Гордость — огромная вывеска самой маленькой души
(Яков Княжнин)

Анонсы

06.11.2012

Шорт-лист недели 05.10.12–12.10.2012: Горчичный вкус...

Одной «простоты душевной» ей мало, она ищет, придумывает, художественную идею и методы ее воплощения...

СТИХОТВОРЕНИЕ НЕДЕЛИ 05.10–12.10.2012:

1. Sarah. Еще один стих праосень

(Номинатор: pesnya)

(8: Ed, Volcha, Max, tamika25, Bastet, KinoKefal, oMitriy, SukinKot)

стисняиццо

Горчичный вкус заиленной воды

Отравит осень позднюю. Теперь

Соленый снег ложится на: следы

Рябиновых ее кровопотерь,

Чернеющие кубики домов,

В которых за полвека — ни души,

Березовые шрамы городов,

Железные коробки для машин,

Фигуры человечков и собак,

Спешащие куда-то в темноте.

И как последний выживший маяк,

Дрожит звезда в оранжевом листе.

natasha: Перечитывая стих (с первого раза не поддался), я поняла, что не просто читаю, а как бы «разглядываю» его. Появилось ощущение подобное тому, которое возникает на выставке перед картиной, — слегка абстрактной, но, все же, ясной по сюжету (по рисунку), где цветовой гаммой передается настроение и переживание. (Умное девочко — Сара, да. Одной «простоты душевной» ей мало, она ищет, придумывает, художественную идею и методы ее воплощения. Мне, честно, это очень нравится.) Совмещаются на одном полотне различные дальности (забыла, как это называется «по науке») до рассматриваемых предметов: взгляд сверху — «города», «кубики домов», «коробки для машин» и чуть ближе — «фигурки человечков и собак», и еще ближе — отдельный древесный лист (может, кленовый).Фон: «горчичный» — и цвет осенний, и горький вкус, «заиленной воды» — темный, коричневато-зеленоватый цвет застоя, старения, травы – отравы, «солёный» — здесь и сероватый цвет снега, мелкого, похожего на соль, и легкая печальная аллюзия — слезы, «рябиновых» — красноватые и опять-таки горькие пятнышки. Рисунок: в оттенках черного убогая геометричность (кубики, коробки), заброшенность, забытость жилья (когда-то, полвека тому, теплого, светлого?) и одиночество среди людей и собак (лишь фигуры), — так далеки они, «неразглядны» в темноте, и... уходят «куда-то». И, наконец, одно яркое оранжевое пятно (лист) — звезда (вера? во что, в кого?) — символ последней надежды. Все статично, все почти мертво, лишь звезда дрожит. Почему? Потому, что — «последний ВЫЖИВШИЙ маяк», потому, что увлажнились глаза смотрящего? Весь стих — описание-перечисление, почти формальное, то есть, без комментариев, без дополнительных пояснений — кажется зрительным и чувственным откликом (совпадением, резонансом) сознания и души человека, смотрящего на некое живописное полотно «Осень». А может быть, и самого художника, остановившего мгновение кистью. Или поэта — словом?

Sarah: Мне очень понравилась Наташина рецензия. Она чуть ли не единственная из полученных мною, в которой видение автора и резонера совпадают почти на 100.

ФИНАЛИСТЫ НЕДЕЛИ 05.10–12.10.2012:

2. Ed. Городок

(Номинатор: natasha)

(3: afinskaja, Karlik-Nos, natasha)

natasha: Ну, что тут скажешь? Я как будто побывала там, в этом городке. Когда, где, не знаю. Нынче? В прошлом? В будущем? Вне времени, вне пространства. Инвариант. У меня нет претензий к этому стиху, ну разве что вместо «вдалеке» чуть поточнее что-нибудь найти. А хвалить я не знаю, как, ибо не понимаю, вернее, понимаю, но не знаю, не умею назвать (по-искусствоведчески) те поэтические «фишки» Эда, которыми создается эта духовная эманация стиха. А своими словами «распространяться», вроде, и не надо, вы же сами всё видите. Или..? Единственно, обращу внимание, что и композиция стиха замечательная. Начало: общий взгляд «дня» на город. Далее — детали («пастельной картины»). И последнее четверостишие — настоящая смысловая кода с уместной, точной аллюзией, с кажущимся, на первый взгляд, парадоксальным, последним — то ли удивленным вопросом то ли взволнованным, тихим (мысленным) вскриком — «Кто б сказал мне, что в этих сказах небывалая дремлет быль...». Удивительно хорошо, имхо.

