Нет такого невежды, который не мог бы задать больше вопросов, чем может их разрешить самый знающий человек
(Михаил Ломоносов)
Здравствуй, принцесса!
07.08.2024И КОЛЕСА ЗАСТУЧАЛИ НА СТЫКАХ...
Где же ты сейчас, медсестра Воскресенская?..
<...> Что рассказать? Я продолжаю учить информатике детей. Все хорошо, все нормально. Неинтересно? Когда все нормально, это всегда неинтересно. Поэтому слушай, как все было на самом деле.
Мой друг Ромыч вступил как-то в здешнюю секту. Не понять, кто они такие и чем отличаются от других, но Ромка стремительно изменился. Он перестал пить, устроился на работу, стал изрекать невероятно скучные божественные наставления. Он — прозаик, «чернушник», пишет очень мрачные вещи: про алкоголизм, мошенничества, войну, с крушением всего окружающего, реками крови и горами трупов. Очень классно. Мы обмениваемся свежатинкой, становясь друг у друга первыми читателями. Ну и вот. В секте собралось немало нерядовых людей, как это обычно бывает. Ромыч познакомил меня с одним из них, по имени Клим. Неиссякаемые запасы энергии и словоблудия. Прочел он наши произведения и сообщил, что это напечатать нужно, и чтобы побольше тираж, и повсюду. Мы, конечно, согласились и спросили: а как? Без проблем! — воскликнул Клим, и мы поехали в Бендеры, порядочный такой городишко недалеко от нас. Там нашли некоего редактора, работающего в некоем издательстве. Он, оказывается, и сам писал стихи и потому мог совершенно компетентно и солидно отозваться о нашем творчестве. И отозвался ведь! Поэтом меня обозвал. И сказал, что за так печатать нас никто не станет, даже в расчете на грядущие немыслимые прибыли, а капиталу надо собрать... ну... примерно... около что-то вроде десяти тысяч баксов. Мы покивали головами, вежливо распрощались и поехали домой шарить по нычкам.
Нычек не было. Мы пригорюнились, приготовившись и далее влачить безвестное существование. Клим совсем пал духом и решил возвернуться в Москву, где он некогда жил, работал, основал фирму, а затем сбежал домой из-за какой-то красотки. И он пригласил меня с собой, в Москву то есть. К этому времени мы с ним успели сходить в поход, попить водочки, поговорить на всевозможные темы и как будто пришли к прекрасному взаимопониманию. Впрочем, тогда так оно и было. Не сумев преодолеть искушения, я согласился, и колеса застучали на стыках...
Жуткий город — Москва. Хорошо организованный бардак. Дух у него такой. Атмосфера. В каком-то фильме Москву назвали местом приземления летающей тарелки. И дело не в макдональдсах и немыслимой планировке, а в людях, ощущающих себя центром всего. Иными. И если приехал сюда, то сам таким станешь, иначе под откос.
Фирма занимается жалюзи. Комплектующие поступают из Калифорнии и Израиля (на самом деле — из стран Океании или даже Китая), их собирают по заказанным размерам и — по желанию заказчика — устанавливают. Клим решил создать специализированную информационную сеть со мной в качестве программиста, но дело не заладилось, и на первых порах мы зарабатывали на хот-доги, разъезжая по замерам или выклянчивая деньги у коммерческого директора. Где я только ни побывал! Начиная от суперсовременных офисов и заканчивая однокомнатными квартирками. Изъездил почти весь город, метро стало моим вторым домом, обедал сникерсами и привозил в офис груды денег. Ночами копался в компьютере (и под конец запорол его). Комиссионных обламывалось по десять-двадцать баксов в день, но их хватало только на метро и пиво, в основном. Потом и диспетчером посидел в одной из разбросанных по всему городу точек. Вот работенка, сплошные нервы. Сперва неплохо, приходят или звонят люди, я всячески вешаю им лапшу об американском качестве и совместимости с цветом мебели, выписываю квитанции, и все нормально. Но если фирма задерживает выполнение заказа хотя бы на пару часов, начинается цирк. Москвичи — народ нетормозной и время терять не любят. Не все, разумеется, но попадались жуткие случаи. Да и я по неопытности несколько раз залетал на замерах, а такой брак — за счет замерщика, то есть за мой счет. И ведь так по-глупому! Один раз скинул факс с размерами в офис, а бумага там пошла рывками, цифры смазались, и выполненный заказ не влез в окно. Очень я испереживался и стал терять душевное равновесие. «Снова одиночество, мама дорогая! Снова в окружении незнакомых стен. Снова метрополия, но уже другая, и тошнит от слова “метрополитен”».
Клим раскручивался ни шатко ни валко, был раздражен и неразговорчив, прежний план полетел к чертям, и все, что он мог мне предложить, — это снова сидеть диспетчером в надежде на будущие перспективы. Учебный год был уже в разгаре, и я наскреб денег на билет, сказал «чао», и колеса застучали на стыках...
В заморочке
Ставлю точку
И, махнув рукой,
Уезжаю, уползаю
В город свой родной.
Залижу сквозные раны,
Смажу старый велик.
Хороши чужие страны.
Издали. Сквозь телек.
Ведь журавль — шальная птица,
Чуждая, лихая.
Пусть в руке пищит синица,
Но — своя. Родная.
И вот я снова дома, и время летит вихрем, и нашел еще одну работу — на фирме у местного капиталиста, — и зовут в соседнюю школу, и в меня влюбилась классная девчонка, и снова не высыпаюсь, но все равно это прекрасно, потому что я знаю, что здесь-то все в моих руках, не то что в Москве, где от меня ничего не зависело. Между тем не жалею об этой поездке. Я повстречался там со множеством разных людей, работал с ними, дружил, целовался, ругался и пил, и это круто само по себе.
Спасибо тебе, радуга, за поздравления. Конечно же, из памяти моей ничего не стерлось, в том числе и то, что умереть от скромности тебе не грозит. «Интересно провел время», это надо же.
Вообще-то я накарябал полтетрадки, но она осталась дома, а я хочу побыстрее отправить тебе письмо. Сижу тут, понимаете ли, и в служебное время изливаюсь, чтобы Танечке не скучно было. А я-то как скучаю — по Витебску, где я провел лучшее время, и по Таньке, которой я отдал лучшие чувства, плохо обструганные, но предельно нежные. Где же ты сейчас, медсестра Воскресенская? Живешь ли в восемьсот третьей комнате или перепорхнула куда-нибудь, куда не дотянется мое воображение? Судя по адресу, живешь; а работаешь где? И как поживают наши общие знакомые? И что нового в Витебске? К Руслану ты, наверно, не заходила? А зря. Песня действительно чиковая.
Ну ладно. Пока. Сильно не обещаю, но есть у меня желание на следующей неделе написать тебе подробное, мутное, сюрреалистическое письмо. Но если ты снова ограничишься такими скупыми посланиями, я повешусь, и писем больше не будет. Все.
Андрей 10 января
| ← Предыдущая | Следующая → |
07.08.2024 | 07.08.2024 |
Читайте в этом же разделе:
07.08.2024 ФРАНЦУЗЫ НАСТУПАЛИ
Комментарии
Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
