Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения
(Антон Чехов)
Анонсы
12.02.2012Шорт-лист полумесяца 13–27.01.2012: Приди и возьми
Но он по-прежнему пытается достучаться до Бога под звездным небом, ведь остается надежда...
СТИХОТВОРЕНИЕ ПОЛУМЕСЯЦА 13–27.01.2012:
(Номинатор: enso)
(4: enso, Helmi, natasha, tamika25)
SukinKot: Считаю не совсем корректным разбирать стихи, посвященные памяти жены автора. Достоевский как-то сказал юному Мережковскому: «Чтобы хорошо писать, страдать надо». Эта маленькая поэма как подтверждение слов классика. Мне вспомнилось стихотворение Маяковского, в котором кто-то рвался к Богу, просить, чтобы Бог зажег звезды — все для того, чтобы не было страшно любимому человеку. Герою «Дудочки января» больше не для кого просить. Но он по-прежнему пытается достучаться до Бога под звездным небом, ведь остается надежда...
ФИНАЛИСТЫ ПОЛУМЕСЯЦА 13–27.01.2012:
(Номинатор: pesnya)
(3: pesnya, petrovich, Skorodinski)
SukinKot: Еще одно стихотворение Ксаны Василенко. Почему же малина в прошлом? Конечно, можно и сейчас пойти купить или насобирать малины, но вкус уже не тот — не то у ягод, не то у нас. Наверное, счастлив тот, кто и во взрослом возрасте остался ребенком (не путать с инфантильностью или впадением в детство). Но даже такой человек, сохранивший чистый взгляд на мир, не может иногда не ощущать ностальгию — не по месту, по времени. Тоску по людям, которые ушли, по миру детства. Игрушки, ленточки, молочный бидон, олень на ковре — несколькими штрихами, ненавязчиво (вот ведь привязалось слово) автор передает картину, от которой щемит сердце. На мой взгляд, в отличие от другого номинированного текста Ксаны, это стихотворение должно быть в большей степени близко и понятно каждому, ибо в нем меньше недосказанного. Впрочем, я затрудняюсь сказать, какой бы из двух текстов выбрал — оба стихотворения замечательные.
(Норминатор: Rosa)
(3: Rosa, marko, Kinokefal)
SukinKot: Вот она лихая, отчаянная «непервая любовь». «Напиться шняги» и любоваться «уездным г.» — отлично сказано, хотя и резко. Подруга-осень со старушечьим лицом. Нет ни звезд, ни прочей чепухи. Да ничего нет, кроме «Луны, стихов и перегара». Была любовь — и нет ее больше. Не первая и... хочется сказать, дай Бог, чтобы не последняя — но уж слишком цинично звучит — похоже на тост. А герою стихотворения ни тосты, ни собутыльники не нужны. Вообще, интересная работа. Я бы сказал, взгляд на переживания мужчины, глазами женщины. Вроде бы, все правильно: любовь ушла — мужик пошел напился. Но «хочется спрятаться под одеяло» — это уже кажется не мужским. Как-то не похоже на чувства человека, который хочет загулять, забыться. Наоборот, такому человеку хочется вырваться, оторваться, повыть на луну (или на что там еще воют?). Впрочем, люди разные, не стоит всех стричь под одну гребенку. «И даже стены здешние глухи» — почему даже? Для стен естественно быть глухими. «КромЕ» — звучит как-то странно, впрочем, Сара сама это понимает. В общем, если резюмировать, то стихотворение понравилось: нестандартное, живое.
(Номинатор: petrovich)
(2: oMitriy, ole)
SukinKot: Окарина. Кажется, есть что-то близкое, родное в этом нерусском музыкальном инструменте. Даже в названии слышится не то Ока, не то окраина. Чем эта глиняная флейта не родственница нашим свистулькам. Только голос у нее нездешний, тоскливый. Но и эта тоска нам тоже близка. В ней «и хрипота, и мертвые деревни». И этим нездешним инструментом, белой вороной (простите за расхожий штамп), кажется себе героиня.
Бумага. Здесь мне лезет в голову Александр Сергеевич. Помните, как у него руки тянулись к перу, перо к бумаге? Только здесь немного другая сила, другая энергетика. Что-то более усталое, обреченное...
Комната. Твой мирок, настолько маленький, что ты его прячешь. Нельзя громко говорить, нельзя выказывать чувства — приходится упражняться перед зеркалом.
Нелюбовь. И правда, кто знает что любовь, что нелюбовь?
