КАК ВСТРЕТИЛИСЬ МАРЛА И ИРЖИ. ИСТОРИЯ ИРЖИ

И такое бывает, а вы как думали? Приходит китаец в гости к другому китайцу, хрясь — и нету одного китайца! А все почему? Покойный китаец у агрессора меч украл. Хороший меч, прокачанный по самое не могу. Год его агрессор качал, наверно. Ночей не спал, от монитора не отходил, одним рисом питался. А когда украли меч (прохаванный кацо, а не удержал в ручонках, эх) — взял и отомстил по натуре.

 

Не вино губит, а пьянство. Виртуальность — она не виноватая. Кацо сам пришел. И увлекся слишком.

 

Но не одни китайцы такие потерявшиеся бывают. Взял я у кума со стола колечко — стальное, блестящее; думал — ненужное оно куму. Три дня любовался, на четвертый — в косичку вплел. Кум увидел блеск, пригляделся, позеленел да прямо с косичкой оторвал колечко. Ужас какой вспыльчивый кум оказался. Колечко от его любимого сидирома было, так уж вышло. Три дня искал кум колечко, сидиром собрать не мог, извелся весь. Нет чтобы у меня спросить. Я косичку, между прочим, тоже выращивал — салфет вашей милости сколько!

 

Отдышались мы, успокоились, давай кум меня лечить. Кровищу остановил — пошептал; края от клока выдранного стянул да зашил. Все бы хорошо, да на щеках у меня кожа назад растянулась. И морда стала, как у Гуинплена. Хожу да улыбаюсь. Нехорошо, кум и сам видит, вину постоянно чувствует. Хотел на трубе научить играть, да ведь у меня губы в пипочку не складываются.

 

Тогда пивом лечить решили. Вроде как от пива лицо вширь добреет. А я и не прочь, раз за пиво кум платит. А уж поможет, не поможет — дело десятое, поулыбаюсь уж.

 

Вот пошли мы лечиться, нашли забегаловку, сели, заказали — чин чином. Кум говорит: ты посиди, а я пойду с конкурентами пообщаюсь, сил моих нет на рожу твою смотреть. Киваю: иди, жириновский в епитрахили, Прометей недорезанный, парикмахер-недоучка, мне больше достанется.

 

И что вы думаете? Получаса не прошло и четырех кружек пива — несется, будто жажда его замучила. Плюх рядом — глаза безумные, сипит, за рукав мой держится. Я его успокаиваю: тебе, мол, целых две кружки осталось, да и мне передохнуть пора. Вот сколько во мне благодушия накопилось от пива. А он шипит: пей, губитель, не жалко, лучше уж я на тебя буду смотреть, чем на то, что ТАМ творится! Я улыбаюсь нечаянно: что ж там творится, кроме мироспасения и раздачи бутербродов? Он глаза пучит: видел баб с грудями, баб без грудей, но — груди без бабы!

 

Совсем плохой. Жара, стресс, конкуренты — все понятно. По Фрейду, к груди потянуло. Смотреть больно. Я деликатно эдак отвернулся и вдруг начал краем глаза замечать, что претендентов на пиво стало понемногу прибавляться — в буквальном смысле. Груди появились — хорошие, четвертого примерно размера, — глазки блестящие, потом плечики с ушками прилетели.

 

Не соврал кум. Но интеллигентная, видать, особа пожаловала. Бряк сразу — вот она я; мужчина, угостите даму... нет. По частям, вежливо. Мне такие нравятся. Дождался я, пока маникюр на место прыгнул да прическа буйная, огненная, да и оборотился к ней во всей своей приветливости, пусть и вынужденной отчасти.

 

— Привет! — сказал я коленкам.

— Я! — представился бюсту.

— Иржи... — не смог соврать глазам.

— Привет, я Марла Ангел Самоубийц, прекраснейшая и удивительная, — пропела и она свою правду истинную. Мне прямо жить захотелось, о чем я ей и сообщил.

 

Хорошая штука пиво. Приятно делиться хорошими вещами с хорошими людями. И даже с ангелами. И кум не возражал.

 

Тем более что мы напихали ему полон рот попкорна.