Живущий Правдой (часть вторая)

Путники сошли на берег ближе к полудню. Торговый корабль, взмахнув веслами, словно птица крыльями, отправился дальше по своим делам. Ахйот, когда-то «сияющий в своем великолепии», нынче покинутый, чем-то напоминал заброшенный город мертвых, куда уже давно не приходят родственники поминать усопших. Кругом разруха и запустение. Знойный ветер пустыни покрыл широкие улицы слоем мелкого песка. Деревья, за которыми теперь никто не ухаживал, засохли. Потемневшие стволы с корявыми ветвями попадались на каждом шагу. Великолепные дворцы, теперь без позолоченных дверей, с ободранным декором, приводили в уныние. Повсюду ощущение пустоты.
Путники оказались на центральной Улице Солнца. Справа и слева поднимались высокие массивные ограды. Штукатурка, расписанная разноцветными, уже выцветшими красками, местами отвалилась, обнажая ровные ряды кирпичей. Вдоль заборов, как старые воины-инвалиды, чернели стволы облетевших мертвых сикомор. Сохранив былое величие, впереди, справа от дороги возвышался Дом Ликования и Дом Отдыха слева. Их соединял крытый изящный каменный мост, нависавший прямо над улицей. Когда-то в Доме ликования Сын Солнца, Тот, кого любит Йот, проводил торжественные церемонии в честь своего небесного отца. Пышные праздники гремели ночи напролет. Вино и хлеб щедро раздавали жителям, пришедшим под стены дворца. Народ собирался возле крытого мостика и ждал, когда солнечный лик Эхнейота появится в Окне Явлений. Окно украшали легкими резные колонны. Все терпеливо ждали, вглядываясь в пустоту проема. Наконец появлялся Сын Солнца иногда один, иногда с Солнечной Супругой и Дочерями Солнца. Правитель одаривал верных подданных золотом и серебром. Все радовались и возносили хвалы щедрому Йоту, ликующему на небосклоне. Чудесные были времена! Счастливые и беззаботные.
- Мой дом, - невесело произнес Хармхаб и указал на покосившуюся стену ограды.
Роспись выцвели. Штукатурка покрылась паутиной трещин.
Сквозь дверной проем открывался вид на засохший сад. Пруд, в котором в былые времена плескалась прозрачная вода и цвели лотосы, теперь представлял собой яму, до краев наполненную песком. Краска на колоннах дома облезла, позолоту содрали. Крыша местами провалилась.
- Хочешь зайти? – осторожно спросила Меритре.
Хармхаб отрицательно покачал головой.
- Не смогу. Ноги не идут. Здесь я был счастлив. В этом доме родились мои дети. Когда я возвращался из далеких походов, жена украшала вход гирляндами из цветов, а на порог стелила желтый ковер.
Он опустил взор вниз, как будто надеялся увидеть этот желтый ковер. Хармхаб быстро нагнулся, раскопал что-то в песке.
- Смотрите! – Он показал позеленевшую от времени медную пряжку. Такие пряжки стягивали ремешки на сандалиях. При этом лицо полководца светилось неописуемым счастьем. – Мы собирались на праздник Опет: дети, я, Мутметжмет. Носилки уже ждали нас у входа. Она, как всегда, женщина, принаряжалась и выбежала позже всех. Вот здесь Мутменжет запнулась за порог. У нее порвался ремешок на сандалии, и слетела пряжка и затерялась в траве. Искать было некогда. Слуги побежали новыми сандалиями, и мы отправились на праздник… Надо же, пряжка пролежала здесь долгие годы…
Хармхаб еще хотел о чем-то поведать спутникам, но вдруг запнулся, вздохнул и побрел дальше. Он так и шел, погруженный в счастливые воспоминания, крепко сжимая в кулаке старую медную пряжку, словно драгоценность.
В заброшенном городе путники оказались не одни. Отряд камнерезов разбирал стену Дома Ликования и складывал каменные блоки ровными стопками. Охранник с суровым лицом и дубинкой в руках остановил путников.
- Кто такие? С какой целью прибыли?
- Мы работники из храма Амуна Ипетасу, - ответил за всех Амени.
- Вас ждут. – Охранник ткнул дубиной вверх по центральной улице, где располагался Солнечный храм.
- Амени! – радостно воскликнула Меритре, показывая на высокие сухие стволы, торчащие из-за высокой ограды Дома Ликования. – Финиковые пальмы. По ним я взбиралась на стену, когда удирала из дворца. Помнишь? Мы здесь первый раз встретились. Я прыгала со стены, а ты пытался меня ловить и сам тогда свалился.
- Это было во второй раз, - спорил Амени. - Первый раз мы встретились, когда я, Хуто и Паитси искали тебя в пустыне. Мы еще удирали от голодных гиен.
- Точно, - согласилась Меритре. – Жалко, что с нами нет Паитси.
- Он очень занятой. Все же, ему доверили переговоры с племенами Куши. – Амени многозначительно поднял указательный палец вверх. – Ответственная должность. Особенно после недавнего восстания нехсиу.
Впереди выросли огромные пилоны Солнечного храма: высокие, правильной прямоугольной формы башни, немного сужающиеся кверху. Когда-то верхушки пилонов покрывали листы золота. Мир еще находился во мраке ночи, только просыпался, а позолоченные исполины уже ловили первые лучи светила и возвещали о начале нового дня. Кормчие, отплывающие вечером от пристани Ахйота, долго могли ориентироваться в вечерних сумерках по пылающим верхушкам пилонов.
В тени одного из исполина сидел нищий в линялой ветхой одежде и теребил струны примитивного инструмента. Визжащие звуки резали слух, а заунывная песня наводила тоску. При приближении путников, нищий прекратил играть и поднялся. Им оказался высокий крепкий человек, уже не молодой. Опаленная солнцем голова чисто выбрита, как у жрецов. Да и одежда напоминала жреческую, только совсем выгорела, а края ткани совсем истлели.
- Мир вам и вечной жизни, добрые люди, - поприветствовал их нищий. Но голос его прозвучал властно и громко.
- Панехеси! – удивился Хармхаб. – Глаза меня не обманывают?
- Это он, - развеяла все сомнения Меритре, узнав первого жреца Солнечного храма.
- Что с тобой случилось? – Хармхаб изумленно смотрел на множество заплат и босые ноги.
- Перед тобой тот, кто стоял ближе всех к Йоту после великого правителя Эхнейота.
- Ты здесь живешь до сих пор? – Хармхаб перевел взгляд на пилоны заброшенного храма.
- Куда же мне идти? – пожал плечами нищий. – Я посвятил всю жизнь, все помыслы служению Йоту. Люди забыли Солнечного Бога, как забыли и имя его сына. Только я остался в этом священном месте и продолжаю каждое утро встречать огненного Бога и по вечерам провожать его на покой.
- Я думал, что ты давно умер или покинул пределы Кемет. Почему не напоминал о себе все эти годы? Многим разжиревшим вельможам ты, в свое время, помог стать теми, каковы они сейчас. Неужели эти неблагодарные свиньи забыли о первом жреце Солнечного храма?
- При нынешнем правителе не нашлось место для бывшего друга Сына Солнца, - грустно улыбнулся нищий. – Да и не хочется покидать место, к которому прирос корнями. А те, о ком ты говоришь, - жрец махнул рукой. - Мудрость гласит: добро – не долги. Сделай людям хорошее, и сразу забудь об этом. Ну, хватит о грустном, - улыбнулся Панехеси. – Прошу ко мне в гости. Разделите с моими братьями скромный ужин.
Нищий жрец провел путников в Солнечный храм. Открытые дворы, в обрамлении высоких стен шли один за другим. На жертвенники давно никто не приносил подаяния. Хотя стены еще хранили следы былого великолепия: чудесные цветные картинки из мозаики весело играли в солнечных лучах. Зеленел папирус; взлетали потревоженные птицы из зарослей; газели паслись на сочных лугах; пятнистый хищник стелился по земле, подкрадываясь к добыче. Но все здесь казалось запущенным, умершим. Когда-то в этих дворах собиралось столько народу, что невозможно было протиснуться. Жертвенники заваливали подношениями. Теперь же непривычным четким эхом разносились шаги по пустому храму.
Последний седьмой зал представлял собой небольшой чисто выметенный двор. По периметру двора возвышались каменные изваяния Солнечного правителя Эхнейота. Правитель, как и везде, где его изображали, не имел богоподобных черт: ни мощной мускулатуры, ни ясного взгляда, устремленного поверх голов глупых людей. Глаза его, наоборот, смотрели все время на тебя, где бы ты ни находился. Смотрели с насмешкой и презрением. Полные губы чуть заметно раздвинуты в саркастической улыбке. На тяжелом отвислом подбородке плетеная бородка. Фигура неуклюжая, непропорциональная: круглые плечи и женоподобные бедра, рахитичный животик и впалая неразвитая грудь. Но при взгляде на статую у Хармхаба холодок пробежал по спине.
- Как живой, - невольно вырвалось у полководца.
- Отец! – Меритре совсем расчувствовалась. В глазах девушки блеснула слеза. Она положила у основания одной из статуй букетик цветов, и поцеловала каменные стопы. – У нас будет время сходить к гробнице Сына Солнца? – обернулась она к Хармхабу.
- Я с удовольствием проведаю усопшего правителя, - согласился полководец и мысленно добавил: - Убедиться, что он не воскрес и надежно запечатан в саркофаге.
Несколько старых жрецов в выцветшей, когда-то желтой одежде накрыли длинный, деревянный стол с толстыми точеными ножками прямо во дворе. Все угощение состояло из вареной полбы на воде и жареной рыбы. Из овощей: завядший салат и мелкие луковицы, ужасно злые на вкус. Хармхаб поморщил нос: рыбу готовили на коровьем масле. Только совсем бедные люди готовят на коровьем масле. Но жрецы уже давно забыли вкус настоящего оливкового масла. Из напитков: ключевая вода и отвратительное кислое пиво. Если бы повар Хармхаба сварил такую кислятину, ох, он бы задал ему трепку. Проницательный Панехеси угадал мысли полководца и смиренно произнес:
- Прошу извинить высоких гостей за столь скудный стол.
- Чем же вы тут живете? – удивился Хармхаб, с хрустом переламывая черствую пресную лепешку.
- Еще есть люди, почитающие Йота. Паломники частенько появляются в нашем храме. Вот, с их подаяния мы и живем. Иногда, когда совсем туго, разбираем кладку домов и везем на продажу в ближайшие города.
На ночь расположились в этом же дворе на лежанках из камыша. Только для Меритре приготовили небольшую комнатку с мягким ложем. Меритре не спалось. Воспоминания счастливого озорного детства так и нахлынули на нее, принося нежную грусть. Она долго бродила с печальным видом по опустевшему Дому Ликования. Гладила толстые колонны. Посидела на ступеньках главного входа, устремив задумчивый взгляд в звездное небо.
Сети, с присущим ему детским любопытством, облазил чуть ли не все развалины Дома Ликования, не смотря на грозное предупреждение стражников. Плевать он на них хотел. Где-то в мусоре он раскопал деревянную статуэтку лучника с обломанной рукой и мятый медный светильник, но еще годный к применению.
- Выбрось этот хлам. Зачем он тебе? – усмехнулась Меритре. Она раздобыла факел, который ужасно чалил, но давал хорошее пламя. – Пойдем, я покажу тебе дворец. Хочешь увидеть, где солнечный правитель принимал послов? А еще у него была большая красивая библиотека. В ней он много работал.
Сети послушно выкинул найденное добро и взял за руку Меритре. По пустым коридорам свободно гулял ветер. Своды обросли пыльной паутиной. Под ногами хрустел мусор. Неприятно пахло запустением и гнилью.
- Зачем вы бродите здесь ночью? – перед ними вырос сторож с палкой в руках.
- Мы скоро уйдем, - пообещала Меритре.
Сторож что-то пробурчал недовольно и отправился дальше обходить вверенные ему владения. Меритре и Сети оказались в просторном зале. По кругу в несколько рядов шли высокие колонны, поддерживая темный свод. Росписи на стенах до сих пор горели живыми красками. Посреди зала находилось возвышение в виде квадратной пирамиды из девяти ступеней. Наверху ровная площадка.
- Здесь стоял трон правителя, - указала на верхушку пирамиды Меритре. – Представляешь, он сидел на золоченном резном троне в высоком венце Обеих Земель. В руках плеть и скипетр. Вокруг толпились сановники. Даже днем в зале царил полумрак. А в потолке проделано круглое оконце. Лучи падали сверху на правителя. Казалось, он сидел в столбе солнечного света. Золотые украшения и драгоценные каменья на его одежде сверкали тысячами ярких искр.
Сети рот раскрыл, представив такое великолепное зрелище.
- А мне можно сюда подняться? – робко спросил он.
- Забирайся.
Сети вскарабкался по ступенькам и уселся наверху, скрестив ноги. Он выпрямил спину и с важным видом обвел взглядом темный зал.
- Чувствуешь себя правителем? – засмеялась Меритре.
- Нет, - Сети слез обратно. – Как-то не по себе. Как будто кто-то прогоняет. Мне рассказывали, что правитель был настоящим Сыном Йота. И в груди у него вместо сердца бился кусочек настоящего солнца. Это правда?
- Конечно, правда. Хочешь посмотреть его комнаты?
- А можно? Разве покои правителя не защищают заклинания?
- Теперь не защищают. Раньше, когда он здесь жил, заклинания действовали. А нынче он возродился с солнцем, и его ничто не связывает с этим миром.
- Но разве его Ка в виде сокола не прилетает к гробнице. Как он узнает: цело ли его тело Сах и приносят ли родственники пищу?
- Об этом лучше спросить у жрецов, - пожала плечами Меритре. - А мы пришли. Гляди, здесь жил Сын Йота.
Небольшая пустая комнатка ничем не напоминала жилище Бога или сына Бога. На стенах яркие росписи. Заросли камыша. Утки с утятами. Пестрые бабочки кружатся над цветами. Мозаичный пол, как озеро с распустившимися лотосами и плавающими рыбками. В стене небольшая ниша, где когда-то стояла лежанка. В противоположной стене проем, за которым виднелось еще одно помещение с каменным столом для мытья.
- Знак Йота, - Меритре осветила роспись на стене. Золотой круг распростер орлиные крылья. В центре круга всевидящее око внимательно следило за тварями, живущими на земле. От солнца вниз шли длинные лучики и заканчивались руками. Каждая рука держала крест анх – дыхание жизни. Под солнцем стоял сам правитель и протягивал открытые ладони солнечному диску.
- Я бы хотел взять что-нибудь на память, - сказал Сети. – Здесь жил Бог. Он ходил по этому полу. Его лучезарный взгляд любовался росписями.
- Но здесь пусто. – Меритре осветила факелом все углы.
- А если я попрошу у Ба Эхнейота, он мне подарит что-нибудь?
- Не знаю, - рассмеялась Меритре. – Попробуй.
Сети вполне серьезно встал на колени перед изображением правителя и стал молиться.
- Не получилось? – сочувственно спросила Меритре, когда мальчик закончил молитву. – Посмотри, в углу обвалилась штукатурка. Возьми кусок кирпича. Попросишь мастера камнереза сделать тебе фигурку ушебти.
Сети вздохнул и поплелся к куче мусора. Он попробовал вывернуть из стены кирпич. Камень неожиданно легко поддался, а за ним на пол рухнуло еще несколько кирпичей. Сети еле успел отскочить, чтобы не отшибло ноги. Какого же было его изумление, когда он увидел открывшийся тайник. Мальчик протянул руку вглубь небольшой стенной ниши и достал тяжелый предмет, завернутый в истлевшую серую тряпку.
- Меритре! Смотри! – взвизгнул он. – Глаза его горели не хуже звезд на небе.
Меритре кинулась к нему. Увидев, что у Сети в руках, сама еле сдержала возглас. Изящный тонкий меч из каленой черной бронзы, длинной в два локтя. На две ладони лезвие шло прямое, а затем изгибалось острым серпом. Рукоять удобная из слоновой кости, украшенная золотой инкрустацией.
- Что вы тут делаете? – на грохот прибежал стражник. – Что у тебя в руках, мальчишка?
Дай сюда!
- Нет! – оскалился Сети и резво отпрыгнул в сторону, прижимая меч к груди. – Мне его подарил Солнечный правитель.
- Я тебе сейчас уши надеру. Будешь знать, как воровать, - надвинулся на него стражник.
Сети зарычал, словно волчонок, ухватил меч обеими руками. Черное лезвие прочертило дугу перед носом стражника. Тот отпрянул.
- Отдай меч! – заорал он – Иначе побью тебя палкой.
Меритре растерялась.
- Оставь ребенка, - прозвучал спокойный голос Панехеси. – Что тебе с этого куска бронзы?
- Я охраняю дворец. У меня приказ: все найденное сдавать писцам, - настаивал стражник.
- Скажи писцам, что я нашел этот меч и не отдал тебе.
- Что ты вмешиваешься, старик? Кто ты здесь такой? Иди, молись своему Йоту, - осмелел стражник и ринулся к Сети, замахнувшись палкой.
- Остановись! – потребовал Панехеси, и смело заслонил собой Сети.
- Уйди в сторону, пока я не треснул вот этой дубиной по твоей бритой тупой башке!
- Только попробуй!
Стражник размахнулся, готовый обрушить удар на голову жреца. Но его руку сжали словно тесками. Стражник полетел в угол, как лист под порывом ветра. Он стукнулся о стену, крякнул и без сознания осел на пол.
- Не можете без приключений? – пробурчал Хармхаб. – Мы не успели еще покинуть пределы Кемет, а вы уже затеваете драку. Сети! Из-за тебя склока? Что у тебя в руках.
- Мне подарил Солнечный правитель..., - обиженно пролепетал мальчик. – Меритре видела, как я молился…
Хармхаб удивленно покачал головой, осматривая темное, слегка позеленевшее лезвие.
- Это же Клык Анубиса. Откуда он?
- Сети нашел клинок в тайнике, - объяснила Меритре. – Что за Клык Анубиса?
- Меч знаменитого оружейника Хепре. Только он умел закаливать бронзу особым способом. Оружие получалось крепким, с дымчатым узором. Хепре выковал меч Эхнойоту, когда тот встретил шестнадцатый разлив. Но Сына Солнца не порадовал столь чудный подарок. Эхнейот вообще не любил оружие.
- Неужели это меч Сына Солнца? – обрадовался Сети.
- Его. Только он ни разу не держал его в руках. – Хармхаб недовольно покачал головой. - Выкинул бы ты его в реку.
- Почему? – испугался Сети.
- Этот клинок заговоренный. Только Эхнейот мог пользоваться им. Под его кисть оружейник делал рукоять. Только зря. Я помню, клинок валялся вечно в куче другого оружия у него в кладовой. Кто не брал Клык Анубиса, обязательно резался. Даже я однажды попробовал его в деле. Рубанул по деревянному столбу. Клинок как-то странно отскочил и прошелся мне по ноге. Рана оказалась глубокой, долго заживала. Странный клинок: дается в руки только хозяину. А хозяина давно нет в живых. Эхнейот, видать, убрал его с глаз подальше. Терпеть не мог оружия.
- Я не порезался, - сказал Сети, крепче прижимая к себе клинок.
- А ты что скажешь, жрец? – покосился на Панехеси Хармхаб.
- Хорошее знамение: Эхнейот посвятил мальчика в воины.
- Он сам воином никогда не был, - усмехнулся Хармхаб. - Ладно, бери меч и пошли, пока сторож не очухался. Только не верти его у меня перед носом.
- Мой первый меч! – Сети погладил осторожно плавно изогнутый клинок ладонью. – А ты помнишь свой первый меч? – неожиданно спросил он у Хармхаба.
-Помню, - ответил полководец, перешагивая тело сторожа. – Первое оружие я добыл в бою. Сколько мне тогда было… Лет четырнадцать. Старый клинок из плохой бронзы с простой деревянной ручкой. Сколько его не точил, кромку остро не отведешь, - металл мягкий. Но я очень гордился им. Называл его Луч Луны. Старые воины менфит посмеивались, глядя на мое оружие, но я не обращал внимание. Для меня первый клинок был дороже всего золота на свете.
- Где он теперь? – спросил наивно Сети, заглядывая прямо Хармхабу в глаза.
- Сломался в первом же бою, - махнул рукой Хармхаб. – Оружие, как и друзей, надо выбирать надежное.
Сети так и улегся на кучу соломы вместе с мечом. Хармхаб еще долго вертелся с боку на бок.
- Что беспокоит тебя, Непобедимый? Насекомые? – поинтересовался Сети.
- Нет. Блохи – ерунда. Не могу уснуть под взглядом этих статуй. Так и кажется, что Эхнейот следит за мной. Как только я усну, так он сразу явится во сне.
- Я слышал от отца, что это он сделал тебя главнокомандующим. За что же ты его так не любишь?
- За что? – сердито произнес Хармхаб, - За то, что он сотворил со страной. Что тебе рассказывать! Вырастишь – сам поймешь.