Дура. Хорошо обыграно «ребро Адама» с яблоком. «Яблоко всегда отыщет дуру» Кажется, Раневская сказала, что Бог сотворил женщин красивыми, чтобы их любили мужчины, и глупыми, чтобы они любили мужчин. Конечно, совершенно женский взгляд.
Бесполезный ключ. Меня обычно огорчает вид старых, уже ненужных ключей. Даже не то что огорчает, а скорее, как-то против моей воли удивляет. Ведь ключ — это необходимая вещь, без которой не откроешь дверь, не попадешь домой. Поэтому образ «ненужный ключ — ненужный человек», на мой взгляд, замечательный. Но что за дверь не может открыть этот «ключ»? Мечту? Чье-то сердце? Автор не говорит. Не случайно цикл называется «О чем молчу».
Что ж, стихотворение тонкое, изящное, если так можно сказать, ненавязчивое — и это подкупает. На мой взгляд, произведение не для широкой публики, но можно ли считать это недостатком? Думаю, что нет. Текст для тех, кто умеет читать, вдумываться, вслушиваться в музыку...
Что до резонерских придирок, то рифмовка местами теряется, напрягают лишние пробелы. Почему «бумага» с заглавной буквы, а, к примеру, «комната» — нет? Ведь перед ней стоит точка. То есть все придирки по мелочам. Текст достоин Шорта.
(Номинатор: pesnya)
(1: CicadasCatcher)
SukinKot: Текст без рифмы, без ярко выраженного ритма. Он мог бы быть назван стихотворением в прозе, если бы не был разбит на строки. Итак, мы имеем дело с верлибром. На первый взгляд, разбирать этот стих просто, но сложно добавить что-то еще — автор уже все сказал. Не пересказывать же содержание, как плохой школьник на уроке литературы. Четкая параллель: мальчик, держащий за ниточку воздушного змея, — взрослый человек, держащий за руку сына. Тонкая нить, ведущая из мира детства в мир детства сына. Хрупкость человеческого счастья, хрупкость того, что дорого. И вместе с этим — устремленность в небо. Что может лучше символизировать желание взлететь к небесам соединенное с привязанностью к земле, к близким людям, к своим коням, нежели воздушный змей? На мой взгляд, очень удачный образ. Но, последняя строфа заставляет взглянуть на него немного иначе. Герой отдает сыну воздушного змея и надеется, что мальчик не упустит нить. Это можно понять, что он хочет, чтобы сын в будущем, когда станет большим, не потерял веры в мечту, в сказку; не превратился в приземленного равнодушного человека. Чтобы сын когда-нибудь передал этого «воздушного змея» своим детям.
Теперь, как положено, резонерские придирки. Прямая речь, если она идет в одну строку (как во второй и третьей строке данного стихотворения), выделяется кавычками. Тире ставится, если прямая речь начинается с абзаца. Поэтому, на мой взгляд, более правильно вторую и третью строку разбить на две. Вторая придирка: у мальчика подруга Наташка с рыжим котенком, а у взрослого мужчины жена Наташа и рыжий кот. Естественно, это заставляет читателя думать, что мальчик вырос и женился на той самой Наташке, и тот же самый котейко у них теперь обитает. Случай, конечно, возможный, но, согласитесь, маловероятный. Впрочем, я знаю редкие случаи, когда люди женились на подругах детства. Да и кошки при хороших условиях могут жить сравнительно долго.
(Номинатор: Max)
(1: Max)
SukinKot: Да простит меня автор, но для меня не столько примечателен сам текст, сколько тот факт, что его номинировал Макс. Должно быть, волею судьбы мы с Максом меняемся местами: теперь ему нравится совершенно сумбурный, на мой взгляд, стих, а ваш покорный слуга вынужден этот стих критиковать. Но меня удивляет даже не то, что Макс номинировал непонятный для меня текст, а то, что, если ничего не путаю, Макс сам терпеть не может «Двенадцать» Блока, не любит Маяковского (кроме единственного места в одном единственном стихотворении), недолюбливает Есенина. И этот человек номинирует стихотворение, автор которого гневно обрушивается на тех, кто не любит перечисленных поэтов. Нет, может быть, автор на самом деле хвалит эту точку зрения, ведь, повторюсь, понять смысл этого произведения для меня мудрено.
