Идеи — редкая дичь в лесу слов
(Виктор Гюго)
Анонсы
31.03.2015Препечально жевала от бубликов сытную дырь. Итоги турнира № 61
Кто не боится показать всем страждущим свои скрытые глубинные шифры, коды, явки, пароли и замки кодовые...
Часть I. Торжественная
Маленький привратник бродил по ристалищу. Туда-сюда, туда-сюда, пока не споткнулся о какую-то колючку. Колючка подскочила и оказалась обиженным Ежом.
— Ты что, совсем ничего не видишь?
— Извини. Проблема у меня, — вздохнул привратник.
— Ясно. Рассказывай, — Ёж тут же перестал обижаться и приготовился внимательно слушать.
— Понимаешь, у Королевы день рожденья.
— Так это же здорово! — обрадовался Ёж, — Во сколько празднуем? Меня, надеюсь, возьмешь с собой?
— Возьму, конечно. Правда, меня еще никто не приглашал, но мы и без приглашения явимся. Проблема в другом. Я не знаю, что подарить. А без подарка на день рожденья как-то неудобно.
— Да, проблема, — согласился Ёж. — А что обычно дарят?
— Ну, не знаю. Что-нибудь полезное и красивое, что самому нравится и хотелось бы это иметь.
Ёж начал думать. Несколько минут он старательно морщил лоб, чесал нос, закатывал глаза, топорщил иголки.
— Придумал! Давай, ты подаришь Королеве — меня!
— Как это, — оторопел привратник.
— Очень просто. Нацепишь мне на спину розовый бантик. Можешь даже в коробку посадить. Ну а что, дарят же на дни рожденья всяких рыбок, птичек, собачек. Ёж ничем не хуже, правда?
— А дальше?
— А дальше Королева будет за мной ухаживать: любить, кормить три раза в день, я буду спать на мягкой подушке...
— Нет, я имел ввиду, как же я дальше, без тебя? И вообще, разве можно дарить друзей?
— Да, что-то здесь не так, — согласился Ёж, — значит, и Кота нельзя дарить. Что же делать?
— Погоди, ты какое-то умное слово сказал. Ну-ка, что ты говорил?
— Бантик? Коробка?
— Нет-нет, что-то другое... А, вот. Подушка! Мягкая, сладкая-сладкая, белоснежная. Она будет снить нас Королеве. У меня как раз есть такая, совсем новая. Берёг для особых снов. Здорово ты придумал.
— Я придумал? Да, я придумал, — загордился Ёж.
Тут прямо в руки привратника спланировала бумажная птичка. Развернув ее, он прочитал: «Приглашение на бал по случаю дня рождения Королевы».
— Хватит сидеть, побежали за подушкой!
Друзья немного опоздали к началу бала. Когда они ввалились в тронный зал, Королева приветствовала многочисленных рыцарей, одновременно разглядывая подарки:
white-snow: Приветствую вас, мои славные рыцари. Сражена и повержена выпадами вашими, явно идущими из самых глубин ваших подсознаний, сердец, невменяемостей, сумасшествий, душ, глаз и других органов, присущих только преданным мне рыцарям.
Все, кто посмел справиться с заданием моим нелегким, с честью и достоинством с ним справились, возрадовав самые притязательные и изощренные мои вкусы, помыслы, услады и восторгания.
Все выпады повергли Королеву в восхищения, любования и обнимания ваших подсознаний, находиться в которых имело место быть самое восхитительное и изумительное счастие. И вы даровали мне его, мои славные вернорыцарные подданные. Да не затупятся ваши инструменты сражений на следующий Турнир!
Не могу кого-то выделить особенно — вы все мои, мои дорогие рыцари и каждому жалую поцелуй мой царственный, объятия нешуточные, взгляд пылкий и страстный, источающий любовь королевскую, несущий тепло, здравие и всяческие почести и фанфары.
Стократно благодарствую, воины мои. Объявляю раскрыть свои тайные помыслы, смыслы и подтексты, вложенные в ваши выпады. Интересно было бы посмотреть, что вы имели ввиду. И конечно, это относится лишь к тем, кто не боится показать всем страждущим свои скрытые глубинные шифры, коды, явки, пароли и замки кодовые.
.jpg)
Мини-а-тюрЯ, Королеве Снежке — с нежностью
Вечерело дневными звездами.
БрошЮра и ПаращЮт медленно опускались в благовонные воды залива, одаряя окружающий мир Попердунчиками пубертатного возраста, слегка озадаченными своим происхождением.
Чак Норрис лично инкрустировал бил-борды в листве окружающей среды.
Подводный мир вылезал из-под водорослей, оседлав четвероногих и требуя вознаграждения за чаевые.
Будущие надолбы, отпущенные в произвольное процветание, дружно аккумулировали песочницы, кучкуясь по привлекательным соображениям.
В сумерках опять разносили свечи и ставили их на спины четвероногих, чтобы никто не смог пронести мимо.
Диссертацию разносили под кофе уже в тумане, густо навалившемся на круглые головы фонарей.
Потом включился сладко-страстный тенор и запел:
«Кто стучится в дверь ко мне с< .......... >цифрой 5 на медной пряжке...»
Но Пряжки не было, Она была далеко за мостами — Тучковым и Братьев лейтенанта Шмидта, ее малые воды омывали подножие большого дурдома и излучали здоровье...
Из тумана возник Боря Бонс, откусил воротник, вынул зубы и повесил их на цепочку вниз головой; оглянулся, окружая себя аурой материализованных матерных слов, православно перекрестился и упал в Маркизову лужу.
ЗЫ. А чё это было-то?
white-snow: Снегу нравится, очень нравится и напоминает станцию метро Кропоткинская, но я еще буду думать. Аркадий, снежайший вам поклон, а за нежность — особенный поцелуй (*смущается*).
из цикла «Тренинги и мистификации»
Кот собирает чемоданы
И прячет слезы за пенсне.
