Ничтожество литературы есть симптом состояния цивилизации
(Стендаль)
Анонсы
05.09.2013Шорт-лист недели 21–28.06.2013: Тихо, тихо, все хорошо, я тут
Дело поэзии — изобразить. Изобразительные достоинства «Собаки» — на высшем уровне!..
СТИХОТВОРЕНИЕ НЕДЕЛИ 21–28.06.2013:
(Номинатор: MitinVladimir)
(6: KsanaVasilenko, SukinKot, Katrin, Kinokefal, MitinVladimir, CicadasCatcher)
Медленно засыпаете,
запираетесь в памяти:
вокруг — пустота и снег,
собачий лай,
детские плач
и смех.
Собака таскает вас за ваш пуховик,
вам нечем дышать — плач переходит в крик.
Эта собака кошку терзала,
словно бы поролон завернули в мех —
на виду у всех.
Дети стоят,
как в кинозале,
звенит их смех...
Глаза разлепляются,
в комнату бьют лучи.
Руки и пальцы,
еще непонятно чьи,
лезут из-под одеяла
и привыкают к своим размерам.
«Какого дьявола?!» —
Обостряются ваши нервы —
собака лежит у кровати,
ее ноги во сне бегут,
вы спускаетесь, ее пузо гладите:
«тихо, тихо, все хорошо, я тут».
Kinokefal (стихонавигатор): О бессознательном. ЛГер спит и, естественно, видит сны. Во сне его атакуют архетипы (по Юнгу). ЛГерова собака, которая, как известно, друг человека, вдруг начинает «таскать» его за его личный пуховик. В результате чего ЛГеру нечем дышать (спазмы). Собака эта и раньше-то была не ангел — терзала кошку на глазах жестокосердных детей, а теперь вот принялась за хозяина-ЛГера. ЛГер просыпается и видит, что собака во сне все еще бежит. Может ей снится, что за ней бежит ЛГер с дубьем, или дух растерзанной кошки, или смеющиеся дети, или... Да мало ли что может сниться собаке? ЛГер успокаивает собаку и заодно себя. Это намек, определенно.
NEOTMIRA: Творчество Александра для меня в значительной степени является загадкой. Но это стихотворение мне кажется еще более загадочным, чем другие. Попробую сломать лед. Так, так. Ярко выражены две части — условно — сон и пробуждение. Сон, конечно, страшный, но если вспомнить Юнга и приплести его архетипы, то получается что собака (друг) расправляется с кошкой (врагом), а гадкие смеющиеся дети предвещают благополучие. Хммм... Ничего не прояснилось... А что у нас с явью, пробуждением? Там внешне все совсем просто: ЛГ приходит в себя и гладит собаку, успокаивая себя... себя, — не собаку? Себя, себя!!! А теперь назад в сон вернемся — что там? «Вам нечем дышать — плач переходит в крик». Значит сон вещий? Значит все правда? Значит это ругательство — выход из этой преисподней сна? Но вот еще — «тихо, тихо, все хорошо, я тут». Тут, а не там, во сне... Но этот сон может быть и прошлой жизнью! Тогда «все хорошо, я тут» еще больше объясняет. Впрочем, я уже написал сегодня — дело поэзии — изобразить (вообразить, преобразить). Изобразительные достоинства «Собаки» — на высшем уровне! И потому собака-судьба (да, да — судьба — она всегда рядом с ЛГ, и во сне, и наяву) по праву заняла место в Шорте. Поздравляем Александра с новым творческим достижением!
LunnayaZhelch: Ну, Юнга не надо было. Я ж начал-то стих с «памяти».
NEOTMIRA: Александр, зато подчеркнул на фоне Юнга все остальное! Но думаю, все равно ничего не понял у вас — в этом я реалист.
tamika25: Вы большой молодец, Виталий. Такие живые интересные рецензии, чувство ответственности — это подкупает и дорогого стоит. Спасибо многократно!
