Ираклий Андроников так говорил: «Кажется все сошлось в жизни Бараташвили, чтобы сделать его несчастным, а его тянуло не к мраку, а к свету!».
Из небогатой, но достаточно состоятельной княжеской семьи. По маме (Орбелиани), вообще, царских кровей! Хорошее образование, блестящий танцор, маячащая впереди военная карьера… Упал с лестницы, сломал ногу, стал хромать – танцы и военная карьера пошли прахом. Отец разорился – зело азартен был князь в карточных играх. Николоз вынужден был стать чиновником. Служил в Нахичевани, потом еще где-то в Азербайджане. Заболел малярией и в 27 лет умер. Все? О, нет!
Сейчас его называют классиком грузинской литературы, сравнивают с Байроном. А написал он всего 36 (37?) стихов, одну поэму и какое-то количество переводов. Причем, ни одно из его стихотворений не было опубликовано при жизни. Лишь через семь лет после смерти несколько стихов напечатали.
Стихотворение «Синий цвет», которое Николоз написал в 23 года, наверное, стало самым известным.
В России в то время был популярен такой романс:
Черный цвет, мрачный цвет,
Ты мне мил навсегда,
Я клянусь, не влюблюсь
В цвет иной никогда.
И принудить меня,
И заставить меня
Разлюбить черный цвет.
Силы нет, власти нет!
…
И т .д.
Александр Чавчавадзе перевел эти стихи на грузинский. Грузинская версия романса тоже стала популярной.
А Николоз Бараташвили написал в пику (?) этому стиху светлый и жизнеутверждающий, хоть и грустный стих – «Синий цвет».
Надо сказать, что тут все не так просто… Дело в том, что Николоз был безответно (?) и беззаветно влюблен в дочь Чавчавадзе – Екатерину. И, судя по всему, глаза ее были именно голубыми, если не синими. Но об этом чуть позже. А сейчас несколько фактов. Екатерина – родная сестра Нины Чавчавадзе-Грибоедовой. Дальше без комментариев. Екатерина вышла замуж за Давида Дадиани – владетельного князя Мингрелии, а после смерти мужа стала правительницей Мегрелии, а во время Крымской войны лично возглавила мегрельсое войско. Про «беззаветно» с вопросиком еще скажу. Когда священник традиционно спросил, согласна ли Екатерина стать женой Дадиани, невеста упала в обморок. Николоз выбежал из храма.
Помните, я писал, что стихи Бараташвили были напечатаны лишь через семь лет после его смерти? Так вот, они бы, вообще, не были напечатаны, если б Екатерина не передала Илье Чавчавадзе (тоже поэт, тоже князь, тоже Чавчавадзе, но из другой ветви старинного рода – седьмая вода на киселе) тетрадку со стихами Николоза. Илья проникся стихами Бараташвили и сразу же опубликовал несколько, а позже издал и сборник.
Стих «Серьга» был первым:
Головку ландыша
Качает бабочка.
Цветок в движенье.
На щёку с ямочкой
Серёжка с камушком
Ложится тенью.
Я вам завидую,
Серьга с сильфидою!
Счастливец будет,
Кто губы жадные
Серьгой прохладною
Чуть-чуть остудит.
Богов блаженнее,
Он на мгновение
Бессмертье купит,
И мир безгрозия
В парах амброзии
Его обступит.
Илья напечатал его, конечно же, на грузинском. А этот перевод тоже принадлежит перу Пастернака.
Возвратимся однако к синим глазам. Интересно, что когда Лермонтов (увы, еще один представитель клуба 27-летних) посвятил стихи дочери Чавчавадзе – Екатерине, он тоже писал о цвете ее глаз:
Как небеса, твой взор блистает
Эмалью голубой,
Как поцелуй, звучит и тает
Твой голос молодой;
За звук один волшебной речи,
За твой единый взгляд
Я рад отдать красавца сечи,
Грузинский мой булат;
И он порою сладко блещет,
И сладостно звучит,
При звуке том душа трепещет
И в сердце кровь кипит.
Она поёт — и звуки тают,
Как поцелуи на устах,
Глядит — и небеса играют
В её божественных глазах;
Идёт ли — все её движенья,
Иль молвит слово — все черты
Так полны чувства, выраженья,
Так полны дивной простоты.
На самом деле не известно, кому посвятил Лермонтов этот стих. С огромной вероятностью именно Екатерине. Он часто бывал в доме Чавчавадзе (когда жил в Тифлисе, ожидая перевода) и обожал слушать пение Екатерины. Однако, в это же время он был увлечен Майко Орбелиани – троюродной сестрой Нины и Екатерины и родственницей (и близким другом) Николоза по материнской линии.
Как после праздника в глотке вина отраду
Находит иногда гуляка удалой,
Так рад я был внимательному взгляду
Моей Майко, плясуньи молодой
Но это уже другой ее воздыхатель - Полонский! Интересно, какого же цвета у нее были глаза?
Сам стих «Синий цвет»
Оригинал
ცისა ფერს, ლურჯსა ფერს,
პირველად ქმნილსა ფერს
და არ ამ ქვეყნიერს,
სიყრმიდგან ვეტრფოდი.
და ახლაც, როს სისხლი
მაქვს გაციებული,
ვფიცავ მე — არ ვეტრფო
არ ოდეს ფერსა სხვას.