Мы с ним прочли Аристофана
И Ницше видели во сне.
Мы с ним Плутарха и Сенеку
Мы с ним Шекспира и Басё...
Я про соседа пел, как Пьеха
(Эдита, а не внук ее!)
Ему рассказывал я сказки,
Я был ему почти слуга...
На что обиделся ты, Васька,
И смотришь, будто на врага?
Но кот последнюю вещицу
Сложил и «молнию» смежил.
А со стены стенает Ницше,
И плачет Сэлинджер во ржи...
white-snow: Вот, оказывается, куда Котофеич начитанный наш подался — на Снежный Турнир. Милости просим, коты — наше всё, особенно такие умные. Высочайшая благодарность за такого особенного парня. Влюблена, это правда.
Серебряный ягуар
пружинами мышц,
оскалом,
прищуром пронзительных глаз
и статью,
как будто на самых крутых и высоких
скалах,
а не на тумбочке перед моей
кроватью,
притягивает мое, невзначай, внимание —
рассеянное сперва,
поверхностное,
случайное.
Взгляд не отводится,
стараюсь напрасно.
Он смотрит...
Иуда!
Глаза-изумруды
с прожилками красными
мои прожигают зрачки.
Повсюду
мне слышится рык.
Кричи, — не кричи.
Струйки пота холодного
по лбу,
по спине,
по щекам,
по груди.
И рев зверя.
Довольно!..
Но...
— Послушай, так продолжаться больше не может! Ты снова в бреду. Погляди, — метался в кровати. Да нет, ты лежи.
Но с меня, знаешь, — хватит! Я вызову скорую. Что значит, — которую? Всё-всё, успокойся! Не стану. Прости...
серебряный ягуар
пружинами мышц,
оскалом,
прищуром пронзительных глаз
и статью,
как будто на самых крутых и высоких
скалах,
а не на тумбочке перед моей
кроватью...
white-snow: Королева вошла в раж, а туда очень трудно попасть. Бред так бред, Королева в бреду и смею признаться, это ее что ни на есть относительно-снежное состояние.
Я гуар? Ну как же, какой тут автомобильный символ или тотемный зверь. Да ни в жисть, всё бредово просто — дом, квартира, тумбочка, я гуар, скорая помощь. Так это же джин-тоник с одноименным названием, только лайт! Серебристая баночка, под воздействием которой потребовалась скорая помощь. Отсюда и слышимый повсюду рык, и прожженные насквозь зрачки. И окрас подтверждается. Вот королевская интерпретация и попытка познать на тот момент происходящее. Нравится очень, потому что ягуаровое воздействие — это не реддеваловое, оно особенное. И повтор в конце объясним, видимо их было не один, а две. Спасибо, интересное очень. Но и версий может быть несколько.
Сияет переливами цветов на тонком покрывале Аркенстон –
Алмаз невероятной чистоты в контрасте совершенной черноты,
Сулит собой несметные дары, прекрасно сердце сумрачной горы.
Вбирает жадно свет одной звезды, напитывает нежные цветы
Теплом дневных и разморенных грез, до слез небесных, до весенних гроз.
Хрустально отражается поток фотонов на светлеющий Восток.
Сверкают грани, светится душа, внутри алмаза пламенно дыша.
Величие и вечность красоты увидеть можно только с высоты.
white-snow: Невероятно сиятельной силы стихотворение, но такое ощущение снежности, что Королева ошеломлена, обалмазена и обгрёзена до слез от потоков фотонов. Наверное, это про плазменный телевизор последнего поколения хоббитов! Нравится хрустальностью.
«То, в чем мы живем, можно назвать тьмой внутри»
«— А чем я тебе еще нравлюсь?
— Тем, что ты не сдаешься. Хоть и по-дурацки,
а продолжаешь бороться»
Джон Апдайк. Кролик, беги! 1960 г.
***
Когда простота хуже почечных колик
ломает и руки, и душу, и спину,
а мяч баскетбольный разбил антресоли,
да так, что посыпались на пол ботинки —
отца или деда?
— неважно!
— эй, Кролик,
беги, если можешь! Беги, если знаешь,
что лучше не будет,
и в замкнутом поле
скрежещущих будней ты сгинешь, растаешь,
и станешь компостом — не страшно, не больно,
но очень уж просто!
— неважно? —
эй, Кролик,
беги, и без «если»! Ты сможешь, я знаю!
Ну, хочешь, мы вместе, сбивая до крови —
и лапы, и ноги — от двери до края
петлистой дороги, запутавшей многих,
но всё же сбежим?
— бесполезно?
— эй, Кролик?!
***
А Кролик не дышит — холодные уши,
стеклянные слезы, тяжелые лапы.
Луна облизала крыльцо, и послушно
ушла в облака.
Эй, не плакать,
не плакать!
И вырвется смех — до икоты, до колик!
Исчезла Луна — и растаяли тени,
а следом за ними — мой призрачный Кролик,
что тоже был тенью —
ни тени сомнений!
Пусть очень не скоро, годов через двести,
подставив для верности маленький столик,
полезу за мячиком на антресоли —
и громко чихну от летающей шерсти,
а сердце покатится на пол —
эй, Кролик?!
white-snow: Очень рада забрать Кролика в качестве выпада за мою королевскую честь. Люблю я его, вашего кролика, вы уж не обессудьте, знаете ли, высочайшие слабости, они такие странные, можно сказать кроликово-питончатые. Естественно, у королев не может быть обыденно при таких восхитительных стихах. Пока никто не слышит, жалую вам должность главный кроликовед Снежайшего Королевства и чтоб ни гугу никому. Иначе пожизненно на морковку и капусту. Спасибо! Но в догадках теряюсь.
