|
То ж, что мы живем безумной, вполне безумной, сумасшедшей жизнью, это не слова, не сравнение, не преувеличение, а самое простое утверждение того, что есть (Лев Толстой)
Публицистика
Все произведения Избранное - Серебро Избранное - ЗолотоК списку произведений
О книгах | Изгнанье пустоты
Сергей Слепухин. «Прощай, Парезия» Стихотворения. Издательство «Евдокия».
Екатеринбург, 2007, тир 300 экз.
годо долгожданный второго пришествия до
предтеча нет речи нет течи в гортани нет зова
обманщик лукавый фальшивый спаситель годо
ты нас одурачил надеждой напрасною снова
мы ждём на дороге и я и Владимир-поэт
володя мелодий владетель прозрачного слова
в чьих бронксах прокуренный духа и воздуха нет
а ты искушаешь напрасной надеждою снова
Поэт Сергей Слепухин не вмещает самого себя в историческое земное пространство. Ему надо всё больше и больше пространства, чтобы его слово читалось в бесконечности, где каждая буковка воспринимается клавиатурой Вселенной, чтобы потом всё это можно было объединить, вместить и спрятать в себе. А затем уйти в самого себя всё дальше, дальше, и дальше, куда никто уже пройти не сможет, если не будет читать его стихов… Ведь по версии современных стихотворцев Бог сделал карьеру Слову, а люди сделали Богу карьеру в словах, создавая читательский мир антиязыка поэзии. Недаром Александр Пушкин устами лирического героя в «Истории деревни Горюхино» оставил нам просьбу к Богу послать ему читателей. И это обращение по-прежнему актуально: главная ценность русской поэтической ноосферы – читатель. Он дороже денег, потому что повседневная опасность для современного литературного процесса не в том, что поэту недоплатили, а что его не прочитали. Да, текущая жизнь стремительно дорожает. Только стихи по-прежнему ничего не стоят, когда нет читателя. Но Слепухин отказывается верить в утвердившуюся мысль о смерти читателя и поэта.
В подмышке города, где желт колтун акаций,
Где вязки запахи тлетворных нечистот,
Слагает на скамье, не требуя оваций,
Стих идиот.
В убогой спаленке разбуженной гортани
Несбывшейся любви рождаются слова,
И робко в пусть спешат, как ежики в тумане,
Кольнув едва.
Машин папье-маше, монокли манекенов,
Реклам холодный жар, искусственный и злой,
Не умирай, мой стих, застенчивая вена,
Побудь со мной.
Так в эпоху глобализации он вслед за другими выносят Россию вперед стихами, хотя газеты неустанно напоминают ему о НЕРЕНТАБЕЛЬНОСТИ ПОЭТИЧЕСКИХ ПУТЕШЕСТВИЙ. Но ПОЭТ нерентабелен лишь до той поры, пока вокруг него, как подле Иисуса Христа, не соберутся двенадцать читателей, живущих в городе, куда он пришел почитать свои и послушать стихи других, нарушая гладь пустоты! Для меня книга Сергея Слепухина пришла в Братск в количестве десяти экземпляров, которые я раздал окружающим меня любителям стихов. Таковых в городе набралось, и они откликнулось на его слово.
Сергей Слепухин поэт и художник. Он активно печатающийся автор в журнально-сетевой периодике и выпускающий, хоть и малые тиражами, книги. Его живопись выставляется в галереях и покупается ценителями. Живописный склад ума соединяется во многих стихообразах отражающих разное видение мира. Как в этом восьмистишии:
Бродя в мечтах без всякой цели
По узким улочкам витым,
Наступишь в луже акварели,
Чей желтый станет золотым.
Не рассуждай о настоящем –
Ты в нём, пока стоит нога,
А время заводью бродящей
Не отторгает берега.
Стихи Сергея Слепухина редактируют жизнь, удаляя из неё с помощью слова все лишне. Благодаря этому окружающий мир не улучшается, но и не ухудшается, а становится полнозвучнее в тишине бытия, где из современной плоти рождается новое слово антиязыка.
*
И манит высь, как мамины колени,
Но каменистей при подъеме скат,
Неразличимы стертые ступени
Небесной лестницы, ведущей наугад.
Как в детстве ты карабкался умело,
Взлетал стремглав, порывист и крылат!