Место для захоронения лучше выбрать невозможно. Сын Солнца знал, где строил гробницу. Горная расщелина. Голые скалы. Ни единой травинки. Даже колючки здесь не росли. Кругом мертвые серые камни и желтый песок. Широкую дорогу, вымощенную каменными плитами, еще не совсем поглотила пустыня. Среди торчащих неровных уступов без труда нашли вход в гробницу правителя. Идеально ровный проем в обрамлении резных колонн. Двери из лабанского кедра. Но позолота со створок исчезла. Осталась голая пересохшая древесина.
- А где стражники гробниц? – обернулся Хармхаб к Панехеси.
- Сбежали, - развел руками жрец. - Для стражников присылают мало продовольствия. Приходится нанимать в охрану всякий сброд. Они и сами не брезгуют грабить мертвых.
- Печать сорвана, - раздосадовано покачал головой Хармхаб. – Надо будет распорядиться перенести правителя в Маамун.
- Разве можно тревожить останки? – ужаснулась Меритре.
- А ты хочешь, чтобы их осквернили? – огрызнулся Хармхаб
- В этой долине еще покоится моя мать – принцесса из Митаннии Гелухепа.
- Я помню. Саркофаг правительницы Нефернефруйот тоже здесь. Всех надо перенести. И дочерей правителя, умерших в младенчестве. Нечего им находиться в проклятой земле.
Ниже по склону и на противоположной стороне ущелья чернели такие же прямоугольные входы заброшенных гробниц.
- Вон ту я строил для себя, - с гордостью указал Хармхаб на один из входов. – Большая, удобная. Мое Ка была бы довольна. А где твоя, Панехеси?
- Рядом, - невозмутимо ответил жрец.
Амени и Хуто распахнули тяжелые створки.
Небольшое помещение с низким потолком. На стенах чудесные росписи. Прямо на входящих смотрела статуя Эхнейота из отполированного гранита. Сын Солнца восседал на троне и, как обычно, загадочно улыбался.
- Живи вечно! – Хармхаб небрежно поклонился правителю. Сам стал осматривать потайную дверь, что вела в длинный проход и дальше к погребальной камере. Печати оказались целыми. Хоть это радует. Грабители еще не проникли в сокровищницу.
Меритре положила у ног статуи цветы, кувшин с вином и поднос с фруктами. На левой стене был изображен правитель в профиль, шедший навстречу сияющему солнцу. За ногу его обнимала изящная красивая женщина.
- Моя мама. – Меритре приникла щекой к нарисованной маленькой женщине.
Хуто и Амени, в свою очередь сделали подношение правителю. Произнесли недолгую молитву. Маленький Сети высыпал перед статуей горсть фиников и тоже что-то пробормотал. Пока взрослые рассматривали росписи, мальчик осторожно подошел вплотную к статуе и долго глядел в строгие каменные глаза.
- Ты разговариваешь с правителем? – сзади подошел Панехеси.
- Я прошу у него удачи для нас, для всех. – Мальчик положил на колени правителю Клык Анубиса.
Сети продолжал молиться, прижав руки к груди, затем потянулся за оружием. Когда мальчик взял обратно меч с колен правителя, то задел самым кончиком лезвия за локоть статуи. Клинок грозно и протяжно пропел. Все поежились.
- Хватит фокусов, – насупился Хармхаб. - Без того здесь жутко.
- Эхнейот пожелал вам удачи, - заступился Панехеси.
- Очень надеюсь, - хмыкнул полководец.

-Что за корабль нам приготовил Аменнеф? – спросил Хармхаб у Панехеси, когда они спускались по крутой тропинке к скрытой от посторонних глаз заводи. – Он намекал, что корабль необычный.
- Конечно необычный, - уверил его жрец. – Вот он!
На воде покачивалось прочное небольшое судно с крепкими бортами и высокой мачтой. Нос корабля украшала голова льва. Корма взмывал вверх, заканчиваясь рыбьим хвостом. На верхушке мачты развивался синий флаг с желтой звездой, от которой исходили восемь длинных лучей.
- Хорош кораблик, - удовлетворенно кивнул Хармхаб. – Я узнаю его. Не на нем ли из Нахарины в Уаст путешествовала творящая чудеса статуя Богини Иштар для исцеления старого правителя Небмаатра Аменхотепа Хека Уасета?
- Ты угадал, - Панехеси расплылся в довольной улыбке.
- Здорово придумал Аменнеф. Корабль под стягом Иштар ни одна сволочь не тронет.
- Не уверен, - с сомнением пожал плечами Панехеси. – Для некоторых, кроме золота не существует Богов. Я бы на твоем месте взял с собой надежное оружие.
- Оно всегда при мне. Но на корабле я вижу по десять весел с каждого борта. Откуда гребцы?
- Жрецы, - просто ответил Панехеси. - Двадцать моих братьев выразили желания помочь тебе, - вздохнул Панехеси. – Мы покидаем Солнечный храм и отдаем Ахйот в плен пустыни. Кому нужен заброшенный город? Он умер, как и его хозяин. Так пусть покоится с миром.

Корабль плавно подошел к набережной. Хармхаб, Хуто, Амени и Меритре взошли на палубу. Жрецы собрали путникам продовольствие и воду.
Панехеси остался стоять на берегу. К нему прижался Маленький Сети и шмыгал носом.
- Проследи, пожалуйста, чтобы этот птенец добрался до Уаста без приключений, - попросил Хармхаб жреца.
- Хорошо, - кивнул жрец.
- Прощай. Надеюсь, еще увидимся.
- Подожди! – Панехеси неуверенно переминался с ноги на ногу. – Я хотел бы попросить тебя взять меня с собой.
- Зачем? Место ли старшему жрецу Йота, всю жизнь призывающего к смирению, среди воинов? – недовольно бросил Хармхаб.
- Но, послушай, Непобедимый: с тобой отправилась Дочь Солнца. Мой долг перед сияющим Йотом и перед Сыном Солнца оберегать ее от беды.
- Говори правду! – попросил Хармхаб. – Не надо сваливать все на Меритре.
- Правду? – Панехеси развел руками. – Я мечтал служить своей стране, сотворить много добрых дел, чтобы мои труды прошли сквозь поколения. Хотел осчастливить людей. Мечтал, чтобы меня помнили, как справедливого заступника перед Богом. Всю жизнь, все свои силы и помыслы я посвятил этому… А что в итоге? Посмотри на меня. Я не в состоянии подать даже нищему, потому как сам нищий. Я не гожусь даже в сборщики налогов, так, как не могу отнимать у людей добро. За что мне такое наказание? Чем я прогневал Йота? Тем, что был искренне предан правителю и его учению?
- Ты не виноват, - согласился Хармхаб.
- Я не хочу умереть здесь в пустыне всеми забытым. Мое тело зароют в яму, как безродного бродягу, и никто даже не вспомнит имени того, кто был первым другом Сына Солнца.
- Зарытый в родную землю, во всяком случае, лучше, чем белеть костями на чужбине. Мы отправляемся в опасное путешествие. Вернемся ли… Подумай!
- Я хочу быть полезен тебе. Хочу служить своей стране. Пойми же!
- Хорошо. Заходи на борт, – сдался полководец. - Сети, - обратился Хармхаб к мальчику. Тот стоял грустный, один, на пустынной пристани. За плечами висел большой дорожный мешок. К груди он прижимал свой меч, обернутый в тряпку. – Не дуйся! Чтобы на ближайшем корабле отправлялся в Уаст!
- Вон они! И мальчишка с ними! – Из города спешил целый отряд копьеносцев. Впереди всех бежал стражник, который вчера ночью пытался отнять находку Сети. Хармхаб хорошо приложил его о стену. – Хватай мальчишку. Он украл меч.
- Быстро на борт! – Крикнул полководец. Сети не надо было повторять дважды. Он мышью скользнул мимо Хармхаба. Корабль хлопнул парусом и отчалил, оставляя на набережной разочарованных стражников.

10

Эйя неторопливыми размеренными шагами обходил пруд с прозрачной голубой водой. Стайка рыбешек шарахнулась от его тени, сверкнув серебристой чешуей. Ветерок игриво ласкал цветущие смоковницы. Мягкая трава шуршала под сандалиями. Солнце ласково припекало. С другого берега пруда доносилась печальная мелодия. Пели девушки высокими звонкими голосами. Слышался смех и женское щебетание. Эйя обогнул пруд. И вышел на небольшую поляну, обрамленную пестрыми клумбами.
Юный правитель сидел на небольшом золотом стульчике в тени раскидистой старой сикоморы. За его спиной стояла прекрасная Анхсэмпамун в воздушном розовеньком платьице с обнаженными руками. Ее легкие ладошки покоились на плечах супруга. Она звонко смеялась. Девушки в полупрозрачных накидках сидели прямо на земле и играли на музыкальных инструментах. Еще несколько чудесниц в полупрозрачных нарядах пели песню на незнакомом языке и плавно двигались в танце. Судя по лицу правителя, ему очень нравилось это зрелище.
Тень набежала на лицо Эйи, когда он заметил недалеко от правителя Небнуфе и с ним посланника Суппилулиумы. Эйя мысленно послал проклятие в их сторону, но постарался не показывать виду, как он недоволен. Верховный жрец остановился и дождался, пока мелодия окончится. Только после того, как последняя нота затихла, подошел ближе и поклонился правителю.
- Живи вечно, вековечно, рожденный от Солнца. – Супруге правителя: - Красоты и здоровья, Солнцеликая.
- Здоровья и силы, мудрейший, - с уважением ответил правитель.
- Никогда не слышал раньше столь чудесных песен. Откуда эти жрицы? Из какого храма?
- Они не жрицы, - ответила Анхсэмпамун. – Великая правительница Хатти, звездоподобная таваннанна Фыракдыне прислала нам их в подарок.
- Безмерна щедрость! - У самого Эйи в душе весь вскипел: опять хетты!
- Посмотри, что подарил мне Суппилулиума, - похвастался Тутанхамун. Слуги держали под уздцы двух стройных молодых жеребцов, запряженных в легкую охотничью колесницу из гнутого ореха, украшенную золоченой резьбой. Знатные мастера делали колесницу. Колеса высокие, тонкие. Спицы ровные, точенные. А кони – загляденье. Даже правитель Вавилона не смог бы похвастаться столь великолепной упряжкой.
- Еще одна колесница? – криво улыбнулся Эйя
- Зато какая! – глаза юного правителя так и сияли от гордости. – Упряжка быстрая, словно ветер.
- Достойный подарок, - согласился жрец. Ох, как бы он хотел изломать эту колесницу, а коней - на мясо для сторожевых собак.
- А вот еще! – Тутанхамун нетерпеливым жестом подозвал слугу. Тот поднес ему на мягкой подушке длинный кинжал. Конечно хеттский. Рукоять золотая в виде лежащего оленя. Хоть в руке держать неудобно, но зато как красиво. Лезвие сужалось острым клином и сиял в солнечных лучах, словно зеркало. – Настоящее железо! Он обещал мне прислать еще меч и шкуры волков.
Да что же он так одаривает правителя! Эйя старался спрятать поглубже досаду и гнев, чтобы чувства не отразились на лице.
- Это не все! – правитель вновь требовательно помахал рукой.
Тут, даже Эйя, видавший всякое, открыл рот от удивления. На поляну вышли два чудовища. Воины на голову выше любого нормального человека. Но рост – еще ничего. Плечи широченные, а грудь казалась такой огромной, что ни один щит ее не прикроет. Кругом торчали бугры каменных мышц, поросшие редкими жесткими волосами, даже не волосами, а шерстью. Лиц не видно: одни глаза, горбатые носы и густые черные бороды.
- Давай! – крикнул правитель.
Два страшилища поклонились ему, затем сцепились руками и принялись бороться. Жилы вздулись у них на руках. Раздавался громкий хруст суставов. Наконец одно чудовище изловчилось и подняло вверх другое. Тяжелое тело грохнулось на землю. Простой человек испустил бы дух сразу, а этот только крякнул, ловко перекатился через голову и вновь ринулся на противника. Схватка продолжилась. Один из борцов полетел в кусты, ломая хрупкие ветки. Девушки подняли визг и убежали. Чудовище вылезло из кустов, злобно оскалилось, Огромными лапищами вырвал с корнем небольшое деревце, размахнулся, как будто это вовсе не дерево, а тростинка, и треснул им по голове противника. От удара ствол переломился пополам, а каменная голова только злобно хрипло рассмеялась.
- Достаточно! – прекратил схватку правитель. – Я доволен.
Чудовища тут же поклонились и, как ни в чем не бывало, мирно уселись под кустами.
- Надеюсь, их держат в прочных клетках, - попытался пошутить Эйя.
- Они будут охранять мои покои, - вполне серьезно объявил Тутанхамун.
- От кого, сиятельный? – не понял Эйя. – Разве тебе угрожают?
- Моя воля! - От этого «Моя воля» Эйю уже начинало коробить. – Ты дал распоряжение писцам подготовить указ о торговле с Хатти?
- Дело требует тщательного изучения, - попытался пояснить жрец. – Если мы пустим беспошлинно хеттских торговцев в наши города, другие торговцы останутся недовольны.
- На всякие недовольства есть армия, - парировал правитель. Кто его научил? - досадовал Эйя. – Если мудрейший не может разобраться с указом, я прикажу Небнуфе подготовить документ.
Небнуфе только ехидно улыбнулся, заслышав, о чем речь, но очень вежливо с глубокомысленным поклоном сказал:
- Всегда рад услужить нашему правителю.
Это уже слишком! Эйя метнул в его сторону огненный взгляд.
– Правитель должен, прежде всего, заботиться о своем народе, а не о чужом, - холодно напомнил верховный жрец.
Щеки Тутанхамуна залила краска гнева. Он даже подскочил на стульчике, услышав столь дерзкие слова. Но Эйя спокойно выдержал его свирепый взгляд. Правитель немного остыл.
- Я забочусь о своем народе. Я строю храмы и раздаю голодным хлеб, а нуждающимся - одежду. Я молю богов за нашу землю и приношу им жертвы! Этого недостаточно?
- Прошу прощения, - склонил смиренно голову Эйя. – Я не прав.
- Тогда, поторопись с указом, - настаивал юный правитель. – Призови на помощь Хармхаба. Где Хармхаб?
- Главнокомандующий вновь отправился в Куши. Не все спокойно на южных рубежах.
- Надеюсь, он успеет к празднику Опет?
- Без сомнения, - заверил Эйя.
- Я хочу прокатиться на колеснице. – Правитель поднялся, всем своим видом показывая, что у него испортилось настроение, и виноват в этом именно Эйя.
Слуги кинулись помочь правителю и его супруге устроиться в повозке. Мимо жреца с важным видом прошествовал посланник из Великой Хатти и очень тихо сказал:
- Мудрейший не торопится с делами? Наверное, он хочет увидеть голову своей дочери в мешке с солью.
Словно нож вонзился в сердце Эйи. Он еле сдержался и спокойно ответил:
- Я делаю все возможное. Нельзя спешить, иначе кто-нибудь заподозрит меня в заговоре.
- Так избавься от тех, кто тебя сможет заподозрить, - настойчиво посоветовал посланец.
Небнуфе смерил Эйю наглым взглядом и вымолвил:
- Плохо выглядишь. Совсем состарился.
- А ты попробуй дожить до моих лет, имея стольких врагов.
Небнуфе усмехнулся, но искорка страха вспыхнула на мгновение в глазах. Стараясь придать голосу беззаботность, он произнес:
- Что-то не слышал я о поездке Хармхаба в Куши. Никто его там не видел…
- Я бы тебе посоветовал удирать обратно в Лабан. Как только Непобедимый вновь появится в Уасте, он начнет давить скорпионов беспощадно, - парировал Эйя. – Ты же прекрасно знаешь главнокомандующего.
Небнуфе продолжал улыбаться сквозь бороду, но лицо его побледнело.

