|
Ничтожество литературы есть симптом состояния цивилизации (Стендаль)
Публицистика
Все произведения Избранное - Серебро Избранное - ЗолотоК списку произведений
| из цикла "Публицистика" | А Вы копите баллы? - 2 | Рецензия на мою заметку "А Вы копите баллы?" Д.В. Блюдова
"Беда воистину большая. И касается это действительно и общеобразовательных школ тоже. Я видел давеча гигантскую таблицу для учета набранных педагогами баллов. Там предусматривается всё - публикации пособий, создание авторских программ, проведение семинаров, использование компьютерных технологий... Всё, кроме собственно процесса обучения. Вся "прелесть" реформы образования, в том, что учить детей совершенно необязательно. Достаточно издать десяток методичек и провести пару семинаров.
А главная печаль состоит в том, что педагоги просто уходят из школ. Не хотят подвергаться ставшей настолько унизительной процедуре переаттестации. Люди, которые по двадцать лет проработали в школе, вырастили поколения учеников, всю жизнь имеющие высшую категорию - УХОДЯТ, БЕГУТ, СПАСАЮТСЯ. Потому что по новой системе им не набрать и на вторую категорию, если они вдруг не начнут заниматься всяческой методическо-семинарской ересью вместо преподавания.
Поколение учеников не просто будет заниматься по безграмотно написанным учебниками диким учебным планам, которые составили чиновники Минобра. Их непросто будут натаскивать на тесты, которые предстоит пройти в 9-м и11-м классах. Теперь из школы уйдет еще и то, что давало надежду надостойное образование вопреки всему - уйдет учительский фонд. Воспеваюхвалы небесам, ибо сам успел получить образование. Что будет дальше -не хочется и думать. Занавес, господа."
Отвечая Д. В. Блюдову
То, что будет дальше, наш весёлый, талантливый, острый на язык народ уже выразил в анекдоте:
"2030-й год.
Отмечается двадцатилетие реформы образования. С докладом выступает Фурсенко.
- Такого, как у нас, образования нет нигде! Я облетел весь земной шар и знаю!!!
Из зала возмущенные возгласы:
- Не может быть! Земля плоская, предметы тяжелее воздуха летать не могут, а если что и взлетит Божией милостью - разобьется о небесную твердь!"
Уже понятно, что будет дальше. Уровень образования будет, как при ланкастерской системе. Был такой эксперимент, это английское изобретение прижилось у нас во многих школах аж на 40 лет. Учитель обучает 4-х лучших учеников, потом каждый из них обучает 4-х послабее и т.д. Понятно, что с каждой ступенью качество снижается всё более и более.
Минобр деформировал школу и принялся за ВУЗы.
Сейчас старшие школьники завидуют студентам, которые успели выучиться до Деформы образования. А младшие школьники завидуют старшим школьникам, которых Деформа коснулась только слегка. Младшим же школьникам уже не позавидует никто! В мире моды наша страна всегда считалась отсталой. На Западе уже перестанут носить, а у нас только-только начинают. Там это уже считается устаревшим, а у нас - ультрамодным. 20 лет на Западе был ЕГЭ, там уже поняли все слабые места этого действа и отказались от него. У нас только начали его вводить. Почему бы не поучиться на чужих ошибках? Нет, решили, что лучше на своих. Сами шишки набьём, вырастим ещё одно поколение, может, лет через 20 опомнимся...
Фурсенко мало было испортить школу. Убрать лишние, по его мнению, предметы. Он взялся за ВУЗы. Специалистов начали превращать в полуспециалистов. Пример, услышанный мною "из первых рук": новоприбывшим студентам-звукорежиссёрам сократили донельзя, до смешного, практические часы. И правда, зачем им эти часы? Пусть дома практикуются! Лучше дома заниматься, чем по улицам болтаться! Также студентам упразднили некоторые предметы. Такие, как ""Практические вопросы записи музыки", "Основы звукозаписи". И, действительно, зачем специалисту звукорежиссёру изучать эти ненужные предметы?..
