А сегодня
газон косили нам.
Умирала в муках трава.
Непокорные, но бессильные
стебли падали,
и слова
застревали,
как рыбьи косточки.
И саднила моя гортань.
И казалось,
включали счётчики
жизнь и смерть
в эту злую рань...
Рёв газонокосилки —
бешеный.
Гонит ветер
травинки прочь,
к школе,
там
есть бомбоубежище,
где чуть что,
сумеют помочь.
Смотрит окнами дом
внимательно
на газон,
где погиб травбат.
Одуванчики,
как солдатики,
полегли
и молчат, молчат.
Вот здесь я жил давным-давно - смотрел кино, пинал говно и пьяный выходил в окно. В окошко пьяный выходил, буровил, матом говорил и нравился себе и жил. Жил-был и нравился себе с окурком "БАМа" на губе.
И очень мне не по себе, с тех пор как превратился в дым, а также скрипом стал дверным, чекушкой, спрятанной за томом Пастернака - нет, не то.
Сиротством, жалостью, тоской, не музыкой, но музыкой, звездой полночного окна, отпавшей литерою "а", запавшей клавишею "б":
Оркестр играет н тру е - хоронят Петю, он де ил. Витюр хмуро р скурил окурок, ст рый ловел с, стоит и пл чет дядя Ст с. И те, кого я сочинил, плюс эти, кто вз пр вду жил, и этот двор, и этот дом летят н фоне голу ом, летят неведомо куд - кр сивые к к никогда.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