Хапи начинал ежегодный разлив. Вода поднималась все выше, поглощая низкие берега, и отмели. Цвет менялся из прозрачно-голубого в мунто-буро-зеленый. Течение становилось сильным, стремительным, закручивалось в водовороты, смывало с берегов слабые деревья и лодки, вовремя не убранные хозяевами. Далеко разносился несносный запах гнилой водой. Но этот запах – запах жизни. Скоро животворящая вода зальет все вокруг, принося с собой питание истощенной земле.
Корабль быстро несло мимо убранных серых полей, подготовленных к разливу. Рабочие чистили оросительные каналы и укрепляли дамбы. Пастухи уводили скот подальше от берегов, на возвышенности. Даже крокодилы и бегемоты старались найти тихие заводи, чтобы переждать стихию.
Ветер завывал, надувая полосатый парус. Борта жалобно поскрипывали. Стонало кормовое весло, поправляя курс корабля. Сети уселся на палубе, скрестив ноги, и с очень серьезным выражением лица принялся чистить оружие. Мальчик положил перед собой Клык Анубиса и кусок тряпки с мокрым песком. Он очень осторожно полировал песком лезвие. Вскоре металл, освобожденный от зеленого налета, загадочно замерцал в лучах солнца. Хармхаб все это время внимательно наблюдал за стараниями оруженосца.
- Сколько же он пролежал во тьме, - покачал головой Хармхаб. Полководец покопался в своем мешке и достал точильный камень неровный и почерневший от частого соприкосновения с бронзой. – Отведи ему кромку. Аккуратнее, не порежься. Да не так. С одной стороны, потом с другой. Веди плавно. Тверже держи камень. Смотри, как надо. - Хармхаб достал свой прямой меч в два локтя длинной, с обоюдоострым клиновидным лезвием и показал, как правильно надо точить.
- А как зовут твой меч? – поинтересовался Сети.
- Коготь Хора. Хеттский меч. – Хармхаб любовно погладил лезвие. - Владеть им – особое искусство.
- Откуда он у тебя?
- Правитель Великой Хатти подарил его мне. Давно это было. Мы встретились с хеттами в тяжелой схватке и победили. Битва проходила в горах Нахарины. Я привел войско на помощь правителю Тушратте. Жаркая была битва. Воины Кемет стояли насмерть, как неприступная стена. Хеттов было меньше, но они не побежали, а умело отступили и сохранили армию. Уже тогда Суппилулиума проявил талант полководца. Пришлось заключить с ними мир. Вот тогда-то лабарна Великой Хатти одарил меня этим мечом. Видишь, на ножнах изображен Бог, метающий молнии? Это хеттский Бог Грозы.
- А ты сделаешь из меня настоящего воина? – вопрос прозвучал неожиданно. Мальчик смотрел на Хармхаба доверчивыми наивными глазами.
- Почему тебе так не терпится расстаться с детством? – Хармхаб осторожно вложил меч обратно в ножны из толстой кожи.
- Надоело быть маленьким.
- Всему приходит время, - выручил Хармхаба Панехеси, сидевший недалеко от них. - Приходит время рождаться колосу из зерна, время птенцу пробивать скорлупу яйца. Придет и твое время стать воином. Потерпи.
Сети тяжело вздохнул и продолжил точить оружие.
Белой полосой на горизонте засиял вечный город Хекупта. Издали он казался границей, где сходится небо и земля, где один мир переходит в другой. В городе по поверьям обитал дух бога Птаха. Сюда сходились все дороги: и водные и сухопутные. Священный город бога Птаха считался самым центром земли Кемет. В глубокую старину его именовали Весами Обеих Земель. Вполне справедливо, ведь именно в этом месте Хапи разбивался на рукава и несколькими потоками стремился слиться с Великой Зеленью.
Все чаще на пути стали попадаться юркие лодочки под треугольными парусами. Иногда важно проплывали торговые суда, взбивая вокруг себя воду длинными веслами. Белая полоса города росла. Вскоре можно было различить дома и пилоны храмов в окружении пальмовых рощиц, бесконечные торговые пристани и склады, амбары, полные зерна и штабеля бревен, каменных блоков, кладки огромных кувшинов.
В порту еле нашли место. Да еще пришлось ждать, пока один из торговых кораблей загрузят, и он освободит причал. Наконец на берег кинули причальные канаты. Грузчики надежно закрепили корабль к врытым в землю столбам. Тут же подошел чиновник с двумя охранниками.
- Откуда прибыли? Куда следуете? Что за груз везете? – прозвучали обычные вопросы.
Хармхаб показал чиновнику анх с коброй, что вручил ему Аменнеф.
- Мы следуем по поручению храма Амуна Ипетасу в Библ с особой миссией. Запасемся продовольствием, водой, и завтра отчалим к Великой Зелени.
- Пусть ваш путь озаряет Амун, - безразличным тоном ответил писец, отмечая что-то на листе папируса. - Амбары с продовольствием в восточной стороне порта. Если захотите нанять кормчего или гребцов – в западной стороне дом старшего над кормчими. За охрану корабля на пристани отдельная плата.
Писец зашагал к следующему прибывшему судну.
- Простоим здесь до завтра, - решил Хармхаб. – Купим все необходимое. Гребцы пусть отдохнут. А мне нужно сходить в храм Бога Птаха. Хочу заказать в долине Великих пирамид гробницу для упокоения тела Сах.
- Мы с тобой, - решил Амени. – Разомнем ноги, посмотрим город.
Вдруг Хуто весь напрягся. Его взгляд устремился к амбарам, куда грузчики таскали мешки с зерном.
- Мексеб, - прошептал он. – Я заметил его. Он прятался возле амбара и наблюдал за нами.
- Может, тебе показалось? – Хармхаб вглядывался, но нигде Мексеба не увидел. Только обнаженные по пояс загорелые грузчики, да писец-распорядитель размахивал руками, указывая: куда нести и как складывать.– Откуда ему тут взяться?
- Возможно, я обознался. Но мне лучше остаться на корабле, - решил охотник. – Вы идете в город, и будьте осторожны. Захватите оружие.
Хармхаб и Амени выглядели, как простые корабельщики: только набедренные повязки, на головах платки, уложены особым способом, как у бывалых мореходов. Меритре надела узкое пестрое платьице с открытыми плечами, водрузила плетеную корзину на голову. Сети взял ее за руку. Обыкновенное дело – горожанка с ребенком отправилась на рынок. Панехеси облачился в длинную грубую одежду странствующего жреца, в руки взял старый деревянный посох, через плечо – дорожную сумку. Пройдя через шумный порт, они оказались в городе души бога Птаха.
Хекупта застраивался, как попало на протяжении тысячелетий. Застройка начиналась еще во время легендарного правителя Минна. Люди строили дамбы, и на засыпных землях возводили дома. Иногда Хапи отступал после очередного разлива, оставляя намытым большие острова. Тут же их заселяли. После сильных паводков плохие дома, даже целые кварталы смывало потоком. На их месте строились новые, более прочные, и их опять смывало. Тогда насыпали новые дамбы, укрепляли берега. Но это касалось бедных кварталов. Богатые дома и храмы строили на возвышенностях, защищенные прочными каменными стенами. Так город и выглядел: беспорядочно застроенный, с кривыми улочками. На возвышенностях храмы, чуть ниже роскошные двухэтажные дома с широкими дворами и зеленеющими садами успешных торговцев, а так же важных чиновников. Внизу, ближе к воде лепились друг к другу маленькие домики бедняков.
Среди лабиринтов улочек попадались целые кварталы мастеровых. Резчики по камню, оружейники, гончары выставляли прямо у порогов домов товар. Мальчишки с плетеными корзинами за спиной расхаживали по улицам и предлагали купить у них зелень, фрукты, свежее пиво. Центр города занимал огромный храм Птаха. Он состоял из множества грандиозных построек. Разные правители на протяжении долгих времен считали своим долгом расширить храм Птаха. Каждый властитель Обеих Земель возводил пилоны или гипостильный зал с лесом массивных колонн. Но все строения представляли собой единый комплекс. Здесь же рядом сиял позолотой роскошный дворец правителей, заложенный еще легендарным Минном и сотню раз перестроенный, но нисколько не потерявший от этого свое загадочное величие.
Пройдя мимо высоченных пилонов, квадратными башнями взметнувшиеся в небо, путники очутились посреди длинной колоннады. Ярко расписанные толстые колонны поднимались на двадцать локтей вверх и подпирали каменные перекрытия. В сумрачном помещении молельного зала, в самой его глубине темнел деревянный наос. Резные дверцы распахнуты. Во мраке ждал прихожан Бог Птах в человечьем обличии. Тонкая льняная одежда плотно укрывала тело Бога, оставляя открытым лишь кисти рук и ступни. Лицо спокойное, с правильными чертами. Небольшая накладная бородка. Глаза, инкрустированные драгоценными камнями, смотрели отрешенно поверх голов, простых смертных. В руках Бог держал длинный посох, верхушку которого украшал крест жизни анх. Сладко пахло благовониями. От множество курительниц воздух казался сизым. Дымок причудливо извивался в лучиках света, пробивавшихся, откуда-то сверху.
Путники совершили жертвоприношения цветами и фруктами. Бритые жрецы в белых накидках благословили их от имени Бога и показали, где на стенах есть священные надписи. Путники прочитали древние изречения, в которых объяснялось, кто такой Птах, какова его сущность, какой он несет смысл в своем существовании. Некоторые из них гласили:
«Птах есть дух, скрытый дух, дух духов, великий дух людей, божественный дух».
«Птах есть сокрытое Существо, и ни один человек не знает Его образ. Ни один человек не может искать Его облик; Он скрыт от богов и людей, и Он — тайна для своих творений».
«У него есть другие Имена. Ни один человек не знает, как познать Его. Другие Имена Его остаются сокровенными и тайной для детей Его. Имена Его бесчисленны, они различны, и никто не знает число их».
«Птах есть владелец истины; Он живет истиной, и Он питается ею. Он — властитель истины. Он опирается на истину. Он создал истину, и Он вершит ее во всем мире».
«Птах есть жизнь, и лишь через Него человек живет. Птах дает жизнь человеку, и Он вдыхает дыхание жизни в ноздри его».
Окунув лица в холодный божественный источник, путники прошлись к священному озеру внутри храмового комплекса. По берегам пруда расположились жрецы-умельцы торговавшие папирусами с божественными трактатами, фигурками богов и ушебти. Конечно, больше всего предлагали статуэток Птаха. Можно было так же приобрести амулеты с заговорами. Панехеси, жадный до чтения, обменял на серебряный браслет несколько свитков папируса с изречениями известных мудрецов. Хармхаб приглядывался к ушебти в виде воинов. Меритре поинтересовалась дешевыми, но красивыми погребальными украшениями с диоритовыми скарабеями.
- Если ты путник, - предложил один из торговцев Хармхабу, - тебе не помешает иметь при себе статуэтку Птаха. Бог сам является вечным странником. На нем одежда для путешествия, и в руках посох. Он исходил множество миров. Если возьмешь вот эту статуэтку, то твой путь будет надежно защищен. – Торговец сунул в руке Хармхабу фигурку Бога из желтого металла.
- Тяжелая, - взвесил ее Хармхаб. – Из чего сделана?
- Из медного сплава очень похожего на золото. Посмотри, как хороша. Мастер долго трудился над ней. Будет верно служить тебе оберегом при жизни и помощником в ином мире.
- Золотое кольцо, - оценил Хармхаб.
- Договорились. – Странно, но продавец даже не торговался, как обычно делают его товарищи.
Хармхаб, ничего не подозревая, сунул статуэтку в свой дорожный мешок. Подумал, что хорошо бы к статуэтке еще свиток папируса с молитвами. Он захотел спросить у продавца, есть ли у него молитвы, но торговец таинственно исчез. Полководец пожал плечами и двинулся к выходу. Колонны расступились. Показалась белая улица, залитая солнечным светом. Вдруг перед путниками вырос отряд стражников храма с копьями в руках.
- Остановитесь! – приказал начальник стражи.
- Что нужно вам от простых странников? – удивился Хармхаб.
- Из молельного зала пропала золотая статуэтка Птаха. Честные прихожане видели, как вы ее украли.
- Разве мы похожи на воров? – возмутился Амени.
Хармхаб вдруг понял, почему статуэтка оказалась такой тяжелой, и почему так быстро исчез продавец. Им подстроили ловушку. Но кому это понадобилось? Стражники окружили их, взяв на копья. Содержимое мешка Хармхаба вывалили на пол. Конечно же, нашли пропавшую статуэтку. Отпираться было бесполезно. Старший стражник нашел среди вещей Анх, обвитый коброй.
- Этот анх может носить только посвященный жрец Амуна.
- Это - мой анх, - твердо сказал Хармхаб.
- Ты посвященный жрец? Покажи мне левое плечо. Ты должен носить тавр в виде кобры.
Конечно же, тавра не было. Старший стражник рассвирепел:
- У кого ты украл крест? А может, и жреца убил? В темницу их! Разберемся.
Подгоняемые тычками, путники спустились по каменной лестнице в подвал храма. Их втолкнули в темное сырое помещение. За спиной проскрипела на ржавых петлях и захлопнулась прочная металлическая решетка. С лязгом упал тяжелый засов.
- Проклятье! – выругался Хармхаб. – Не успели покинуть страну, а уже попались.
- Когда нас уводили, я заметил, как за колонной прятался Мексеб, - вспомнил Амени и со злостью добавил. – Его рыжую бороду я ни с чьей не спутаю.
- Может, сказать им, кто мы есть на самом деле, - несмело предложил Панехеси.
- Ни в коем случае, - приложил палец к губам Хармхаб. – Надо придумать, как отсюда вырваться.
- Кто там спать мешает? – раздалось недовольное бурчание из темноты.
Потолок в подвале был высокий, чуть ли не в два человеческих роста. Скудный свет проникал в подземелья из узеньких окошек под самым потолком. Хармхаб постепенно привык к темноте и разглядел, что в подземелье они были не одни. В углах на сгнившей соломе сидели полуголые люди. Узников оказалось много. Среди них попадались женщины, и даже дети.
- Надо осмотреть новеньких, - предложил голос из дальнего угла. Кучка грязных мужчин устроилась отдельно в удобном месте на подстилке из соломы. Говорил, по всей видимости, главарь.
- Приведи мне эту девку, - пихнул он одного из своих подчиненных.
Тот нехотя поднялся и направился к Меритре. Он протянул к девушке грязную пятерню, пытаясь схватить ее за волосы. В следующий миг получил сокрушительный удар в челюсть от Амени. Бандит растянулся на полу, и больше не смог подняться.
- Придется поработать, - приготовил кулаки Хармхаб, когда остальная банда зашевелилась и угрожающе двинулась на них.
Амени и Хармхаб стали плечом к плечу. Панехеси закрыл своим телом Сети. Бандиты подходили к ним полукругом. Их было человек десять заросшие, грязные. Хармхаб наметил двух самых сильных. Их надо было в первую очередь свалить с ног. Придется биться голыми руками. Оружие у них отобрали. Ничего! Кулачному бою обучены.
- Не подходи! – Меритре кошкой прыгнула вперед. В руках у нее блеснули два тонких кинжала. Неуловимое движение, и один из нападавших с истошным воплем полетел на землю, держась за окровавленное лицо. – Кто еще желает отведать когтей львицы?- Прорычала она, приседая, словно пантера перед прыжком.
Бандиты попятились.
- Что за шум! Кнута захотели? – в подвал протопали недовольные охранники.
Все тут же разбежались по углам. Охранники отомкнули засов и вошли в клетку, держа копья наготове. Раненый продолжал кататься по земле, держась за лицо.
-Кто это сделал? – заорал один из охранников. – Говорите, иначе сейчас все получите плетей!
- Они! Они! – пальцы показывали в сторону Хармхаба и его спутников.
- Я, - смело выступил вперед Хармхаб.
- Останешься вечером без хлеба, а завтра получишь палок, - пригрозил старший охранник. – А еще нарушишь покой, посадим тебя в крысиную яму.
Стражники за ноги уволокли раненного. Старший вышел последним и захлопнул решетку. Снова в подземелье воцарился мрак и тишина.
- Как это у тебя получилось с кинжалами? – похвалил Хармхаб Меритре.
- Я в Куши научилась у местных женщин. Жена маджая должна уметь сражаться когтями львица. – Она стерла о солому кровь с маленьких острых лезвий.
- Но куда ты их прячешь? – не мог понять Хармхаб.
- Ножны привязаны к бедрам, а в одежде незаметные прорехи. Привыкаешь, и оружие не мешает. Одно движение, и ножи у меня в руках.
- Ловко!
- Надо подумать, как будем выбираться, - напомнил им Амени.
- Нужно предупредить Хуто, - вспомнил про хранителя лука Хармхаб. Он внимательно осмотрел решетку, запиравшую вход. Нет, не взломать. Его взгляд ощупал стены, окошки под потолком… - Сети, ты бы мог протиснуться в ту дыру?
- Не знаю, - пожал плечами мальчик.
Хармхаб подозвал своих товарищей к стене. Они вдвоем с Амени подставили плечи. На плечи взобралась Меритре. Она заглянула в окошко.
- Там улица, - обрадовала их девушка.
Сети вскарабкался по плечам. Меритре помогла дотянуться до окошка. Мальчик вытянул руки и попытался протиснуться. Его голова, а скоро и все тело с трудом, но все же скрылись в дыре. Все с облегчением вздохнули. Осталось ждать и надеяться на смышленость Сети. Только бы он добрался до корабля! А Хуто что-нибудь придумает.
Ближе к вечеру вновь спустились охранники. На этот раз они сопровождали толстого важного писца в белой чистой одежде. Писец держал в руках дощечку, покрытую тонким слоем глины и палочку для письма. Заскрипел засов.
- Три человека для каменоломни, - продиктовал писец. Стражники копьями выгнали троих заключенных, поставили на колени и связали им руки за спиной, чуть пониже локтей. – Двоих на корабль в гребцы, - продолжал писец. Еще двоих вытащили в коридор. – Хилые, - покачал головой писец. – Вон, есть же здоровые. – Его палочка для письма указывала в сторону путников.
- Это опасные преступники, - прошептал на ухо старший охранник. – Нельзя их выпускать до особого приказа.
- Нельзя - так нельзя, - Писец повернулся, задрал брезгливо полы одежды и поспешил на выход.
Судя по свету, падающему из окошек, день клонился к закату. Шум, доносившийся с улиц, затихал. Путники слегка забеспокоились. Не попал ли Сети в беду? Тогда и у них надежды мало. Возможно, напали на их корабль и арестовали всех, даже Хуто.
Вдруг наверху вновь послышались шаги. В подземелье спустились четверо стражников, а с ними еще двое. Судя по пестрой одежде, посетители походили на торговцев с юга.
- Нам надо всего трех человек до рассвета. Загрузим корабль, и вернем пленников, – упрашивал один из них. – Мой хозяин богатый торговец из Куши. Он щедро расплатится.
- А почему хозяин не нанял грузчиков в порту, - удивился один из сторожей.
- Ночь на дворе. Скоро праздники. Грузчики отдыхают. Большинство напились. Какие из них работники? А нам срочно надо отплывать.
- Плата, как договорились,- предупредил стражник.
В свете, отбрасываемом факелом, путники узнали в одном из торговцев Хуто, а рядом с ним изображал кушитского богача ни кто иной, как Паитси.
- Дайте мне вон того и с ним еще один, здоровый, - Хуто показывал на Хармхаба и Амени.
- Этих нельзя. Выбирай вон из тех. – Стражник осветил факелом противоположный угол.
- Но они все худые. Дай мне тех, - Хуто настойчиво тыкал пальцем в сторону Хармхаба.
- Нет! Сказано тебе! – оборвал его стражник. – Бери худых или проваливай.
- Хорошо, - согласился мнимый торговец.
Как только отперли засов, Хуто мощным ударом отправил одного из стражников крепко поцеловаться со стеной. Второй от пинка коленом в живот согнулся пополам, не имея возможности вздохнуть. Паитси посохом оглушил третьего и прижал к земле четвертого. К ним подоспели Хармхаб и Амени. Стражников скрутили и бросили к дальней стене.
- Как нам вырваться из города? – без долгих расспросов крикнул Хармхаб.
- Выпускаем всех заключенных, - предложил Хуто. Тут такой шум поднимется. Мы в это время успеем добраться до корабля.
-Хорошо, - согласился Хармхаб. - Но сначала я должен навестить старшего охранника храма и кое-что узнать.
Толпа воров и нищих бродяг вырвалась из подземелья. Стражников, что стояли на воротах храма беспощадно избили. Не меньше сотни оборванцев разбежалось по ночным улицам. В городе подняли тревогу.
Старший стражник храма Птаха вскочил с лежанки, услышав крики. Он недовольно выругался и потянулся за оружием. Но тут же искры посыпались из глаз. Спина больно стукнулась о каменный пол. Сильные руки подняли его и хорошенько встряхнули.
- Говори, шакал, кому ты продался? – прорычал грозный голос над самым ухом.
- Я служу Птаху, - нечего не понимая, проскулил перепуганный стражник.
- Хочешь сгнить в каменоломнях? – вопрошал тот же голос, и старший стражник полетел через всю комнату, круша дорогую мебель.
- Что вы от меня хотите? – взмолился он, потирая ушибленный локоть.
- Кто приказал тебе взять под стражу путников?
- Мне сообщили, что в храме воры и показали на вас. – Он, кажется, узнал, кто его допрашивал. Один из тех двоих корабельщиков, что вчера арестовали, якобы за кражу статуэтки Птаха. Старший стражник вспомнил, что корабельщики оба были здоровые и плечистые, словно воины менфит. С ними лучше не спорить.
- Врешь! Еще одно слово лжи, и я отрежу тебе язык. – Зловеще заскрежетал кинжал, вылезая из ножен. Его мучитель не шутил.
- Посланник от господина Небнуфе приказал, - испуганно завопил стражник, закрывая руками лицо. – Он посулил серебро, если я вас продержу в темнице три дня.
- Где посланник?
- Я не знаю.
- Отдай мой крест, - смягчился мститель.
- На столе. В шкатулке.
Шаги давно стихли, а старший странник продолжал сидеть на полу, испуганно таращась в темноту.
До набережной оставалось пробежать пару кварталов. Хармхаб подгонял спутников. Дорогу им преградили несколько воинов с копьями наперевес. Паитси вынул из-за пояса серповидное лезвие и ловко приладил его к посоху - получилась секира. Хуто вооружился кинжалом. У Амени и Хармхаба в руках были копья, отнятые у охранников храма. Но все равно – силы неравные: стражников в два раза больше. Выручила Меритре. Неуловимое движение, и у нее в руках сверкнули кинжалы. Короткий взмах. Один из воинов завертелся волчкам. Кинжал впился в плечо. Второй неестественно присел, хватаясь за бедро.
- Дорогу, или будете убиты все! – прокричал Хармхаб.
Охранники перепугались, сообразив, что перед ними опытные воины, не привыкшие сдаваться без боя. Лучше посторониться. Меритре попросила прощение у раненых. Стараясь не причинить лишней боли, выдернула из их плоти когти львицы и поспешила за остальными.
Судно уже стояло под парусом, и весла лежали на воде. Путники по сходням поднялись на палубу. Отчалили.