В связи с этим рождаются нехорошие мысли. Может, г-н Фурсенко со команндос являются заброшенными к нам диверсантами? Которые за хорошие деньги и ордена пакостят нам, превращая наше знаменитое на весь мир образование в плохое и отсталое?
И ещё одна мысль, от которой бросает дрожь. От того, какое в стране образование, зависит её будущее. Люди - наше главное достояние. От них зависит состояние нашей науки, культуры и искусства. Мы растим новое поколение. Мы выпустим из школы миллионы полуграмотных юношей и девушек, половина из которых закончат ВУЗ и станут полуспециалистами. И эти миллионы полуспециалистов будут работать. И сотни тысяч новых получителей будут учить следующие поколения. Через 30 лет нашей стране нечем будет гордиться... Буратино в знаменитом фильме пел: "Поучайте лучше ваших паучат!". Будет так: "Получайте серых юношей, девчат!" | |
Ваши комментарииЧтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться |
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
 Авторизация Камертон
М. Б.
Провинция справляет Рождество.
Дворец Наместника увит омелой,
и факелы дымятся у крыльца.
В проулках - толчея и озорство.
Веселый, праздный, грязный, очумелый
народ толпится позади дворца.
Наместник болен. Лежа на одре,
покрытый шалью, взятой в Альказаре,
где он служил, он размышляет о
жене и о своем секретаре,
внизу гостей приветствующих в зале.
Едва ли он ревнует. Для него
сейчас важней замкнуться в скорлупе
болезней, снов, отсрочки перевода
на службу в Метрополию. Зане
он знает, что для праздника толпе
совсем не обязательна свобода;
по этой же причине и жене
он позволяет изменять. О чем
он думал бы, когда б его не грызли
тоска, припадки? Если бы любил?
Невольно зябко поводя плечом,
он гонит прочь пугающие мысли.
...Веселье в зале умеряет пыл,
но все же длится. Сильно опьянев,
вожди племен стеклянными глазами
взирают в даль, лишенную врага.
Их зубы, выражавшие их гнев,
как колесо, что сжато тормозами,
застряли на улыбке, и слуга
подкладывает пищу им. Во сне
кричит купец. Звучат обрывки песен.
Жена Наместника с секретарем
выскальзывают в сад. И на стене
орел имперский, выклевавший печень
Наместника, глядит нетопырем...
И я, писатель, повидавший свет,
пересекавший на осле экватор,
смотрю в окно на спящие холмы
и думаю о сходстве наших бед:
его не хочет видеть Император,
меня - мой сын и Цинтия. И мы,
мы здесь и сгинем. Горькую судьбу
гордыня не возвысит до улики,
что отошли от образа Творца.
Все будут одинаковы в гробу.
Так будем хоть при жизни разнолики!
Зачем куда-то рваться из дворца -
отчизне мы не судьи. Меч суда
погрязнет в нашем собственном позоре:
наследники и власть в чужих руках.
Как хорошо, что не плывут суда!
Как хорошо, что замерзает море!
Как хорошо, что птицы в облаках
субтильны для столь тягостных телес!
Такого не поставишь в укоризну.
Но может быть находится как раз
к их голосам в пропорции наш вес.
Пускай летят поэтому в отчизну.
Пускай орут поэтому за нас.
Отечество... чужие господа
у Цинтии в гостях над колыбелью
склоняются, как новые волхвы.
Младенец дремлет. Теплится звезда,
как уголь под остывшею купелью.
И гости, не коснувшись головы,
нимб заменяют ореолом лжи,
а непорочное зачатье - сплетней,
фигурой умолчанья об отце...
Дворец пустеет. Гаснут этажи.
Один. Другой. И, наконец, последний.
И только два окна во всем дворце
горят: мое, где, к факелу спиной,
смотрю, как диск луны по редколесью
скользит и вижу - Цинтию, снега;
Наместника, который за стеной
всю ночь безмолвно борется с болезнью
и жжет огонь, чтоб различить врага.
Враг отступает. Жидкий свет зари,
чуть занимаясь на Востоке мира,
вползает в окна, норовя взглянуть
на то, что совершается внутри,
и, натыкаясь на остатки пира,
колеблется. Но продолжает путь.
январь 1968, Паланга
|
|