Итак, автор не раскрывая, кто такие «они», рассказывает о том, что «они» не могут простить Блока за его революционную поэму, Маяковского за «горлопанский вопрос» (я бы не стал называть великого поэта горлопаном, но автору видней), Мандельштама за «гремучую доблесть» (тут вроде понятно), Есенина за «руны пшеничных волос». У Есенина были вьющиеся волосы, никак не похожие на руны. Вообще, «руны волос» — интересный образ. Возможно, здесь подразумевается что-то загадочное, таинственное. Но какая может быть загадка у волос? Есенин был блондин, Блок — шатен, Мандельштам — брюнет, Маяковский — вообще на некоторых фотографиях подстрижен почти под ноль. Какая разница? Поэтов любят или ненавидят за их стихи, а не за внешность.
Но вернемся к загадочным «ним», которые не могут простить Блока. Во второй строфе о них, вроде бы, ничего не говорится. Автор перебирает то, что можно делать: «Можно вспомнить “Февраль” и податься плакать» — это, понятно, про Пастернака.
«Можно в Чистополь квасить капусту в запас» — здесь затрудняюсь сказать. Чистополь связан с несколькими поэтами. Может, здесь имеется в виду Ахматова? Но капуста мне совсем непонятна. Кстати, обычно про зимние припасы говорят «про запас», а не «в запас», но это мелочи.
«Можно гимн написать и донос накапать» — намек на Михалкова? Но почему донос? Автор «Дяди Степы», конечно, участвовал во всяких советских обличительных кампаниях (против того же Пастернака), но про доносы не слышал. Впрочем, может, я чего-то не знаю, а может, это и не про Михалкова вовсе. Есть ведь и другие гимны, помимо гимна СССР, к примеру, гимн демократической молодежи.
«Нобель вымутить — как аванс» — тоже непонятно, о ком речь. О Пастернаке? Бунине? Бродском? Шолохове? Попробуем понять вторую строфу. Может, автор имела в виду, что Пастернак и прочие, подразумевающиеся, но не названные явно литераторы не могут простить Блоку его поэму? О поэтах принято судить по их стихам:
Тот ветер повсюду. Он дома,
В деревьях, в деревне, в дожде,
В поэзии третьего тома,
В «Двенадцати», в смерти, везде
(Б. Пастернак «Ветер. Четыре отрывка о Блоке»)
Согласитесь, по этим строкам не похоже, чтобы Пастернак негативно относился к Блоку. И уж совсем нелепо подозревать Пастернака в «не прощении» Маяковского. Да, у них были непростые отношения. Они были друзьями, потом поссорились. Но известно, что смерть Маяковского потрясла Пастернака (см. «Смерть поэта»). Думаю, тогда он простил ему все.
В общем, версия о том, что «они» — это Пастернак и прочие неназванные из второй строфы, отпадает.
Но к чему тогда автор вообще ее написала? Просто, чтобы показать, что можно делать поэтам? Хочешь — пиши про февраль, хочешь — гимны пиши, хочешь — доносы. Допустим. Хотя мне и эта версия кажется сомнительной. Нобель, например, не так просто получить, и это не всегда зависит от самого литератора. И как тогда вторая строфа сочетается с первой? Как-то странно выходит: в огороде бузина, а в Киеве дядька.
И снова повторяю вопрос: кто такие «они»? Кто не может простить Блока? Может, нам поможет третья, последняя строфа:
Уцелевшие, переболевши проказой,
Отсиделись, очистились, прощены.
И пылятся в музее ночною вазой,
Никому, кроме школьников, не нужны
Вроде, все ясно: имеет место противопоставление. С одной стороны, поэты с трагическими судьбами из первого четверостишия, с другой — те, кто уцелели. Но, кто же они, которые уцелели? Может, это как раз и есть те, которые ненавидят Блока?
И снова на память приходит Пастернак — он дожил до старости. Но, как мы уже выяснили, Пастернак не подходит. Ахматова дожила до преклонного возраста. (Может, верна моя догадка про Чистополь?) Но если поэму «Двенадцать» Анна Андреевна не любила, то другими его стихами она восхищалась. Так же как восхищалась Есениным (см. «Памяти Сергея Есенина») и Маяковским:
Дождь косил свои глаза гневливо,
С городом ты в буйный спор вступал.