Ее Снежному Величеству white-snow
усталым взглядом скольжу по строчкам…
засыпаю…
откладываю книгу
выключаю
свет
лежу
включаю
свет
читаю
скольжу
откладываю
выключаю
свет
лежу
сна нет.
включаю
выключаю...
Привет тебе, привет!
Впотьмах не разглядеть:
красой ли бесподобной,
пристроилась на краешке постели —
иль шимпанзе уродливым и злобным,
нахохлилась под серым покрывалом,
Какой бы ни была, чтоб тебя черти съели!
Я поборюсь с тобой. Я вот как —
одеялом
укроюсь с головой,
моллюском в ракушке, ушком
свернусь,
и, что там одного,
я караван верблюдов протяну —
пешком, вершком, мешком, тишком, горошком…
один, другой...восьмой...
на тысячном засну,
быть может,
вот прошел сто первый,
а сто второй застрял —
амбал —верблюдище — горбатый бред
включаю
свет
читаю
не понимаю
сна нет
сил нету…
выключаю…
за шторами рассвет...
она растаяла —
вампир перед рассветом...
сплю…
white-snow: Шикарный вынос мозга, Королева тронута, стронута и вытронута. Сдается, почуялся запах копченой скумбрии в рафинаде. Но восхищена караваном, и собака не лает!
типа писТьмо
Твой мир молчалив и дождлив, и немного абстрактен; пропитан бензином и крепким мужским ароматом. Твой мир — как остывший и пеплом наполненный кратер, но это — иллюзия, скрытая Черным Квадратом. В твоём мире живут Незнакомки и даже Принцессы. И тени, увы, даже в полдень, но — не исчезают. Вторженья в твой мир иногда оставляют осколки, порой хаотичны печальные сердца процессы, о коих никто (даже друг твой!) не подозревает.
Мой мир пахнет кофе, Шанелью и мятой. Два Принца отважно его охраняют. Но даже ночами мобильник проклятый о ком-то зачем-то мне напоминает. В моем мире так много холодной воды, в которой немножко янтарного солнца; бессонных стихов ледяные следы, полынный мартини в бокале на донце. Мой мир освещается фарами встречных, и окна всегда нараспашку открыты. В нем эльфов полно озорных и беспечных; одну из подружек зовут Маргарита.
В твоем мире бывает не круглой Земля,
В нем стреляют навылет, все раны — смертельны.
В моем мире есть Ты.
В твоем мире есть Я.
Жаль, что наши миры параллельны.
white-snow: Ну что же, коньячком взбодрились, а теперь и мартини полынный подоспел. Ах, Песенка, что ни стих твой — то глоток бодрости духа и тела, а теперь и запараллелиться час настал. Не стану разгадывать столь сложное умозаплетение, но признательна за прекрасные стихи. Очень близкое стихотворение. Спасибо.
— Мне всё равно.
— Ты умерла?
— Я выздоровела...
(из одного диалога)
Тишина отбрасывает тени,
Окружает страхом невесомым:
Четкий контур прошлых сновидений
Кажется теперь уже фантомом.
Атрофия чувства неизбежна.
Абсолютный нуль пока не виден;
Просто умирающей надежде
Адом мнится путь к былым обидам.
Ты отбрось ненужные сомненья
И пойми, что каждый в одиночку
Ищет как возможное спасенье
Эту точку.
white-snow: Точка — это сила, без точки никуда. Точку не поставишь, предложение не окончено, но и продолжения не следует, но мой друг считал мифические точки на потолке или его ЛГ, что одно и тоже.
Знаешь, в своем рассказе он написал:
«Я хочу, чтобы меня видели таким, каким я себя только что видел».
Броник вдруг улыбнулся, как ребенок и подумал, что сидеть здесь, студить задницу и созерцать звезды на небе все-таки лучше, чем лежать уколотым какой-нибудь дрянью на продавленной койке Великоегорьевской психбольницы и закатившимися глазами считать мифические точки на потолке.
Почему-то нахлынуло, извини, Тань. Спасибо.
Я хочу улететь,
чтобы высоко и вниз не смотреть... (с)
...для всех нас просто нет... (с)
Ты лишил
меня многого:
— равновесья души;
— сна глубокого;
— свободы внутренней;
— улыбки утренней;
— мечтаний беспечных;
— дум быстротечных;
— ошибок смелых;
— танцев белых;
— поступков трезвых;
— признаний честных;
— грани реального.
Но не печальна я,
потому что взамен
Ты подарил мне
так много:
— к солнцу дорогу;
— грусть невесомую,
совсем незнакомую;
— ожиданье неясное,
оттого столь прекрасное;
— музыку нежности;
— шанс неизбежности;
— момент откровения;
— ненужность сомнения;
— лунные крылья
лететь без усилья;
— силу желания;
— важность молчания;
— власть невозможного
...неосторожного...
-//-
Мы так с тобой внезапны,
Как дождь среди зимы.
О нас никто не знает,
Пожалуй, даже мы.
white-snow: Ой как хорошо, потеплело, сосули рядком с души опали, уложись ровной стопкой. Вот! Стопка.
Вот оно, вдохновение! Как-то видится Королевишне коньячку бутылочка, а кто иначе мог лишить ЛГ поступков трезвых, грани реального, равновесий и (ну это естественно) танцев белых?? Ну конечно он — коньяк выдержки армянской, лет немалых, аж восемь, из дубовых бочек подвалов белокаменных.
А взамен — лунные крылья! Конечно, коньячку рюмочка, и каждая строчка тому подтверждение. Это он.
А вот Королевишне тоже захотелось взалкать.
«Мы так с тобой внезапны,
Как дождь среди зимы.
О нас никто не знает,
Пожалуй, даже мы»
Да за такие стихи прощаю всё, даже дождь среди зимы. Жаль, лимонную дольку не смогла отыскать.
И так тоже...
Я становлюсь в очередь
на подрезание крыльев,
на «пО носу два щелчка»,
на татуаж слова «ущербная»,
на «дурочку с переулочка».