Корабль плыл навстречу восходящему солнцу по восточному рукаву Хапи. Путники еще не совсем отошли от недавнего приключения. Все сидели на палубе и пускали по кругу кувшин с добрым вином.
- Как же ты нас нашел, Паитси, - спросил Хармхаб у посланца в страны Вават и Куши.
Паитси хитро улыбнулся.
- Это я должен спросить вас: почему вы уплыли без меня, и даже не предупредили. Я узнал о вашем походе от Аменнефа. Как раз прибыл в Уаст с докладом к правителю. Старший жрец Амуна попросил посетить его.
- Что же он тебе поведал? – Внимательно поглядел на него Хармхаб.
- Рассказал все, как есть, - серьезно ответил Паитси. - К этому добавил, что Небнуфе пронюхал о вашем походе и выслал в Хекупта своего человека. Я, как мог, поспешил сюда выручить вас. Успел. – Паитси расплылся в довольной улыбке.
- Дальше на корабле плыть опасно, - рассудил Хармхаб. – За нами вечно следует тенью Мексеб. У него хватит ума и золота нанять морских разбойников. Корабль пусть плывет без нас до Библа. Мы двинемся посуху.
- Но это же - путь через пустыню, - напомнил ему Амени.
- Ничего. Наймемся охранниками в какой-нибудь торговый караван. Мало ли их таскается по пустыне. Надежные сторожа всегда нужны. А Мексеб пусть ищет нас в море. Выиграем время.
Все согласились.
- Панехеси, - обратился Хармхаб к старшему жрецу Йота. – Тебе выпадает опасная работа. Ты поведешь корабль вдоль побережья. Возможно, а скорее всего так и будет, на вас нападут. Тебя будут пытать, но ты не должен выдать наших планов.
- Не выдам, - твердо заверил Панехеси.
- А если пригрозят мучительной смертью?
- Всего-то? – невесело усмехнулся жрец. – Этим меня не напугать. Во время пыток я буду молиться Йоту. Ему была посвящена вся моя жизнь. Пришел черед Богу заботиться о верном слуге. А потом, - Панехеси указал на стяг со звездой, что украшал верхушку мачты. – Мы плывем под знаменем Иштар. Кто посмеет пролить кровь ее мореходов? Богиня мстительная и жестокая. Она доводит месть до конца и всегда находит своих обидчиков, даже в подземном царстве.
- Прикроешься именем Иштар? Хорошо придумал, - похвалил его Хармхаб.
- А почему бы нет? – повеселел Панехеси. – В краях, где мы будем проплывать, ее очень почитают.
- Мы вскоре высадимся на берег. Путь опасный, - предупредил Хармхаб остальных. - В Приморье и Лабане идет война. Не лучше ли Меритре остаться в Кемет?
- Без меня вы пропадете, - недовольно покачала головой Меритре.
- Мы сможем сойти за бывших воинов, подрабатывающих охраной караванов. А ты, в каком качестве?
- Я ваша служанка. Готовлю еду, стираю одежду, - тут же нашлась Меритре. – Не спорь со мной. Я вижу то, что мужчины не замечают: могу по взгляду понять, что у человека в мыслях. Мне известны многие заклинания. Не каждый жрец посмеет произнести их. К тому же я неплохо дерусь на ножах и метко стреляю из лука. Вы уже убедились в этом. Но самое главное: я свободно говорю на хеттском и на аккадском языках, понимаю некоторые хурритские наречия. Как вы без меня?
- Амени, что скажешь ты? Она - твоя супруга. - Хармхаб посмотрел на Юношу.
- Я бы очень хотел, чтобы Меритре осталась в Кемет.
- И каждый миг переживала за тебя? – рассердилась девушка. – Не спала бы ночами. Все глаза проплакала. Ты этого хочешь?
- У многих воинов есть жены и они…
- Нет! – твердо стояла на своем Меритре. – Я иду с вами.
Корабль причалил к дикому берегу. Кругом шелестели заросли высокого папируса. Крякали утки. Прошмыгнул дикий кот. Недовольно сверкнули желтые глаза. Помешали охотиться. Амени и Хармхаб первыми спрыгнули на берег. Амени поймал на руки Меритре и опустил ее на мокрый песок. Хуто и Паитси скинули вещевые мешки, оружие и спрыгнули следом.
- Прыгай, я тебя поймаю. - Хармхаб вытянул руки.
- Я сам, - сердито ответил Сети и смело перемахнул через борт. Хармхаб все же удержал его за плечи, иначе мальчик зарылся бы носом в песок.
- Возьми немного серебра. – Хармхаб вложил ему в ладошку блестящие колечки. – Доберешься до Хутуарета, здесь недалеко. Там найдешь родственников. А после разлива – сразу в Уаст, учиться.
Сети недовольно напыжился. Его глаза обиженно смотрели исподлобья.
- Ступай! – прикрикнул на него Хармхаб.
Сети с надеждой посмотрел на Меритре.
- Малыш, - как можно мягче произнесла девушка. – Еще успеешь повоевать. На твою жизнь врагов хватит. Подрасти немного.
Они направились к дороге, а Сети так и остался стоять, обиженно глядя им в след.
- Что за упрямец! – в сердцах воскликнул Хармхаб.

11

Ворота Севера.
Высокая крепость, больше похожая на квадратную башню, возвышалась среди равнины, как одинокая скала. Под силу только гигантам так плотно и ровно уложить друг на друга огромные каменные блоки. На самом деле, строили крепость обыкновенные люди. Остается только позавидовать их умению и трудолюбию. Длина стен по пятьдесят шагов с каждой стороны, высотой в пятьдесят локтей. Внутрь плотно засыпаны булыжники. Наверх поднималась одна-единственная узкая лесенка. Даже против огромной армии хватило бы сотни умелых бойцов, чтобы держать оборону несколько дней. Ворота Севера охраняли путь из Кемет в Приморье. Мимо крепости проходила главная дорога от зеленеющих равнин и терялась в мертвых песках. На севере простирались бескрайние желтые пески. На юге зеленели луга и орошаемые поля. За крепостью заканчивалась благодатная цветущая земля Кемет и начиналась безжизненная пустыня, тянувшаяся однообразными барханами до самой Газы.
Со стороны Кемет плелся караван. Нескончаемая вереница навьюченных мулов, большие одноосные телеги, запряженные волами, еле тащились, поднимая невообразимую тучу пыли. Караванщики подгоняли животных громким: «Хей! Хей!». Когда караван достиг подножья крепости, сверху спустился смуглый охранник и подозвал к себе старшего погонщика. Следом из крепости появился вечно недовольный писец с папирусом в руках. Он записал, кому принадлежит караван и куда направляется. Получив пошлину в виде серебряных колец и вина для стражников, писец направился обратно.
- Да хранит вас Птах! – пожелал стражник старшему погонщику. – Впереди дорога неспокойная.
- Будем надеяться на Амуна, - поблагодарил его погонщик.
- На Амуна – это правильно, но еще правильней - не расставаться с оружием. Воинов у тебя достаточно? Я смотрю: караван большой.
- Воинов не хватает. Мало кто соглашается отправляться в Приморье, - пожаловался погонщик. – Кого плата не устраивает, кто боится кровожадных хабири…
- Рискуешь. С такой малочисленной охраной можешь попасть в засаду.
- А что делать? Идти все же надо.
- Вон, в тени отдыхают четверо воинов. Они могут сопровождать тебя. Эй! – Стражник махнул рукой.
Паитси нехотя поднялся и подошел к погонщику.
- Здоровья и силы, господин.
- Амун да сохранит тебя, - ответил погонщик, оглядывая с ног до головы крепкого чернокожего маджая. – Вы откуда?
- Мы родом из Куши. Воевали в армии Хармхаба. Сейчас свободны и решили подработать.
-У самого Непобедимого? – удивился погонщик.
- У него, - подтвердил Паитси. - Да дарует ему Амун вечную жизнь. Мы состояли в меше Юга. Сражались в рядах менфит.
- Говорят, Хармхаб такой могучий, что одним ударом может свалить быка.
- Это правда, - уверенно кивнул Паитси, как бы подтверждая: тут и спорить не приходиться. – Ему нет равных в бою на мечах, и никто так не умеет управляться с боевой колесницей, как Непобедимый. А кулак у него, что булыжник.
- Ну, если вы из войска Хармхаба, а не бандиты.., – все еще сомневался погонщик.
- Маджай никогда не будет бандитом! – гордо стукнул себя в широкую грудь Паитси.
- И сколько я должен вам платить?
- Каждый день кашу из полбы или чечевицы с мясом. Каждому луковицу и кружку воды. В конце пути по мешку чечевицы и по кувшину масла.
- Дорого! – покачал головой погонщик.
- Посмотри, какие сильные воины! Где ты еще наймешь таких? Все грабители разбегутся.
Старший погонщик оценил высоких широкоплечих товарищей Паитси, ожидавших в тени крепости. Действительно: вид у них грозный.
- А что за девчонка? Вы ее с собой потащите?– старший погонщик указал на Меритре.
- Наша невольница. Она готовит нам еду.
- За нее я платить не буду.
- Только кашу и воду. Мясо ей не надо. Да и ест она мало. Смотри, какая худенькая.
- Согласен, - махнул рукой погонщик. - Пристраивайтесь в хвост каравана. Оружие у вас есть?
- Конечно, - успокоил его Паитси. – Боевые луки; стрел достаточно; мечи отменные. Если что – мы не подведем.

С первого взгляда могло показаться: волы еле передвигают ноги. Но на самом деле приходилось порой увеличивать шаг, чтобы поспеть за упряжкой. Солнце пекло безжалостно. Хорошо, что запаслись длинными головными накидками, укрывавшими шею и плечи. Песок раскалился, как угли в жаровне. Только Паитси мог идти босиком, не обжигая пяток. Остальным пришлось надеть сандалии. Амени усадил Меритре в последнюю телегу среди больших кувшинов с маслом.
- Это моя телега! В ней мой товар! – возмутился один из торговцев. - Пусть слезет немедленно и идет пешком.
- Девушка устала, - дерзко ответил Амени.
- Волы тоже устали, однако идут, - не отступал торговец. – Я устал. Все устали. А это мой товар. Пусть слезет.
- Будешь надоедать – самого запрягу в телегу, - грозно надвинулся на него Хармхаб. Торговец понял, что охранники не шутят. Он тут же притих и старался держаться подальше.
Ночь в пустыне наступила неожиданно. Уставшее солнце быстро падало за горизонт. Яркий день сменяли серыми сумерками. Животных развьючили и задали корма. На кострах забулькали котлы. Паитси и Амени встали на страже. Хуто вооружился луком и решил попытать счастье, подстрелив какую-нибудь дичь. Меритре собрала колючек, чудом растущих вдоль дороги, лепешки высохшего навоза и развела огонь. Хармхаб направился к старшему погонщику за крупой и мясом.
Проходя мимо шатров богатых торговцев, он услышал громкую брань. Несколько воинов кинулись на крики. Хармхаб решил посмотреть: из-за чего ссора.
- Держи его! – кричал один из торговцев. – Веревку надо на него накинуть! – советовал другой.
Хармхабу стало интересно: кого они там ловят. Несколько толстых торговцев собрались в круг и с опаской подкрадывались к мальчишке лет десяти. Тот злобно рычал и отмахивался мечом с изогнутым лезвием. Он пару раз чуть не достал до головы самого смелого из нападавших. Хармхаб растолкал всех и выбил у Сети из рук меч.
- Надо плетью его проучить! – осмелели торговцы, протягивая к Сети руки.
- Не трогать! – рявкнул Хармхаб.
- Он вор! Украл хлеб! – закричали обиженные торговцы.
- У кого украл? – полководец обвел всех суровым взглядом.
- У меня!
- Получи и заткнись! - Хармхаб кинул под ноги обиженному толстяку золотое кольцо.
- Эй! Что ты себе позволяешь? – перед ним вырос старший из воинов охраны, высокий, коренастый шардан. – Здесь я командую. Ты должен выполнять мои приказы. Отдай мне мальчишку. Я его накажу. Еще раз дерзнешь, раб, я накажу и тебя.
Хармхаб многое мог стерпеть, но никто не смел называть его рабом. Он осторожно поставил Сети на землю и выпрямился в полный рост:
- Попробуй, накажи.
- На колени! – заорал старший охранник и замахнулся плетью.
Хармхаб перехватил руку и легко отшвырнул охранника на землю.
- Ах, так! – Старший охранник вскочил на ноги. В его руках оказалась секира. Он кинулся на Хармхаба. Толстые торговцы мигом разбежались, чтобы ненароком не попасть под горячую руку кому-нибудь из бойцов. Хармхаб почувствовал, как Сети вложил ему меч. Холодная костяная рукоять, соединилась с ладонью, и меч стал продолжением руки. Хармхаб оттолкнул мальчишку подальше в сторону. Секира просвистела сбоку. Старший охранник управлялся с оружием хорошо, но перед ним стоял сам Хармхаб. Еще удар. Полководец еле успел увернуться. Третий удар! Хармхаб присел почти к самой земле. Лезвие секиры чуть не срезало волосы с макушки. Достаточно! Меч загудел, разрубая воздух, и гулко стукнулся, вгрызаясь в лобную кость. Хармхаб отпрыгнул назад и ужаснулся. Он не хотел убивать противника. Как будто не он нанес удар, а кто-то другой управлял рукой, помимо его воли.
- Что ты наделал! – закричал старший погонщик, увидев лежащего шардана в лужи крови.
- Ответил на оскорбление.
Привычка опытного воина: после боя расслабиться и успокоиться, не смотря ни на что.
- Он был твоим хозяином.
- У меня нет хозяина, кроме Амуна. – Гневно сверкнул глазами Хармхаб.
- Ты убил лучшего охранника.
Хармхаб усмехнулся.
- Если я смог так легко уложить лучшего, тогда остальных можно прогнать. Толку от них…
- Ты не должен был так поступать.
- Тогда бы он меня убил, - просто ответил Хармхаб. – А мне не хотелось умирать.
- И кого я поставлю во главе охраны? – негодовал старший погонщик.
- Тебе решать, - развел руками Хармхаб.
- Тогда сам и возглавишь, - нашел выход старший погонщик. - Дойдем живыми до Библа, получишь плату сполна за себя и за него.
- Слушаюсь, мой господин, - поклонился ему Хармхаб.
- Только больше никого не убивай из моего каравана. С мальчишкой сам разбирайся. И запомни: головой отвечаешь за каждую телегу, за каждый кувшин.
Старший погонщик удалился к своему шатру с очень недовольным видом. Убитого шардана завернули в циновку и отволокли прочь от дороги, чтобы зарыть где-нибудь в песке. Хармхаб взглянул на правую руку и ужаснулся. Он держал Клык Анубиса.
- Шакаленок! – накинулся полководец на Сети. – Ты откуда здесь взялся? Опять меня не послушался? Я приказал тебе отправляться домой!
- Ты не смеешь меня прогонять! – Сети напыжился, и походил на огрызающегося волчонка.
- Что ты еще надумал?
- Я пойду с тобой до конца.
Так и хотелось зажать его голову между колен и хорошенько отхлестать по тощему заду.
Но вдруг Хармхаб увидел на груди мальчика серебряную цаплю – подарок Туйи, его маленькой Туйи, любимой Туйи. Полководец чуть не раскис. Весь гнев моментом улетучился.
- Если с тобой что-нибудь случиться, что я скажу твоему отцу?
- А если с тобой? Как я тогда покажусь отцу на глаза? Он обвинит меня, в твоей смерти. Скажет, что это я не уберег Харм…
- Тихо! – полководец хорошенько встряхнул его. – Ты как посмел вложить мне в руки Клык Анубиса? Прекрасно знаешь - меч заговоренный.
- Правитель Эхнейот снял заклятие, - уверенно ответил Сети.
- Откуда тебе знать? Он сам сказал, там в гробнице? Я убил человека. Если бы у меня в руках оказался Коготь Хора, я бы просто выбил у противника из рук секиру, а так - разрубил несчастному голову. Этот меч управлял мной, а не я им.
- Значит, так велел Амун! – У мальчишки на все был готовый ответ, как у жреца.
На шум прибежали Амени и Паитси.
- Сети? – удивились они. – Как ты здесь очутился?
- Что теперь с ним делать?
Хармхаб прибывал в растерянности.
- Не прогонять же его. – Амени потрепал Сети по плечу.
- Обратно он один не дойдет, - разумно рассудил Паитси. – Придется тащить его с собой.
- Я не буду вам обузой, - чуть не со слезами на глазах воскликнул Сети.
Хармхаб махнул рукой.
- Оставайся. От Меритре ни на шаг. И чтобы я не слышал твоего писка. Постой! – Сети обернулся. Хармхаб еще раз взглянул на серебряную цапельку. – А где твоя золотая пчела?
- Ты сам сказал, чтобы я не хвастался наградой. Я оставил ее Туйи.

