Рептилия оскорбила борзописца

Причиной возбуждения стало изображение знаменитого крокодила, мирно прогуливающегося по Невскому в компании Тотоши и Кокоши. Проницательные очи журналиста углядели в лапе грозной рептилии свернутый в трубочку листок с непонятными письменами, а вдумчивые мозги сделали неожиданный вывод: «Обратите внимание, что держит в руке крокодил!! Нетрудно догадаться, что у него в руке страница из Священного Корана! Что это, для чего это? Мы связались с редакцией и там подтвердили факт нарисованной страницы».

 

Интересно, что опознать в бессмысленных каракулях фрагмент священной книги сумел человек, в упор не замечающий ошибок в собственном тексте (только в процитированном фрагменте содержатся две грубые стилистические и две грубые пунктуационные ошибки). Не говоря уже о дырках в логике утверждений борзописца, который почему-то не объясняет, на основании каких именно признаков ему «нетрудно догадаться» о принадлежности несчастного клочка к священной книге.

 

«Вообще, данный прецедент может рассматриваться как попытка оскорбить чувства верующих и юридическая ответственность за это будет лежать как на художнике, нарисовавшем Крокодила, так и на издательстве, выпускающем данную книгу», — рассуждает в своей заметке бдительный страж исламских ценностей. Для нынешней эпохи представляется весьма характерным то, что руководство ЗАО «Книга» не стало опровергать откровенный бред и поспешило принести все требуемые извинения. «Нам звонили журналисты названного портала из Москвы и потребовали извинений, и мы извинились, — рассказала директор ростовского издательства Галина Мартиросова. — Теперь они требуют, чтобы мы извинились письменно и публично».

 

При наличии некоторого воображения каракули на изображенном листке бумаги с равным успехом могут сойти и за арабскую вязь, и за эльфийские руны, и за мордорские письмена. Идентифицировать же злополучный текст как фрагмент Корана не взялся даже муфтий, к которому все же обратились сотрудники ЗАО «Книга». О том, будут ли последние судебным порядком обвинять столичного щелкопера в клевете или требовать для него принудительного лечения, пока не сообщается.