В каждый кабинет
прием строго по часам,
по талонам и часовым поясам.
Длинна, очень длинна очередь,
в которой стоят люди-ягнята
с неправильно вьющейся шерстью
между первой минутой и пятой
третьего дня пополудни.
А еще здесь сотни людей-телят
с копытами слишком стройными
и рогами, отсутствующими
семь дней подряд,
с прическами в виде птиц
и глазами коровьими без ресниц.
А крылья у всех
так аккуратно на спинах сложены,
перышко к перышку,
только влажны
от страха чуть-чуть,
но никто не плачет,
только и может — вздохнуть,
глядя, как
выходят из кабинетов
ягнята бескрылые,
телята с татуировками,
дурочки и те,
что с носами красными,
а вообще-то, у нас всё
прекрасно!
white-snow: Вернулась в качестве Королевы, перечитала, вспомнила былое и с чем это связано, спасибо. А вообще, вот сейчас приходит мысль, что похоже на салон красоты или на спа-салон. Или даже на местную поликлинику, что, вероятно, пришло на ум в тот самый первый раз, но там время было подходящее. А стих здоровский, версий много, и трогает очень сильно за самые сокровенные места.
Так оно и случилось — влетела внезапная мошка,
Прогудел реактивный, незваный на трапезу след,
На короткое небо присела, нахмуря и паря немножко
Лбы и лобики, солнце смутила, рванула бесстыдно в буфет.
Тетя Клава с достоинством в несколько правильных иксов,
Препечально жевала от бубликов сытнуюдырь:
Ей до мухи — как до Гватемалы, Луны и Твин Пикса,
Впрочем, Лору припомнила, пряча от плесени сыр.
А внезапность жужжала, навязчиво пачкала фартук,
Приседала на пену пивную, кусала от пудинга куш,
Нарушала гармонию, коцкою липла на карты,
Поголовно считая количество тел или душ.
Все бы ладно, и тетина-клавина служба
Продолжалась сто лет или сорок шестьсот сороков,
Если ббббббб... бабочка-муха, когда-то имевшая уши,
Не вернулась из прошлого с поля чудес-дураков.
Если б пиквикский кэб, нагрузивший телегу телами,
свою дохлую клячу не бил, заставляя однажды пойти,
То колеса б не сдвинулись. ...
Слышите? Вззззз.. Это сами
Загудели стаканы на полке. Вне. За. Без пяти.
white-snow: От придумала на свою снежную голову задание. Ну надо же как лихо дырь бубликовую жевать написано. Умеют же мои верноподданные/верноподдатые насочинять, наломать, накуролесить, нажжужать, а ты теперь, снех, попробуй расплети, кто здесь мошка, где бабочка и чье варенье умыкнула муха из пудинга, это умопредставление какое-то без антракта с красной икрой, но с перерывом на обед по трудовому законоснежеству.
В насекомолорных королева окончательно перепуталась, но от инреала в заснеженном восторге, факт.
Даже без москитной сетки и раптора антимоль.
Ваше Белоснежное Величество,
не вели меня холопа глупого на йогу
сажать за то, что зиму раскрасил
Из-за солнышка в лукошке
вылезли четыре кошки
все в зелененьких платочках
и в штанах на пятых точках.
на крылечке посидели
и куда-то улетели.
дождик лил,скрипели двери,
синим пламенем горели
двадцать восемь февралей,
а последний был — пырей —
не горел и не светился
и куда-то тоже смылся.
по расчётам и подсчетам, —
у него одна забота:
двадцать девять дней в году
красить в небе лабуду.
чтобы сыпался с небес
разноцветный дождик, без
разноцветного дождя
Новый год встречать нельзя.
почему? никто не знает...
дождик тает и летает.
из него, как на картинке,
появляются снежинки
всяких-разных разноцветов,
как цветы в июне летом.
и весёлая зима
красит речки и дома.
и мосты и даже поле
в красный, синий, желтый колер,
а в сиреневый — людей
и в зеленый — лошадей.
видеть всё зимою в белом
ей, конечно, — надоело.
от такой погоды кошки —
возвратились, и в лукошко
солнце спрятали сурово —
не сказав худого слова.
чтоб оно не побелело
и зимою тоже грело.
и расселись на окошках:
раз, две, три, — четыре кошки.
white-snow: Замечательно-душевное стихотворение с милыми премудростями кошандровскими, и что-то мне подсказывает, что здесь неподалеку бродит високосный год.
Хороши шерстисто-когтисто-мурчательные! Королева долго и снежно улыбалась. Спасибо!
Так ясно
Для новой попытки проснуться:
Ополоснуть лицо, руки и мысли,
Став на минуту размытой,
Нащупать в ванной полотенце
И повязать его на бедрах, —
Я так никогда не делаю...
Кто-то сидит на кухне и пьет чай с медом,
Улыбается новому дню
И солнечным зайчикам, спрятавшимся в кресле,
Что стоит на веранде.
А я на справке,
Сплю
И
Болею,
Придуманной мной же болезнью...
Без симптоматики как таковой,
Но зато с эффектом привыкания:
Всё время не вылезаю из постели,
Ем мультики,
Они крошатся,
Часто ломаю зубы об титры,
Но вроде до сих пор целы,
Странно...
Что же скажут соседи,
Когда узнают, что я вчера скурила Льюиса Кэрролла
И вышла к гостям в его шляпе?
Это всё, что осталось от Алисы,
Вернее,
От чопорной Элис.
Она перестала верить в сказки,
Как только выросла
И сразу же вступила в ряды феминисток.
Теперь носит рейтузы,
Много курит
И матерится,
Спит с лесбиянками,
Готовится умереть за идею,
Правда,
Какую,
Увы,
Непонятно...
По факту
Стоит признаться,
Что страны чудес никогда не было,
Ее придумала
Гусеница,
Когда ничего не осталось в кальяне
Кроме галлюцинаций, —
Это была я.
