|

Ах, красота, красота, сколько из-за нее делается безобразия! (Николай Лесков)
Сеть
17.11.2014 Рунет премирует книжниковКнижная премия Рунета подвела итоги 40-дневного голосования четвертого сезона... Книжная премия Рунета, организованная онлайн-мегамаркетом «OZON.ru» при поддержке Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), магазина электронных книг «ЛитРес» и Института книги, подвела итоги 40-дневного голосования четвертого сезона, в котором приняло участие свыше ста тысяч интернет-пользователей.
В категории «Выбор пользователей» наибольшее число голосов набрали:
Художественная литература — Д. Мойес. До встречи с тобой («Азбука-Аттикус») и А. Шепс. Избранные небом (ИГ «Весь»)
Нон-фикшн — С. Ханкишиев. Казан. Кулинарный самоучитель («АСТ»)
Детская литература — А. Андерсон. Элизиум. Аликс и монеты («Росмэн»)
Бизнес-литература — Д. Халилов. Маркетинг в социальных сетях («Манн, Иванов и Фербер»).
В категории «Выбор Экспертного совета» лидирующие позиции заняли:
Художественная литература — З. Прилепин. Обитель («Редакция Елены Шубиной»)
Нон-фикшн — Ю. Рост. Групповой портрет на фоне мира («Альпина Паблишер»)
Детская литература — А. Васильева-Гангнус. Азбука вежливости («Нигма»)
Бизнес-литература — Нассим Николас Талеб. Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса («КоЛибри»).
В категории «Бестселлер OZON.ru» лучшими оказались:
Художественная литература — Д. Рубина. Русская канарейка. Трилогия («Эксмо»)
Нон-фикшн — Д. Букин. Развитие памяти по методикам спецслужб («Альпина Паблишер»)
Детская литература — Е. Белонощенко. Рожденные с характером («Альпина нон-фикшн»)
Бизнес-литература — М. Батырев (Комбат). 45 татуировок менеджера. Правила российского руководителя («Манн, Иванов и Фербер»)
Зарубежный хит — C. Ahern. Howt of all in love («Harper Collins Publishers») и J. Moyes. The one plus one («Pengium»).
Победители в специальных номинациях:
Цифровая книга (номинация «Litres.ru») — П. Санаев. Хроники Раздолбая. Похороните меня за плинтусом – 2 («АСТ»)
Выбор «Lenta.ru» — В. Сорокин. Теллурия («Corpus»)
Выбор РАЭК — Издательство «Альпина Паблишер»
Человек слова — Дмитрий Лобовкин (Рязань). Покупатель «OZON.ru», на отзывы которого подписано максимальное количество человек. За последний год Дмитрий опубликовал на сайте около пятисот отзывов.
Лучший книжный блогер (Выбор пользователей) — Екатерина Таберко. Книжный шкап
Лучший книжный блогер (Выбор «OZON.ru») — Александр Уткин.
Читайте в этом же разделе: 10.11.2014 Шендерович попал под санкции 21.10.2014 Музеи уходят в цифру 15.10.2014 «HarperCollins» и «Bookmate» подружились против «Amazon» 27.09.2014 Убит Сергей Сладков 10.09.2014 Толстой ушел в онлайн
К списку
Комментарии Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
|
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Авторизация
Камертон
Проснуться было так неинтересно,
настолько не хотелось просыпаться,
что я с постели встал,
не просыпаясь,
умылся и побрился,
выпил чаю,
не просыпаясь,
и ушел куда-то,
был там и там,
встречался с тем и с тем,
беседовал о том-то и о том-то,
кого-то посещал и навещал,
входил,
сидел,
здоровался,
прощался,
кого-то от чего-то защищал,
куда-то вновь и вновь перемещался,
усовещал кого-то
и прощал,
кого-то где-то чем-то угощал
и сам ответно кем-то угощался,
кому-то что-то твердо обещал,
к неизъяснимым тайнам приобщался
и, смутной жаждой действия томим,
знакомым и приятелям своим
какие-то оказывал услуги,
и даже одному из них помог
дверной отремонтировать замок
(приятель ждал приезда тещи с дачи)
ну, словом, я поступки совершал,
решал разнообразные задачи —
и в то же время двигался, как тень,
не просыпаясь,
между тем, как день
все время просыпался,
просыпался,
пересыпался,
сыпался
и тек
меж пальцев, как песок
в часах песочных,
покуда весь просыпался,
истек
по желобку меж конусов стеклянных,
и верхний конус надо мной был пуст,
и там уже поблескивали звезды,
и можно было вновь идти домой
и лечь в постель,
и лампу погасить,
и ждать,
покуда кто-то надо мной
перевернет песочные часы,
переместив два конуса стеклянных,
и снова слушать,
как течет песок,
неспешное отсчитывая время.
Я был частицей этого песка,
участником его высоких взлетов,
его жестоких бурь,
его падений,
его неодолимого броска;
которым все мгновенно изменялось,
того неукротимого броска,
которым неуклонно измерялось
движенье дней,
столетий и секунд
в безмерной череде тысячелетий.
Я был частицей этого песка,
живущего в своих больших пустынях,
частицею огромных этих масс,
бегущих равномерными волнами.
Какие ветры отпевали нас!
Какие вьюги плакали над нами!
Какие вихри двигались вослед!
И я не знаю,
сколько тысяч лет
или веков
промчалось надо мною,
но длилась бесконечно жизнь моя,
и в ней была первичность бытия,
подвластного устойчивому ритму,
и в том была гармония своя
и ощущенье прочного покоя
в движенье от броска и до броска.
Я был частицей этого песка,
частицей бесконечного потока,
вершащего неутомимый бег
меж двух огромных конусов стеклянных,
и мне была по нраву жизнь песка,
несметного количества песчинок
с их общей и необщею судьбой,
их пиршества,
их праздники и будни,
их страсти,
их высокие порывы,
весь пафос их намерений благих.
К тому же,
среди множества других,
кружившихся со мной в моей пустыне,
была одна песчинка,
от которой
я был, как говорится, без ума,
о чем она не ведала сама,
хотя была и тьмой моей,
и светом
в моем окне.
Кто знает, до сих пор
любовь еще, быть может…
Но об этом
еще особый будет разговор.
Хочу опять туда, в года неведенья,
где так малы и так наивны сведенья
о небе, о земле…
Да, в тех годах
преобладает вера,
да, слепая,
но как приятно вспомнить, засыпая,
что держится земля на трех китах,
и просыпаясь —
да, на трех китах
надежно и устойчиво покоится,
и ни о чем не надо беспокоиться,
и мир — сама устойчивость,
сама
гармония,
а не бездонный хаос,
не эта убегающая тьма,
имеющая склонность к расширенью
в кругу вселенской черной пустоты,
где затерялся одинокий шарик
вертящийся…
Спасибо вам, киты,
за прочную иллюзию покоя!
Какой ценой,
ценой каких потерь
я оценил, как сладостно незнанье
и как опасен пагубный искус —
познанья дух злокозненно-зловредный.
Но этот плод,
ах, этот плод запретный —
как сладок и как горек его вкус!..
Меж тем песок в моих часах песочных
просыпался,
и надо мной был пуст
стеклянный купол,
там сверкали звезды,
и надо было выждать только миг,
покуда снова кто-то надо мной
перевернет песочные часы,
переместив два конуса стеклянных,
и снова слушать,
как течет песок,
неспешное отсчитывая время.
|
|