Писатель, который сам себе не противоречит, — это догматик
(Габриэль Гарсиа Маркес)
Мейнстрим
06.09.2008
«Книга год» вычислена
Фотоальбом Юрия Роста «Групповой портрет на фоне века» победил в ежегодном национальном конкурсе «Книга года»…
Фотоальбом Юрия Роста «Групповой портрет на фоне века» победил в ежегодном национальном конкурсе «Книга года». Среди лауреатов также Евгений Евтушенко и прозаик Владимир Шаров.
Награждение проходило в среду в Академическом музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, сообщает РИА «Новости». Фотограф, журналист и писатель Юрий Рост получил из рук министра связи и массовых коммуникаций Игоря Щеголева статуэтку в форме яйца, внутри которого виднеется миниатюрное изображение книги-победительницы. «Это хороший проект, сочетание книги-портрета, очерка, прообраз мультимедийной журналистики, — сказал министр, вручая приз победителю. — Но при этом творчество автора очень книжное. И “Групповой портрет” книга и актуальная, и, в то же время, историческая, включающая в себя собрание интересных людей и декорации очень непростого времени». За серию фотографий «Групповой портрет на фоне века» в 2001 году Рост получил Государственную премию.
Всего награды были вручены в десяти номинациях. В «Прозе года» победил роман Владимира Шарова «Будьте как дети», в «Поэзии года» — сборник «Весь Евтушенко: Стихи и поэмы 1937–2007», в «России деловой» — книга «Крест Чубайса» Михаила Бергера. В номинации «Humanitas»жюри присудило победу книге Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын» из серии «ЖЗЛ: Биография продолжается». Лауреатом в новой номинации «Рушник вышиваный» стал сборник материалов по истории украинско-русского рода XVI–XX веков «Смеялось время над людьми, упрямо люди храм взводили…». Победителям вручили памятные дипломы и статуэтки «Идущий с книгой», выполненные скульптором Владимиром Труновым.
В начале декабря, когда природе снится
Осенний ледоход, кунсткамера зимы,
Мне в голову пришло немного полечиться
В больнице # 3, что около тюрьмы.
Больные всех сортов - нас было девяносто, -
Канканом вещих снов изрядно смущены,
Бродили парами в пижамах не по росту
Овальным двориком Матросской Тишины.
И день-деньской этаж толкался, точно рынок.
Подъем, прогулка, сон, мытье полов, отбой.
Я помню тихий холл, аквариум без рыбок -
Сор памяти моей не вымести метлой.
Больничный ветеран учил меня, невежду,
Железкой отворять запоры изнутри.
С тех пор я уходил в бега, добыв одежду,
Но возвращался спать в больницу # 3.
Вот повод для стихов с туманной подоплекой.
О жизни взаперти, шлифующей ключи
От собственной тюрьмы. О жизни, одинокой
Вне собственной тюрьмы... Учитель, не учи.
Бог с этой мудростью, мой призрачный читатель!
Скорбь тайную мою вовеки не сведу
За здорово живешь под общий знаменатель
Игривый общих мест. Я прыгал на ходу
В трамвай. Шел мокрый снег. Сограждане качали
Трамвайные права. Вверху на все лады
Невидимый тапер на дедовском рояле
Озвучивал кино надежды и нужды.
Так что же: звукоряд, который еле слышу,
Традиционный бред поэтов и калек
Или аттракцион - бегут ручные мыши
В игрушечный вагон - и валит серый снег?
Печальный был декабрь. Куда я ни стучался
С предчувствием моим, мне верили с трудом.
Да будет ли конец - роптала кровь. Кончался
Мой бедный карнавал. Пора и в желтый дом.
Когда я засыпал, больничная палата
Впускала снегопад, оцепенелый лес,
Вокзал в провинции, окружность циферблата -
Смеркается. Мне ждать, а времени в обрез.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.