Теперь у меня две нижних конечности,
Наушники,
DVD-плеер в квартире
И я преклоняюсь
Перед минздравом,
Слушаю «Фиолетовые сны» Пелагеи,
Собираю ракушки
И камни,
Позиционирую себя человеком,
Читаю «Аргументы и факты»,
(Та еще ересь...)
Вздыхаю,
Плавно и медленно
Выхожу из тела,
Иду к почтальону и спрашиваю,
Когда же проснется Татьяна?
Молчит...
Гадает по письмам,
Всё сходится!
Она в своем мире,
Устанавливает новый рекорд Гиннеса
По количеству моих излияний,
Порванных ею.
white-snow: Транс-стихи, даже ступор-стихи, это невероятно мощно, потому что одни и те же слова рождают массу ассоциаций, которые спустя некоторое время перерождаются в другие, а потом сам становишься ими. Вот это эйфория подсознания, вот так можно крошить чужие умы, мысли и события. Вот произошло событие в твоей жизни, ну и произошло — с кем не бывает, живешь дальше с этим событием, можешь так жить и жить, пока не узнаешь стих. (Я сейчас этот стих узнала, он Ушла в свой мир. И начинается непредвиденное — вылезает на свет белый, белоснежный, то есть, казалось бы, забытое, переворачивается другой стороной и ты начинаешь узнавать его совсем иначе, потому что об этом тебе сказал стих.
Вот это настоящее, я это ценю и потрясаюсь этим в буквальном смысле.
И не могу, конечно, расшифровать заветные замыслы и помыслы Автора, потому что стих взял и впечатался в меня, а себя распознавать пока не удается и вряд ли когда.
Королевна низко кланяется и уходит к ювелиру гравировать на фамильном гербе «Она перестала верить в сказки,
Как только выросла
И сразу же вступила в ряды феминисток.
Теперь носит рейтузы»
— очень актуально для Снежной Королевны.
Премного благодарствую, низко кланяюсь за причиненное удовольствие.
Хулиганский стих.
Сбой ритма во второй
строке, знаю
Надо пойти направо.
Налево — сплошной цейтнот.
В этом «налеве» странном —
время наоборот.
Страхи грызут в «налеве»
кажущийся поп-корн.
Снежная королева
срочно выходит вон,
вьюжит снегА ногами,
льдом разбивает смех.
Там не бывает мамы.
Там веселится грех.
Рядится в яркий праздник,
пробует на «слабо»,
то искушеньем дразнит,
то тяготит собой.
Надо пойти направо,
будто исчезнуть вмиг,
не нарушая правил
и не уча других...
...Улицей незнакомой
молча иду пешком.
Выглянул из-за дома
грех. Помахал флажком...
white-snow: Хороший качественный бред в присутствии Снежной Королевы всегда радует ухо и глаз, если они не ушли вналево, конечно.
Посвящается тем смелым талантливым чудакам,
которые сумеют удовлетворить всем требованиям
нашей прихотливой Королевы.
Я не умею чесать
Левой ногой за правым ухом;
Я не смогу считать
Черный уголь нежнейшим пухом;
И не дано мне вспять
Жизнь повернуть, чтоб стала круче;
И не сумею понять,
Зачем всё валить в единую кучу.
Кот. Черепаха. Паук —
Они из глубин подсознания?!
Откуда, Величество, вдруг
Возникло такое задание?!
И как это всё шифровать,
Если оно не шифруется...
Что ли, пойти погулять —
Так весело нынче на улице!
А чтоб сочетать этот бред
С изяществом стихосложения,
Найдется с талантом поэт,
А может, тут нужен гений.
Я ж не способна — скорблю!
Казнить не вели во гневе,
Хоть я и не кум королю
И не кума королеве.
white-snow: Ну за что же вас казнить, вы честно признали свою деенеспособность, так и быть, милую.
Ну не получилось, что ж теперь так нервничать. Посмотрите, сколько прекрасных стихов ваши соперники показали, учитесь нырять на дно подсознания, а не кричать от собственного бессилия. Попытка не пытка, а если пытку возжелаете — добро пожаловать, у нас весь пыточный арсенал в наличии и на ваш выбор. Бормашину не желаете приобнять на электрической кровати?
А если совсем способностей не имеется, попытайтесь расшифровать выпады других рыцарей.
Спасибо и на этом!
Для печали нет повода, други, нем
Тот, кто знает, но знает немного совсем.
Для тоски не хватает веревки, доски
Не положено — зыбко струятся пески
Да и белая лошадь в тумане лежит
Крутобоким холмом. Миражи, миражи.
Подреберья заборов, распутьем — поддых,
Был приказ никого из живущих — в живых.
Расстрелять — барабанит по коже капель,
Половодьем кусает плешивую мель.
Женераль, мой сюртук был повешен, жги
Не глаголом, так болью — дрожат враги.
От винта — и осколки сердец летят,
Превращаются в гадких слепых утят.
Лишь вдали миражом — Кострома, острова,
Где дрова во дворе и у дома трава.
white-snow:Королева в замешательстве, хотя она когда-то здесь побывала, но, вероятно, не в совсем трезвом расположении духа.
Но у кого-то образ Бодлера с ёжиком образовался, у кого-то и ВайтХорса.
Вот что стихи бредотворящие делают! Спасибо за возвращение!
все вопросы по смыслу к satory
дама в берете фиолетово-черном
стеклянная капля
десертом
черный, серый и
violet
нет
очень странный берет
мозг рассечен надвое
справа черный, слева
вайолет
и весь автобус
вздрогнув на кочке
делится надвое
строчкой прохода
и становится весь
вай-о-лет!
это цвет мудрости
и монахов
но все труды прахом
она замужем за кроликом
или алкоголиком
или медведем
спящим зимой и летом
и правое полумозгие
носит траур по мужу
и всем, кто сел
рядом с ней в лужу
привет!