И еще не слышанное имя
Молнией влетело в душный зал
(А. Ахматова «Маяковский в 1913 году»)
Нет, Ахматова тоже не подходит. Но, почему «никому, кроме школьников не нужны»? Разве «уцелевший» Пастернак менее известен, чем «не уцелевший» Мандельштам? Разве «уцелевшая» Ахматова менее известна, чем «не уцелевшая» Цветаева? Нет, всех любят, всех читают, не зависимо от продолжительности жизни. Может намек на детских писателей? Уже упомянутого Михалкова? Но глупо подозревать автора советского гимна в ненависти к революционным поэтам. Может, это про третьесортных авторов? Но третьесортные авторы не могут попасть в музей и не могут попасть в школьные учебники. А может, подразумеваются «белые» писатели-эмигранты. Бунин, Шмелев, Мережковский, Гиппиус? Вряд ли. Хотя, судя по «Воспоминаниям», Бунин не жаловал всех перечисленных в первом четверостишии, но вряд ли к нему можно отнести слова «переболели проказой» и «прощены». Его мало интересовало прошение советской власти — он ее ненавидел до конца жизни. Да и намека на Бунина нет. Есть что-то про Нобель, но нобелевских лауреатов у нас несколько. Может, «они» — это вообще не литераторы, а некие читатели-ретрограды, но тогда к чему вторая строфа с ее февралем и капустой?
В общем, версий придумать можно много (одну бредовей другой), но не буду больше утомлять читателя. Текст мне непонятен. Кто такие «они»? Какая тема раскрыта (как сказал Макс)? Очень жаль, но у меня нет ответа.
Max: Мне показалось, что этот стих, несмотря на обилие намеков на конкретных лиц — ни о ком из них, а, скорее, о вечной грызне внутри литературной тусовки. Или даже о войне — в которой победители те, кто умерли относительно молодыми. А выжившие по большему счету — в проигрыше. Согласен, что не все автором сказано внятно. Значит, просто совпало с настроением. Коту — респект...
(Номинатор: Karlik-Nos)
(1: Karlik-Nos)
SukinKot: Если вы меня попросите сказать в двух словах, о чем стихотворение, отвечу: о любви. Но это у меня — холодного циника получается в двух словах. А влюбленные и поэты двумя словами о любви не говорят. И это замечательно, ведь иначе бы не было ни любви, ни поэзии... да ничего бы не было. В стихотворении героиня гадает — а влюбленные часто гадают: любит – не любит, придет – не придет — не на чем-то банальном, а на холоде. А что еще делать? Какие ромашки зимой? Холодно, темно — «даже губы сукровятся тьмой». Иногда кажется, что даже душа вымерзла. Чувствуешь себя «прахом и глиной». Той глиной, из которой нас сотворили, и тем прахом, которым мы станем.
И вот она выходит во двор, ежась от ветра, пытаясь найти ответы. Вообще, героиням Сумирэ не впервой вопрошать, оживляя, очеловечивая предметы. Помните?
какого цвета твой ветер
у проплешины льдины спрашиваю
у пропоротого коньками неба спрашиваю
у приволжской песочной заварки спрашиваю»
(«Цвет ветра», январь 2010)
Только в «Цвете ветра» и лед, и небо, и ветер были какими-то яркими, дружелюбными. Иная картина в «Гадании на холоде». Хищная возня облаков и деревьев, плачущая поземка, скальп под инеем. Здесь не хочется ни у кого ничего спрашивать. ЛГ гадает на холоде, как на костях, как на чем-то чуждом, неприятном, враждебном, иногда причудливом. Но, несмотря на холод, остается надежда. Остается свет из Колодца. Колодца света, колодца любви. Если первый видится редким январским солнцем, пробивающимся сквозь облака, то второй колодец в нас самих. Ведь человек — это не только прах и глина.
.jpg)
СТАТИСТИКА ПОЛУМЕСЯЦА 13–27.01.2012:
Номинировано: 7
Прошло в Шорт-лист: 7
Шорт-мен: vvm
Чудо-лоцман: enso
Голосивших: 15
Воздержантов: 1 (SukinKot)
Чадский: SukinKot
ВПЕЧАТЛИЛО:
Здесь мне лезет в голову Александр Сергеевич (SukinKot)
| ← Предыдущая | Следующая → |
19.02.2012 | 29.01.2012 |
Читайте в этом же разделе:
29.01.2012 Будет ветер... Итоги турнира № 16
23.01.2012 Шорт-лист недели 06–13.01.2012: Последний выговор
16.01.2012 Шорт-лист недели 30.12.2011–06.01.2012: Осколок вашей дымной жизни
15.01.2012 Овертайм года
13.01.2012 Всё, что в ушедшем постиг. Итоги турнира № 15
Комментарии
| 12.02.2012 19:44 | Кот Я понял - он не лезет, он там поселился. |
| 12.02.2012 19:46 | Кот А вот удалять стихи - это не есть гуд. Впрочем, нас уже этим не удивишь. |
| 12.02.2012 20:34 | marko Ну да, это у нас уже почтишта норма, особенно в контексте распиаренной СМИ волны подростковых суицидов. |
Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
