Возвращение самурая — такой вот банальный, но неизменно трогательный лейтмотив определяет содержание одиннадцатого альбома серии «Kogaratsu» от «Dupuis», который называется «Пекло» («Fournaise»). После пятилетнего отсутствия отвергнутый своей семьей Когарацу возвращается в родные земли, получив известие о том, что крепости угрожают бунтующие крестьяне. Чтобы организовать защиту, ему приходится едва ли не силой навязать недоверчивой семейке свои боевые навыки.
Надо сказать, этот удивительный персонаж Босса ничего не утратил ни грамма своей харизматичности — он по-прежнему прям, напрочь лишен напыщенности… и неразговорчив. Словом, полностью соответствует требованиям самурайского кодекса. Неплохо поработал над альбомом и мсье Мишетц, превосходные акварели которого весьма способствуют погружению в жизнь средневековой Японии.
Сержант в Канаде больше, чем сержант
Rodolphe et Leo. Trent / Вып. 1. — Dargaud, 2008. — 148 с. — 20 евро
Издательство «Dargaud» взялось за издание серии комикс-альбомов «Trent», в центре которой приключения сержанта канадской конной полиции в лесах американского Севера. Прямой и жесткий герой Родольфа и Лео («Aldébaran», «Bételgeuse», «Kenya») невозмутим и мало подвержен страстям, однако его приключения на протяжении всего комикса держат читателя в постоянном напряжении. Первый из трех выпусков полного издания серии включает в себя три альбома, снабженные предисловием сценариста: «Мертвец» («L'hommemort» — ужасно неприятно, но главному герою предстоит арестовать брата женщины, которая ему небезразлична), «Малыш» («LeKid» — история с 17-летним убийцей) и «Когда зажигаются лампы» («Quands'allumentleslampes»).
Какая осень!
Дали далеки.
Струится небо,
землю отражая.
Везут медленноходые быки
тяжелые телеги урожая.
И я в такую осень родилась.
Начало дня
встает в оконной раме.
Весь город пахнет спелыми плодами.
Под окнами бегут ребята в класс.
А я уже не бегаю - хожу,
порою утомляюсь на работе.
А я уже с такими не дружу,
меня такие называют "тетей".
Но не подумай,
будто я грущу.
Нет!
Я хожу притихшей и счастливой,
фальшиво и уверенно свищу
последних фильмов легкие мотивы.
Пойду гулять
и дождик пережду
в продмаге или в булочной Арбата.
Мы родились
в пятнадцатом году,
мои двадцатилетние ребята.
Едва встречая первую весну,
не узнаны убитыми отцами,
мы встали
в предпоследнюю войну,
чтобы в войне последней
стать бойцами.
Кому-то пасть в бою?
А если мне?
О чем я вспомню
и о чем забуду,
прислушиваясь к дорогой земле,
не веря в смерть,
упрямо веря чуду.
А если мне?
Еще не заржаветь
штыку под ливнем,
не размыться следу,
когда моим товарищам пропеть
со мною вместе взятую победу.
Ее услышу я
сквозь ход орудий,
сквозь холодок последней темноты...
Еще едят мороженое люди
и продаются мокрые цветы.
Прошла машина,
увезла гудок.
Проносит утро
новый запах хлеба,
и ясно тает облачный снежок
голубенькими лужицами неба.
1935
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.