Теперь душа, опережает тело,
Одышливо зовущее назад…
Слепухин несет в себе - глагол Бытия, сжатый до божественного Я. Поэт поёт только самого себя, даже если он пытается пустить пыль в глаза вечности, предоставив алиби для Бога. Для поэта главный закон сохранения Господа – не молитва, а стихи. Поэзия важна тем, что она показывает людям не только то, что не свершилось, но и мимо чего они прошли.
*
На мокром месте облака,
Как дыры в лужах,
И впала бледная щека,
И смех натужен.
Аркан и мал и невелик,
Блазнит темница,
Но не вмещает птичий крик
И птичьи лица.
Подобия самим себе
И нам подобья,
Стекает слюнкой по губе
В земли утробье.
Стихи Слепухина – ежедневная ностальгия по будущему, которое сбывается только в опубликованном виде. Читая его, я убеждаюсь, что надо постоянно больше перечитывать поэта не для узнавания и постижения других, а для понимания самого себя и только себя одного. Но читать, чтобы обмениваться не идеями, а сомнениями, которых в наше время не хватает на всех.
Сумрачный часослов Лимбурги пишут ныне:
Ангелы-истребители, право славящий ор.
Слышишь рокот войны под пятым ребром в пустыне,
Мюзикл на Дубровке, бесланский народный хор?
Родины резкое «р», пыльно от слова «Путин»,
Осип осип, сипит. Осень под сенью спит.
Выродок архетип волком глядит из будет,
Корни в подпол пустил речи чужой общепит.
Не ощущает плотность внекалендарный признак,
Пауз могил отверстых превозмогая тьму,
Вновь обретенное Слово, и отменяется тризна.
Было бы «Аллилуйя» внятно пропеть кому…
Благодаря таким поэтам как Сергей Слепухин будущему не грозит остаться без стихов, в котором бесконечность речи может быть неподвижна, а Бог - бессилен! Но благодаря таким поэтам слово, как атом литературной веры, когда-то где-то в ком-то отзовётся. Скорее всего, там, где будущего нет даже у Бога. В книге «Прощай, Парезия» автор расставил всё по своим местам, но только для себя не смог найти места и потому, даже в наших мыслях, то и дело пропадает без вести, чтобы переписать жизнь, которая проходит быстрее афоризма! Поэтому он использует способность заново переписать и переиздать память в другой жизни, где:
ах вавилона вечный долгострой,
когда един язык и междометья
унифицированы мысли и покрой
до р.х. жаль забыл тысячелетье
как дом союза в вечных облаках
соединенных штатов междуречья
велик Мардук отныне и в веках
и все равны в бесправье и правах
ремесленников лиры и заплечья
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
стропила в небо в задницы богов
под матерок на общечеловечьем
но зиккурат потомству не готов
развалина стыдобище увечье
смеются боги в медных небесах
блошиный цирк на глиняных весах
и подлая гордыня человечья
КРАТКОСТЬ ТАЛАНТА в «ОБЩАКЕ» СЛОВЕСНОСТИ
«МАЛЕНЬКОЕ ПРОЗАИЧЕСКОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ». Печатный двор «Стерх». Псков. 2008.
«Маленькое прозаическое произведение» - так незатейливо называется сборник короткой прозы, который вышел тиражом в 400 экземпляров под рубрикой Net.Культура. Под одной обложкой собраны работы 66 сочинителей разных возрастов. До этого их в творческое содружество на Mail. ru объединила Каролина Ронакали, создав книжный приют для неизвестных авторов. Примечательно, что прежде большинство из них можно было прочитать только на экране компьютера.
Круглые сутки сетевые писатели разных литературных предпочтений свободно печатают и обсуждают малую прозу, проводят конкурсы, определяя лучшие публикации. И вот теперь год не стихающего литературного общения вылился в 200-страничный сборник, который разошелся по русскому миру, где сегодня живут писатели.
Было подозрение, что участники сообщества только сами друг друга читают, живя в спасательном, но замкнутом, круге Интернет-массы. Но выяснилось, что у сообщества уже имеется немало подписчиков, которые ежедневно активно следят за свежими публикациями, оставляя к ним критические комментарии.
