
                Наконец-то Весна...
 
Колокольчик 
 
                ole
 
                дождись.
                и пусть под тягостью нелётных облаков
                луч не достанет крылья у икара.
                молись.
                вот он поднялся ввысь, взлетел и был таков.
                он где-то приземлится, станет старым —
                жена, сыны, невестки и внучата,
                артрит, подагра, гайморит, радикулит...
                встряхнись, икар, тебе ли жить в печали,
                твой правнук, может, в космос полетит.
 
                гора сомнений выродит ужей,
                те расползутся от китая до италии
                и каждому от дожей до бомжей
                шепнут: какой икар? да и летал ли он?
 
                дождит погода. хочется взлететь,
                не опалить, пробиться, умереть.
 
Колокольчик 
 
                Helmi
 
                эх, шептало в ухо эхо.
                нынче с волнами помехи.
                гаркну где-нибудь в столице,
                что желаю в драке биться,
                а до самых до окраин
                долетит «да ну вас в баню»...
 
Колокольчик 
 
                ole
 
                когда приходишь в пустоту, кричишь «эгей!»,
                то отвечает не какой-то там злодей,
                не леший, не ведьмак и не кощей,
                а просто эхо.
                оно живет в кромешной пустоте,
                к нему приходят, но чужие и не те,
                кричат «эгей!», похожи на людей,
                но вот потеха:
                они кричат как будто в пустоту,
                как будто им молчать невмоготу,
                а им в ответ не скрежет и не стук,
                а просто эхо
 
Колокольчик 
 
                ChurA
 
                Пятница, и всем не к спеху.
                Ждем-с, а вдруг нагрянет эхо.
                И нагрянуло оно:
                oli-холи, hel-ми-но.
                Только спрятали куда-то
                Эхо шустрые ребята.
                Видно, нынче , в банный день
                Загудели набекрень.
                И стащили эхо в баню,
                чтоб не щелкало зубами.
                И теперь ча, вместо эха —
                Щелкозубая прореха.
 
Колокольчик 
 
                Helmi
 
                Ты хочешь быть услышан? Говори.
                Не скатывай в клубок молчащий голос.
                Ты думаешь, что женский длинный волос
                Укоротил мне разум? Сотвори
                Из тех, едва оперившихся чувств
                Сомнительных, опасных и тревожных,
                Хоть пару слов — случайных, осторожных,
                И выпусти. Мой лес без песни пуст.
                Не тронет паутин роса, не вдруг.
                Не шелохнет шагов неловкий ветер.
                А ты шагни. И в первый раз, и в третий
                Ответит эхо. Это — я, мой друг.
 
                ***
                Африканскому эху всегда не хватало воды.
                По-медвежьи сурово хрустело по снежным торосам
                Заполярное эхо, когда от сияния звезды
                Рассыпались по Арктике в хрусткие синие льды.
                У сибирского эха — охрипший от дыма костров
                И шаманского Умммм сокровенный и сбивчивый голос.
                Водопады и камни, змеино замкнулись на соло
                Кряжеватого эха таежных и матерных слов.
 
Колокольчик 
 
                ole
 
                ты говоришь: хочу на ужин мясо.
                я отвечаю: ясно.
                ты говоришь: прогноз погоды плох.
                я отвечаю: ох!
                ты говоришь: тебе идет костюм.
                я отвечаю: лгун.
                ты говоришь: все будет так, как я хочу.
                а я молчу.
 
 
                Helmi
 
                Ты говоришь, что знаешь за меня.
                А я сама не ведаю, о чем мы?
                Ты говоришь, что цвет стены — фигня,
                А нужен ровный шов гипсокартона.
                Ты говоришь... А с кем? Меня там нет.
                Тебе ответит тот, пустой и страшный.
                Но он мужчина — Эхо, прошлых лет
                Твой монолог, накопленный и зряшный.
 