3. Cherskov. Карамель

(Номинатор: nata)

(3: nata, Rosa, Doddy)

natasha: Предпочитаю поэзию в прозе и просто прозу ритмической, зарифмованной прозе. Здесь, мне кажется, как раз последний случай. Складненько и ладненько, без особых неловкостей, но и без особых лингвистических и поэтических трюков выписан прозаический, весьма вторичный сюжет. Душещипательная история в реалистическом, грустно-юмористическом антураже. Да, ущипнула (жалею я алкашей, да.. и жен их несчастных, и детей уж, само собой). Только зачем? И так вся уже исщипана: места живого не осталось. Такие тексты, конечно, тоже нужны, хотя для большинства из тех, кому они по душе или для кого актуальны, этот слегка сложноват, имхо. Или уж — писать еще проще, прямее, доступнее или (и лучше было бы, по-моему) — попытаться сделать здесь тонкую, умную, не банальную (не вторичную) прозу, тем более, что классических образцов предостаточно.

Rosa: Я считаю это стихотворение «правильным», в смысле того, что так оно обычно и бывает в жизни. Жили-поживали, наживали какое-то добро два человека, судя по всему, по первости, более чем неравнодушные друг к другу и не лакомящиеся дешевыми конфетами. Что произошло потом — развитие сюжета может идти по миллиону дорог — кокетливая соседка, необходимость заработать в другом городе, обычная сопротивляемость металлов в быту и эт сэтера. Я не верю в браки, в которых нет-нет, да и не мелькала бы мысль: уж лучше поодаль, ибо надоело, ибо сложно, ибо нужно приспособиться, а иногда на это нет морального запаса. Так вот, миллионный путь развития приходит все же в одну точку — попытка вернуться ли, вернуть ли, что-то переписать и перечитать уже вместе, но... И снова для «но» миллион причин — другой человек, желание покоя, страх повторной боли. Когда-то одна дама рассказывала, как жили они чудесно в гражданском браке с некоторым молодым человеком, пока он не решил, что рано ему остепеняться и что жизнь преподнесет ему еще много рождественских подарков. Дама ли, девушка ли, не так важно, пережила этот разрыв. Молодой человек побегал-побегал, лучше ничего не отыскал, приняли решение сойтись. И страх ее перед гипотетическим повторным его финтом был настолько велик, что она несколько раз уходила первая от него, чтобы снова не быть брошенной и практически умирающей из-за любви. Слава Богу, хватило у них обоих сил тогда перестать друг друга пытать, и остались они вместе. В «Карамели» этого уже не смогло произойти — увы. Зубы-то любимые, на которых хрустит карамель, ибо нет ничего нелюбимого у дорогого человека, да вот принесенная карамель хрустит почему-то мерзко...

4. Nord. Алтайская фантасмагория (удалено)

(Номинатор: natasha)

(2: ole, Cherskov)

natasha: Спасибо Норду за его прекрасную память, сохранившую эту историю в деталях, тронувших мои память и сердце и обросших в воображении «живым мясом». А может быть, это было записано когда-то коротенько, да так и перенесено, почти без правок и размышлений, из записной книжки? Такое впечатление. Да, сухо, лаконично, не литературно, с перевесом на описание необъяснимой тяги геологов к алкоголю. С невнятным названием. Причем тут Алтай? Почему фантасмагория? Как будто в других горах или в тайге с геологами не происходит то же самое. В узком, осточертевшем кругу, в монотонном, тяжелом труде, перед лицом потрясающей, подавляющей природы накапливается внутри страшное напряжение, ищет выхода. Но всерьез разозлилась я на рассказчика не за то, что «запорол», по-моему, замечательный материал, а за то, что не передал тогда своему застенчивому другу Саше слова милой, интеллигентной женщины Нины. А может быть, они были созданы друг для друга? (Простите банальность, нет времени оригинальничать.) Ну конечно же, так и было. Вчитайтесь в детали — все говорит об этом. Все психологически абсолютно точно (включая будто бы обидную «жопу»). Могу себе представить, как мучился Саша стыдом и отчаяньем, что ничего теперь нельзя исправить, не зная того, что Нина не только все поняла, но и приняла его признание. Как страдала Нина, стыдилась и ругала себя за ошибку, думая, что Арсений передал Саше ее смелое «...я и сама не помню, когда!» — читай «да, да, и не ревнуй, ради бога» (на это можно решиться, только почти точно зная, что очень нравишься мужчине), а Саша теперь уклоняется от встречи, может быть, с опаской и с презрением. Эх, рассказчик, рассказчик, ваш рассказ должен был называться, вроде «Прости, Господи, мой грех невольный». Вы бы хоть оправдались как-нибудь в конце, почему вы не сделали того, о чем вас попросила женщина. Он, видите ли, «подумав, ...ничего не сказал Высотину». Чем подумал? Чо подумал? Сердюсь и негодую. А может быть, я не права совсем, и это прекрасный рассказ, и взят в мое «избранное» и номинирован не только потому, что случайно оказался мне таким близким и внятным? Не знаю уже и сама. Запуталась.