Переход до источники Хупана прошел спокойно. Отдохнули вблизи крепости Джару. Караван запасся водой и двинулся по дороге к городу Шарузен. Снова пески. Снова солнце жжет нещадно. До Шарузена путь всегда казался нескончаемым. Вокруг, сколько хватало взгляда, тянулись однообразные равнины, покрытые песком. Небо – голубой купол с горячим угольком – солнцем.
Теперь Хармхаб шел во главе каравана. Под его началом оказалось около сотни охранников. Воинов среди них набралось всего десятка два. Остальные: кто из сторожей, кто из беглых преступников, пастухи, кому надоело ходить за стадом. Хармхаб сразу же навел жесткую дисциплину. Он правильно расставил людей. Не разрешал много спать. Если охранники ленились, наказывал их беспощадно. Рука у Хармхаба тяжелая. Ночью выставлял караулы. Сам лично обходил посты. Кто вздумал вздремнуть, получал бодрящий удар плетью. Старший погонщик остался доволен, видя, как грамотно действует новый начальник охраны. С таким не страшно идти не то, что в Библ, даже до Вашшукканни.
В Шарузене повстречались беженцы из Газы. Все с ужасом поговаривали о зверствах диких хабири. Племена из голодных степей, тайно поддерживаемые Азиру, разоряют поселения Лабана и Приморья. Банды кочевников хозяйничают на дорогах. Разбойники не подходят только к крупным городам, где им могут дать достойный отпор. Жители маленьких поселений вынуждены собирать свой скарб и перебираться под защиту крепостей, оставляя на разграбление дома.
Торговцы долго совещались. Многие боялись попасть в лапы хабири. Переживали за товар. Но жадность, в конце концов, перевесила опасения: все же, решились двигаться дальше к Газе.
Каменистые холмы вырастали один за другим, становились все выше. Уступами нависали серые скалы. Пески заканчивались, уступая место потрескавшейся от жары земле. Вдоль дороге стали попадаться колючие кустарники в окружении жухлой травы.
Хармхаб, как обычно, возглавлял колонну. Хуто исчез далеко вперед, разведывал путь. Охотник крался по вершинам холмов, словно хищный зверь: ни один камушек не сорвется из-под ног, ни одна травинка не колыхнется. Его не так-то легко заметить. Иногда он возникал на склоне очередного холма и махал рукой: «дорога чистая». Караван сильно растянулся. Хвост терялся далеко между холмами. Хармхабу не очень это нравилось. Впереди дорогу обступали скалы. Удачное место для засады. Даже с десятком ловких разбойников можно отбить часть каравана. В эти места частенько наведываются хабири. В жаркий сезон засуха и голод гонит их к границам Лабана заняться грабежом. Жди нападения в любой миг.
Стрела воткнулась прямо у ног Хармхаба. Он узнал оперение Хуто. Непобедимый тут же остановил караван и внимательно пригляделся к холмам впереди.
- Что произошло? – к нему подбежал старший погонщик.
- Засада, - коротко бросил Хармхаб, не отрывая глаз от каменных уступов. - Как только мы окажемся между вон тех холмов, на нас с двух сторон накинутся бандиты.
Старший погонщик пристально всматривался в скалы.
- Их много?
- Не знаю. Думаю, много.
- Не лучше ли повернуть назад?
- Сколько ты будешь разворачивать караван? Еще последние повозки не появились. Все собьются в кучу - удобный момент для нападения. Даже если удастся развернуться и уйти, бандиты последуют за нами по пятам. Ночью все равно нападут. Надо прорываться вперед. К темноте успеем добраться до Газы.
- Будем идти напролом?
- Надо подтянуть караван и очень быстро обойти холмы справа.
- Почему справа?
- Солнце будет слепить нападающим в глаза.
- А если не получится?
- Все погибнем. Повернем назад – тоже погибнем.
Старший погонщик недолго колебался.
- Действуй! У тебя в руках наши жизни.
Хармхаб приказал всем воинам выстроиться в стенку и прикрывать караван. Хабири, затаившиеся в засаде, ожидали, что караван потянется между холмов. Они неожиданно нападут с двух сторон, перебьют охрану и разделят богатую добычу. Но караван неожиданно свернул с дороги. Погонщики вели животных в обход холмов, по бездорожью. Пока Хабири сообразили, что их обнаружили и решили перехитрить, пока перебрались на другую сторону холма, часть повозок уже миновало опасное место.
Хабири поздно бросились в атаку. Бородатые, в длинных серых одеждах, они ринулись вниз, размахивая дубинами. У некоторых имелись копья и кинжалы. Нападавших было не меньше трех сотен. Навстречу полетели стрелы и метательные копья. Хармхаб приказал стоять насмерть. Разбойников встретили жестко. Хармхаб врубился с двух рук. Справа мелькала секира Паитси. Слева Амени твердо стоял, прикрываясь круглым щитом, и никому не давал подойти. Его меч вылетал из-под щита, как жало осы. За их спинами проносились телеги. На одной из них в полный рост стояла Меритре и метко стреляла из лука. Сети примостился у ее ног и подавал стрелы.
Драка завязалась отчаянная. Охранники не давали хабири пробиться к каравану. Одному из бандитов все же удалось проскочить. Он кинулся к повозке, с которой стреляла Меритре. Волосатые грязные пальцы ухватились за край борта. Появилась бородатая голова. Рот, перекошенный в оскале. В кривых зубах длинный нож. Сети сперепугу схватил Клык Анубиса и рубанул наотмашь, при этом отчаянно взвизгнув. Бандит свалился на землю. Рана оказалась неглубокая. Меч всего лишь рассек кожу на голове. Он подобрал нож, быстро вскочил на ноги и кинулся вслед, горя желанием отомстить мальчишке. Головная накидка слетела, обнажая нечесаные вьющиеся волосы. Кровь стекала по щеке алой струйкой и терялась в бороде. Хабири нагонял повозку широкими шагами и орал что-то грозное на непонятном языке. У Сети похолодело все в груди. Боялся он больше не за себя, а за Меритре. Мальчик двумя руками покрепче ухватил рукоять меча, замахнулся. Бандит резко остановился, опасаясь второго удара. Быки, влекущие следующую телегу, сбили разбойника с ног и затоптали.
- Бей! Амун! Бей! – Обрадовался Сети своей маленькой победе. Он совсем осмелел и крикнул Меритре: - Я к нашим на помощь!
И уже собрался спрыгнуть.
- Куда! – удержала она Сети. – Успеешь еще подставить под дубину свою цыплячью головку. Стрелы давай!
Хвост каравана наконец-то проскочила место боя. Хармхаб приказал отступать. Последними уходил он, Паитси и Амени. Хабири попытались преследовать, но откуда-то с вершины холма бил меткий лучник, прикрывая отход. Все его стрелы ложились точно в цель. Бандиты отстали.
Еще долго продолжали подгонять усталых животных, пока к вечеру не наткнулись на пограничные каменные столбы. Дальше лежала земля, принадлежавшая Газе.
Хармхаба нашел старший погонщик.
- Все караванщики хотят наградить тебя. Я еще не видел, такой умелой обороны.
- Награждайте охотника, - Хармхаб указал на Хуто. – Если б ни его острый глаз, наши трупы сейчас бы терзали стервятники.
- Но благодаря тебе, мы не потеряли ни одной повозки. Такого еще не бывало. Обычно, приходится оставлять несколько последних повозок. Пока бандиты делят добро, караван успевает уйти.
- Возможно, так и надо было поступить. Тогда не погибли бы наши люди, - с сожалением развел руками Хармхаб. - Двадцать человек мы недосчитались.
- Им за это платят, - холодно напомнил старший погонщик. - И тебе хорошо заплатят. – Караванщик с интересом взглянул на длинный клинок Когтя Хора. - Ты сражаешься умело, как будто родился с мечом в руках. Да и меч у тебя знатный. Хеттский? Не часто встретишь в наших краях воина, умеющего владеть таким оружием.
- Я добыл его в бою, - скромно ответил Хармхаб.
- Хочу сделать тебе предложение: оставайся служить у меня. Я двадцать лет вожу караваны по этому пути и неплохо зарабатываю. Чем опасней времена, тем больше заработок.
- Благодарю за предложение. Дойдем до Библа - там поговорим.

Возле Газы задержались ненадолго. Животных накормили, дали передохнуть пару дней, и снова в путь. До Мегиддо дошли без приключений. Лишь в одну из ночей грабители пытались напасть на караван, но бдительность Хармхаба вновь выручила. Нападение успешно отбили.
В Мегиддо часть торговцев осталось. Другие примкнули к каравану со своим товаром. Двинулись дальше. На полпути к Библу повстречались беженцы. Они шли нескончаемой вереницей. Ослы тащили пожитки – все, что успели унести. По рассказам беженцев, портовый город Тир сдался Азиру. Семирра держится на последнем издыхании. Вскоре война докатится до Библа.
Старший погонщик, посовещавшись с торговцами, решил повернуть назад в Мегиддо
- Я с вами не пойду, - объявил ему Хармхаб. – Мне надо добраться в Библ.
- Скоро там прольется кровь, - остерег его старший погонщик.
- Я воин, - пожал плечами Хармхаб. – Для меня война, как разлив Хапи для лягушки.
- Ты хочешь получить оплату? Выбирай, чем возьмешь: зерном или маслом. Серебра я дать не могу.
- Я возьму двух ослов и телегу.
- И все?
- С меня достаточно.
- Ты, все же, не хочешь остаться у меня на службе?
- Прости, но на войне я надеюсь больше заработать. Если останусь в живых - еще свидимся.
- Да сохранит тебя Амун.

12

В одноосную телегу со сплошными деревянными колесами уложили дорожные мешки. Сверху посадили Меритре и Сети. Запрягли ослов, произнесли молитву и тронулись в путь.
Шли без остановок с рассвета и до самого заката. Останавливались на ночлег подальше от дороги. Костер разжигали в яме, чтобы свет от пламени не был заметен в темноте. Старались не шуметь. Большие города и селения обходили стороной. Иногда Меритре покупала у местных жителей еду и пиво. Мужчины в это время прятались, следили издалека.
До Библа оставалось полдня пути, когда путников застал вечер. В сумерках набрели на заброшенное поселение. Жители покинули дома, опасаясь нашествию воинов Азиру. Решили остановиться для ночлега. Выбрали неприметный домик на окраине, ближе к дороге, сложенный из неотесанного булыжника на глине. С покосившейся соломенной крышей. Меритре разожгла очаг. Он представлял собой неглубокую яму в земляном полу, обложенную камнями. Огонь осветил неровные стены. Окон в домах не делали. Вместо двери кусок рогожи. Дым выходил через дверной проем и через дыры в крыше. Запах стоял не из приятных. В одном из углов, прямо в доме держали скотину. Скромно поужинав чечевичной похлебкой, хлебом, луком, путники устроились на охапках соломы. Амени заступил в караул.
Хармхаб проснулся от толчка в плечо. Над ним склонился Амени. Он жестом попросил не шуметь и поманил за собой. Полководец быстро поднялся. Поселение стояло на пологом холме. От подножья холма начиналась широкая долина. В долине выращивали ячмень и овощи. Посреди полей и огородов журчала неглубокая речушка. Заканчивалась долина густым лесом. Миновав последние дома, они вышли к спуску. Их взору предстала воинский стан. Костры пылали до самой стены черного леса. Пестрели шатры. Людей громко разговаривали на непонятном языке. Слышалось ржание коней.
- Это не мирные жители, - шепотом сказал Амени. – У них у всех оружие.
- Надо убираться отсюда, как можно скорее, - решил Хармхаб. – Азиру решил напасть на Библ. Подбирается к городу. Это его войско.
Они побежали обратно и принялся будить товарищей. Быстро похватали мешки, оружие…
- Тихо! – Амени задернул ветхую рогожу, закрывавшую вход. Все замерли.
Приближалось несколько человек. Они громко разговаривали, прерывая речь смехом. Послышался треск бьющихся горшков. Разбойники ходили от дома к дому, переворачивали все внутри, в надежде поживиться. Но ничего ценного в покинутом селении не оказалось. Путники вжались в стены и старались не дышать.
Циновка колыхнулась. Хармхаб занес над головой руку с кинжалом.
В сарае закричал осел. Бандиты оживились и ринулись в ту сторону. Путники с облегчением вздохнули. Хармхаб опустил нож. Но в это время циновка отлетела в сторону и прямо перед его носом возникла бородатая рожа. Разбойник хотел закричать, уже открыл рот и набрал грудью воздух. Каменный кулак Хармхаба резко воткнулся под дых. Вместо крика вырвалось шипение. Лезвие вспороло горло. Разбойник обмяк и упал на пол.
Путники осторожно выбрались наружу. Бандитов оказалось еще пятеро. Двое рылись в телеге. Остальные трое осматривали сарай. Путники подкрались сзади. Схватка длилась недолго. Хармхаб заколол одного. Паитси ловко подсел под копье и кривым мечом вспорол живот второму. Амени – мастер кинжального боя – зарезал третьего. Хуто ловко увернулся от дубины, схватил в железные объятия противника и переломал ему хребет хитрым кушитским приемом. Чтобы долго раненый не мучился, он вскрыл ему ножом сонную артерию. Пятый бандит, увидев, как его товарищи погибли, бросил копье и попытался спастись бегством! Хуто, Амени и Паитси одновременно бросились за ним. Но бандит оказался быстроногим. Глухой удар. Убегающий вскрикнул и упал в кусты, ломая тонкие ветки. Нож Меритре вошел точно между лопаток.
- Заставляете меня метать оружие в спину, - недовольно прошипела она. – Не очень-то приятно.
- Ты женщина – тебе можно, - успокоил ее Хармхаб. – Уходим.

Путники крались в темноте, еле разбирая дорогу. Ночь никак не сдавалась: сплошная чернота. Над головой нависали яркие звезды. Луна куда-то запропастилась. Вдруг впереди замерцали огоньки.
-Библ, - с облегчением выдохнул Хармхаб.
Дорога извивалась среди холмов. Приходилось пробираться медленно, на ощупь. Огни впереди то пропадали, то появлялись вновь. Путники обогнули очередную скалу и столкнулись нос к носу с дозором. Человек семь или восемь вооруженных людей с факелами тут же окружили их.
- Кто такие? – спросил, по всему видно, старший, подняв повыше факел, чтобы получше разглядеть путников. Говорил он на местном языке. Хармхаб понимал это наречие. Осталось догадаться кто они: из банды Азиру или охранники из Библа.
- Мы беженцы, - проскулил Хармхаб. – Наше селение разграбили. Хотим укрыться за стенами города.
- Беженцы? – не поверил старший. – Пастухи или ремесленники?
- Пастухи.
- Зачем пастухам оружие?
Дозорный с сомнением поглядел на меч Хармхаба.
- Так ведь - война, - виновато ответил мнимый пастух, погладив ножны.
- Что-то не похожи вы на пастухов – рожи слишком чистые.
Хармхаб проклял себя за поспешность. Где это видано, чтобы местные пастухи сбривали бороды.
- А не наемники ли вы? Отведу вас к Азиру – там разберемся, - решил старший и крикнул своим: - Отберите у них оружие.
Совсем некстати! Азиру хорошо знал Хармхаба. Если он попадет к этому бандиту в руки, тот непременно продаст его хеттам. Лучше умереть, чем оказаться в позорный плен.
Выручил Сети. На мальчика никто не обращал внимание. Он спрыгнул с телеги и метнулся в ближайшие кусты.
- Держи мальчишку!
Бандиты отвлеклись. Этого мгновения хватило Хармхабу, чтобы выхватить меч и рубануть. Он надеялся, потеряв главаря, остальные отступят. Но не тут-то было. Враги оказались бывалыми вояками. На Хармхаба тут же насели двое. Один теснил его щитом и орудовал топором, другой пытался достать копьем. Хуто схватился врукопашную. Охотник выбил у воина из рук оружие и повалил на землю. Вдвоем они катались в пыли, пытаясь придушить друг друга. Амени удалось кинжалом ранить одного. Разбойник рухнул на колени, держась за живот. Но второй оказался опытным бойцом, и умело уворачивался от ударов. При этом сам пытался вогнать кинжал в грудь Амени. Паитси пришлось совсем тяжко. У него из рук выбили секиру и ударом щита сбили на землю. Сразу два острых жала копья направились в грудь маджаю. На помощь пришла Меритре. Резкий взмах с обеих рук, и кинжалы полетели точно в цель. Паитси перекатился через голову, подобрал секиру и вновь был на ногах. Резким выпадом рубанул по шее ближайшего из нападавших.
Хармхаба теснили сильные и опытные противники. Пару раз он еле ушел от острого жала копья. Один раз у него чуть не выбили меч из рук. Ему никак не удавалось даже сделать выпад: он только защищался. Вдруг тот, что с копьем дико заорал и упал на землю. Сзади стоял Сети с окровавленным Клыком Анубиса. Второй растерялся. Полководец тут же насел на него и вогнал меч в живот.
Вместо благодарности Хармхаб погрозил Сети кулаком:
- Никогда не нападай со спины! Настоящий воин не должен так делать. Тебя никто уважать не будет.
Сети покраснел от обиды.
Тем временем Хуто измотал своего противника и хитрым приемом сломал ему руку. Добивать не стал, так и оставил валяться на обочине и выть от боли. Амени достал своего врага пару раз кинжалом, и тот, ослабев от ран, вскоре сдался.
Среди кустов замелькали огни факелов. На помощь бандитам спешила подмога. Пришлось бросить телегу и ослов. Похватали дорожные мешки с пожитками и бросились бежать к городу. Преследователи не отставали. Над головой шуршали стрелы. Амени и Паитси иногда останавливались и отстреливались.
Наконец, впереди выросли высокие стены. На башнях деревянные колотушки били тревогу. Преследователи остановились, не смея подходить к крепости ближе, чем на полет стрелы. Хармхаб громко постучал в ворота.
- Кто такие? – раздалось сверху.
- Воины из Мегиддо к правителю города.
Загрохотали засовы. Ворота со скрипом приоткрылись. Путники проскользнули в щель. Их окружили вооруженные защитники Библа.
- Что вам нужно от правителя? – недоверчиво спросил один из них высокий, плечистый в длинной дорогой одежде.
- Я ему должен сообщить важную весть, - настаивал Хармхаб.
- Можешь сообщить ее мне.
- Ты не Рибадди.
- Я командую войском города. Мое имя Кефет. Правитель сейчас отдыхает.
- Отдыхает? – удивился Хармхаб. – Как он может спать, когда город окружают войска Азиру? Веди меня к нему.
- А не хочешь, чтобы вас всех бросили в подвал крыс кормить? – нахмурил брови командующий войском. - Говори: зачем пришел иначе будешь обвинен в измене и подвергнешься пыткам.
- Покажи Рибадди. – Хармхаб вынул анх, обвитый коброй и вложил его в ладонь Кефету.
Начальник стражи немного брезгливо разглядел крест.
- Что это значит?
- Рибадди знает. Иди, покажи ему, иначе сам будешь обличен в измене.
Кефет недовольно хмыкнул и ушел в темноту. Напоследок приказал не спускать с путников глаз. Вскоре он появился вновь. На этот раз выражение лица было не столь надменное, но все же, холодное.
- Правитель ждет тебя. Но только ты один сможешь пройти к нему.
Они поднялись в верхний город к цитадели. Миновав охрану, преодолели каменную лестницу. Дальше узкий коридор. В стенах мелькали стрельчатые окошки.
- Повелитель! К тебе посланник из Мегиддо, - доложил Кефет.
- Пусть входит, - раздался усталый голос.
В мрачном сводчатом зале за деревянным резным столом сидел худой бородатый мужчина с узким лицом, тронутым морщинами. Черные глаза вспыхнули, разглядев гостя. Он тут же велел оставив их одних.
- Непобедимый! – в полголоса обрадовался Рибадди. – Неужели Боги услышали мои просьбы. Тебя ли я вижу? Где твое войско?
- Вынужден разочаровать. Мое войско – пять человек, из которых одни женщина и еще один - ребенок.
- Почему пять, - не понимал Рибадди, все еще радуясь. – Армия прибудет по морю? Наконец-то мы накажем предателя Азиру. Я сам лично отрублю ему правую руку, а голову воткну на кол перед воротами. Пусть все видят, как опасно идти против великой Та-Кемет.
- Остынь! – Хармхабу горько было разочаровывать верного слугу Кемет. - Никакой армии не будет.
- Почему? – Радость постепенно сползла с узкого лица Рибадди. Он хотел о чем-то спросить, но не смог подобрать слова.
- Давай присядем, и я все объясню.
Хармхаб тяжело опустился на стул. Рибадди ничего не мог понять. Перед ним сидел грозный главнокомандующий непобедимой армии. Но во взгляде смущение. А вместо дорогих доспехов – тряпье бедняка. Он налил гостю вина в глиняную кружку и приготовился слушать.
- Итакама предал нас и сдал хеттам Кадеш.
- Да, - подтвердил Рибадди. – Я слышал об этом.
- В плену оказался Расесси, посланник в северные страны и младшая дочь Эйи с детьми.
- Это мне тоже известно.
- Хетты надавили на старика Эйю, пригрозив вырезать заложников, если мы сунемся в Приморье.
- И что теперь? – до Рибадди стало доходить…
- У меня два выхода: убить Эйю или попасть в Кадеш, чтобы освободить заложников. Только после этого войска Кемет смогут двинуться в Лабан.
- Выходит, Кемет, которой я служил долгие годы, бросает меня в трудную минуту.
- Я ничего не могу поделать, - с сожалением развел руками Хармхаб.
Рибадди отставил в сторону бокал с вином. Лицо его казалось спокойным. Глаза пустые.
- Как ты намерен выручить заложников? Чтобы взять штурмом Кадеш нужно войско не меньше пяти тысяч, хорошее вооружение, метательные орудия. Да и сходу город не взять - понадобится месяц осады, а то и два?
- Еще не знаю. Сперва мне нужно добраться до низовьев Оронты.
- С удовольствием бы помог тебе, но я должен умереть, защищая Библ, - мрачно ответил Рибадди.
- Ты сможешь держать город до моего возвращения? Как только я вернусь из Кадеша, так сразу войска выступят из Хекупта.
- Вряд ли. У Азиру народу, что песка в пустыне. Так долго Библ не продержится. Смерти я не боюсь. Не переживай за меня. Я до последнего вздоха останусь верен Та-Кемет.
- Азиру ответит за все. Я обещаю.
- А если у тебя не получится? Если ты сам попадешь в плен? Что тогда?
- В плен я попаду только мертвым, - твердо решил Хармхаб. – И все же попробуй продержаться до моего возвращения.
- Боюсь, ничего не выйдет, - голос Рибадди прозвучал глухо. – Кругом предатели. Даже в городе полно тех, кто прямо сейчас готов примкнуть к шайке Азиру. В народе поднялась небывалая волна ненависти к Кемет. Твою страну обвиняют во всех бедах. Призывают к свободе. К какой свободе? Азиру грабит города и раздает нищим земледельцам скот. За это чернь его любит и поддерживает. Но что потом? Когда грабить больше будет некого, у этих же земледельцев все и отберут. Люди уходят с обжитой земли. Никто не растит хлеб. Скоро наступит голод, а за голодом придут болезни. Наступит хаос.
- Я столкнулся с воинами Азиру. Не похожи они на простых земледельцев.
- Хетты присылают ему серебро и оружие. Он нанимает воинов из Нахарины, что нищенствуют после падения Вашшукканни. Узнав о хорошей плате, к нему потянулись ассирийцы и халдеи. Да что там ассирийцы! Под Семирройи я хорошенько прижал Азиру. Мои воины врубились в центр и разделили его войско надвое. Все! Победа! оставалось вырезать всех и пленить Азиру… И тут ко мне в тыл влетели хеттские колесницы. Больше сотни. Откуда они взялись? Я потерял половину войска, сдал Семирру. Сам еле спасся.
Где-то в углу послышался шорох. Чихнул человек, стараясь зажать нос.
- Нас подслушивают, - Хармхаб выхватил меч.
- Предатель в потайной комнате.
Рибадди ринулся к двери. Хармхаб за ним. В коридоре темно. Лишь слабый свет от чадящих факелов чуть разгоняет мрак. В проходе мелькнула тень. Они кинулись следом.
- Вон он! Все! Ему не уйти! – Рибадди достал кинжал
Узкий проход, поворот, еще поворот. За углом налетели на Кефета. Командующий городским войском вытирал о край плаща окровавленное лезвие меча. У его ног корчился в судорогах человек. Хармхаб нагнулся и перевернул умирающего. Лицо незнакомое. В уголках рта пенилась кровь и стекала на бороду. Глаза постепенно стекленели.
- Зачем ты его убил? – накинулся Рибадди на Кефета.
- Прости, господин, - виновато склонил голову командующий. – Что я мог подумать? Он меня чуть не сбил с ног. Явно от кого-то убегает. Ночью, когда город в осаде. Наверняка – вражеский лазутчик. Я прикажу, чтобы убрали отсюда эту падаль.
Командующий городским отрядом скрылся.
- Не доверяй ему, - предостерег Хармхаб. – Слышу ложь в его словах.
- Больше некому, - развел руками Рибадди. - Разве только подвальным крысам.