уходим в мир виртуального спорта
прямо здесь
проваливаемся в стекло
клик-клик
и уже нет ни мужа
ни кастрюль с бигуди
и позади километры
ее размотанных нервов
вдоль кустов и окраинных ям
сколько таких же дам
едет в автобусах прытких
на рытвинах взлетающих
и опадающих оземь лягушкой
скушно жить потому что
мозг пополам рассечен
вот так
и нет спасения
кроме как в болоте
квак.
white-snow: Интересная находка — намыслевертить, а свалить на Satory, надо будет потом воспользоваться. Изумительное погружение, муж кролик и блюдо из бигудей вдохновили на весну.
Это был шар. Около метра в диаметре, состоящий не понятно из какой субстанции и переливающийся всеми оттенками синего цвета. И все бы ничего, но шар постоянно плакал, издавая тихие хныкающие и всхлипывающие звуки. Из множества нарисованных на нем глаз текли самые настоящие слезы...
Только не спрашивайте, откуда взялось это глазастое чудо. Я и сама не знаю. Пришла с работы, смотрю — на площадке возле моей квартиры лежит (или стоит) шар и плачет. Я не могла бросить его там. Жалко стало. Закатила в квартиру, благо не тяжелый, и оставила в прихожей. Пока переоделась, вымыла руки и разобрала сумки, вокруг шарика образовалась приличная лужа из слез. Это что же, за ночь можно и соседей затопить? Нет, так дело не пойдет, — подумала я. Достала самый большой тазик и взгромоздила шар на него. Отнесла в комнату. Пока я проводила эти нехитрые манипуляции, хныканье утихло. Но стоило мне отойти на пару шагов — возобновилось с новой силой. Я взяла полотенце и вытерла блестящие от слез глазки шара. Положила рядом с ним все мягкие игрушки и старые, но хорошо сохранившиеся, куклы. Всхлипывания почти прекратились. Я достала диски с мультиками и включила видеоплеер. На экране телевизора показались Волк и Заяц, потом Малыш и Карлсон, Винни Пух и Пятачок... Я успела смотаться на кухню, приготовить ужин и немного поесть. Когда возвратилась, услышала странные булькающие звуки, которые доносились из шара. Подошла ближе. Он смеялся! Глаза его умилительно жмурились, кое-где на поверхности шара появились яркие бирюзовые пятна.
Время близилось ко сну. Я расстелила постель и выключила телевизор. Шар нахмурился, и стало ясно, что он вот-вот заплачет. Мысли мои лихорадочно забегали и выдали мне простой, как, впрочем, и всё гениальное, выход из положения. Я включила приемник, нашла волну с приятными мелодиями, воткнула в разъем наушники и скотчем прикрепила их к шару. Он улыбнулся мне всеми своими глазками и, кажется, стал засыпать под тихую музыку...
Я еще долго не могла уснуть. Меня переполняла совершенно необъятная радость. А всё потому, что я приняла очень важное решение: никому не отдам свой шар и сделаю все для того, чтобы он не плакал...
white-snow: Очень милая трогательная сказка, шарик похож на солнечного зайчика или даже на счастье. Тепло, пушисто, захотелось залезть к шарику в тазик, обняться с ним, совместно послушать Сплин из одних наушников и ни о чем не думать.
Очень нравится, но я подумаю, как можно обнять необъятное.
это всё satori виновата с ее «Ушла в свой мир»
Она служила женщиной в собственном храме.
Это было непросто: надо вымыть все рамы,
Сломать перегородки и стены
Системы.
Крышу... о, крыша! Ты вечно дырява,
О ней говорят «с приветом дама»,
Но в прорехах светятся звезды
И дом, милый дом. Хэппибёздэй.
Она уже почти забыла о первом муже,
С трудом отогрела пальцы от смертной стужи.
Выжила, выложила еще один витраж
В заплёванных и отмытых рамах. Кураж.
Искала снова в свой храм жреца,
Всем были открыты двери, и музыка из серии
Лам-ца-дри-ца-ца.
Приходили разные, кто с добром, кто так
Заглянуть на часок, в грязных сапогах
С видом хозяина, а у самого за душой
Полпачки доли да павлиний хвост большой.
Она в дверях встречала каждого,
Проводила внутрь, они ходили важно,
Оценивали недвижимость цепким глазом
И хотели всё и разом.
Она говорила, что всё отдаст даром
И заглядывала в щелочки-глаза:
Будешь ли служить на образа?
А он так: — А чем заплатишь за службу?
И получив всё, что хотел, уходил недужно.
И она снова мыла пол со вздохом,
Сажала цветы, мыла рамы. Плохо
Когда нет хозяина в храме.
Да где ж его взять?
Были и те, кто из храма хотели сделать гостиницу,
Задерживались подольше, с гостинцами,
Обещали безбедность и пир на весь мир.
Один курил, второй — вампир...
Она ежедневно писала Богу
Кровью на песке и в желтой тоске
Смотрела, как засасывает жертву песок,
И потом под кроватью находила носок,
Оставшийся от нахлебника или вора.
И снова обречённо мела горы сора...
Ночью она выходила из крошечной дыры,
Взлетала на крышу, где только кошки и комары
Смотрят на звёзды, и творила новые миры
Взмахами тонких ресниц —
Тиц-тиц.
Чуть наклонив голову набок, так надо,
Слушала шепот времени и шелест новых Вселенных
И взглядом мысли читала следы явленных,
Тихая истина слетала с ее уст.
А Храм до сих пор пуст...
Она утомительно вечная, а хотела человечьего:
Не вселенской, а обычной любви кого-то широкоплечего.
Маленькой такой, пусть не выросшей, но хорошей,
Чтоб уткнуться лбом и ласковой кошкой
Мурлыкать сказки на ушко и выдавать секреты
Жизни.
