Умному человеку нет смысла слушать все подряд, он и так догадается
(Пьер Бомарше)
Обзоры
12.11.2008Восхождение. Устаревший обзор нестареющей поэзии
Сломав всю хронологию, я всё же надеюсь, что ложка нужна не только к обеду…
Я могу лишь догадываться, по каким причинам на главную страницу сайта попал символ Японии – Фудзи. Предположу, например, что наши народы объединяет стремление к созерцательности и отсюда – поэтичность. Кто-то добавит нелёгкую судьбу и любовь к крепким напиткам. Как бы то ни было, с девизом «ползти вверх… до самых высот» я полностью согласен.
Вот и процесс, когда я пробирался снизу вверх по ленте опубликованных произведений, напомнил мне восхождение на гору. На вершину Фудзи нас сейчас не пустят, там, на высоте более 3500 м, уже зима. Туристический сезон давно завершён. А вот взбираться на вершины литературные позволено в любое время года. Прокладывая свой маршрут, я старался опираться на произведения, внутренний стержень которых придаёт им надёжность и позволяет выстоять во всеобщем словесном потоке. Сразу хочу выразить благодарность Сергею (он же SukinKot), с которым неоднократно встречался на склоне, и который не покладая лап продолжает собирать для вас «Шкатулку» замечательных стихов и прозы.
Понедельник – первый день восхождения начался для меня со стихотворения Лады. Здесь, среди прозы жизни, краплёной палёной водкой, нашлось таки место добрым человеческим чувствам. Каково же было моё удивление, когда оглянувшись через несколько дней назад, я обнаружил, что то, что позволило подняться выше, вдруг ушло под землю, удалённое самой Татьяной. Поскольку во время моего дежурства исчезали стихи и других авторов, я вынужден признать повышенную сейсмическую активность «Решетории» в конце октября, особенно среди прекрасной её половины.
Было бы нехорошо проводить вас по маршруту с дыркой в самом начале, пришлось искать запасной путь. На помощь пришёл Hedge Hog со своим стихотворением «Осень», которое лёгкой жизни не обещало, но подарило внезапно солнечное утро в начале пути, что, согласитесь, немаловажно.
…скорчится лицо скорчится
взвоешь задумаешь бросить
утро внезапно солнечно
сносная вполне осень
взвоешь задумаешь бросить
утро внезапно солнечно
сносная вполне осень
Тогда же, в понедельник, и далее по пути следования не переставала меня радовать Галина (aGA).
ПРО БЕГЕМОТА На озере жил
Бегемот молодой.
И был Бегемот этот
Очень худой.
На всех остальных
Не похожий.
Ну прямо
Кости да кожа!
Смеялись над ним
И дразнили «Скелет!»
…Ушёл Бегемот наш
Работать в балет.
Ему танцевать
Очень нравится.
Теперь он боится
Поправиться!
Если однажды Песня попросилась к Розе в начальную школу, то меня отправьте, пожалуйста, к «тёте Гале» в детский садик. Её произведения «Про Бегемота», «Булыжник», «Про кота Ваську и Холодильник» буквально пронизаны любовью к детям. Мир здесь не просто живой, он добрый! А это очень важно, дорогие мои, чтобы ребёнок в самые восприимчивые годы раннего детства был обласкан любовью. Душевные травмы, полученные тогда, произрастают во взрослую жизнь. Со временем они лишь маскируются и редко когда вылечиваются.
Прошло несколько десятилетий, а я помню советский детский сад. Помню, как плакали дети, которых туда вели. Я не плакал – шёл с молчанием обречённого. Помню дырку в бетонном заборе, через которую не хватило смелости сбежать. Помню тарелки, пахнущие хлоркой. Помню, как пил из лужи, когда мне ответили: «Ещё полчаса погуляем, потом в группе попьёшь…» Помню, как нянечка ругалась с воспитательницей. В детском мозгу запечатлелось новое слово – «хамлетина». Знаете, как я спасался от детского садика? Я болел. У меня была самая толстая детская медицинская карточка. Хреновый, честно сказать, повод для гордости… К чему такое длинное отступление? А к тому, что когда вам придётся отдавать детей в чужие руки, постарайтесь проверить их чистоту. Галине же, ещё раз огромное спасибо.
Вспыхнули в глазах твоих зарницы,
разгоняя сумрак голубой.
Зашуршали в памяти страницы –
те, что исписали мы с тобой.
Кое-где бумага пожелтела,
и чернила выцвели слегка.
Только это не меняет дела,
коль тверда по-прежнему рука.
