Всякий раз, когда заходит речь об истоках творчества, на ум мне приходит финальная сцена рассказа Рюноскэ Акутагавы «Муки ада». В ней по приказу сумасбродного владыки на глазах придворного художника сжигают его любимую дочь.
Первым желанием живописца было броситься к ней на помощь. Однако он тут же замер и жадно стал впитывать картину мук самого близкого ему человека, чтобы потом это зрелище запечатлеть на холсте.
Всего интереснее, что если секундой ранее он едва не лишился рассудка, то теперь глаза его сияли восторгом и вид корчащейся в огне девушки захватил его без остатка. Придворные затаив дыханье смотрели на него, потому что в эти мгновенья он выглядел точь в точь как новоявленный будда.
Нет, я ни в коем случае не утверждаю, что поступок японского мастера кисти достоин подражания, но и осуждать его не берусь, тем более, что живописец, написав потрясшую всех, кто ее видел, картину, на которой в красках была запечатлена горевшая заживо дочь, тут же повесился. Такие вот дела.
Видимо, все-таки прав был художник эпохи позднего Возрождения Паоло Веронезе, когда перед лицом священного трибунала инквизиции сказал:
- Мы, живописцы, пользуемся теми же вольностями, какими пользуются поэты и сумасшедшие.
Вот как бы только не ошибиться, определяя, кто есть кто.
причем я понимаю, что оно из Акутагавы растет,
но теперь это не история одного японского художника, это просто судьба каждого художника
все от желания заглянуть за горизонт.
Надо знать мировоззрение той эпохи, а японцы - люди с совершенно другой психологией, чтобы понять, почему он поступил именно так. Может, он не мог ничего сделать (и не мог) в тот момент и решил использовать единственное доступное оружие - обвиняющую картину?.. Но ваше ессе заставляет размышлять, и это хорошо.
Спасибо.
С Новым Годом!!!!
2020
Обалденная цифра!
Прямо дублет.
две тысчи двадцатый
две тысчи двадцатый
бьет, как дублет
А, может, ужасный, а, может, проклятый,
А, может, и нет
А, может, веселый, а, может, счастливый,
Но я так скажу:
Ежайте его отмечать на Мальдивы -
Понятно ежу))
Две тысчи двадцатый
Две тысчи двадцатый
Бьет, как дублет
А, может, ужасный, а, может, проклятый,
А, может, и нет
А, может, веселый, а, может, счастливый,
Но я так скажу:
Уж лучше его отмечать на Мальдивах -
Понятно ежу))
Интересно. Так и есть. Но все же... Это преувеличение, конечно:)
Если и преувеличение, то, я думаю, не сильное.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Мы целовались тут пять лет назад,
и пялился какой-то азиат
на нас с тобой — целующихся — тупо
и похотливо, что поделать — хам!
Прожекторы ночного дискоклуба
гуляли по зеленым облакам.
Тогда мне было восемнадцать лет,
я пьяный был, я нес изящный бред,
на фоне безупречного заката
шатался — полыхали облака —
и материл придурка азиата,
сжав кулаки в карманах пиджака.
Где ты, где азиат, где тот пиджак?
Но верю, на горе засвищет рак,
и заново былое повторится.
Я, детка, обниму тебя, и вот,
прожекторы осветят наши лица.
И снова: что ты смотришь, идиот?
А ты опять же преградишь мне путь,
ты закричишь, ты кинешься на грудь,
ты привезешь меня в свою общагу.
Смахнешь рукою крошки со стола.
Я выпью и на пять минут прилягу,
потом проснусь: ан жизнь моя прошла.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.