Просто для того, чтобы портреты
На стенах храма не сошли с ума от кошмара,
Творимого за его пределами...
white-snow: Отличные стихи, я рада, что Турнир такой происходит, а такие потрясающие стихи наполняют меня. Восхищена.
Я не знаю почему, но стих Бухты имеет какое-то невидимое присутствие. Как-то сразу он вошел сюда. Словно решили познать друг друга.
Спасибо огромное.
Она была странной какой-то, будто из книжек Кинга.
По вечерам к ней приходил такой же чудной фламинго.
Она привыкла к их болтовне ни о чем.
А он клал голову на ее худое плечо,
от удовольствия закатывая глаза,
пытался что-то ласковое сказать.
Но получалось обычное курлы-мурлы,
от которого плавился потолок и плыл.
Но она гнала фламинго прочь. Короче,
пинком желала ему спокойной ночи.
Потом расчесывала непокорные волосы,
садилась в метро и мчалась к Южному Полюсу.
К своему возлюбленному пингвину,
который был белым и черным наполовину.
Клала голову на его птичье плечо,
замирала, хотела чего-то еще.
А пингвин улыбался во весь треугольный клюв.
Говорил, мол, напрасно, давно другую люблю.
И дарил ей невиданной красоты жетон,
провожал к метро, садил в голубой вагон...
А дома ей снился фламинго, розовый, как заря.
Она во сне уже понимала, что ждёт его зря.
И утром принималась за спасительную работу.
Шила крылья из старой фаты и еще чего-то
из прошлой жизни: обрывков чужих стихов,
детских утренников и просто забытых слов.
А за окном, невдалеке, на ветке раскидистого ореха
сидел фламинго, смотрел на ту, к которой уже не придет, и давился от смеха...
white-snow: Тамил, ты не обидишься, если скажу, что это лучшее, что у тебя есть. Я даже обалдела от восторга. И садил (!), оставь, как есть, потому что аутентично и в другой раз так может не получиться сказать.
Я увидела в главной героине солнце.
Дай я тебя расцелую за такие стихи.
.jpg)
Надежды маленький оркестрик
под управлением любви
Б.О.
Сегодня к обеду
вчерашнего дня
я жду, что приедут
проведать меня...
Приедет усталый ночной дилижанс
и где-то под небом —
забацает джаз.
И тут из повозки,
без лишних известий,
вдруг выйдут:
Сервантес и Андерсен — вместе.
А,может, — один Христиан некрасивый
и тут же исчезнет
в погодах дождливых,
и только следы
на раскисшей дороге
оставят в ботфорты одетые ноги...
Вчерашние дни —
исчезают навечно.
Вчерашние сказки,
как вещие свечи,
мерцают
в казарме сегодняшних дней,
где нет Христианов...
И — горестно мне.
И только оркестрик надежды
звучит,
и песенка теплится
в тусклой ночи —
короткая песенка
прожитых дней...
Но сказка и жизнь
еще греются в ней.
white-snow: Не нужно ничего править, оно прекрасно как есть.
Неужели это сны!
Спасибо, просто прекрасно.
второй выпад... или все-таки вынос мозга?..
Я за рулем — рулю…
На поле чудес
Меня встречает
Якубович,
Предлагает крутить барабан,
А вместо этого в его руках —
Бубен.
Я в панике,
Не знаю, что в таких случаях
Делают,
Может, стоит встать и уйти?
А в ответ раздается:
«У тебя другой исход —
Это ведь шахматы,
Припрячь свой главный козырь
И ходи конем
На мачте призрака
Летучего Голландца...»
Мне кажется или все спятили?
Покрываюсь пятнами
От шоколада,
Меня почему-то откачивают,
А вместо «Альпен Гольда» белого —
Вата...
И циркули...
Сплошной цирк!
Хотя нет —
Просто капельницы.
Кап...
Кап...
Кап...
Катапультируюсь
Подальше от санитаров
И реанимации.
Я на приеме у Господа.
Господи!
Какие люди!
Черт!
Да еще крутит барабан
И курит сигары.
«Мать твою...»
(бубню под нос),
А он только делает финт ушами,
Прекрасно всё, гнида, слышит.
«Вот здесь твои жизни», — вздыхает Бог, —
«но тебе, видимо, по боку, что все патроны
ХО-ЛО-СТЫЕ.
МОТАЙ ОТСЮДА ЗАДНИМ ХОДОМ
К ВЫХОДУ!»
Тем самым
Конем,
Пин-кодом,
Клокотом,
Гоготом,
Топотом ног,
Хохоток,
ХО-ХОТ
В след.
А я в ответ
Всё пытаюсь
Вытащить из вен циркули.
О
Нет!
То есть капельницы...
Падаю ниц,
Блиц — игра,
Лото?
Да нет,
Не то...
Ах да,
Рулетка..
Метко в цель!
Что я?
Всё рулю
До нуля
Внедорожником,
Не сумев покориться
Чужому решению.
white-snow: Показалось, что этот говорящий лист бумаги, а бумага, как известно, «всё стерпит». Вот на ней начертили круг (циркулем) и вау-ля! готово поле для чудес. Потом, когда игра сделана, в нее завернули шоколад, потом начертили клетки для шахмат, но забыли изначально вынуть циркуль, а он всё чертит и чертит окружности самых разных диаметров, вот и клетки превращаются в круги, которые медленно расползаются по воде и вода глотает их.
Но бумага ли это.
Замечательно закручено, ну прямо как душа, свернутая в рулончик. Спасибо.
