Сидели вместе за столом
и горечью вина
старались заглушить излом.
До дна.
До дна.
До дна.
Потом ты уходил вовне,
и холод улиц злых
морозил мысли о вине,
а ветер бил под дых
сквозь тьму и глухоту беды,
сквозь пустоту дорог
за то, что ты,
что ты,
что ты
меня не уберег.
Ты возвращался, пил вино
и просыпался в семь.
И было странно и смешно,
что нет меня совсем.
Оль, замечательное. Пронзительное. Даже не сомневалось, что твоё. Прочувствовала до последней буковки...)
Спасибо, Тамил.
Никогда мне не стать неуловимым оборотнем.)
до мурашек
Это все Баракуд. А я рядышком постояла.
Спасибо, Вишневая)
У меня оборотка (именно оборотка, не оригинал) отчего-то вызывает четкую ассоциацию... или привкус, что ли, оставленный одним сюрным фильмом, название которого не помню, он был составлен из короткометражных историек в жанре сна о взаимоотношениях с мертвыми. Парочка, совсем еще дети, расписались в загсе, поехали куда-то на электричке, и какие-то гопники парня убивают. Она оставляет его в морге, приходит домой, а вечером он является как ни в чем не бывало, они общаются, как обычно, а утром она говорит: ну иди, что ли, нельзя тебе тут больше, да и я пойду деньги с карточки сниму - тебя ж на что-то хоронить еще надо... И такая жуткая непоправимость за этой обыденностью, что ну просто невозможно на все это смотреть. Дурь, конечно, как говаривал мой папа, но торкает до дна, ага.
Да, я по этой фразе тоже кадры из фильма вспомнила. Давно смотрела. Он не из тех, что хочется пересматривать.
Оля-Оля...)
Привет, Песенка :)
Эмоционально. Достоверно. Запоминается.
Спасибо.
Ну как это нет. Мы есть и мы пили вместе. И будем.
Тщетную мудрость мира вы оставьте,
Злы богоборцы! обратив кормило,
Корабль свой к брегу истины направьте,
Теченье ваше досель блудно было.
Признайте бога, иже управляет
Тварь всю, своими созданну руками.
Той простер небо да в нем нам сияет,
Дал света солнце источник с звездами.
Той луну, солнца лучи преломляти
Научив, темну плоть светить заставил.
Им зрятся чудны сии протекати
Телеса воздух, и в них той уставил
Течений меру, порядок и время,
И так увесил все махины части,
Что нигде лишна легкость, нигде бремя,
Друг друга держат и не могут пасти.
Его же словом в воздушном пространстве,
Как мячик легкий, так земля катится;
В трав же зеленом и дубрав убранстве
Тут гора, тамо долина гордится.
Той из источник извел быстры реки,
И песком слабым убедил схраняти
Моря свирепы свой предел вовеки,
И ветрам лешим дал с шумом дышати,
Разны животных оживил он роды.
Часть пером легким в воздух тела бремя
Удобно взносит, часть же сечет воды,
Ползет иль ходит грубейшее племя.
С малой частицы мы блата сплетенны
Того ж в плоть нашу всесильными персты
И устен духом его оживленны;
Он нам к понятью дал разум отверзтый.
Той, черный облак жарким разделяя
Перуном, громко гремя, устрашает
Землю и воды, и дальнейша края
Темного царства быстр звук достизает;
Низит высоких, низких возвышает;
Тут даст, что тамо восхотел отъяти.
Горам коснувся — дыметь понуждает:
Манием мир весь силен потрясати.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.