ФИНАЛИСТЫ НЕДЕЛИ 21–28.06.2013:
(Номинатор: Pro)
(4: pesnya, Rosa, Pro, Bastet)
Kinokefal (стихонавигатор): Начну несколько эпично. Как лапидарно сказала Сара: «Ты растешь. И ты молодец». Целиком и полностью присоединяюсь. Но несколько растекусь этим самым по древу — расскажу, что тут к чему и как. Итак. Триптих. В первой части имеем: многоквартирный дом с лифтом, высокий этаж, разнохарактерных, но обыкновенных соседей по площадке, среди которых живет добрая фея-ЛГиня — т. е., как вы уже, наверное, догадались, типичный малогабаритный Олимп. И, совершенно естественно, на этот Олимп попадает крылатая и ранее победоносная богиня Ника. Фея, правда, спрашивает: «Как же тебя занесло сюда, Ника? Каким, так сказать, ветром?» Но этот вопрос, скорее всего, относится к способу попадания, а не к явлению богини как таковому. И действительно, крылья у Ники повреждены, вид утомленный и неопрятный. Фея берет портняжные ножницы и начинает процесс врачевания души, тела и белья пострадавшей. Причем, не за какие-то возможные преференции и бонусы, а по-соседски, т. е. бескорыстно. Во второй части, ЛГиня, возможно, та же самая тетя фея, идет на работу. На душе кошки скребут, всё в тумане и, вообще, не очень комфортно. ЛГиня вспоминает мальчика из детства и то, как он трогательно дарил ей ромашки. «А был ли мальчик? Может, мальчика никакого и не было?» — грустно вздыхает она. Облегчения не наступает — кошки усиливают свою работу, память продолжает строить... В третьей части, ЛГиня — добрая и верная жена. Она повторяет слово «да» как универсальное заклинание, и выражает уверенность, что это однажды данное ей любимому человеку слово, буквально тучи разведет руками и все будет хорошо. Эх ты, тетя фея, надо было не мальчика с ромашками вспоминать во второй части, а слово «да» твердить. Тогда б глядишь и кошки угомонились.
NEOTMIRA: Сложнейший по замыслу, без преувеличения, виртуозно написанный триптих. Много раз перечитывал, пытаясь найти истолкование загадочному названию и, казалось бы, слабо взаимосвязанным частям произведения. Логично было бы начать с названия, ибо оно, как неожиданно (для меня) выяснилось и является «мостиком к доверию, выстроенным не на авось» и мостиком, объединяющим триптих в единое произведение. НИ(ка)КОГ(отки)ДА! Не правда ли перекликается с тончайшим психологическим, воистину эпохальным этюдом основоположника «невермористики» в поэзии Эдгара По «Ворон»?
О композиции... Автор показывает нам три психологических состояния героини: от переживания горечи поражения, разочарования, неустроенности, безысходности и попыток их преодоления, к меланхолически окрашенной ностальгии по прошлому — поиску спасительных счастливых воспоминаний, вымещающих из сознания негатив настоящего, впившийся «когтями в душу рваную». ЛГ не преодолевает фрустраций, блуждая в собственной памяти («размытых силуэтов толпы роятся в памяти хрупкой», «в моей голове опять почему-то каша»). И тогда ЛГ находит тот, выстроенный не на авось мостик — любовь. Да, старое, как мир слово, но спасавшее, и спасающее и ныне и присно и во веки веков. Автор ставит точку на оптимистической ноте «Да», и этим состоянием решимости «измерено все, что до этих пор прожить пришлось». Художественные средства... В образе Ники я усматриваю светлую ипостась ЛГ, олицетворение ее надежд и упований. Описание ее состояния — худобы и т. д. Вообще, вся первая часть триптиха с замечательной образностью рисуют экзистенциальное «здесь и сейчас» ЛГ, «адовы муки бессмертия» души. Могу только сожалеть, что не имею возможности разобрать каждую строфу — лифт — дорога жизни и последний путь, новое платье, в котором хотелось когда-нибудь пойти в театр и в котором делают вырез для крыльев, пусть помятых, но Крыльев! На мой взгляд, Тамиле, действительно удалась оригинальная этимология «никогда» и прекрасное, пронизанное неявным сюжетом, изящно структурированное произведение. Не останавливаюсь подробно на технике стихосложения, полагаю, это, в данном случае — излишне.
tamika25: Обалдеть... Все, что у меня как-то было на подсознательном уровне, все в той же каше мыслей и чувств, Виталий сумел расставить на свои места... Спасибо, от всей души!..
