Беда иной литературы заключатся в том, что мыслящие люди не пишут, а пишущие не мыслят
(Петр Вяземский)
Книгосфера
11.04.2012
Коснувшись дерева
В Санкт-Петербурге вышла книга редактора одного из последних самиздатовских журналов СССР...
В Санкт-Петербурге вышла книга редактора одного из последних самиздатовских журналов СССР Алексея Давыденкова «Коснувшись дерева», сообщает информационная лента «Regnum». Автор — известный представитель питерского андеграунда — ушел из жизни в 2011 году, и книга, изданная уже посмертно, стала первым полным изданием его сочинений.
В конце 1980-х Алексей Давыденков и Ольга Бешенковская выпускали самиздатовский журнала «ТОПКА» (Творческое Объединение Пресловутых Котельных Авторов), среди авторов которого были петербургские поэты и писатели, которые по давней советской традиции, вызванной разными обстоятельствами, работали в котельных. Сам Давыденков до самой своей смерти трудился в котельной РГПУ им. Герцена.
Оригинальная проза Давыденкова представляет собой нечто среднее между эссе и «заметками на полях», она поражает своей глубиной в сочетании с юмором и удивительной доверительностью. Повесть «Сильвер, или Черная метка» не просто вариация на тему «Острова сокровищ» Стивенсона, но в какой-то степени воспринимается как новое прочтение известного романа.
А здесь жил Мельц. Душа, как говорят...
Все было с ним до армии в порядке.
Но, сняв противоатомный наряд,
он обнаружил, что потеют пятки.
Он тут же перевел себя в разряд
больных, неприкасаемых. И взгляд
его померк. Он вписывал в тетрадки
свои за препаратом препарат.
Тетрадки громоздились.
В темноте
он бешено метался по аптекам.
Лекарства находились, но не те.
Он льстил и переплачивал по чекам,
глотал и тут же слушал в животе.
Отчаивался. В этой суете
он был, казалось, прежним человеком.
И наконец он подошел к черте
последней, как мне думалось.
Но тут
плюгавая соседка по квартире,
по виду настоящий лилипут,
взяла его за главный атрибут,
еще реальный в сумеречном мире.
Он всунул свою голову в хомут,
и вот, не зная в собственном сортире
спокойствия, он подал в институт.
Нет, он не ожил. Кто-то за него
науку грыз. И не преобразился.
Он просто погрузился в естество
и выволок того, кто мне грозился
заняться плазмой, с криком «каково!?»
Но вскоре, в довершение всего,
он крепко и надолго заразился.
И кончилось минутное родство
с мальчишкой. Может, к лучшему.
Он вновь
болтается по клиникам без толка.
Когда сестра выкачивает кровь
из вены, он приходит ненадолго
в себя – того, что с пятками. И бровь
он морщит, словно колется иголка,
способный только вымолвить, что "волка
питают ноги", услыхав: «Любовь».
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.