Этот год основательно сорвал крыши с голов человеческих...
Сначала народ слегка свихнулся на карантине, а потом усугубил помешательство, вырвавшись на волю и надышавшись хмельной свободушкой.
Американские негры решили поставить белых на счетчик, предъявив им старые долги.
А белые, в свою очередь, покрыли поцелуями пыльные негритянские башмаки, почему-то вообразив, что вовремя сдаться - значит, почти победить.
В Хабаровске у части населения произошло раздвоение личности.
И с криками "ЯМЫ Фургал" люди вышли на площадь, где и сегодня можно увидеть их поредевшие ряды.
А в Белоруссии бастуют работяги, не ведая того, что после победы оппозиции и МАЗ, и МТЗ, и большинство других предприятий будут закрыты.
И сотни тысяч квалифицированных рабочих будут вынуждены рвать когти в другие страны на полулегальные заработки.
(Сомневающиеся могут присмотреться к судьбе бывших "Южмаша" и "Антонова" на Украине).
А что готовит нам осень? До какой кульминации дойдет безумие посткарантинного мира?
И вижу я такую вот картинку...
Верующие вдруг заметят, что мир, созданный Творцом, до крайности несправедлив, уродлив и жесток.
Никакой свободы воли нет.
Как и элементарного равенства.
Уже с рождения все мы находимся в совершенно разных условиях.
Для кого-то открыты все пути и социальные лифты, а для кого-то единственное желание - хоть чего-нибудь да поесть.
Кто-то изначально здоров, кто-то появляется на свет инвалидом.
Бедные ненавидят богатых, чиновники издеваются над просителями, сильные подавляют слабых...
Мужья уходят от жен, жены бросают мужей.
Дети неуправляемы и своевольны, старики капризны и ворчливы.
И главное безобразие - неминуемая смерть, за которой вечная безнадега адских мук...
Кто автор такого мерзкого сценария?! Долой его! Хотим другого!
Чтоб хорошо было всем.
Рабочим - заводы, политикам - политика!
Моря - матросам, магазины - продавцам!
Мужикам - бабы, бабам - мужики!
И всем - бессмертие полное и окончательное!
И вздохнул глубоко Творец. И уважил он требования паствы своей.
Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду.
Между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
- До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой -
словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