NEOTMIRA: Тамила, можно книгу писать по вашему триптиху! Замечательная вещь, по достоинству оцененная решеторянами!
Katrin: Виталий какой молодец! Так ответственно подошел. Читать интересно очень. Спасибо.
Pro: Какая качественная работа, Виталий! Спасибо за удовольствие.
(Номинатор: Helmi)
(3: Helmi, NEOTMIRA, LunnayaZhelch)
Kinokefal (стихонавигатор): Сей удивительный (в хорошем смысле слова) для нашего ресурса и весьма достойный труд заслуживает гораздо боле глубокого и объемного разбора, чем две-три фразы, которые я могу предложить в этом формате. Поэтому и не предлагаю. Одно могу сказать: «Читайте! Не пожалеете».
Helmi: Мне всегда была понятна Олина проза. Это произведение в соавторстве с Эссом выбило из меня некоторую вредную, начинающуюся отстраненность и хладнодушие. Разбудило, в общем. Достигло и проникло.
NEOTMIRA: Дорогие читатели! Перед нами сложно структурированное объемное произведение, сопоставимое по сюжетному размаху и драматическому накалу с новеллами самого Стефана Цвейга. Именно поэтому, я намерен, в дальнейшем по тексту рецензии, называть его просто новеллой (ну куда нам деться от терминологии и служебных слов в процессе поверки алгеброй гармонии!). Размышляя, с чего начать разбор новеллы, я сопоставлял фабулу сюжета и архитектонику произведения из пяти частей (каждая из которых в свою очередь имеет сложное построение), базирующуюся на раскрытии образа главного героя (Шалтая) через пять экзистенциальных проекций, весьма адекватно (а мы все ругаем язык за несовершенство!) представляемых в виде местоимений «Я», «Ты», «Мы», «Он», «Она».
В итоге я решил, что в нашей новелле на первом месте структура, философский подтекст — на это указывает и название цикла, и его важнейшая особенность — хорошо продуманные, играющие определенную сюжетную роль, оттеняющие динамику развития образа по ходу сюжета, вкрапления отрывков замечательных стихов широко известных поэтов и отрывков стихов, принадлежащих перу авторов произведения. Перечитывая, «проекции» в различном порядке, уловил (мне кажется!), (может быть не весь, но суть) художественный замысел авторов — замысел придать с помощью такой сложной конструкции исповедальность произведению в целом. Ведь этого невозможно достичь простым (пусть даже великолепным!) последовательным изложением эпизодов новеллы. Итак, исповедальность как основа художественного замысла, определенно входила в творческую задачу авторов и цель, которую они перед собой ставили, по моему мнению, достигнута. Это ярко проявляется уже в главе «Я», где солипсистский монолог героя (который предстает перед нами в весьма неприглядном виде) вступает в диалог с другим монологом — «Балладой о маленьком буксире» И. Бродского, читаемой мамой героя. Довольно любопытный художественный прием, рельефно отображающий несовместимость (если не прямую противоположность!) мировоззрения героя и ценностей, прививаемых ему его мамой. Что хотели сказать авторы, давая этот серьезный мировоззренческий посыл на фоне безмятежной картины детства Шалтая? Видимо, это попытка найти истоки, в конце концов, приведшие к грустному финалу. Меня заинтересовало, почему авторы в ходе повествования создают довольно привлекательный образ Шалтая, а в монологах из «Я» он совсем другой. Я даже сомневался, а Шалтай ли это? Но кто же тогда? Не намекают ли авторы образом главного героя на доходящее до вопиющего (в весьма не редком количестве случаев) фундаментальное расхождение между внешним (личиной, маской) и внутренним (Личностью) в человеке. Не объясняется ли этим столь разительное несходство главного героя в различных проекциях (главах) новеллы.