Среди участников сообщества нет профессионально работающих писателей, каждый занят своим доходным или не очень ремеслом, а пишут малую прозу по зову души и при этом никто не претендует на лавры классиков. Им интересно друг с другом говорить о настоящем на языке литературы, снабжая вечность подсмотренными деталями повседневности. И эта их личная ритмическая попытка бытия осветить себя внутренним светом из «общака» поэзии состоялась. Меня не покидает ощущение, что авторы сборника завербованы будущим, только пока остается неизвестно кому из них оно подаст руку затяжного признания.
Книга, вышедшая из Сети – это начатый в Х1Х веке с легкой руки Ивана Тургенева, и продолженный в современной русской литературе незатихающий поиск большого смысла в малых формах, которыми укрепляется словесность. И тут самое время следует вспомнить, что Дмитрий Кузьмин первым в авторском многообразии конца ХХ века проводил тургеневские фестивали, на которых отобрал, а в 2000 году выпустил в свет объемную книгу «Очень короткие тексты. В сторону антологии», придав малым формам прозы надежное книжное долголетие. И вот, сборник вышедший в Пскове, еще одна искренняя попытка сделать малую прозу Сети доступной читателям книжной культуры. И хотя в пространстве мировой деревни, где говорят и пишут на русском, они далеки друг от друга, но каждый день собираются вместе на пути поэзии к самому главному – самопознанию, когда они видят прошлое, иногда им снится настоящее, но они пытаются разбудить на перекрестке мирового бескультурья завтрашний день бессловесности.
ВСЯ ПОЭЗИЯ - АВАНГАРД
Илья Фоняков. «Гармония и алгебра строки». Геликон Плюс. Санкт-Петербург.2007 год
Известный питерский поэт Илья Фоняков издал книгу для тех, кто пишет стихи.
В основу книги положены лекции, прочитанные осенью 2005 года на курсах молодых литераторов, которые не только обдумывают житье, но и пытаются его увековечить словом. Автор охватил все направления и приемы, как классической, так и современной русской литературы. Немало страниц в книге уделено верлибру, хайку, одностишиям и палиндромонам. Интерес к этим жанрам Ильи Фонякова не случаен. Сам автор пишет не только регулярным стихом, он автор около 30 книг, но и свободным. Из поездок в Японию привез и опубликовал немало циклов пяти- и трехстиший. А его эксперименты в палиндрономии закреплены в нескольких авторских книгах, а затем вошли в два выпуска антологии. И естественно у молодых авторов больше доверия тому поэту, который работает в разнообразных жанрах стихосложения.
В то время, когда общественное сознание постмодернистского общества отравляет мысль о смерти литературы и, как следствие, автора, по наблюдениям Ильи Фонякова в России литературные знания оказываются востребованы. За поэтические лекции поэту даже охотно платили. Примечательно, что Илья Фоняков знакомил юную поросль с русской поэтической культурой не только на основе классических примеров, навязших еще со школьной скамьи, а находил достойные примеры в среде современных авторов. Так в верлибре он обращался к текстам Арво Метса, Вадима Сидура и Виктора Сербского. Глава о хайку целиком построена на сочинениях питерских любителей малого жанра. И в классическом сонете опирался на работы Татьяны Гнедич и Игоря Смирнова. Илья Фоняков в разговорах со мной определяет формулу поэзию так:
– Для меня вся поэзия - авангард. Пушкин – авангард, Блок – авангард, Заболоцкий – авангард. Авангард – всё, что смело, свежо, оригинально, истинно. Форма выражения – ритмические вариации, наличие или отсутствие знаков препинания, степень метафорической изощрённости – вопрос второй. Традиционная форма – нормальный литературный язык, классическая ритмика, логичность и ясность – лишь наиболее естественная форма выражения поэтической мысли. Она всегда будет существовать, и всегда будет преобладать. Но всегда будут существовать и иные формы. Можно всё, даже вообще без слов. Как-то в Новосибирске меня поразила «поэма» А.Сурнина, составленная из одних цифр:
1, 2
3, 4
5, 6
7, 8
9, 10
11, 12
13
И ведь понятно же, о чём! О трагедии «непарности», одиночества, о драме того, кому выпал несчастливый (тринадцатый!) номер. Крик души. А если нет этого крика (писка, шепота, бормотания и т.д.) – тут хоть как извернись, всё равно получится не поэзия, арьергард, уныло перемешивающий сапогами ту пыль, которую подняли идущие впереди тебя.