Путники провели остаток ночи в доме богатого торговца. Хозяин покинул город, испугавшись погрома. Сторож впустил путников по настоянию Рибадди. В амбаре нашли крупу и лук. В комнатах обнаружили мягкие лежанки. Как не скрывал слуга, Хуто все же нашел потайную дверцу в небольшой погребок, где покоились кувшины с добрым вином. Во дворе находился пруд с чистой водой. После утомительной дороги путники впервые смогли смыть пыль и пот. От души поели.
Хармхаб поднялся с рассветом. Нацепив длинную одежду торговца и подвязав густую накладную бороду, он прошелся по городу: посмотреть, как готовятся к обороне. Сами стены крепкие, выдержат долгую осаду. Строители возвели город из каменных блоков. Вдоль стен возвышалось множество квадратных стрелковых башен. Местность за стенами хорошо просматривалась – стрелкам полная свобода. Что огорчало: оборона организована из рук вон плохо. На некоторых башнях отсутствовала охрана. Хармхаб спокойно поднимался наверх. Его никто не останавливал. Тяжелые дубовые ворота требовали починки: петли еле держались. Метательные орудия старые. Канаты, для натяжки пращей ненадежные. Порт вообще не защищали. У Хармхаба начало складываться впечатление, что никто и не думал оборонять город. Куда только смотрит Кефет?
Хармхаб направился в порт. Кораблей у пристани стояло не очень много. Кормчие старались поскорее покинуть неспокойный город. По обеим сторонам улицы, выходящей прямо к пристани сидели нищие в рванье и клянчили подаяние. Они протягивали трясущиеся грязные ладони к Хармхабу и жалобно ныли. Он отдал хлебную лепешку, кусок сыра, что припас на завтрак. Ничего не осталась. Последняя ладонь, тянулась к нему широкая, чистая с золотым перстнем на пальце.
- Хуто. Ты бы хоть кольцо снял, - усмехнулся Хармхаб.
Хранитель лука правителя поднялся с земли и скинул с себя нищенский наряд.
- Чего ты в такую рань делаешь здесь? – удивился Хармхаб.
- Наблюдаю за тем судном.
Хармхаб проследил за его взглядом. У пристани покачивался на волнах корабль с золоченым львом на носу. На мачте развивался флаг богини Иштар. Так это же…
- Наш корабль, - подтвердил его догадку Хуто.- Гребцы – все наши жрецы, только теперь их приковали цепями к палубе.
- Панехеси не видел?
- Нет. Возможно, его убили.
- Кто хозяин корабля?
- Еще не выяснил. – Глаза Хуто зло сверкнули. – Так вот – хозяин. Неужели наш старый знакомый?
На палубе появился Мексеб. Он важно прошелся по кораблю, раздавая наставления смотрителям паруса. Вдруг он кого-то заметил, засуетился, быстро сбежал по сходням на набережную. Мексеб поднял в приветствии руку и расплылся в дружеской улыбке. В сопровождении двух охранников к нему приближался ни кто иной, как начальник городского войска Кефет.
- Они беседуют, как старые знакомые, - подметил Хуто.
- Нам готовят ловушку. – Хармхаб озадаченно оглядел порт. – По суши мы не выберемся, кругом банды Азиру. Только морем. Подходящего корабля для бегства, кроме нашего, я не вижу.
- Я прослежу. Выясню, сколько людей на корабле, чем вооружены. - Хуто вновь накинул на себя нищенское тряпье и уселся на свое место. – Сколько здесь пробудем?
- Уходить надо, как можно скорее, - с сожалением покачал головой Хармхаб. – Библ обречен.

На башнях застучали колотушки. Враг готовился идти на штурм. Город превратился в растревоженный муравейник. Воины спешили на стену занять места. Стрелки суетились возле метательных орудий. Под стенами разводили костры и кипятили воду.
Хармхаб заранее выбрал удобное место для обороны в одной из стрелковых башен. Отсюда можно быстро добраться в порт. Амени, Паитси и Меритре приготовили луки. Сети поставил кувшины с широким горлом сзади каждого стрелка. В кувшины опустил по пучку стрел. Враги надвигалось на город со всех сторон. Паитси выпустил стрелу, примечая силу ветра. Все замерли у бойниц, ожидая, когда противник приблизится на нужное расстояние.
- Я не вижу у них лестниц, - изумился Амени. – Как они собираются штурмовать стены.
Хармхаб присмотрелся внимательней к толпе нападавших. Действительно, лестниц не было. К главным воротам, во весь опор неслись колесницы. Как они собираются штурмовать крепость на колесницах? Ужасная догадка осенила полководца.
- Оборона окончена, - обернулся он к спутникам. – Хватайте вещички и бегом в порт. Вас встретит Хуто.
- А ты? – встревожился Амени.
- Я следом. Сети, не вздумай тащиться за мной! – погрозил он мальчику, готовому двинуться вслед за полководцем.
- Я твой оруженосец и не могу тебя бросить.
- Из оружия мне понадобится только лук и одна стрела. Иди со всеми. Я вас догоню.
Хармхаб прокрался по стенам к самым воротам. Как он и предположил, створки распахнуты настежь. Колесницы неприятеля влетели в город. За ними ввалилась пехота. Главный предатель, ни кто иной, как начальник городского войска Кефет, стоял возле ворот и размахивал мечом, приветствуя врагов. У его ног, в луже крови лежал Рибадди. Ему уже не помочь. Хармхаб натянул лук. Стрела впилась точно в глаз предателю. Темный от крови наконечник вышел на затылке.
Перепрыгивая через трупы, расталкивая дерущихся, полководец кинулся в порт. Возле пристани тишина. Даже нищие куда-то попрятались. Стрела воткнулась возле ноги. Оперение Хуто. По направлению полета, Хармхаб сообразил, где искать товарищей. Беглецы спрятались за небольшой кладкой мешков прямо напротив корабля Иштар.
Сети с беспокойством оглядел Хармхаба.
- Цел я. Ни царапинки, - успокоил его полководец.
- На судне осталось человек десять, - сообщил Хуто. – Остальные, во главе с Мексебом подались в город грабить, а может нас искать.
- Скрытно нам не подойти, - Хармхаб внимательно наблюдал за оставшимися корабельщиками. Все при оружии: у кого меч, у кого тесак за поясом. В то же время - медлить нельзя: бой кипел уже на прилегающих улицах.
Меритре схватила за руку Сети и открыто направилась к кораблю быстрым шагом.
- Помогите! – закричала она. - Возьмите нас сыном на корабль! Спасите нас!
- Пошла прочь! – заорал один из корабельщиков, грозя кулаком.
- Эй! – хлопнул его по плечу товарищ. – Это же - девка! В любом порту можно продать золото, вино и девку.
- Мексеб приказал никого не пускать.
- Как-нибудь уговорим. Спрячем ее до отплытия в трюме.
- Пустите на корабль! – продолжала умолять Меритре. – Иначе нас с сыном убьют.
Все корабельщики собрались поглазеть на Меритре.
- Пусти ее, - просили они. – Девка – ничего. Щенок будет нам жратву готовить. Если что – скормим его рыбам.
Тем временем Хармхаб с товарищами ползком прокрались с другой стороны и тихо вскарабкались на борт.
- Измена! - Закричал часовой, но тут же упал с вспоротым животом.
Меритре взмахнула руками, и двое с кинжалами в груди свалились на палубу. Бой длился не долго. Вскоре еще четверо корчились, заливая корабельные доски алой кровью. Оставшиеся в живых пираты решили спастись бегством и спрыгнуть в воду.
В порт уже спешила целая толпа бандитов. Впереди всех мчался Мексеб, размахивая копьем. Сети перерубил причальные канаты и последним вскарабкался на корабль.
- Эй, гребцы! – обратился Хармхаб к прикованным невольникам. – Хотите быть свободными - пошевеливайте веслами.
Парус поймал ветер. Хармхаб взялся за кормовое весло и направил корабль в открытое море. Берег удалялся и вскоре превратился в узкую неровную полоску.
Амени и Паитси нашли в трюме связанного, еле живого Панехеси. Хуто подобрал бронзовое долото и сбивал цепи с ног гребцов. Спасенные жрецы радовались, словно дети. Не прекращая грести, грянули гимн Йоту, да так воодушевлено, что даже вечно суровый Хармхаб улыбнулся.
После Панехеси рассказал, что с ним произошло. Корабль покинул Хапи и спокойно путешествовал вдоль побережья. Местные жители очень доброжелательно относились к жрецам, ведь они плыли под стягом Иштар. Даже в некоторых поселениях просили благословения, приняв их за служителей грозной богини. Но как только корабль отошел от города-острова Тир, на них напали пираты. Разбойников нанял Мексеб. Он прибывал в сильном гневе, когда не обнаружил Хармхаба на корабле. Требовал у Панехеси поведать ему о планах полководца, грозил страшными пытками и мучительной смертью. Но Жрец впал в транс. Он мысленно вознесся к Йоту и ничего не слышал вокруг, не видел, не чувствовал боли. Мексеб приказал пытать огнем Панехеси, но пираты отказались наотрез. Бандиты и так, по их представлению, совершили ужасный грех, напав на корабль Иштар. Если еще прольют кровь на палубе священной барки, не спастись им от страшной мести грозной Иштар. Не надо им никакого золота и серебра – бессмертие души дороже.
Мексеб долго злился, в конце концов, решил, что Хармхаб все равно появится в Библе. Корабль привели в порт как раз накануне штурма.

13

Длинные узкие коридоры с низкими потолками сменялись широкими залами с массивными колоннами, уходящими высоко вверх. Эйе казалось, что он шел уже целую вечность. Раньше даже не предполагал, что Ипетасу такой огромный и запутанный. Храм возводили многие поколения. У каждого правителя здесь были свои пилоны, свой гипостильный зал. Впереди важно шествовал провожатый в безупречно белой жреческой одежде. После очередного поворота жрец остановился и указал Эйе на дверной проем.
- Живи вечно, мудрейший, - встретил его Аменнеф. Небольшая комнатка, заставленная этажерками со свитками папируса, деревянный стол с резными ножками и два масляных светильника, еле разгонявших темноту, – вся скромная обстановка.
- Здоровья и силы. От Хармхаба никаких вестей? – прямо с порога поинтересовался Эйя.
Аменнеф безнадежно развел руками.
- Корабль видели в порту Библа.
- Город пал. Правитель Рибадди убит. Глава войска погиб. – Эйя тяжело опустился на скамеечку. - Хитрый Азиру пишет, что Рибадди, якобы, продался хеттам, и он его наказал. Сам же не гнушается принимать дары от Суппилулиумы. Подлец! – Эйя гневно сжал кулаки.
- Я скажу тебе больше. – Аменнеф поставил перед верховным жрецом серебряную чашу с молодым вином и вазу с фруктами. - В близком окружении Азиру полно советников из Великой Хатти. Так что, Библ у нас отняли. Вдобавок Ершалом пал. Мы полностью потеряли северные земли. Хабири до того обнаглели, что появляются вблизи крепости Джару.
- Хабири обычно опустошают богатые земли. Зачем им крепость в пустыне?
- Не догадываешься? – Аменнеф бережно свернул свиток папируса, с которым работал до прихода Эйи и отложил его в сторону. - Суппилулиума решил разведать дорогу. Ему надо знать, как можно захватить Шарузен, а затем источник Хупан?
- Но тогда мы будем открыты для вторжения, – испугался Эйя.
- Суппилулиума не будет нападать прямо сейчас. Он слишком расчетливый и не станет связываться с, пока еще, грозной державой. Но сделает так, чтобы мы не вмешивались в дела севера. Правитель Хатти объединит под собой Приморье, Лабан, затем раздавит Ассирию и подчинит Вавилон. После настанет наша очередь.
- У нас еще есть время?
- Не очень много, - покачал головой Аменнеф. - Что говорят при дворе?
- Нетшсук уверяет, что Азиру честно служит Кемет и наводит порядок в Приморье. Недавно он прислал скот и невольников.
- Как ведет себя правитель?
- Его окружают бестолковые чати. Есть среди них такие, которые готовы продаться с потрохами любому проходимцу, кто заплатит подороже. Алчность их не знает предела. Они особенно опасны. Правитель юн и неопытен. Он легко поддается на лесть.
- Надо объяснить правителю, что на самом деле происходит на севере. Желательно, оградить его от частых визитов хеттских посланников.
- Стараюсь, - растерянно согласился Эйя. – Но я стремительно теряю доверие властителя. На все мои упреки он отвечает, что сам уже способен управлять страной и не нуждается ни в чьих советах. В последнее время он стал упрямым. Выносит необдуманные решения. Тех, кто пытается его поправлять или, упаси Амун, перечить, тут же отдаляет от себя, а то и вовсе ссылает подальше. Многие здравомыслящие, преданные мне чиновники оказались на задворках Та-Кемет. Помоги мне, Аменнеф. Ты один из мудрейших жрецов Амуна. Поговори с ним. Убеди его, что хетты – это опасная змея, которая поселилась в огороде. Не знаешь, когда она тебя ужалит. Мне одному не справиться.
- Я завтра же попрошу аудиенции, - успокоил его Аменнеф. – А тебе бы посоветовал обратиться к лекарю. Не нравится мне твой вид.
- От этих коновалов никакого толку, - посетовал Эйя. – Старость не лечится.