Коль строка по-прежнему ложится,
как волна морская на песок,
и готов я на тебя молиться:
ты и есть мой самый главный Бог.
А когда за гранью мирозданья
побреду я Млечною тропой,
звезды мне подскажут заклинанье,
чтобы мог я встретиться с тобой…
разгоняя сумрак голубой.
Зашуршали в памяти страницы –
те, что исписали мы с тобой.
Кое-где бумага пожелтела,
и чернила выцвели слегка.
Только это не меняет дела,
коль тверда по-прежнему рука.
Коль строка по-прежнему ложится,
как волна морская на песок,
и готов я на тебя молиться:
ты и есть мой самый главный Бог.
А когда за гранью мирозданья
побреду я Млечною тропой,
звезды мне подскажут заклинанье,
чтобы мог я встретиться с тобой…
Можете опираться смело – не подведёт.
В среду я чуть не свалился со склона. При прочтении «300 слов о разном» Аруны у меня вдруг включился мозг, задавший вопрос - «А была ли у Будды любимая женщина?». Вещи, написанные за гранью рационального мышления, только за этой гранью и воспринимаются. Надеюсь, вам повезёт больше, но я пролетел. И падал до тех пор, пока чудом не зацепился за древко старого японского флага, оставленного близ одного из приютов. Там же я нашёл замечательное «…оранжевой рыбой…» Сары, позволившее восстановиться. Я лично прочитал его впервые. Не стесняйтесь выкладывать свои старые произведения. Есть вещи, которые не стареют.
Я тебе напишу,
что меня больше нет-
В нашем городе дождь
По весенним изгибам
Напоил допьяна
Первый летний рассвет,
И я утром проснулась
Оранжевой рыбой.
Я смотрю на тебя-
За стеклянной стеной
Ты забылся, и пьешь
Чьи-то теплые губы.
Я могла бы кричать
От отчаянья, но
Рыбы просто молчат,
И истерик не будет.
А потом ты уйдешь,
Спрятав солнечный свет,
Словно в этом весь смысл
Человеческих правил...
Я тебе напишу,
Что меня больше нет,
Я заклею конверт,
И забуду отправить.......
что меня больше нет-
В нашем городе дождь
По весенним изгибам
Напоил допьяна
Первый летний рассвет,
И я утром проснулась
Оранжевой рыбой.
Я смотрю на тебя-
За стеклянной стеной
Ты забылся, и пьешь
Чьи-то теплые губы.
Я могла бы кричать
От отчаянья, но
Рыбы просто молчат,
И истерик не будет.
А потом ты уйдешь,
Спрятав солнечный свет,
Словно в этом весь смысл
Человеческих правил...
Я тебе напишу,
Что меня больше нет,
Я заклею конверт,
И забуду отправить.......
Рядом много камней, вы, конечно, можете бросаться, но я объявляю это вершиной недели. В стихотворении Натальи героиня выворачивается изнутри во внешний мир, причём самоотречённо и без истерик. Это великая философия перевоплощения, и оранжевую рыбу я готов отождествить с Солнцем. Поэтому я перелицевал старый японский флаг в пользу рыбы и буду сидеть под ним, наблюдая за вами с высоты рыбьего полёта. Что же удалось увидеть ещё? Вот сударыня Sentyabrina на Дороге Встреч и Расставаний продолжает с надеждой свой путь. «Dum spiro, spero…» На фоне вечной латыни очень хорошо смотрятся строки:
«Часы бегут, не нарушая ход,
коварства лун, меняющих свой лик…»
коварства лун, меняющих свой лик…»
Думаешь о вечном, а спотыкаешься о бутылку водки. Пустую… С усмешкой понимаешь, что тут уже побывал cosmeat . Где наш человек прошёл, там японцу делать нечего.
Да и не пошёл бы в гору мудрый житель Эдо, ведь даже рыбки забились в истерике, а это верный признак грядущего землетрясения. И вот уже лавина стихов несётся с горы. Организовать такое удалось Inisse . С её стороны это акт доверия «Решетории» - поместила всё сразу и в надёжном месте. Но я не самоубийца – схватил один камушек и спрятался за карниз, пока лавина не утихнет. Камушком оказалось стихотворение «Одна». Выбор случаен, судить по одному произведению обо всём глупо, но я всё же напишу на скале:
«Но миг слиянья всё же не был сном.
И потому, глядясь в немую слепость,
Я улыбаюсь пересохшим ртом».
А будет ли что вспомнить тебе, путник, когда увидишь эти строки?
