На главнуюОбратная связьКарта сайта
Сегодня
22 ноября 2024 г.

Умирать — скучное и безотрадное дело. Мой вам совет — никогда этим не занимайтесь

(Уильям Моэм)

Мейнстрим

21.06.2017

Алексиевич расчехлилась

«С чего взяли, что нобелиат должен быть умен?»...

Истинное лицоНа сайте информационного агентства «Regnum» 19 июня появилось интервью лауреата Нобелевской премии по литературе 2015 года Светланы Алексиевич, записанное обозревателем (теперь уже бывшим) «Делового Петербурга» Сергеем Гуркиным.

Материал, снабженный подзаголовком «Непростое интервью с нобелевским лауреатом», вызвал бурную реакцию в Сети и был стремительно растиражирован соцсетями и электронными СМИ. В конце своей беседы с журналистом белорусская писательница запретила публиковать текст, однако, «поскольку Алексиевич изначально соглашалась на интервью, то редакция ИА REGNUM решила его опубликовать полностью».

В ходе диалога, выстроенного Гуркиным в формате дискуссии оппонентов, писательница допустила целый ряд высказываний, которые явно отдают нацизмом, русофобией, идеологической нетерпимостью и, по мнению многих комментаторов, не просто несовместимы со званием нобелиата, но означают благополучную кончину случайно снизошедшего на нее нобелевского авторитета. Так, например, 69-летняя писательница заявила, что «понимает мотивы» тех, кто в 2015-м расстрелял украинского писателя Олеся Бузину («то, что он говорил, тоже вызывало ожесточение»); сочла нормальным запрещение русского языка (он, по ее мнению, мешает Украине интегрироваться в свободную Европу) и вообще наговорила много противоречивых, нелогичных вещей, продемонстрировав, мягко говоря, недюжинную глупость и зашоренность.

«Как более или менее все в этой ленте, я считаю себя демократом, — отметил на своей странице в “Facebook” Сергей Гуркин, объясняя причины, побудившие его проигнорировать запрет Алексиевич на публикацию интервью. — Демократия одновременно предполагает свободу слова и ответственность за слово. Кроме того, я журналист. И если интервьюируемый а) знает, что говорит (в публичном месте при свидетелях) для интервью под запись и б) в начале разговора соглашается отвечать на вопросы в лоб, но после 35 минут разговора решает, что интервью ему не понравилось, то это его проблемы».

Следует отметить, что публикация интервью стоила Гуркину основной работы в «Деловом Петербурге» — после того как журналист ответил отказом на предложение руководства «ДП» обратиться к ИА «Regnum» с просьбой о снятии текста он был уволен 20 июня «по соглашению сторон».

«Решение о публикации текста было принято мною лично и соответствует моему пониманию духа и буквы журналистики, — уточнил журналист. — Речь идет о суждениях известного и влиятельного человека по общественно-политическим вопросам. Эти суждения этот человек сделал свободно и добровольно. Она не просто знала о записи и предстоящей публикации — она в начале разговора услышала мое предложение о формате интервью-споре и ответила на него недвусмысленным согласием. Светлана Алексиевич, по моему мнению, преследует целью увести разговор от основного смысла интервью. А смысл интервью — позволю себе самоповтор — таков: она считает возможным запрещать говорить на родном языке, если есть на то государственная необходимость, она считает, что тех, кто убил писателя за его взгляды, можно понять, она считает, что русификация — плохо, а украинизация — это хорошо».

Полностью текст беседы, которую многие читатели охарактеризовали как «интервью года», можно прочитать на сайте ИА «Regnum».

 

Автор: Михаил НЕЖНИКОВ («Решетория»)


← ПредыдущаяСледующая →

22.06.2017
«АБС-премия» назвала финалистов

19.06.2017
В Риме наградят пушкинских лауреатов

Читайте в этом же разделе:
19.06.2017 В Риме наградят пушкинских лауреатов
17.06.2017 Лошадь принесла удачу
16.06.2017 Роулинг лидирует по доходам
16.06.2017 Лучшее — детям!
16.06.2017 Библиотека сменила поэта

К списку


Комментарии

22.06.2017 21:47 | Baas

Копипастну Ольшанского по этому поводу.
Все ругают писательницу Алексиевич, все смеются над ней, а мне вдруг стало ее жаль.
Нобелевская премия, всемирная слава, жизнь удалась, а ее все равно жаль.
Потому что писательница похожа на плохую советскую квартиру с низким-низким потолком.
И когда она - не думая, не сомневаясь, даже не стесняясь, - говорит, что русский язык, на котором написаны все ее книги, можно и немножко запретить, если того требует борьба с плохой империей, - ты словно бы бум! бум! - налетаешь головой на деревяшку. Читая Алексиевич, не забывайте нагибаться.
Потому что писательница похожа на экзотический африканский народ, у которого, как известно, есть своя мораль про корову: у меня корову украли - плохо, я корову украл - хорошо.
И когда она рассказывает, что "понимает мотивы" убийц, расстрелявших мирного человека у подъезда, ведь то, что говорил этот человек, "тоже вызывало ожесточение", - в ее сознании просто не умещается тот элементарный факт, что если бы речь шла о Политковской, о Немцове, и кто-то бы проявил мудрость, и "понял мотивы", и прозвучало бы это кошмарное "тоже", она бы первая закричала от ужаса, - но ведь это чужая корова, и убили совсем не того, кому положено бурно сочувствовать, - и, значит, молчит ее экзотическая мораль.
Потому что писательница похожа на инструктора отдела пропаганды и агитации райкома партии.
На трогательного, старомодного инструктора райкома, который знает все старые слова, а новых не знает - увы, не обучен он новым трюкам, - и потому он только и может, что повторять и повторять: свобода, Европа, свобода, танки, агрессор, свобода, оккупация, Европа, свобода.
А жизнь, злодейка, уходит все дальше и дальше, жизнь переворачивает и уносит мертвые пропагандистские слова из прошлого века, как ветер - пустые банки, но инструктор райкома не умеет иначе, он обречен подбирать эти банки и твердить свое, прежнее: Европа, Европа, свобода, свобода.
И нет уже никакого Нобелевского лауреата.
Только ветер - и что-то неприятно гремит.

22.06.2017 23:47 | marko

Жалость - да, именно жалость. Удивительно, но я почувствовал то же самое. Когда ей дали премию и она, трогательно волнуясь, ждала телеграммы не то от Путина, не то от Медведева, жалость уже была, но ее напрочь забивало ощущение маразма происходящего. А эта история с интервью (нехорошая, надо сказать, история - с привкусом "разводилова")... читал - и думал: ну что ты несешь! Хоть иди и утешай. Нет, нельзя мне на ночь об этом думать.

Оставить комментарий

Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.


Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Поиск по сайту

Новая Хоккура

Камертон