Дудинка (или как её называли на старинных картах – «зимовье Дудино ясашно») основана аж в 1667 году, в годы правления тогдашнего президента РФ А.М. Тишайшего, население – чуть более 20 тыс. человек.
Административный центр ТДНР - Таймырского Долгано-Ненецкого района Красноярского края. (Бывшего автономного округа). Находится на 69 градусе северной широте на месте слияния реки Дудинки с Енисеем.
Вообще основной достопримечательностью этого речного порта конечно же, является сам широченный Енисей.
Только, уж простите, не будет автор в стиле рекламных проспэктов называть его слащаво «Енисей-батюшка» - ну, в самом деле, как может быть кому-то биологическим родителем или духовным наставником H2О в жидком агрегатном состоянии? А даже и в твёрдом?.
Точно также, хоть пряниками заманивайте, не назову я порт Дудинки «Воротами Арктики» - ворота же они такие, с заклепками и железными створками. Вообще ни разу не похоже…
Но Енисей здесь действительно громаден и речной порт ему соответствует – кипучая деятельность по погрузке и разгрузке судов здесь не утихает ни на секунду. (Такое я уже встречал ещё в более масштабном виде в другом заполярном порту в г. Мурманск.)
Звуковой фон очень колоритен – гудки речных и морских судов, лязганье и громыханье при погрузке, и всё это чудесно оттеняется криками деловито патрулирующих порт чаек. Отправляются суда вверх ( в сторону Красноярска) и вниз по Енисею - в сторону Диксона и Ледовитого океана, в том числе и в Мурманск.
Ну а суда компании Arctic Express я видел в обоих этих городах.
Именно на работу порта смотрит с очень смешанными чувствами скульптура «Рыбачки», изображающая то ли ненецкую, то ли долганскую девушку, ожидающую возвращения мужа. Интересно, что автору удалось передать целый спектр чувств – с одного ракурса
В глазах рыбачки тревога, с другого – смутная надежда, с третьего и вообще – какое-то негодование! (?) Какая-то прямо семейная драма, оставшаяся тайной для зрителей…
Ну а сам рыбак(точнее его скульптура) уже пришвартовался к берегу в паре сотен метров севернее, и увлеченно любуется богатым уловом, предвкушая богатую уху и деньги от продажи. Вот безалаберный! Сходил бы, навестил благоверную. Ждёт ведь…
Вообще, надо сказать, что в РФ три ненецких административных единицы - Ненецкий автономный округ, Ямало-Ненецкий автономный округ, и вот Таймырский Долгано-Ненецкий район (до объединения с Красноярским краем тоже бывший АО).
Столицы всех трёх регионов я посетил, и могу сказать, что все они очень колоритны, интересны и – что радует – в последние годы очень шагнули вперёд в плане развития городской среды, инфраструктуры и благоустройства – и Нарьян-Мар и (особенно) Салехард (где местами вообще уже какая-то Норвегия – в хорошем смысле этого слова) и вот Дудинка.
И фраза «Дудинка хорошела у нас на глазах» отнюдь не будет тут избитым и запылённым журналистским штампом. Так, сразу после нашего приезда рядом с панно на ул. Островского начали устанавливать симпатичные скамейки, и вкупе с ними – инсталляцию-скульптуры из белой медведицы и медвежонка. Мимимило.
Также недавнее достижение дудинской администрации – благоустройство набережной, которая ныне весьма и весьма приятна, и объекты советского периода (Памятник Ленину и Дворец Культуры) вполне гармонично сочетаются с новыми – Введенской церковью и башенкой-маяком с часами. Единственное – носит эта башенка очень логичное для корневой Сибири название… «Биг-Бен». Ну ёкарный бабай! Что это за низкопоклонство перед Западом, комичное и никому не нужное? Ну, на самом деле, ведь жители Ист-энда не называют свои арт-объекты, скажем «Nenezky chum» или «Ledokol Lenin»! Здесь-то это зачем, граждане?
Отдельной похвалы заслуживает лаконичное и сдержанное оформление фасада Дудинского музея – в самом деле, можно было бы забабахать на весь фасад что-нибудь крикливо-громоздкое, в стиле «Олег Дерипаска на льдине разрывает контракт на поставку природного газа в Казань», но вместо этого – разбросанные на большом расстоянии друг от друга малюсенькие пиктограммы чумов, оленей и человечков рядом с ними – в сочетании с огромностью стены музея это создаёт вполне явственное представление о размерах северных территорий и их малонаселённости. Здорово!
В районном центре, в отличие от гораздо более крупного Норильска, визуально намного больше представителей коренных национальностей – ненцев и долганов.(Последние, кстати, являются самым северным тюркоязычным народом). Многих из них, вместе с детьми, я встретил прогуливающимися по благоустроенной набережной.
Единственным же тёмным пятном, но зато пятном смачным, является заброшенное деревянное здание речного вокзала – очень красивое здание советских времен, с деревянными балконами, круглыми окнами в виде иллюминаторов, деревянной же отделкой интерьера. Здание, судя по всему, какое-то время ещё использовалось как офисное, ныне же – заброшено окончательно. Здание облюбовала как «штаб» компания местной детворы лет по 10-14, с которой поэт имел интересную дискуссию. Дети оказались вполне воспитанными, остроумными и даже, несмотря на наличие гаджетов, начитанными. И с любопытством выспрашивали у приезжего дяденьки, зачем он сюда добрался аж из Екатеринбурга, и как ему Дудинка. Да нормально, ребята и девчата.