А внутренний голос уже запел: «Здесь вам не равнина…». И понеслась лавина «unis»! Вы видно сговорились меня засыпать. Радостный, что остался жив, побежал я разгребать завалы. Из вызова, брошенного в «кг/ам» я понял, что такому автору как София Острицкая тесно в маленькой стране. Что же, в «Решетории», что расширяется как и вся Вселенная плюс чуточку быстрее для неё найдётся место. Мы рады, что она «не серая и не пешая». Заходи, подвинемся! И с удовольствием «…вернёмся, наконец, домой по крошкам хлеба – к луне, как мятный леденец приклеившийся к небу», совершив «Исход из пряничного домика». Или впадём в лёгкий декаданс стихотворения «Смотри». Или… Да мало ли!
А пока вспомним по какому поводу фейерверк на этой неделе. «Решетория» чествует победителей конкурса «100 кошачьих примет»! Добавить к поздравлениям хочется лишь одно. Чтобы что-то получилось, этим надо за-ни-мать-ся! А если ещё и душу вкладывать… Результаты перед вами. Скромняге Волче и другим, приложившим лапы-руки-крылья, большущее спасибо!
Прочтите ещё раз на десерт «Осенний пиар котов – охота»
Отрадно в тепле рисовать на обоях:
Синеющий воздух, рыжеющий сад,
Едва серым контуром — встретились двое
На вечной границе земля-небеса,
Намечены линии, схвачены жесты,
Изгибы движений и масса улик,
Йод перьев разбрызган охотничьей местью
По граффити кожи раздетой земли.
И гроздья рябины — кровавые пятна,
А листья, как перья, осыпались вниз.
Разодраны, втоптаны, брошены, смяты —
Кошачий охотничий жёсткий каприз.
О рыжем разбойнике тихо шептали
Тревожные липы, листочки сердец:
Оставит ли жертву живую? Едва ли.
Вонзит он резцы в позвонки и конец!
—
Охота для рыжего воли дороже,
Хитёр, беспощаден, смертелен и скор.
Осенний сезон — по нервозности кожи
Топочут мурашки.
Аминь. Приговор…
Синеющий воздух, рыжеющий сад,
Едва серым контуром — встретились двое
На вечной границе земля-небеса,
Намечены линии, схвачены жесты,
Изгибы движений и масса улик,
Йод перьев разбрызган охотничьей местью
По граффити кожи раздетой земли.
И гроздья рябины — кровавые пятна,
А листья, как перья, осыпались вниз.
Разодраны, втоптаны, брошены, смяты —
Кошачий охотничий жёсткий каприз.
О рыжем разбойнике тихо шептали
Тревожные липы, листочки сердец:
Оставит ли жертву живую? Едва ли.
Вонзит он резцы в позвонки и конец!
—
Охота для рыжего воли дороже,
Хитёр, беспощаден, смертелен и скор.
Осенний сезон — по нервозности кожи
Топочут мурашки.
Аминь. Приговор…
Очарованный живописью и динамикой одновременно совершенно забываешь, что перед тобой акростих. Да, это приговор… Аминь!..
Автор: отец Митрий| ← Предыдущая | Следующая → |
17.11.2008 | 12.11.2008 |
Читайте в этом же разделе:
12.11.2008 Ноябрьский пессимизм
05.11.2008 Ровный голос. О поэзии Софии Острицкой
04.11.2008 Поздняя осень. Пограничный пункт. Момидзи в дымчатой обёртке сырости
22.10.2008 Октябрь уж наступил...
13.10.2008 Месяц восьмой. Продолжение
Комментарии
| 13.11.2008 02:11 | ole удачное восхождение =) |
| 13.11.2008 03:32 | хорошо-то как... О-О-ОМММ...какие рисунки замечательные! |
| 13.11.2008 07:35 | Черри можно попридирацца? краплёной палёной водкой... крап, краплёные карты или глагол окропить? ну побрызгать то бишь... |
| 13.11.2008 09:08 | Ириха До чего ж у нас обзоры разные и один интересней другого. |
| 13.11.2008 14:07 | Волча Спасибо путешественнику :) |
| 13.11.2008 16:08 | Sarah ура! еще один отличный обзорчег. |
| 13.11.2008 18:56 | unis спасибо, отче. |
| 13.11.2008 20:56 | SukinKot Ура! Еще один замечательный обзор. Да, жаль стихи Лады... не случайно про Японию: там и правда повышенная сейсмическая активность. Может переделать хокку, переименовав Фудзи в Эльбрус? (шутка) |
| 13.11.2008 21:27 | unis единственное замечание, если можно: |
Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
