Спор с классиком. Итоги турнира № 22

 

Однажды, а может, не однажды А. М. Городницкий на концерте рассказал историю о том, как во времена строительства социализма некий деятель культуры, послушав новую песню, тут же запретил ее, объяснив это тем, что она «вызывает неконтролируемые ассоциации». Мутная эта формулировка радостно вынырнула из глубин моей памяти при появлении первых выпадов в споре с классиками — в виде пингвинов, диких гусей и вполне себе домашних курочек. Птичью тему поддержали всякие повыпадавшие из гнезд птенцы подозрительного вида, лысые и страшненькие.

 

Потом, конечно, рыцари стряхнули перья, заковали себя в латы и заспорили не на шутку — аж на Пушкина замахнулись.

 

Но Кот... ах, простите, Его Величество Сукин Кот решил по-своему:

 

 

                         

 

 

 

                        Приняв цитату Тютчева как догму,

                        чтоб никому случайно не соврать,

                        я замолчала прочно и надолго.

 

                        А во дворе галдела детвора,

                        на поворотах фыркали машины,

                        ворона голосила вдалеке,

                        ругались громко смуглые мужчины

                        на странном тарабарском языке.

 

                        О, как они все вдохновенно врали,

                        сплетая звуки в радужный хорал,

                        так искренне. А сам поэт — едва ли

                        мысль высказал и даже не соврал.

 

                        

 

 

 

                        Жирён пингвин — не спорю,

                        однако же не глуп.

                        Он знает, в бурю в море

                        полезешь — станешь труп.

 

                        И робок он, быть может,

                        но не безмозглый, нет.

                        Ведь, как и я, он тоже

                        жить хочет много лет.

 

                        Как я, растить сынишку

                        (а я же не дурак),

                        как я, носить манишку

                        и черный, модный, фрак.

 

                        Короче: я — пингвина —

                        люблю. И вся малина.

 

                         

 

 

 

                        Гусь летел над чистым полем, выбирал себе друзей,

                        Мимо жита, пуда соли, куд-кудахтовых затей,

                        Над свинарником пахучим (что вы, западный парфюм!),

                        Облетал с навозом кучи, полон был свободных дум.

                        Сверху видел — на квадраты расчертили зелень трав:

                        Знать, линейка виновата, или глаз гуся неправ?

                        Геометрию скосило от неравности сторон,

                        Пифагору не осилить равно/м/ерности закон.

                        Гусь крылом, как первоклассник, так старательно махал,

                        Чтобы к родине на праздник долететь, на птичий бал,

                        Приготовился спуститься он в решительном пике

                        На поляну, где гнездился, на болоте — на реке.

                        Но увидел он картину маслом кисти Дежавю:

                        В белокрылую гусыню, в независимый уют

                        целит дуло — двадцать девять наивольнейших дробин

                        тоже думают, что в тело им лететь — свобода, блин.

                        Тут эвклидовые сказки приказали долго жить:

                        угол прям, но по указке ты прямым не можешь быть.

 

                        Гусь задумался: курятник сыт, считая два плюс два,

                        А законы математик — это два больших крыла.

                        Можешь думать, что свободен, и сильней, чем короли,

                        Но Ньютон уже на взводе с гравитацией земли.

 

                         

 

                        4. natasha. «Любви все возрасты...»

 

 

                        Прелестно сказано — не скрою,

                        изящный, совершенный штиль.

                        Но мысль...

                        Сдается мне порою,

                        что серебристой «чешуею»

                        и ты, играючи, грешил.

                        Сам посуди, а как же Ленский —

                        наивный юноша-поэт?

                        Уже ль «грозою» деревенской

                        ты оттрепал его по-детски —

                        легко и с пользой?

                        Таки не-е-е-т —

                        как молнией ударил...

                        хрупкий

                        росток

                         (из за дурацкой юбки)

                        да и отправил на тот свет...

                        .......

                        ...или...

                        томил тебя

                        сюжет?

 

                         

 

                        5. ole. Побасенка

 

 

                        Был летний зной. В тенистых лопухах

                        вели ленивый разговор две куры:

                        — Возьмем, кума, к примеру, петуха —

                        впустую не орет, а только к утру.

                        Другая согласилась: — Ведь и мы

                        кричим не оттого, что истерички.

                        Мы сдержанны, красивы и умны,

                        а закудахчем — стало быть, яичко.

                        — А глупый человеческий пострел —

                        семь лет, но в голове одни вопросы.

                        Скорей бы уж Ванятка поумнел

                        и научился сдерживать свой голос.

                        — Любой цыпленок понял бы давно:

                        пока молчишь, быстрей найдешь зерно.

 

                        Прошли года, Иван — магистр наук.

                        И где теперь те куры, где петух?

 

                         

 

 

 

                        Я к Вам пишу. Чего же боле?

                        На самом деле — ничего.

                        Отсутствие письма — не горе.

                        О чем писать и для чего?..

 

                        ...В глуши у нас все так стабильно,

                        старо, как на беседке вязь.

                        Дожди идут всегда обильно,

                        А после них — по крышу грязь.

                        Графиня нынче овдовела.

                        За ней остался миллион.

                        Cемь дней губерния гудела,

                        На что истрачен будет он.

                        А друг Ваш, князь (?) Владимир N-ский,

                        Один из первых женихов,

                        Издал свой альманах «Нетленки» (!),

                        А проще — сборничек стихов.

                        Вся молодежь стремится в Питер,

                        Мамзели — замуж выходить...

 

                        ...О чем писать, Вы мне скажите?

                        Конечно, проще позвонить!

 

                         

 

 

 

                        И вам такое счастье надо?

                        Сплошь из привычек лишь одних.

                        Ну хорошо. Курильщик ядом

                        травить свой организм привык,

 

                        и счастлив тем, что сигарету

                        задумчиво под кофеёк

                        покуривает с кем-то, где-то,

                        в колечках дымных зная толк.

 

                        Он счастлив, пусть несносен кашель,

                        и навещает друг-бронхит.

                        Ему минздрав совсем не страшен —

                        привычка вредная рулит.

 

                        И что-то я не вижу счастья

                        на лицах злостных алкашей,

                        которым водкой нажираться

                        с утра до ночи — нет важней.

 

                        Привычка мыться, чистить зубы,

                        читать в кровати перед сном —

                        мы это делаем и любим,

                        но счастьем как-то не зовём.

 

                        Как можно заменить привычкой

                        то состояние души,

                        когда весь мир обнять стремишься,

                        и люди все так хороши!

 

                        Мы счастья ждем, его мы ищем,

                        но не всегда его храним...

                        Оно так зыбко, безгранично —

                        Сияет над душой, как нимб,

 

                        В глазах искрит оптимистично!

                        Но... ничего рутинней нет,

                        чем счастье, ставшее привычкой.

                        На этом — точка. Всем привет!

 

 

                        Часть II. Тревожная

 

                        Условия турнира от Ее Величества Наташи: 

 

                        Дополнительное условие: рифмы — чем более нестандартные, оригинальные (может быть, неточные или просто созвучия), тем лучше