Теперь, идущим вслед за Ильей Фоняковым, оставлена добротная книга-памятка, как научиться извлекать из повседневности поэзию. Впрочем, научить писать стихи можно каждого чуткого к слову человека, но станет ли это новым словом в литературе – вопрос. Хотя пара другая слушателей у такого поэта всегда найдутся.
Примечательно, у книги не указан тираж – распространяются и допечатываются новые экземпляры по востребованию читателей. Как утверждает автор, спрос на эту книгу всё еще есть.
ВСЕ МУЗЫ ДИЛЕТАНТОВ
«Короткое путешествие дилетантов». Обнинск. «ФОБ». 2007
Тень от бутылки
Песочными часами
На пляже служит.
Это хайку Эльвиры Частиковой из книги-альбома «Короткое путешествие дилетантов», в которой вместе с ней еще четверо соавторов из Обнинска и Боровска искали на основе таланта знак равенства между окружающим миром и человеком, искусством и стихотворной строкой. Но в книге акцент сделан не столько на поэзию, сколько на живопись, народный промысел, рукоделье и фотографию. Известная поэтесса представлена портретами родных и близких, цветами, миром, наивно выхваченным мимолетностью творения. При этом каждая живописная работа прокомментирована трехстишиями, которые поэтесса подсматривает вокруг себя:
Детской улыбкой
Проклюнулся на небе
Изящный месяц.
Второй автор стихотворных миниатюр и оригинальный фотографий, которые сегодня широко известны в Сети, Валерий Прокошин. Вдвоем они проиллюстрировали стихоминиатюрами не только свои, но и творческие работы поэта Николая Милова, музыканта Евгения Деньгина, певицы Лидии Музалёвой. Валерий Прокошин метко запечатлел в фотографиях образ провинциального городка Боровска Калужской области, дополняя личные фотоощущения строчками:
В этом городе,
Где родина с родинку,
До старости жить…
Считается, что фигура поэта страдательная, мало приспособленная к жизни. На самом деле это миф, порожденный разбалованными романтиками, а творческий человек активен во многих жанрах жизни. И книга тому подтверждение – современный русский поэт фигура деятельная. Поэт, певец, музыкант рисующий, фотографирующий, создающий плетеные корзины и свистульки, шьющий одежду – вполне вписываются в деловую современность, которая расширяет формы и скорости коммуникаций не только словом, но и делом. Вспомним - Борис Пастернак в пору вынужденного читательского забвения гордился, что он вполне выживет, благодаря хорошим урожаям на дачном участке. Огородник он был знатный. Уместно вспомнить знаменитого скульптора Вадима Сидура, который на склоне лет заговорил стихами и оставил нам чудесную книгу верлибров «Самая счастливая осень». Вот и Николай Милов прославился в Боровске глиняными свистульками, которыми снабжал окрестных мальчишек многие годы. Певица Лидия Музалёва до сих пор поражает искусными нарядами. Главное – искать в текущей повседневности приложение творческого потенциала в отражении мира, как это сделали калужские сидельцы, показав свои таланты в живописи, народном промысле, флористике, создавая словесным минимализмом большое:
Серебро и смех,
Февраль рассыпал у ног.
Где ты, русский Басё?
И на поставленный В.Прокошиным вопрос ответ уже известен: на калужской земле поэты складывает слова в современные поБАСЁнки, где:
Сугробы жизни.
Детство моё осталось
Под чистым снегом.
Как тут не вспомнить ядовитое замечание Михаила Лермонтова: «.. прежде люди были просты: они знали только то, чему учились. Ныне, ничему не учась, всё знают». Классик писал с отрицательной ноткой о своем времени, но сегодня его размышления звучат с точностью до наоборот. Дилетант – он же гений необученный, оказывается плодотворней в творческих поисках, чем иной профессионал, если рядом с ними живут разные музы, которые учат быть умом неболтливыми, и вслед за В.Прокошиным напоминают:
Помни: классиком
Никто не рождается,
А умирает.
