В восемнадцать наши убеждения подобны горам, с которых мы взираем на мир, в сорок пять — пещерам, в которых мы скрываемся от мира
(Фрэнсис Скотт Фицджеральд)
Мейнстрим
01.06.2012
Империя проводит поэта
В Санкт-Петербурге отметят 40-летие отъезда Иосифа Бродского из СССР...
В понедельник 4 июня в Санкт-Петербурге отметят 40-летие отъезда Иосифа Бродского из СССР. Как сообщает новостная рубрика «Комсомольской правды», эту акцию Библиотека им. Лермонтова и Петербургский общественный фонд создания литературного музея Иосифа Бродского проведут в кругу друзей и поклонников великого поэта.
«Это не день памяти, не день рождения, — рассуждают организаторы мероприятия. — Как относится к этому числу? Стал бы Бродский нобелевским лауреатом, не покинув родину? Что для самого Бродского этот важный пункт в его жизни? Какие последствия имел и имеет его отъезд для русской поэзии? Как раскрываются в этом событии такие дискуссионные темы, как “Поэт в Империи”, “Поэт в изгнании”»?
По завершении поэтического вечера запланирована поездка в аэропорт Пулково, перед старым зданием которого прочтут стихи Бродского, откроют бутылку шампанского и сфотографируются на чемодане.
В качестве специальных гостей мероприятия приглашены заслуженный артист России , актер Большого драматического театра Михаил Морозов, председатель Фонда создания музея Бродского Михаил Исаевич Мильчик, а также Александр Семенович Кушнер, имени которого, по выражению самого Бродского, «суждено стоять в ряду имен, дорогих сердцу всякого, чей родной язык русский». Свои стихи прочтут молодые поэты Александр Пелевин, Григорий Полухутенко и Поль Корде.
Скоро, скоро будет теплынь,
долголядые май-июнь.
Дотяни до них, доволынь.
Постучи по дереву, сплюнь.
Зренью зябкому Бог подаст
на развод золотой пятак,
густо-синим зальёт Белфаст.
Это странно, но это так.
2
Бенджамину Маркизу-Гилмору
Неподалёку от казармы
живёшь в тиши.
Ты спишь, и сны твои позорны
и хороши.
Ты нанят как бы гувернёром,
и час спустя
ужо возьмёт тебя измором
как бы дитя.
А ну вставай, учёный немец,
мосье француз.
Чуть свет и окне — готов младенец
мотать на ус.
И это лучше, чем прогулка
ненастным днём.
Поправим плед, прочистим горло,
читать начнём.
Сама достоинства наука
у Маршака
про деда глупого и внука,
про ишака —
как перевод восточной байки.
Ах, Бенджамин,
то Пушкин молвил без утайки:
живи один.
Но что поделать, если в доме
один Маршак.
И твой учитель, между нами,
да-да, дружок...
Такое слово есть «фиаско».
Скажи, смешно?
И хоть Белфаст, хоть штат Небраска,
а толку что?
Как будто вещь осталась с лета
лежать в саду,
и в небесах всё меньше света
и дней в году.
3. Баллимакода
За счастливый побег! — ничего себе тост.
Так подмигивай, скалься, глотай, одурев не
от виски с прицепом и джина внахлёст,
четверть века встречая в ирландской деревне.
За бильярдную удаль крестьянских пиров!
И контуженый шар выползает на пузе
в электрическом треске соседних шаров,
и улов разноцветный качается в лузе.
А в крови «Джонни Уокер» качает права.
Полыхает огнём то, что зыбилось жижей.
И клонится к соседней твоя голова
промежуточной масти — не чёрной, не рыжей.
Дочь трактирщика — это же чёрт побери.
И блестящий бретёр каждой бочке затычка.
Это как из любимейших книг попурри.
Дочь трактирщика, мало сказать — католичка.
За бумажное сердце на том гарпуне
над камином в каре полированных лавок!
Но сползает, скользит в пустоту по спине,
повисает рука, потерявшая навык.
Вольный фермер бубнит про навоз и отёл.
И, с поклоном к нему и другим выпивохам,
поднимается в общем-то где-то бретёр
и к ночлегу неблизкому тащится пёхом.
1992
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.