Когда общество достаточно удобно для вас, вы называете это свободой
(Роберт Фрост)
Книгосфера
26.01.2011
Кого ненавидит Бог?
Традиционный молодежный роман, не из тех, от которых сносит крышу целому поколению, как было с прозой битников, с которой ненавязчиво сравнивают его рецензенты...
(Цитируется по тексту рецензии Василия Владимирского «Дух Необязательности», опубликованной на «Krupaspb.ru»)
Хэнк Муди. Бог ненавидит нас всех. — СПб.: Азбука, 2011
В этом романе две удачные находки. Во-первых, название, остроумный перевертыш на основе общеизвестного слащаво-лицемерного слогана «Бог любит нас всех». Во-вторых, позиционирование: книга приписана Хэнку Муди, персонажу популярного телесериала «Californication» (в русском переводе «Блудливая Калифорния» или «Калифрения»). К сожалению, в этом нет заслуги автора, чье имя издатели до сих пор держат в секрете. Еще в 2001 году трэш-металл группа «Slayer» дала название «God Hates Us All» очередному своему альбому, а образ плейбоя, раздолбая и редкостного бабника Муди раскручен телеканалом «Showtime» и обязан своим успехом прежде всего обаянию Дэвида Духовны.
Так что же остается в активе, если отвлечься от ловкого, хотя и не вполне оригинального маркетингового хода? Увы, немногое: «Бог ненавидит нас всех» — вполне традиционный молодежный роман, не из тех, от которых сносит крышу целому поколению, как было с прозой битников, с которой ненавязчиво сравнивают его рецензенты. Главный герой, альтер-эго молодого Хэнка Муди «образца 1980-х», ни к чему в этой жизни особенно не стремится и на что не претендует. Закономерным образом вылетев из колледжа, он нехотя вливается в ряды наркоторговцев, вяло клеит девчонок, бессильно опустив руки наблюдает за изменами отца и за тем, как стремительно сгорает от рака легких мать... Над текстом, широко расправив крылья, реет Дух Необязательности. Будь перед нами роман в жанре «критического реализма», главный герой подался бы в драгдилеры от безысходности: трое голоштанных ребятишек, беспощадные ростовщики, последнюю сукноваляльную фабрику в городе закрыли... В триллере он подчистую проигрался бы на бирже или в карты. В левацкой агитке пошел бы торговать дурью из ненависти к консюмеризму, чтобы изнутри разрушить американское «общество потребления». В фантастическом опусе его заставили бы маленькие зеленые человечки или выходцы из Атлантиды... Однако на самом деле главный герой романа «Бог ненавидит нас всех» становится наркокурьером не потому, что умирает с голоду или с детства мечтает о гангстерской карьере. Просто так уж сложилось: зашел за четвертью унции травки для дядюшки, получил предложение, решил согласиться. Почему бы и нет?.. И в легендарной гостинице «Челси» он тоже селится не из-за преклонения перед талантом Чарльза Буковски или харизмой Сида Вишеса: там обитают его шапочные знакомые, а до дома родителей слишком долго добираться. Почему нет, если кой-какая наличность звенит в кармане?.. Показательный эпизод: мать главного героя, которой только что поставили смертельный диагноз, уговаривает его «уехать и жить своей жизнью» — он, натурально, так и поступает. Ну, а единственная его попытка хоть как-то показать характер, сделать сюрприз подруге, улетевшей в Индокитай, заканчивается позорно и жалко — и так буквально во всем, раз за разом...
Герой романа Муди никто и ничто, пустое место, зеро, «чистый лист», он ничего не требует от жизни и ничем особенно не интересуется — ни литературой, ни музыкой, ни кинематографом. Разве что девушками, да и то без охотничьего азарта: берет то, что само плывет в руки. Он — один из миллионов молодых людей, беспечно плывущих по течению, только одних волна разбивает о рифы, а других выносит на берег Острова Сокровищ. Их заслуги или вины ни в том, ни в другом нет — если не считать таковой безвольность. Не знаю, насколько верен этот диагноз, поставленный поколению американцев, вступавших в самостоятельную жизнь на рубеже восьмидесятых-девяностых — у нас тогда веяли совсем другие муссоны и пассаты, формировались совершенно иные человеческие типы. Глядя на героя романа Хэнка Муди (или кто там за него) грешным делом нет-нет да и задумаешься: может, оно и к лучшему?..
Голова моя - темный фонарь с перебитыми стеклами,
С четырех сторон открытый враждебным ветрам.
По ночам я шатаюсь с распутными, пьяными Феклами,
По утрам я хожу к докторам.
Тарарам.
Я волдырь на сиденье прекрасной российской словесности,
Разрази меня гром на четыреста восемь частей!
Оголюсь и добьюсь скандалёзно-всемирной известности,
И усядусь, как нищий-слепец, на распутье путей.
Я люблю апельсины и все, что случайно рифмуется,
У меня темперамент макаки и нервы как сталь.
Пусть любой старомодник из зависти злится и дуется
И вопит: "Не поэзия - шваль!"
Врешь! Я прыщ на извечном сиденье поэзии,
Глянцевито-багровый, напевно-коралловый прыщ,
Прыщ с головкой белее несказанно-жженой магнезии,
И галантно-развязно-манерно-изломанный хлыщ.
Ах, словесные, тонкие-звонкие фокусы-покусы!
Заклюю, забрыкаю, за локоть себя укушу.
Кто не понял - невежда. К нечистому! Накося - выкуси.
Презираю толпу. Попишу? Попишу, попишу...
Попишу животом, и ноздрей, и ногами, и пятками,
Двухкопеечным мыслям придам сумасшедший размах,
Зарифмую все это для стиля яичными смятками
И пойду по панели, пойду на бесстыжих руках...
1909
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.