Поскольку я вижу, что авторы, вне всякого сомнения, пишут в духе модернизма, используя иррациональный (с точки зрения классики) прием «окунания» читателя в поток сознания героя, опуская связки и экспозиции, не всегда соблюдая временную последовательность событий, то приходится признать обозначенный конфликт «красной нитью» или (да здравствует С. Малларме! — кстати — еще один мой друг) даже «контрапунктом» новеллы. Глава «ТЫ» показывает нам зарождение этого конфликта в судьбе нашего взрослеющего героя. Мы видим дружбу с бродячим псом вопреки «общественному мнению» — не зря видно мама-то про буксир... Два диалога с «другом» и с «подругой»: первый предельно ясен, а второй (ох уж этот «модернизм»!) очень даже не очень (ясен). Эта «подруга» — Ташка из трех последующих глав или «девушка в зеленых джинсах», певшая про «коня» вместе с главным героем из главы «Я»? Что-то (м. б, товарищ Оккам?) подсказывает мне, что никакой «другой девушки» быть не может, а это наводит меня на печальные мысли о судьбе главного героя: — неужели в главе «Я» мы видели итог нравственной эволюции главного героя? Как он мог забыть ее имя, что оно значило для него? Сам выбор уменьшительного имени главной героини (а теперь и она с полным правом занимает место в нашем маленьком исследовании), кажется сознательно сделанный авторами, несет большую смысловую нагрузку. «Ташка» в историческом армейском обиходе — это элемент гусарской амуниции — такая расписная, почти декоративная сумочка для припасов разного рода (в армии всегда любили декорации). В ней всегда найдется самое необходимое (кроме боеприпасов), она всегда при своем владельце, ее можно силой снять только с мертвого гусара. Такой вот омоним у нас!
В главе «ТЫ» — начало скольжения героя вниз — встреча после армии с организатором уничтожения «друга-пса», момент первого предательства — наш герой забывает «друга-пса», так как забудет потом свою верную Ташку. Глава «МЫ», написанная блестяще, мастерски, читается на одном дыхании! Письма Ташки и мамы — безответные. Война сжигает, сжигает душу героя, она словно испаряется с каждым обыскиваемым трупом. Нет ответов героя на письма — может быть незачем отвечать «извороту собственного я»? И все же перед нами апофеоз жизни героя, его миссия, за выполнение которой он платит безумно дорого. Архетип «МЫ» требует от человека полной самоотдачи и ничего не гарантирует взамен. Вся глава проникнута пафосом войны, написана с чувством меры и в то же время жестоко и правдиво. Здесь, собственно, герой уходит на второй план, полностью «подчиняясь» творческой задаче изображения стихии войны, ее неуправляемой, хрипящей ярости. И ему не до ответов близким — сил хватает только «для неописуемой радости от звуков голоса капитана Комарова»...
Глава «ОН» — история любви главных героев, написанная столь же целомудренно и трепетно, сколь страстно и динамично написана глава «МЫ». Новый фокус, новая проекция, здесь мы по-настоящему знакомимся с главной героиней. Но это и история неудовлетворенности главного героя, может быть — ожог войны. Мне показалось, что в стихах мелькает, встречавшаяся ранее тема наркотиков, но не очень понятно, какую роль они играют в душевном надломе главного героя (или, быть может, попытках его, нет не преодолеть... заглушить, наверное...). И, кажется, героиня не понимает что с «НИМ» и просто надеется и ждет, ждет и надеется... Как нам иначе объяснить финал? Ташка и помыслить не могла измены... Еще раз перечитал главу «ОНА» и подумал, кто же придумал это рецензирование! Разве можно рецензировать чувства, душу. А чтение этой главы вызывает, несмотря на разыгравшуюся драму, светлые и прекрасные чувства! Здесь просто на месте все, так же как в жизни, даже, если эта жизнь не радует, приносит боль и разочарования... Глава воспринимается как нечто очень, цельное, не поддающееся анализу, опровергающая все рациональное восприятие действительности. Может быть потому, что герой «поступает как все», становится не таким, каким его знала героиня и это вызывает отторжение? И все же литература (и особенно — поэзия!) по моему, далеко не оригинальному, мнению не должна пытаться объяснить мотивы действия героев, и, тем более, исход сюжета, — ее задача изобразить, оставив простор фантазии читателя множить контрапункты, создавать миры... Дорогие читатели! Планировал первоначально провести технический анализ прозаической части текста, но теперь ясно вижу, что, наверное, это не обязательно. Те шероховатости и мелкие опечатки, которые в тексте все же есть, авторы поправят сами! У меня складывается впечатление, что, если я задумаю повторить анализ, например, месяц спустя, он будет совсем другим, ибо амбивалентность тут очень разрезвилась, потому как модернизм и поток сознания... Искренне поздравляю авторов с исключительным творческим достижением!