Тутанхамун отдыхал в саду после удачной охоты – своего любимого занятия. Он сидел на стульчике с низенькой спинкой. Его черноглазая красавица-супруга затеяла игру. Она завязала юному правителю глаза, срывала цветы и подносила к лицу Тутанхамуна. Он вдыхал аромат и отгадывал цветок. Неподалеку от счастливой пары, прямо на траве сидели музыкантши и перебирали струны. Слуги с огромными опахалами из павлиньих перьев навивали прохладу. Голова правителя была повязана полосатым платком. Тело с бронзовым загаром обнажено по пояс. На плечах легкое ожерелье. Вокруг в смиреной позе, с блаженными улыбками стояли сановники, человек двадцать, готовые в любой миг выполнить любой приказ правителя. Все они умиленно наблюдали за игрой Тутанхамуна и юной правительнице. Чересчур бурно радовались, когда юноша отгадывал цветок по запаху и притворно сильно огорчались, когда он ошибался.
Рисут согнулся в низком поклоне.
- О, Живущий Правдой! Прости, что беспокою тебя.
- Говори, - Тутанхамун с недовольным видом снял повязку с глаз.
- Верховный жрец Амуна, мудрейший Аменнеф просит принять его.
Анхсэмпамун обиженно надула пунцовые губки.
- Почему сейчас? Уже вечер.
- Государственные дела неотложной важности, - Аменнеф появился неожиданно прямо перед правителем. Все невольно вздрогнули. Жрец вежливо поклонился, протянув открытые ладони вперед. – Живи вечно, вековечно, сияющий.
Аменнеф держался уверенно. В глазах ни капельки страха. Немного дерзко смотрелась его скромная одежда удивительной белизны, среди пестрых нарядов вельмож. Сандалии простые, словно у младшего писца, но добротные.
- Я готов выслушать тебя. Говори, - без особого интереса разрешил правитель, раздраженный бестактностью жреца.
Тут же, как из-под земли возник Нетшсук.
- Речь коснется некоторых религиозных тем, которые необязательно выслушивать чати, - намекнул Аменнеф, даже не взглянув на Нетшсука.
- Нетшсук распоряжается строительными работами новых храмов, - возразил правитель.
- Следить за строительством – дело трудоемкое, требующее много времени. Если старший над строителями проводит время в празднестве, то и дома его потом рушатся. Я надеюсь, уважаемый Нетшсук знает теорию пропорций? Ах! Он даже о такой не слышал. Он хотя бы имеет понятия, как кладут стены: сначала песчаник, потом известняк или наоборот? Что лучше закладывать в фундамент: диорит или серый базальт? Уважаемый распорядитель строительных работ не имеет понятия о самых элементарных вещах, - подвел итог старший жрец храма Ипетасу. Он даже ни разу не взглянул на чати. - Я огорчен. Его храмы не простоят и года.
Нетшсук стал похож на тупого ученика, отвечающего урок. На лбу выступили красные пятна. Глаза испугано забегали то на жреца, то на правителя
- Я недавно его назначил, - с чуть заметным раздражением оправдывался правитель. Он злился не на жреца, а на Небнуфе, который не мог ничего возразить.
- Никто не смеет оспаривать твой мудрый выбор, - парировал Аменнеф, - но и подучиться не мешало. Я, жрец, ничего не смыслящий в возведении зданий, понимаю больше, чем старший строитель. Это – неправильно.
- Ты хочешь поговорить со мной наедине? – сдался Тутанхамун.
- Надеюсь на твою благосклонность. Я отниму совсем немного твоего драгоценного времени.
- Хорошо. Оставьте нас! – приказал правитель.
- И мне уйти? – обиделась Анхсэмпамун.
- О, радующая сердце правителя в Доме его. Сияющая красотой, подобно луне. Вряд ли тебе будет интересно слушать речи нудного жреца, - тактично попросил ее удалиться Аменнеф, натянув холодную улыбку.
Девушка повернулась, всем своим видом показывая, как она недовольна и направилась к пруду. Вслед за ней мелкими шажками засеменили полунагие музыкантши. Нетшсук побрел восвояси вместе с помрачневшими вельможами.
- Ты непочтителен с правительницей, - косо взглянул на жреца Тутанхамун.
- Я сто раз извинюсь перед сиятельной, - пообещал Аменнеф, нисколько не смутившись.
- Что за дело столь секретное и срочное? И вообще, что от меня хочет жречество Амуна? Я вернул вам все храмы, дал земли, людей. Ипетасу восстанавливают за счет казны, достраивают предел, что начал мой Дед…
- Твои дела достойны самого глубокого уважения, - согласился Аменнеф. – Здесь ты поступил, как мудрый и дальновидный правитель.
- Тогда: чего хочешь?
- Жречество обеспокоено делами на севере. В наших храмах, что в Лабане и в Приморье творят погромы. Жрецов изгоняют. Да не только храмы разоряют, достается и твоим подданным – простым труженикам. Беженцы хлынули к Северным Воротам.
- Вернется из Куши Хармхаб, я поручу ему навести порядок. Пока Азиру держит в страхе Приморье. Он мой верный слуга.
- Азиру – предатель. Не стоит ему доверять. Он продался Суппилулиуме, и тому есть доказательства.
- Суппилулиума называет меня братом, - жарко возразил правитель. - Мы постоянно обмениваемся дарами. Вскоре он обещал прислать мне целую тысячу своих лучших воинов и сотню колесниц с колесничими.
- Есть притча про то, как волк нанялся охранять овец. В итоге пастухи остались без стада.
Брови правителя сердито сошлись к переносице. Он чуть не задохнулся от гнева.
- Почему вы вечно меня поучаете, одергиваете? Ты, Эйя, Хармхаб. Я уже не ребенок.
- Мы всего лишь советуем, - успокаивающим тоном остудил его Аменнеф. - Мудрость правителя безгранична. Разве мы, простые смертные, прах у ног твоих, смеем учить сына Амуна?
- Посланник от Суппилулиумы тоже дает мне советы и довольно-таки мудрые. Чем его советы хуже? Он научил меня, как поступать с посланниками Ассирии и Вавилона, чтобы они трепетали и не требовали много золота за свои жалкие дары.
Глаза жреца вновь похолодели. Слова прозвучали жестко:
- Для посланника Хатти Та-Кемет – чужая земля, для нас – родная мать.
Тутанхамун слегка смутился. Все же перед ним стоял верховный жрец Амуна, мудростью и ясновидением которого наделили Боги. Его слова много стоят. Все правители, даже самые выдающиеся никогда не пренебрегали советами слуг Богов.
- Что я, по-твоему, должен сделать?
- Поменьше слушать заморских гостей. Отдалить от себя хеттов. Пусть дают советы, но не более. Все высокие должности, которые занимают инородцы, передать надежным чиновникам, для кого Та-Кемет больше чем кусок продажной земли. Нетшсука заставить заниматься строительством, если уж он занял эту должности, и поменьше лебезить перед послом Суппилулиумы.
- Это все? – Тутанхамун поежился от нетерпения.
- Самое важное! Не смею указывать, но настойчиво прошу правителя прислушиваться к словам его верного слуге Эйе. Он руководит всем жречеством, он мудр и пережил трех правителей.
- Он стар, - огрызнулся Тутанхамун.
- Как будет угодно правителю. Я прах у ног твоих. Но старость – кладезь мудрости, а юности свойственно ошибаться. – Последние слова прозвучали довольно-таки настойчиво и жестко, но правитель не смел возразить. Аменнеф сковал его волю и полностью подчинил себе, хотя даже голоса не повысил.
Старший жрец Амуна поклонился, прося разрешения удалиться. В последний миг, он все же заметил, что юношеское упрямство так и не исчезло во взгляде правителя.

14
Эйя совсем занемог. Слабость наваливалась на все тело. Ноги не слушались и опухли. Грудь сдавливало. При каждом резком движении сердце начинало бешенное колотиться. Аппетит пропал. Во время дневной жары тупая боль отдавалась в висках, как будто голову сжимали между двух камней. Знахари суетились подле больного: готовили отвары, ставили примочки. Пелена дыма от воскуриваний не выветривалась из покоев. Жрица из храма Изиды сидела в изголовье у Эйи и неустанно читала заклинания, отгоняя недуг.
Аменнеф появился без доклада, как всегда неожиданно. Взглянув на больного, он озабоченно покачал головой.
- Не вовремя ты захворал.
Эйя жестом выгнал всех из покоев и настороженно взглянул Аменнефу прямо в глаза.
- Ты говорил с правителем?
- Говорил. – Аменнеф безнадежно покачал головой. - Мои слова для него, что назойливые мухи. К сожалению, я вынужден срочно отправляться в Хекупта. В городе появилось много беженцев. Люди пытаются укрыться от войны. Надо позаботиться, чтобы хватило продовольствия. Нельзя допустить распространение болезней. Мне донесли, что на границе Вавилона и Ассирии проснулся дух чумы. Чудовище вновь пожирает людей.
- Чума? – встрепенулся Эйя.
- Не беспокойся. Я соберу в Хекупта всех самых сильных заклинателей. Вместе мы отведем беду от нашей земли. Об одном тебя попрошу: быстрее поправляйся.

Охотники гикали, созывая собак. Конюхи распрягали вспотевших коней из колесниц. Жаркий день в пустыне плавно переходил в оранжевый вечер, тихий и безветренный. Слуги ставили шатры, повара разводили огонь в жаровнях. Музыканты лениво тронули струны.
Тутанхамун усталый, но довольный сидел на легком походном троне. Он был в одном набедреннике. Голову укрывал полосатый платок. Золотой урей сиял на челе. Перед правителем складывали добычу: подстреленных косуль, убитых гиен, диких быков и даже львов. Целая гора добычи.
Анхесанамун изящно присела на скамеечку у его ног, сложила нежные ручки на колени правителя и брезгливо морщила носик, глядя на окровавленные туши животных. К правителю подошли Небнуфе и посланник Великой Хатти.
- Как тебе охота? – спросил Тутанхамун у посланника, явно гордясь столь богатой добыче.
- Славная охота, - нараспев произнес посланник. - Я в таком побоище никогда не участвовал. И охотники у тебя отменные. Ты и сам, о, Солнцеподобный, носился на колеснице, словно ветер и метал стрелы, как громовержец.
- Жалко, что с нами не было Хуто и Хармхаба. Вот те действительно – славные охотники, - посетовал правитель.
Небнуфе недовольно поморщил свой большой нос.
- Если и воины Солнцеподобного, такие же умелые, - пропел посланник, то Кемет, действительно - великая страна.
- Ты в этом смеешь сомневаться, - метнул на него гневный взгляд правитель. - Воины у меня отважные. Воины Кемет всегда славились умением и дисциплиной.
- Ничуть не сомневаюсь, - вытянул вперед ладони посланник, как бы, загораживаясь от гнева Тутанхамуна. - Но прошу заметить, Сына Солнца, что на севере его границ наглые хабири хозяйничают на всех дорогах. Да! – усиленно закивал черной бородой посланник, встретив горящие глаза правителя. – Я едва остался жив. Хорошо, что колесница у меня проворная.
- Это правда? – обратился Тутанхамун к Небнуфе.
- Как не стыдно мне об этом говорить, но посланник прав. На дорогах севера нагло орудуют банды хабири.
-Нахтимин! – громко позвал правитель, побагровев от гнева.
- Я у ног твоих, - Рысцой подбежал военачальник и склонил голову.
- Выдвигайся с армией Севера в пустыню и наведи порядок. Очисти от хабири всю местность до источника Хупана. Я вскоре присоединюсь к тебе, и мы двинемся к Газе.
- Могу ли я без ведома Хармхаба…- несмело спросил Нахтимин.
- Я твой повелитель, ты – мой военачальник! – отчеканил Тутанхамун.
Колесница Нахтимина умчалась, оставляя тонкие следы колес на красном песке.
- Теперь тебе не надо опасаться разбойников, - обратился Тутанхамун к посланнику.
- О, мудрость твоя безгранична, - поклонился довольный посланник. Только доволен он был не тем, что теперь сможет без боязни путешествовать, а тем, что так легко выполнил задуманный план.

Молодой военачальник Нахтимин прибыл в Хекупта поздно ночью. Из постели вытащили всех чезетов меши Севера и созвали в Дом Ликования.
- Сонцеликий, да живет он вечно, вековечно, приказал очистить от кочевников дороги до самого Хупана. Войско возглавлю я. Выдвигаемся на рассвете.
- Прости, победоносный, - сказал один из военачальников. – Для марша готовы только два чезу атакующих воинов. Лучники посланы в Оазис Жизни для подавления голодных бунтов. Колесничие, в основном знатные люди, в своих поместьях. Их надо созывать. Да и обоз подготовить не так-то легко.
Все остальные подтвердили справедливость слов.
- У меня сложилось впечатление, что я попал на сборище торгашей, - раздраженно воскликнул Нахтимин. Мы на войну собираемся. Сборы должны проходить очень быстро, а вы, как дамы на праздник наряжаетесь.
- Воевать в пустыне тяжело, - возразили ему. – Нужно хорошую поддержку войска: обоз с продовольствием и водой, лекарей, коновалов.
- Так почему поддержка у вас не готова? – кричал Нахтимин.
- Прости, но на содержание армии выделяется недостаточно средств. Конечно, гипессару города перетрясет всех богачей, но на это понадобится время.
- Сколько вам понадобится на сборы? – начинал сдаваться Нахтимин.
- Дней пять.
- Что? Пять дней! – Нахтимин пыхтел и дулся. – Да через три дня Солнечный хочет присоединиться к походу уже в Хупане! Почему готовы только два чезу?
- Воинов нечем кормить, поэтому их отправили помогать на каменоломни и в поля.
- Я выдвигаюсь с двумя чезу на рассвете. Вы формируете отряды и двигаетесь вслед за мной, - нашел решение Нахтимин. – И не надо меня учить, как воевать, - прекратил он все возражения. - Я не хуже Хармхаба разбираюсь в войне.
Два чезу атакующих воинов целый день скорым шагом пробирались по пескам, не смотря на нестерпимую жару. В конце дня, совсем обессиленные, остановились среди песчаных барханов и разбили лагерь.
Ночью все началось. Хабири, пользуясь темнотой, ворвались в лагерь и устроили резню. Их отбросили с большими потерями. Нахтимин неудачно расположил стан в котловине. Всю ночь разбойники осыпали их стрелами с барханов. Утром кочевники появились огромной серой толпой и призывно завыли. Нахтимин выстроил воинов и бросил в атаку, даже не сделав предварительной разведки. Атакующим воинам пришлось подниматься вверх по барханам, где ноги проваливались по колено в песок. А сверху летели камни. Бой проходил жестокий и долгий. Хабири отогнали, потеряв многих убитыми и покалеченными. Кочевники еще умудрились ударить во фланг, который невозможно было прикрыть, - колесниц ведь не было.
Нахтимину хватило ума не двигаться дальше. Он разумно решил подождать основное войско. Но к вечеру вестовой ему сообщил, что на чезу копьеносцев, что шло к нему на помощь совершено дерзкое нападение. Погибли почти треть воинов. Остатки повернули назад.
- Не можем победить дикарей с дубинами! Да что же это такое! – заорал Нахтимин.
- Предательство, - ответил ему один из старых воинов и показал стрелу, которой его ранили.
Подумать стоило над чем. Хабири не пользовались такими стрелами, да и луки у них в диковинку, все больше дрались дубинами или копьями с кремневыми наконечниками. Но стрела представляла собой ровное древко, с хорошо подогнанным медным наконечником, и с жестким оперением.
- Ночью на нас не хабири напали, - сделал вывод старый воин. – Стрела хеттская. Не ножами нас резали, а хорошими мечами.
Нахтимину стало страшно. Еще одна такая ночь, и от его двух чезу ничего не останется. Он вынужден был поворачивать войско. Пусть на него обрушится гнев правителя. Это не так страшно, как гнев Хармхаба. Тот его жалеть не будет. Придушит – в лучшем случае. А может прилюдно выпороть и отправить чистить каналы.
Так позорно армия Та-Кемет еще никогда не возвращалась домой.

Кони стремительно вынесли легкую колесницу на вершину песчаного холма. Тутанхамун умело управлялся с упряжкой. Лихо закладывал опасные повороты, так что колеса с тонкими точеными спицами зависали в воздухе. Другие колесницы с охотниками еле поспевали за ним. У него самые резвые скакуны, самая легкая колесница – подарок хеттского правителя. Мысленно он сравнивал себя с леопардом быстрым, стремительным, не знающим пощады.
С холма хорошо проглядывалась бескрайняя пустыня. Кое-где торчали островки пожухшей травы. Лаем заливались собаки, выгоняя на стрелков антилоп и косуль. Тутанхамун вынул охотничий лук, проверил тугую тетиву. Тетива звонко пропела. Он выбрал нужные стрелы, короткие, но с тяжелым наконечником. Ветер не снесет такую в сторону от цели. Тутанхамун оглянулся на отставших охотников. В одной из повозок, под навесом от солнца ехала Анхсэмпамун. А следом музыкантши, танцовщицы, повара. Вечером, после охоты намечался веселый праздник.
Стайка тонконогих газелей, напуганных собаками, выскочила в долину. Тутанхамун не стал ждать, пока его догонят нерасторопные слуги. Газели уйдут. Он хлестнул вожжами коней и направил колесницу вниз, наперерез стае. Ветер свистел в ушах. Дух захватывало от скорости. Колесница словно летела на крыльях… Тутанхамун наметил вожака с длинными витыми рожками. Отличный трофей. Он повесит его голову у себя в комнате, и все будут восхищаться: какого красавца он подстрелил.
Колесница высоко подскочила, налетев на камни. Тутанхамун ловко присел, держась одной рукой за поручни. Для него такие препятствия - пустяк. Вновь повозка подпрыгнула. Газели уже рядом. Балансируя телом, правитель отпустил вожжи и натянул лук. Кони, почуяв свободу, рванули еще быстрей. Но тут с хрустом треснула ось. Правое колесо отскочило в сторону. Правитель кувыркаясь, перелетел через поручень и грохнулся о землю. Тутанхамун даже ничего не понял. Хотел тут же вскочить. Газели уйдут! Резкая боль в ноге кинула его в черную бездну.

15

Стражники у ворот сладко дремали, кутаясь в шерстяные плащи. Край оранжевого солнца лениво выглянул из-за холмов. Утренний влажный холодок пробирал до костей. Один из стражников сквозь дремоту уловил шум на дороге. Он кое-как разлепил один глаз, затем второй, поглядел на дорогу и толкнул своего напарника в бок. Тот недовольно пробурчал что-то, но все же вылез из-под плаща, сонно потирая глаза.
- Гляди! – стражник указал на приближающуюся повозку. – Сейчас потребуем вина и закуски у этого грязного торгаша.
Его напарник поежился и широко зевнул.
- Кого еще несет в такую рань?
Понурый мул еле тащил двуосную телегу со сплошными деревянными колесами. Босоногий мальчишка лет десяти - одиннадцати шагал рядом, погоняя мула хворостинкой. В телеге важно восседал человек в серой головной накидке и таком же грубом балахоне. Рядом расположились двое мужчин и женщина. Все в добротной одежде, но не скажешь, что богачи. Позади плелся чернокожий слуга, в полинялом дорожном плаще. Стражники нехотя поднялись и перегородили дорогу.
- Пусть сила и здоровье вас не покидают, - поклонился хозяин телеги. – Мы мирные люди, и мысли у нас чистые. Хотим попасть в город, купить зерна.
- В город въезжать еще рано, - строго сказал стражник, при этом, пытаясь обшарить взглядом содержимое телеги: что они там везут? - Но если ты угостишь нас вином, дашь лепешку хлеба, мы, так и быть, пропустим тебя.
- Вино есть! – человек достал старый глиняный кувшин. – Фрукты есть. – Он протянул им корзинку с яркими плодами.
Пока один из стражников пробовал вино, второй с удивлением разглядывал оберег, висевший на груди человека. Бронзовый амулет похожий на анх, а вокруг креста жизни обвилась кобра.
- Странный у тебя знак. Ты кто?
- Я брадобрей и заклинатель чумы, - простодушно ответил странник.
Охранник чуть не подавился вином.
- Забери свой кувшин. И фруктов нам твоих не надо. Сразу не мог сказать, что ты брадобрей? – Он с опаской отдал кувшин обратно хозяину телеги. Корзинка с фруктами полетела следом.
- Так вы и не спрашивали, - ехидно улыбнулся брадобрей. - А это мои помощники и слуга.
- Проезжай! – Стражники расступились. Пока не скрылась повозка, они держались за обереги, висевшие у каждого на шее, и шептали заговоры трясущимися губами.
- Хуже нет приметы, чем на рассвете повстречать брадобрея, да еще заклинателя чумы, - икнув, сказал один из стражников. – Смерть сидит в его повозке.
- И что ему понадобилось в Кадеше, - передернул плечами другой. – Давай не будем никому говорить, что видели заклинателя чумы, иначе подумает начальник, что смерть нас отметила, и не станет нам платить. Зачем зря кормить покойников.
- Ага, - согласился его напарник. – Не скажем.