თვალებში მშვენიერს
ვეტრფი მე ცისა ფერს;
მოსრული იგი ცით
გამოკრთის სიამით.
ფიქრი მე სანატრი
მიმიწვევს ცისა ქედს,
რომ ეშხით დამდნარი
შევერთო ლურჯსა ფერს.
მოვკვდები — ვერ ვნახავ
ცრემლსა მე მშობლიურს, —
მის ნაცვლად ცა ლურჯი
დამაფრქვევს ცვარს ციურს!
Подстрочник сделан современной грузинской поэтессой И.Санадзе.
В небесный цвет, синий цвет,
Первозданный цвет
И неземной не от мира сего
Я с юности влюблён.
И сейчас, когда кровь
У меня стынет,
Клянусь — я не полюблю
Никогда другого цвета.
В глазах в прекрасный
Влюблён я небесный цвет;
Он, насыщенный небом,
Излучает восторг.
Дума — мечта
Тянет меня к небесным вершинам,
Чтоб, растаяв от любви очарования,
Слился я с синим цветом.
Умру — не увижу
Слезы я родной,
Вместо этого небо синее
Окропит меня росой небесной.
Могилу мою когда
Застелет туман,
Пусть и он будет принесён в жертву
Лучом свечением синему небу!
Перевод Л. Пастернака
Цвет небесный, синий цвет,
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал.
И теперь, когда достиг
Я вершины дней своих,
В жертву остальным цветам
Голубого не отдам.
Он прекрасен без прикрас.
Это цвет любимых глаз.
Это взгляд бездонный твой,
Напоенный синевой.
Это цвет моей мечты.
Это краска высоты.
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Это легкий переход
В неизвестность от забот
И от плачущих родных
На похоронах моих.
Это синий негустой
Иней над моей плитой.
Это сизый зимний дым
Мглы над именем моим.
Перевод М. Дудина
Синий цвет, небесный свет,
Неба синего привет,
Первозданный, неземной
С детства светит надо мной.
И теперь, когда остыл
Сердца опытного пыл,
В верности пред синевой
Отвергаю цвет иной.
Я в глазах любви ловлю
Синь, которую люблю,
Светлым облаком чудес
В мир сошедшую с небес.
И мечту земных забот
Синь заветная зовет,
Чтоб любовь сияла там
С синим светом пополам.
Вместо слез родных — на прах
На моих похоронах
Неба синего роса
На мои сойдет глаза.
Жизнь, сгоревшую дотла,
Жертвенная скроет мгла,
И оставит легкий след
В синем небе синий цвет.
Есть еще перевод Заславского, но он мне меньше нравится и Лифшица, который совсем не нравится. А Дудинский неплохой. Пастернак – зе бест.
Читает Резо Габриадзе. Проникновенно, правильно интонационно, но с запинками. Видно, что сходу, с листа
https://www.youtube.com/watch?v=L94jqps-IzE&t=23s
Этот человек, как сценарист, драматург, режиссёр, художник, скульптор, кукольник и ум-честь-и-совесть (хинты - театр марионеток, «Не горюй!», «Мимино», «Кин-дза-дза!», «Необыкновенная выставка») достоин отдельной истории.
Читает Г. Товстоногов
https://www.youtube.com/watch?v=eGDeNad3quE
Читает автор перевода – Борис Пастернак. Мне не нравится, честно говоря.
https://www.youtube.com/watch?v=nmVjG2u3yTY
Поет С. Никитин
https://www.youtube.com/watch?v=_xq4RkQuLik
Оригинал. Читает… не знаю, кто, но красиво.
https://www.youtube.com/watch?v=9RIzXd-DNiw
Назначь мне свиданье
на этом свете.
Назначь мне свиданье
в двадцатом столетье.
Мне трудно дышать без твоей любви.
Вспомни меня, оглянись, позови!
Назначь мне свиданье
в том городе южном,
Где ветры гоняли
по взгорьям окружным,
Где море пленяло
волной семицветной,
Где сердце не знало
любви безответной.
Ты вспомни о первом свидании тайном,
Когда мы бродили вдвоем по окраинам,
Меж домиков тесных,
по улочкам узким,
Где нам отвечали с акцентом нерусским.
Пейзажи и впрямь были бедны и жалки,
Но вспомни, что даже на мусорной свалке
Жестянки и склянки
сверканьем алмазным,
Казалось, мечтали о чем-то прекрасном.
Тропинка все выше кружила над бездной...
Ты помнишь ли тот поцелуй
поднебесный?..
Числа я не знаю,
но с этого дня
Ты светом и воздухом стал для меня.
Пусть годы умчатся в круженье обратном
И встретимся мы в переулке Гранатном...
Назначь мне свиданье у нас на земле,
В твоем потаенном сердечном тепле.
Друг другу навстречу
по-прежнему выйдем,
Пока еще слышим,
Пока еще видим,
Пока еще дышим,
И я сквозь рыданья
Тебя заклинаю:
назначь мне свиданье!
Назначь мне свиданье,
хотя б на мгновенье,
На площади людной,
под бурей осенней,
Мне трудно дышать, я молю о спасенье...
Хотя бы в последний мой смертный час
Назначь мне свиданье у синих глаз.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