Essence: Спасибо за обзор. Искреннее спасибо. Дякую еще раз, как соавтор местоимений. Всем голосовавшим и просто прочитавшим — дякую теж. Вот вы и побывали в мире Шалтая и Ташки...
ОСТАЛОСЬ В ИСТОРИИ:
(Номинатор: LunnayaZhelch)
Helmi & Kinokefal (стихонавигатор): Яркая детально-поэтическая картина детства. Очень подробно, с диалектными словами и теплой памятью о любимой бабушке. Машина времени, в которой плачет от счастья взрослый, а я серьезно озадачилась вопросом — эмоция «слезы от счастья» присуща ли детям?.. (H) Ах, эти милые мелочи, эти крючочки и петельки, любовно расставленные для читателя фокальным персонажем!.. (K)
NEOTMIRA: В стихотворении дебютантки Шорта Софии мы видим ностальгическую зарисовку из всем нам хорошо знакомого детства. Могут разниться некоторые детали — например, «винограднолозовые навесы» не столь широко распространены и часто заменялись «хмелелозовыми навесами», а то и отсутствовали вовсе. Но утренние оладьи... Ммм! Это было, было! А еще малина, тыква, заросли пустоцвета... Пастораль... Но буду суров к технике. В стихотворении много нарушений ритма, собственно, они имеются почти в каждой строфе. Не думаю, что стоит останавливаться на них подробно. Ну а фраза «Завтра выйду на ниву — кормить воробышков» вполне простительна чрезвычайно юной лирической героине, намеревающейся осенью в садике «глотать с толстой пенкою молоко». Несмотря на небольшой опыт на нашем сайте, София уже опубликовала ряд, с моей точки зрения, куда более сильных, интересных, безусловно, талантливых произведений, и все мы надеемся, что сможем оценить их достойно. Главное дерзать и не опускать руки! Поздравляем Софию с дебютом! Быть номинированным в Шорт — большая честь!
СТАТИСТИКА НЕДЕЛИ: 21–28.06.2013:
Номинировано: 4
Прошло в Шорт-лист: 3
Шорт-мэн: LunnayaZhelch
Чудо-лоцман: MitinVladimir
Голосивших: 13
Воздержантов: 1 (afinskaja)
Стихонавигатор: Kinokefal, Helmi
Чадский: NEOTMIRA
ВПЕЧАТЛИЛО:
Тамила, можно книгу писать по вашему триптиху! (NEOTMIRA о стихотворении tamika25. «Моя этимология «никогда»)
Чувство ответственности — это подкупает и дорогого стоит (tamika25)
| ← Предыдущая | Следующая → |
08.09.2013 | 28.08.2013 |
Читайте в этом же разделе:
28.08.2013 Шорт-лист недели 14–21.06.2013: Она пакует чемодан
27.08.2013 Веточку смородины ей в пасть. Итоги турнира № 42
25.08.2013 Шорт-лист недели 07–14.06.2013: Прости за эти бешеные скерцо
08.08.2013 Тиха украинская ночь. Итоги турнира № 41
07.08.2013 Весна назвала новые имена. Шорт-лист Весны 2013
Комментарии
Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