Поэзия факта
Элла Фонякова. «Капли дождя на стекле». Стихи. Санкт-Петербург. 2007. «АБЕВЕГА»
Стихи в ленту текущих новостей не попадают, потому что современное общество стихами интересуется мало, а поэты устали доказывать себе самих себя. Написать стихи, попасть в журнал, опубликовать книжку - еще не значит выйти в свет, поэтому стихи теперь не объединяют, а скорее даже разлучают внутренних и внешних людей информационного общества. А жаль! Мне показалось, что одностишие Эллы Фоняковой, под многозначительным названием «Экономическая ода», заслуживает широкой пропаганды вдоль дорог на так полюбившимся нашей эпохе баннерам. Вот этот текст:
ООО! ООО! ООО!
Лучше не скажешь о текущем моменте истории! Всего одна буква использована автором, но как точно и много поэт поведал о современной ситуации в стране, которую захватили «оошки» разных мастей, прививая мистификацию социального процветания наших дней. Такой текст не мог родиться двадцать лет назад, он будет непонятен и через полвека. Он умрет в сегодняшнем дне с нами и в нас. Но сегодня – это блестящая опоэтизированная характеристика, выхваченная из текущей современности, которая тяготеет к новой золотой лихорадке минуты славы, которой одурачены новые телетолпы России.
Именно на таких поэтических фактах построена новая книга верлибров Эллы Фоняковой - мгновение, деталь, зарисовка, вырванная взглядом питерского поэта и журналиста из контекста повседневности и записанные в дневник. Где бы ни побывал поэт последние два года, он всюду находит повод для написания коротких и расширенных поэтических текстов, которые могут сказать читателю больше о времени и эпохе, чем многие информационные ленты.
Что можно поведать нового о двух цивилизациях – русской и американской? Тома исписаны, создавая новую ритмическую идеологию противостояния. Но вот поэт подсмотрел еще одну большую разницу, не в нашу пользу, в крохотном эпизоде, который мог остаться незамеченным, если бы не оказался рядом летописец:
Мэр флоридского Санкт-Петербурга
Дружески пожал нам руки…
Гостей «фром Рашия» представили ему
Прямо на улице, во время парада
В честь дня рождения
Мартина Лютера Кинга.
Нашу краткую беседу
Внезапно прервала девочка,
Вертевшаяся рядом:
У нее на обуви развязался шнурочек!
Двухметровый мэр,
Мигом согнувшись в три погибели,
Ловко и аккуратно шнурок завязал.
Девчушка устремилась
Вслед удаляющемуся
Праздничному шествию…
Эпизод застрял в памяти.
Помню, мне тогда подумалось:
А нашей-то молодой демократии,
Пожалуй, до ихней-то старой,
Еще далековато…
Невольно возникает желание этот текст превратить в листовки, и положить на рабочие столы Президента, губернаторов и мэров городов всей России. Ведь поэт рассмотрел что-то большее в чужой жизни, чего не доносят наши журналисты, и чего так не хватает нам. Или наши властители способны только публично целовать живот неизвестного мальчика перед телевизионными камерами, когда знают, что этот кинопоступок будет показан по всему миру. А завязать шнурок ребенку, когда это нужно по ходу дела, без сценария, написанного заранее, русским не по силам?
Поэзия живёт подслушивая тишину, где подлинные лирические герои остаются незамеченными. Эту метамысль диктует божественным глаголом верлибра поэт Элла Фонякова. Мне часто кажется, что век литературы закончился, а писатели остались и продолжают сочинять то, что никому больше не понадобится…Но разве можно равнодушно пройти мимо такого текста:
Он пил, курил, распутничал в своё удовольствие.
Но глаза его жены светились любовью.
Он мог внезапно уехать надолго, неведомо куда.
Её глаза светились любовью.
Мог выгрести на водку всю домашнюю заначку.
Но её глаза светились любовью.
Он хворал, старился, дряхлел.
Её глаза светились любовью,
Потом его не стало.
Её глаза продолжают светиться
Любовью…
Поэтический дневник Эллы Фоняковой убеждает, что по-прежнему в современном мире разлита поэзия, которой торгашеская повседневность отказывает в праве на существование. Главное, что эти факты и события встретил поэт, увидел их и донес читателю, как капельки дождя сквозь увеличительное стекло божественного глагола. | |
| Автор: | vvm | | Опубликовано: | 27.04.2009 15:39 | | Создано: | 2008 | | Просмотров: | 6442 | | Рейтинг: | 0 | | Комментариев: | 0 | | Добавили в Избранное: | 0 |
Ваши комментарииЧтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться |
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
 Авторизация |
|