Колокольчик 
 
                Volcha
 
                Это гул беззвучной крови в жилах рек?
                Это смех лучей на коже белых век?
                Или, может, это стих и ветер слов
                Катит резво по «железке» без углов?
                — Кто милее, — крикну, — эхо или я?
                Хохот краткий и от скал отпрыгнет: — Я!
                — Ах, ты хитрое лесное существо!
                Всех милее? Да, конечно! — Эхо: — Во!
                Спорить с ним — как против ветра пыль кидать.
                Лучше стану молча землю целовать.
                Слушать, как рождает звуки тишина,
                Как движением наполнена волна,
                Меж деревьев мысью скачет по верхам,
                Прячет звуки, начат нечет чудесам:
                Глухо шишка брякнет в омут старых игл,
                Шасть на свет — трава поднимется на выгон,
                — «Хьют» и «хьют», — хихичет зяблик на заре,
                — «Солнце встало», — и зарянка в имбире.
                Звуки прыгают, сминаются, живут,
                И, послушные чьему-то ведовству,
                То растут, то опадают, то плывут.
                Это эхо, несравненный переплут.
 
Колокольчик 
 
                ChurA
 
                Не смотря на все помехи,
                по ночам гуляют эхи,
                отражают в тишине
                звуки всякие извне —
                те, которые снаружи:
                в поднебесье, в чаще, в луже;
                те, что капают, скребутся
                И без всяких контрибуций
                льются прямо из души —
                эти — дюже хороши.
                Эти эхи без обмана —
                подставляй под них карманы.
                А еще есть эхи-смехи —
                эти — просто для потехи.
 
                                Вернуться в Ристалище 
 
 


1) Хроника семидесятая. О странностях астрологии
2) Хроника сорок третья. О связях с общественностью
3) Хроника сорок вторая. О лошадиных силах и ослином упрямстве
4) Хроника сорок первая. О Париже и парижанах
5) Хроника сороковая. О переломном моменте
6) Хроника тридцать девятая. О поисках себя
7) Хроника тридцать восьмая. О нелюбви к понедельникам
8) Хроника тридцать седьмая. О единственной функции
9) Хроника тридцать шестая. О житье-бытье
10) Хроника тридцать пятая. О потерянном и найденном
11) Хроника тридцать четвертая. О парадоксальности магии
12) Хроника тридцать третья. О решении всех проблем
13) Хроника тридцать вторая. О странностях общения
14) Хроника тридцать первая. О здравом смысле
15) Хроника тридцать первая (продолжение)
16) Хроника тридцатая. О любви и времени
17) Хроника двадцать девятая. О свободе и необходимости
18) Хроника двадцать восьмая. О преступлении и наказании
19) Хроника двадцать седьмая. О странностях ожидания
20) Хроника двадцать шестая. О сторонах и вариантах
21) Хроника двадцать пятая. О прелестях уличного пения
22) Хроника двадцать четвертая. О счастливом неведении
23) Хроника двадцать третья. О чудесах и возможностях
24) Хроника двадцать вторая. О преемственности
25) Хроника двадцать первая. О пропорциях и стандартах
26) Хроника двадцатая. О незваных гостях и новых землях
27) Хроника девятнадцатая. О бабочках
28) Хроника восемнадцатая. О фиалках и пошлинах
29) Хроника семнадцатая. О силе патриотизма
30) Хроника шестнадцатая. О силе иронии
31) Хроника пятнадцатая. О первом и последнем
32) Хроника четырнадцатая. Об истоках благодетели
33) Хроника тринадцатая. О городах и туманах
34) Хроника двенадцатая. О том, чего боится нечисть
35) Хроника одиннадцатая. О некоторых особенностях кошачьего характера
36) Хроника десятая. О том, как вредно оставаться замку без хозяина
37) Хроника девятая. О дальних дорогах и славных подвигах
38) Хроника восьмая. О парадоксах везения
39) Хроника седьмая. Об истоках фольклора
40) Хроника шестая. О селекции
41) Хроника пятая. Об отпущенном времени
42) Хроника четвертая. О том, как встречали лето
43) Хроника третья. О вечности искусства и свободном времени
44) Хроника вторая. Благочестивые рассуждения о почечной достаточности
45) Хроника первая. О парадоксах досточтимого сэра ХО-ХО
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Поиск по сайту

Новая Хоккура

Камертон