Только вот речного вокзала в Дудинке нет, а вместо него – хлипенькая «остановочная платформа» в нескольких сотнях метров севернее. Примерно такая же ситуация как в Омске, где красивейший советский речной вокзал в центре города превратили в барахолку с очень показательным названием ТЦ «Вавилон», а сама речная пристань находится в феерических пикулях в промзонах на окраине города.
Вечером же второго дня, перед отбытием на следующее утро вниз по реке, народный поэт обновил персональный рекорд по самому северному купанию, искупавшись в Енисее.
Несмотря на очень жаркую погоду, вода в сибирской реке в конце июля была ледяной – примерно как Кама, в которой я купался в начале мая.
Однако местные жители заполнили берег, с увлечением предаваясь водным процедурам. Им было вполне комфортно.
Вдали виднелся краешек Диксона, и – вроде бы – Земли Франца Иосифа. На северо-западе приветливо махали лапами модные тюлени Шпицбергена. А на горизонте маячил воткнутый прямо в земную ось северного полюса титанический флаг Российской Федерации!
Хотя…возможно, показалось…
Именно во время купания, по известному закону о «всему своё время» и «время разбрасывать камни, и время – звонить», мне стали названивать заказчики из далёкого Екатеринбурга с целью чего-нибудь этакого вдруг заказать.
Классика жанра!
Они ждали этого момента!
- Виталий, вы где? Можете говорить? Визитки бы заказать!
- (фыркая и отплевываясь) – Могу! На Таймыре! В Заполярье. Купаюсь! В Енисее!
(после потрясенного молчания) – Понятно, простите…
В советские годы, кстати, от Дудинки до Диксона было пассажирское сообщение – и, в пятидесятые года до Диксона из Красноярска добралась, скажем, крупная делегация поэтов, художников и композиторов. Во были времена…
Ныне же по воде до Диксона можно добраться либо – трудоустроившись в какую-нибудь компанию-грузоперевозчик, либо – контрабандно, на коррупционной основе, либо – вплавь. Как видим, выбор стал больше…
Вздохнул поэт, окинул взглядом беззаботно уходящий к манящему Диксону Енисей и спрятавшееся за тучки таймырское солнце, пожал плечами и побрёл на юг…
А напослеdoc. вот вам история в стиле долгано-ненецкого героического эпоса. А именно – история про легендарную Дудинскую битву 26-27.07.2021 г.
Дело в том, что ещё одной «достопримечательностью» тех мест является легендарный северный гнус, она же мошкА. О, что это была за мошкА, граждане, что это была за мошкА!
Помнится, автор как-то критически-иронически отзывался о дурном нраве лозьвинских комаров. Так вот, лозьвинские комары – воспитаннейшие интеллигентнейшие создания по сравнению с кровожадными северными мушицами-головорезами.
Лозьвинские комары:
(подлетая) «Сударь, простите, но…можно вас укусить? Да чуть-чуть!...Куда мне идти? Но ведь… кровь мне нуж…» (пытаясь сдержать подступающие слёзы) – «Ладно, полечу что ли, воды попью…» - Как-то примерно так.
Дудинские мушицы же никакого пиетета к двуногим источникам питания не испытывают в принципе. Прямо как казанские гопники девяностых годов - с криками ликования, эгегеканьем и гигиканьем и довольным урчанием они подлетали к нам, облепляя со всех сторон, на лету жадно впиваясь в плоть и, поплевывая в раны, выхватывали кусочки мяса. Многие из них гибли под свирепыми и точными ударами поэта, но на место выбитых становились всё новые и новые бойцы. И неслось по набережной Енисея кровожадное жужжащщее «Урррагх!» И имя им было – легион…
Небольшую паузу легионы мушиц делали, только когда на порт налетали порывы сильного ветра, вносившего помехи в систему их самонаведения на цель.
Но стоило ветру хоть чуть стихнуть – и атаки с хриплым прокуренным «Налетай, братва!» начинались сызнова.
О, це ж песня, а не мушицы! Кстати, на языке жителей САСШ и Канады «мошкА» называется «blackfly» (чёрная муха) – как бы символизируя суть их помыслов и методы их достижения.
BlackFlyMatter прямо какое-то.
Особенно разошлись таймырские гопоинсектоиды вечером второго дня, как бы намекая заезжим путешественникам, что пора бы и честь знать, и вообще – Дудинка не резиновая.
Взвесив все pro и contra, двое екатеринбуржских путешественников решили не встречать прибывающий теплоход «Валерий Чкалов», а, выдержанно и организованно, с поднятыми знаменами ретироваться в укреплённый сетками бункер-квартиру.
Мушицам же показать новинки репеллентной военной техники как-нибудь в следующий раз. Так что – не прощаемся.
Ну а пока – здравствуй, белая ночь, переходящая в белое утро!
Одиноким и слегка покусанным героям пора на юг, на юг, на юг…