Nord: У меня складывается цикл рассказов про алтайские экспедиции... Под таким вот названием, которое я выбрал сознательно и не случайно. Это, скорее, хроника. Черно-белое кино... Почему не сказал? Да потому, что Санька не принял бы такого откровения Нины! По пьяни подсознательные желания вылезли наружу, но он же додумал Нину, обожествил ее слегка! И ему не нужны были ее намеки. Он мечтателем был... Мечтателем и остался. Возможно, я неправ. Но... Прошлое уже не изменить. И оправдываться глупо. Что было — то и было.

ole: Норд, не думаю, что нужно объяснять сюжет — это все есть в рассказе. Если читателю непонятно, что и почему, то он и объяснениям не поверит. Однако предположение резонера, что рассказ перенесен из записной книжки, мне кажется нехилым комплиментом.

Nord: Да нет у меня никакой книжки записной... Все осталось в памяти. Навсегда. Потому что я люблю этих людей. И цепляюсь за них, когда время пытается нас растащить.

natasha: Господи, Арсений. Какие оправдания? Не о вас же речь, а о вашем ЛГ, который «я» в вашем рассказе. Ваша память, ваш рассказ, а точнее, скелетик рассказа, единственный, хрупкий мостик между вами вместе с читателем и «я», оставшимся там, на Алтае, навсегда. Обрастите скелетик «мясом», сделайте мостик прочным, живым. Я же, вроде, написала почти обо всем, чего, как мне кажется, не хватает (опять же мне ) для полного счастья.

5. afinskaja. Скучное

(номинатор: Sarah)

(2: Skorodinski, Sarah)

natasha: Повторю (цитирую) Сару, номинировавшую этот стих: «...я сама вижу все слабые места, но три богатыря, разорванная тряпка тумана, тихие рифмы, чудесная концовка — мммм вкусно». Присоединяюсь ко всем похвалам и замечу: «слабые места» сейчас уже очень хорошо исправлены, а что касается спорной «транзакции», то при новом прочтении, мне показалось, что слово это здесь, может быть, и уместно. Скучное это, сухое слово — «транзакция», а стих так и называется «Скучное». Хотя, конечно, купола, подобные трем богатырям (или богатырским шлемам), расцвечивают, оживляют (если и не унылый пейзаж, то стих, уж, точно). Очень хорошо получилось. Спасибо, Тася.

ОСТАЛИСЬ В ИСТОРИИ:

6. ierene. Гулко-гулко, тихо-тихо...

(Номинатор: pesnya)

natasha: «...Закапали строчки гулко-гулко... тихо-тихо...» Я бы назвала эти три стиха, скорее, набросками для будущих, славных, стихов. Полуфабрикатами. Пока что строчки, действительно, только капают. Понравились идеи и смысловые, и ритмические. В целом работа производит впечатление довольно быстро, по вдохновению, записанных экспромтов. Извините, Ирене, если ошибаюсь. («Нарочным» — ударение на «а».)

СТАТИСТИКА НЕДЕЛИ: 05.10–12.10.2012:

Номинировано: 6

Прошло в Шорт-лист: 5

Шорт-леди: Sarah

Чудо-лоцман: pesnya

Голосивших: 18 + 2 (ОТ)

Воздержантов: 2 (Mi-sama, pesnya)

Чадский: natasha

Автор: tamika25

← Предыдущая	Следующая →
14.11.2012 И снова Зеленцов: смотрим, слушаем, голосуем!	29.10.2012 Кораблей больше нет. Итоги турнира № 28

Читайте в этом же разделе:
29.10.2012 Кораблей больше нет. Итоги турнира № 28
21.10.2012 Внимание! Иван Зеленцов на «Вечорке»!
17.10.2012 Горький запах. Итоги турнира № 27
17.10.2012 Шорт-лист недели 28.09–05.10.2012: Снова птицы летят...
10.10.2012 Шорт-лист недели 21–28.09.2012: Хронический набор фраз

К списку

Оставить комментарий

Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.

Шорт-лист недели 05.10.12–12.10.2012: Горчичный вкус...

Комментарии

Оставить комментарий