за понедельником среда
о том куда девался вторник
нам скажет протрезвевший дворник
а впрочем это ерунда
тут всё не так и всё не то
у местных крохотных созданий
мильоны трепетных желаний
а гудвин здесь известно кто
не раскрывая свой пароль
астрально находясь в зените
руками водит тянет нити
её величество и роль
шута милорда палача
еще кого-нибудь свободна
ты можешь драться с кем угодно
о чем еще твоя печаль
снега сойдут как чешуя
из искры возродится птица
тебе знакомы эти лица
о третий с краю это я
white-snow: Классно, хотя я давно подозревала, что у меня чешуя, но теперь есть оправдание. Спасибо!
на сим, пожалуй, закончим...
Я не буду писать
О любви и природе,
О фотосинтезе
И случайных связях,
На моей шее нет
Ни одной проститутки,
Только до сих пор
Маяковский в горле.
Я его пожираю томами,
А еще килограммами,
Храню макулатуру в цистерне,
Пишу без правил,
Пренебрегаю орфографией
И расстановкой
Смысловых акцентов,
И вообще,
Если такое дело,
То я вас не знаю.
Проводя целый день за печкой
Вместе с серией книг
«Жемчужины русской поэзии»,
Я почти что ученая кошка.
(Ну, уж точно не мартышка с очками
Из басни Крылова),
Мне почему-то так кажется,
Можете, впрочем, не верить.
А еще...
А еще за моей теплой печкой
У меня есть коллекция тапок:
Разных размеров, фасонов,
С огромным ассортиментом кожаных вставок
И остро-тупыми носами,
Я их все отдаю домовому Степану
И меня, слава Богу, не трогают.
Я всегда говорю НЕстихами
И люблю препарировать прозу,
Розы, мимозы, морозы прорастают
На мятом диване.
Десять лет
Как уже кто-то болен,
Десять лет
Как не сплю я ночами,
Десять лет
Это, впрочем, немного,
Десять лет
Заедаю врачами,
медсестрами,
санитарами
Горе.
А теперь я почетная кошка
У которой закончились жизни,
Очень тихо, спокойно за печкой,
Только изредка так одиноко...
white-snow: А что, очень даже наизнанку.
Начать Маяковским, потом надеть тапки, съесть килограмм несколько Маяковского, дальше отдать тапки Степану и прикинуться на мятом диване, что рифма не пошла в корень, а только в мимозорозу. И в финале притвориться кошкой, сбившейся со счету чьих-то жизней, а будто бы своей, а ведь отличная идея проживать чьей-то жизнью, когда от твоей уже ничего не осталось, разве что повседневно-однотипный завтрак из медицинских работников, пытающихся отдать тапки Маяковского некоему Степану с носом из кожаных вставок.
Замечательный стих, я прожила его вместе с Автором. Спасибо.
Часть II. Тревожная
Условия рыцарского турнира от Королевы Сатори:
Тема: Шуточные стихи.
Прежние публикации: Стихотворения должны быть новыми, написанными специально для турнира.
Количество выпадов: Один.
Сроки: С 27 марта по 10 апреля
В помощь:
| ← Предыдущая | Следующая → |
31.03.2015 |
Читайте в этом же разделе:
30.03.2015 Немного юмора. Межпортальный конкурс (третий тур)
27.03.2015 Шорт-лист недели 20–27.02.2015: Твою — я окружу руками, ладони опустив на грудь
26.03.2015 Шорт-лист недели 13–20.02.2015: И в саду Гефсиманском молящийся грешник...
25.03.2015 Шорт-лист недели 06–13.02.2015: На свежайшем снеге — последний сад
23.03.2015 Шорт-лист недели 30.01–06.02.2015: Как это трогательно-скучно...
Комментарии
| 31.03.2015 01:42 | tamika25 ))) Я че-то думала, што фламинги по-другому выглядят))) Но чем черт не шутит...))) |
| 31.03.2015 09:17 | ole а это я ЛГиню так увидела))) |
| 31.03.2015 09:23 | тим Ай да маленький привратник, ай да. . .) Я в стише таинств и непоняток напускал-напускал, а он взял и картинкой фсё и отгадал)) |
| 31.03.2015 15:31 | Злата Было предложение устроить охоту, т.е. разгадывать смысл турнирных снежных стихов прямо здесь. |
| 31.03.2015 17:29 | тим Могу со всей уверенностью утверждать, что стих Наташи «***» следует назвать «Бессонница». |
| 31.03.2015 21:28 | Volcha будут конкуренты тиму? *интересуиццо* |
| 01.04.2015 00:02 | ChurA спасибо Оле, нашему дорогому привратнику, за душевное, трогательное и |
| 01.04.2015 08:34 | ole Для меня самая загадочная - Сатори. |
| 01.04.2015 17:12 | тим (замахивается) У меня по поводу турнирных стихов Сатори — дежа вю какое-то, а заодно и дежа лю. Особенно на «За печкой». Ну читал я где-то это уже и всё тут. Нет, даже возможно и не сам стих читал, а его мысль. |
| 01.04.2015 18:14 | Volcha угу, яснее и туманнее ещё никто не выражался) |
| 04.04.2015 18:52 | песня ээ, ребята, это мы тут все круты, ибо не участвовал в нашем турнире МЕраб. вот кому нет равных в шифровании смысла) |
| 05.04.2015 13:11 | ole песенка, вся прелесть в том, что он, похоже, не шифрует. он так думает.) |
| 05.04.2015 13:17 | Volcha а я вот Романа разгадаю - у него акростих (зона тумана решето сито) про решето-сито-решку, в котором живёт снежная королева |
| 05.04.2015 13:25 | ole точно, акростих. а я и не заметила - настолько он органичен. |
| 05.04.2015 18:05 | Romann Ах, Волча, ах, зарраза! Я надеялся, никто не заметит... |
| 05.04.2015 18:56 | ole ха! у волчи глаз - алмаз. зря что ли она - кэп межгалактического конкурса)) |
| 07.04.2015 20:12 | Volcha янизараза ни разу 8) просто кэп :-Р |
| 12.04.2015 12:40 | мимоходом... Какие щедрые у Королевы подданные. . . |
Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