В дверь громко и настойчиво стучали, так, что засов прыгал в петлях. Лекарь Синапа перевернулся с бока на бок. Кому еще не спиться в такую рань? Опять какая-нибудь кухарка надумала рожать. Стук повторился. Да что там слуга? Почему не открывает? Синапа прислушался. Снизу раздавался мерный храп. Он вздрогнул от нового стука. Дверь чуть не слетала с петель.
- Иду! – недовольно крикнул лекарь, вылезая из-под одеяла. Он накинул на себя длинную рубаху без рукавов. На негнущихся ногах стал спустился по скрипучим деревянным ступенькам.
- Что ломитесь, как к себе домой, - жалобно крикнул он. – Я уже не молодой. Бегать не умею.
- Бездельник! – Синапа пнул слугу, свернувшегося на циновке под лестницей. – За что я тебя кормлю, лентяй!
Слуга что-то пробормотал нечленораздельное. Пахнуло тяжелым перегаром, вперемешку с чесночным крепким духом.
- Что вам надо? – простонал Синапа, выглядывая в щель. В нос ему сунули анх, увитый коброй. Остатки сна пропали моментально. Лекарь быстро скинул засов. После того, как гости прошли в дом, лекарь внимательно оглядел пустынную улицу: ни кто не видел таинственных гостей? Никого! Он захлопнул дверь, проверил, надежно ли лег засов обратно в петли, и только после этого обернулся к путникам, нервно почесывая растрепанную седеющую бороду.
Перед ним предстали четверо крепких мужчин. По осанке угадывались воины. Один из них чернокожий, из маджаев. Рядом девушка, очень красивая, держала за руку худенького мальчика.
- Я всегда рад видеть посланников от Великой Касты, - натянуто улыбнулся лекарь и прислушался, что за звуки доносятся с улицы. Вроде, все спокойно.
- Сам верховный жрец Амуна желает тебе счастья и благополучия. Передает небольшой подарок. – Хармхаб открыл перед носом лекаря медную шкатулку, наполненную золотыми колечками.
- Ну, зачем же, - смущенно улыбнулся Синапа, однако, глаза его вспыхнули алчным огнем. – Великая Каста столько сделала для меня… Но золото не помешает общему делу. – Лекарь проворно выхватил шкатулку из рук Хармхаба и ловким движением спрятал драгоценности в потаенное место. – Проходите, - совсем подобрел он. – Я принесу вина и сыра. Вы, наверное, устали с дороги. Хорошенько поешьте, затем изложите дело, по которому прислал вас Великий Дом Амуна. Я в полном вашем распоряжении.
Он усадил гостей за грубый деревянный стол и потянулся к старому шкафчику, в котором хранил припасы. Вскоре на столе появился кувшин со слабым вином, хлеб, сыр, фрукты, холодная говядина.
- Так по какой надобности вы появились в Кадеше? – спросил Синапа после того, как гости поели.
- Нам надо освободить Расесси и его семью, - прямо выложил Хармхаб.
Услышав такое, Синапа даже подпрыгнул на месте.
- Но как? Вас пятеро. Что вы сможете? Расесси держат в цитадели. Там больше тысячи стражников. Да еще охраняют его не местные воины, а хетты. Если за вами следует войско с осадными орудиями, тогда, может быть…
- Войска не будет, - разочаровал его Хармхаб. – Как его освободить – должен придумать ты. Именно тебе доверяет Великая Каста все организовать. Хочешь и дальше получать столь чудесные подарки – будь любезен: напряги голову.
Глаза лекаря растеряно бегали из стороны в сторону. Он долго прикидывал в уме планы. Но что можно предпринять? Безумие: впятером освободить заложников, да еще которых охраняют не хуже, чем кладовую с золотом. Великая каста задала задачку!
- У вас есть оружие? - наконец начал он что-то придумывать.
- Есть.
- Но как вы его провезли? Стражники всех досматривают.
- Я прикинулся брадобреем и заклинателем чумы. Нас не тронули.
- Чумы? Ты сказал: заклинатель чумы? – в мыслях Синапаы зарождался дерзкий план.
- Да! Местные жители ужасно боятся заклинателей чумы, считают их магами, способными творить проклятья и управлять болезнями. Нет лучше способа спокойно путешествовать, чем прикинуться заклинателем чумы.
- Придумал! – просиял лекарь. – Надо растолкать моего слугу.
Он подошел к храпящей груде тряпок под лестницей и попытался его растормошить. Ничего не получилось. В ответ понеслось отборная брань, и снова мерное похрапывание. Синапа развел рукам.
Хармхаб встал из-за стола. Он оторвал от пола спящего человека, словно тот ничего не весил, поставил на ноги и хорошенько встряхнул. Заплывшие глазки приоткрылись.
- Я не брал ничего. Я пью на честно заработанные. Мой хозяин щедро платит мне за работу. Зачем мне воровать, - понес чепуху слуга, подумав, что попал в руки стражников.
Хармхаб поморщился от дыхания, исходящего изо рта пьяницы. Он схватил его за кучерявую шевелюру и окунул в широкую глиняную посудину с водой, в которой моют ноги после улицы.
- Не убивайте! – завопил слуга, отплевываясь. – Я честный человек. Я все скажу.
- Очухался. – Хармхаб оставил его.
- Хозяин, кто это? – проскулил слуга, с ужасом поглядывая на сильных мужчин.
- Мои друзья.
- Он чуть не утопил меня.
- Давно пора это сделать, - недобро ухмыльнулся лекарь.
- Я же честно тебе служу.
- Смотри, что у меня есть. – Синапа показал слуге золотое колечко. – На него можно обменять большой кувшин вина. Нет, три кувшина, да еще с островов - не нашу местную кислятину.
- Ой! – мутные глазки слуги засияли, как у ребенка. – Колечко... Золотое…
- Новенькое. Как блестит! – дразнил его Синапа. Колечко исчезло в кулаке лекаря.
- Приказывай, хозяин. Все сделаю!
- Собери своих оборванцев. Но только надежных, те, что зря не болтают, как кухарки на базаре. Я дам вам работу. Сделаете все правильно, получишь золото и неделю отдыха. Всю неделю будешь веселиться со своими друзьями, пить вино, развлекаться с женщинами, и я тебя даже ругать не буду.
- Да я! Да я сейчас! Я, господин… для тебя… - обрадованный слуга и кинулся к двери.

Хармхаб, Амени и Хуто переоделись в грубую шерстяную одежду местных каменщиков. Через плечо перекинули мешки с инструментами и отправились в город. Ничего подозрительного: простые работяги ходят от дома к дому и предлагают хозяевам починить забор или выложить сарай. Можно крышу перекрыть, дверь подправить. На самом деле мнимые каменщики крутились неподалеку от цитадели. Укрепление – что надо. Стены в несколько ярусов. Трое ворот хорошо защищены стрелковыми башнями. Наверняка есть подземные ходы. Нашли место, где стена низкая, всего в два человеческих роста. Попробовать залезть?
- Эй! Чего надо? – заметил их стражник с башни.
- Мы каменщики, господин. Если надо поправить стену - мы берем недорого.
- Убирайтесь! Еще раз вас здесь увижу – спущу собак.
Собаки - совсем плохо. Проникнуть вовнутрь незамеченными - невозможно.
Заговорщики спустились в нижний город. Перед храмом Астара раскинулся огромный грязный рынок. Торговцы орали так, что слышно даже в дальних закоулках. Товар выставляли в окнах низеньких ветхих строений больше похожих на птичники. В загонах мычали волы. Кругом стопки мешков и кладки кувшинов. Людей – не протолкнуться. Хармхаб заметил слугу лекаря Синапы. Он в окружении нескольких дружков, с виду - таких же пьяниц, торчал в самом людном месте - возле лавки с дешевым вином. Вдруг слуга дико закричал. Все обернулись и увидели, как он изверг из себя кровавую блевотину. Его дружки отпрыгнули в сторону с воплями: « Чума! Чумной! Спасайся!» На мгновение над рынком воцарилась тишина. Но потом поднялась невообразимая паника. Люди бросились бежать, опрокидывая и топча все на пути. Хармхаб, Амени и Хуто еле успели прижаться к забору ближайшего дома.
Чумной, как ни в чем не бывало, поднялся, убедился, что хозяин лавки сперепугу забыл про вино и удрал вместе со всеми. Слуга лекаря прихватил пару кувшинчиков и спокойно удалился с дружками продолжать веселье. Через некоторое время пьяная ватага появилась возле городского источника. Источник представлял собой круглый колодец, выложенный камнем. К воде по спирали спускалась лестница. Заканчивалась небольшой площадкой у самой воды, где кухарки, становясь на карачки, зачерпывали воду. У колодца всегда толпилось множество горожан. Хозяйки наполняли большие кувшины, подолгу болтали о своих делах. Тут же зеленщики предлагали свежие овощи. Дети резвились, пока их мамы увлеченно судачили с подругами.
Женщины подняли визг, когда слуга лекаря опять изверг из себя кровь, да еще умудрился свалиться в источник. А его дружки истошно вопили про чуму. Женщины хватали детей и разбегались прочь от источника. Про посуду забыли. С десяток пузатых кувшинов так и остались стоять возле лесенки, ведущей вниз к колодцу.
В разных концах города стали появляться зараженные смертельной болезнью. Стражники, спешившие к месту беспорядка, никаких больных не обнаруживали. Чумные исчезали странным образом. Но и этого хватило для паники. У жителей города, перенесших за последние годы войну, голод и тяжелую осаду, сдавали нервы. Начались погромы. Грабили амбары с хлебом. Местные стражники пытались прекратить бунт, но их закидали камнями. Страх перед чумой из самого волевого человека сотворит безумца. Войну можно выиграть, осаду можно выдержать, но с чумой бороться бесполезно. От нее надо бежать. Жуткая отвратительная болезнь не щадит никого: будь ты нищий бродяга или богатый вельможа. Даже искусные маги не могли себя защитить от беды. Чума подкрадывается, как подлый убийца в темноте и наносит удар неожиданно.
Город пустел. Жители бросали свои дома. Кто мог, грузили на телеги пожитки и убегал прочь. Итакама, правитель города приказал запереть ворота и никого не выпускать. Тогда разгорелся настоящий бунт. Горожане, подгоняемые страхом, отбили одни ворота у стражников. Толпа беглецов хлынула за крепостные стены. Чтобы остановить бегство, стражники подожгли мост, перекинуты через ров с водой. Но из-за этого волнения еще больше усилились. Теперь уже в самом городе запылали дома. Повсюду нападали на стражников. Появились мародеры. Пользуясь суматохой, они грабили честных горожан. В конце дня Итакама был вынужден послать на подавление мятежа отборных воинов. Из цитадели выдвинулись отряды копьеносцев. К полуночи кое-как утихомирили бунтовщиков. Иногда приходилось действовать самым жестоким способом. Доходило до кровавых расправ. К восходу луны на улицах Кадеша воцарилась тишина. Жителей загнали обратно в дома. Всех подозрительных хватили и бросали в подвалы цитадели.

В дверь громко барабанили. Синапа заглянул в щель. На пороге стоял подтянутый военачальник с двумя вооруженными стражниками.
- Чего хочет от меня господин? – плаксиво спросил лекарь.
- Правитель города Кадеша, непобедимый Итакама приказывает тебе немедленно прибыть к нему во дворец, - грубо ответил стражник.
- Как будет угодно нашему повелителю. Только оденусь поприличнее…
- Пошевеливайся! – нетерпеливо прикрикнул военачальник.
Синапа семенил по опустевшим улочкам вслед за копьеносцами. За спиной Хармхаб, переодетый в слугу, нес кожаный мешок со снадобьями и инструментами. Стражники всю дорогу молчали. На все расспросы: зачем так срочно понадобился лекарь, старший сухо отвечал: приказано доставить. Там все узнаешь.
За очередным поворотом узких петляющих проходов выросла цитадель. Синапу и Хармхаба впустили через узкую сводчатую арку ворот. Они поднялись по каменной лестнице на второй ярус укреплений, затем на третий. На вершине холма располагался сам дворец правителя, больше похожий на мрачную квадратную башню, возвышавшуюся двумя уступами. Внутри дворец оказался более уютным, чем снаружи. Высокие круглые колонны поддерживали каменный свод. По просторным залам с лепниной и росписями гуляли сквозняки. Пол выложен шлифованными каменными плитами. Хармхаб пытался угадать, где могли держать заложников. Он отметил про себя, что дворец хорошо охраняют. Бдительные стражники торчали у каждой двери, за каждым углом.
Их провели в один из залов со стройными рядами колонн. Слуги налили в медные чаши лампад масло и запалили фитили. Помещение стало наполняться людьми. Степенные жрецы высокого сана шурша тонкой тканью. Гордо держали головы военачальники в толстых кожаных нагрудниках. Упитанные чиновники важно переговаривались между собой, сверкая золотыми браслетами на руках. В самом темном углу скромно сбились в отдельную кучку лекари и заклинатели. Посредине зала на небольшом возвышении стоял массивный резной трон из желтого песчаника.
- Тот, кого любят боги, как родного сына! Отец и кормилец своего народа! – произнес глашатай.
Все разом смолкли и склонили головы. Двери, покрытые позолотой, распахнулись. В зал медленно, уверенно вошел правитель Кадеша Итакама. Немолодой, с орлиным строгим взглядом и завитой черной бородой. Держался величественно, гордо вздернув подбородок. Серебряное шитье переливалось веселым блеском на длинной пурпурной одежде. Высокую тиару украшали золотые розетки. Посредине сиял огромный красный рубин. Черная борода спускалась на грудь маленькими аккуратными колечками. Его сопровождали вооруженные телохранители. Слуги помогли Итакаме сесть на трон. Правитель обвел зал грозным взглядом. Его густые брови сошлись к переносице.
- Кто-нибудь мне объяснит: что происходит в городе?
- В городе чума! Несколько человек умерло! Боги прогневались! – заголосили придворные.
- Кто из вас видел трупы? Где они? – перекрыл их нытье каменный голос правителя.
Все только пожали плечами.
- Мне рассказывали, что один чумной умер прямо на рынке. Куда он пропал? Другой свалился в городской источник. Его вытащили из воды или он до сих пор там плавает? Где их тела?
Чиновники растерянно переглядывались.
- Вы, - показал он в сторону подтянутых военачальников. – К вечеру найдите мне хоть одного чумного. Если он действительно больной, я сам сожгу его на костре, принеся страшную жертву богам. Если такового не найдется, выясните, кто поднимает панику, схватите, пытайте, а после повесьте вниз головой у городских ворот. Жрецы пусть откроют храмы и успокаивают людей. – Его перст, унизанный кольцами, требовательно указывал в сторону служителей храмов. - День и ночь проводите службы, выносите святыни в город, устраивайте шествия и открытые жертвоприношения. Делайте что хотите, но возвратите в город покой. Заклинатели и маги. – Грозный взгляд правителя переместился в угол, где стояли лекари. - Поднимайтесь на городские башни и читайте молитвы, да так, чтобы даже я их слышал. Целители пусть лечат всякого бесплатно: богач он или нищий бродяга. После я возмещу ваши затраты. Но если обнаружите хоть одного больного чумой, немедленно сообщите мне.
Пользуясь тем, что все были увлечены речью правителя, Хармхаб приглядел укромное местечко в темном углу и спрятался за колонной. Его никто не мог заметить, зато он все превосходно видел и слышал.
Получив напутствие Итакамы, собравшиеся стали расходиться. Подле правителя остались только высокие советники и главные военачальники.
- Солнцеликий! – в зал, грохоча оружием, вошли стражники. Они приволокли и бросили к ногам правителя двух несчастных. Хармхаб узнал сторожей городских ворот. Именно они стояли на страже, когда заговорщики утром въезжали в город. – Эти шакалы говорят, что видели, как на рассвете прибыл заклинатель чумы. Заклинатель не из нашего города и даже не из ближайших земель. Его не досматривали – побоялись проклятья.
- Он был один? – Итакама подался чуть вперед.
- С ним еще трое, - проблеял жалостно один из привратников. – Один - черный.
- Молчи! Кусок ослиной шкуры! – прикрикнул на него старший из воинов. Сам объяснил правителю: – Солнцеликий, эти шакалы перепуганы. Несут какой-то бред: глаза у заклинателя горели огнем, заворожил он их; они не могли пошевелиться, а потом все начисто забыли. Врут! Прикажи их пытать? – Он занес над головой плеть, готовя обрушить удар на головы несчастных.
- С чего они решили, что это заклинатель чумы? – остановил стражника Итакама.
- Говорят: у заклинателя был амулет. Отвечай! – старший охранник пнул одного из привратников, - Что за амулет? И не вздумай лгать. Язык отрежу.
- Был амулет, был, - испугано проскулил привратник. – Я такого никогда не видел. Похож на анх, что носят жрецы из Та-Кемет, только вокруг креста обвилась кобра.
- Что! – Правитель даже привстал на троне. - Ах вы, собачьи дети! – закричал он. – Если не хотите, чтобы ваши головы торчали перед воротами на кольях, разыщите мне этого заклинателя чумы. Убирайтесь!
Сторожа уползли, клятвенно обещая найти преступника.
- Анх с коброй! – недовольно произнес Итакама. Слова гулким эхом раздавались в опустевшем зале. – Что скажешь? – обратился он к верховному жрецу Астар.
Тот покачал головой, выражая крайнюю озабоченность.
- Такой крест носят посланники Великого Дома Амуна, да и то не каждый – только с очень важным заданием.
- Правитель думает, что волнение в городе – их рук дело? – Смело выступил вперед воин с широкой грудью и мощными плечами. По кожаным латам с медными пластинами и пурпурному плащу, расшитым серебром, угадывался главнокомандующий. – Мы схватим их.
- И что дальше? – Итакама посмотрел на него, как на глупого мальчишку. – Бросишь их в темницу? Они чудесным образом исчезнут, невзирая на охрану и запоры, потому как твоих стражников подкупят, или уже подкупили. Ты уверен в своих охранниках? – Военачальник пристыжено опустил глаза. – Можешь убить лазутчиков на месте, но потом окажется, что их не четверо, а десять или двадцать. – Правитель устало откинулся на спинку трона. - Я готов сразиться с войском Хармхаба и погибнуть, изрубленный на куски, но не хотел бы идти против Дома Амуна.
- Сила Дома Амуна велика, - мрачно подтвердил верховный жрец. – Им известны проклятия, против которых бессильны даже Боги.
- Если их четверо, - продолжал размышлять правитель, - неужели они решили захватить город столь малыми силами? Бред! Как вчетвером можно уничтожить сильный гарнизон? – Итакама вопросительно посмотрел на военачальников.
- Невозможно! - твердо ответили они.
- А если где-то затаилась армия?
- Наши дозорные обнаружили бы ее. Да и в любой момент можно послать за помощью в Керкемиш.
- Я опасаюсь, Солнцеликий, - несмело произнес первый жрец Астар, - что Великая Каста хочет освободить Расесси.
Повисло молчание. Итакама напряженно думал. Наконец изрек:
- Не хотелось бы мне сориться со жрецами Амуна. Но и Суппилулиуму ослушаться нельзя, иначе он придет и разграбит город. Мы не сможем защититься от хеттов, и никто нам не поможет.
- Кадеш не выдержит осады хеттов, - согласились военачальники.
- Надо срочно избавиться от Расесси, - нашел решение Итакама.
- Всех ночью прирезать и сбросить в Оронту, - предложил военачальник.
- Ни в коем случае! – ужаснулся Итакама. – Навлечем на себя гнев жрецов Амуна и Суппилулиумы одновременно. Отправим их в Керкемиш. Я напишу лабарне, что в городе началась чума. Чтобы спасти от гибели ценных заложников, я их переправляю в безопасное место. Пусть сам с ними разбирается.
- Солнцеликий! – в дверях появился старший охранник.
- Говори!
- Прибыл посланник из Та-Кемет.
Хармхаб напрягся: какой такой посланник? От кого?
- Пусть войдет, - разрешил Итакама.
Перед правителем предстал Мексеб. Он согнулся в почтительном поклоне и пробормотал приветствие великому и неустрашимому сыну Богов.
Вот что за посланник! Шакал одноухий и сюда успел. Хармхаб затаил дыхания, ловя каждое слово.
- С какими вестями? – в голосе Итакамы послышалось недовольство.
- Мой господин передает тебе пожелание здоровья и процветания, - не обращая внимания на грубый тон правителя Кадеша, пропел Мексеб. – Спешу предупредить тебя, Солнцеликий.
- О чем?
- Заложников хотят освободить.
- Мне эти заложники, как мозоль на ноге! – раздраженно воскликнул Итакама. – Кто их хочет освободить?
- Я иду по следу заговорщиков. Сам Хармхаб возглавляет банду.
- Хармхаб? – ахнули сановники. Военачальники схватились за кинжалы.
- Я ничего не слышал о продвижении армии Та-Кемет, - испуганно произнес Итакама.
- Успокойся, великий. – Мексеб натянул на лицо улыбку. – Армия не покинула пределы Кемет. Хармхаб пытается тайно добраться до Кадеша с небольшим отрядом.
- Ты предлагаешь, чтобы я провел с ним переговоры?
- Я предлагаю его изловить и убить.
- Да в своем ли ты уме! – От крика Итакамы задрожали своды. – Хочешь втравить меня в войну?
- Не гневайся, Солнцеликий. – Мексеб от страха упал на колени. – Никто не знает, что Хармхаб отправился освобождать заложников. Все уверены, что полководец находится в Куши и усмиряет непокорных нехсиу. Он пробирается в Кадеш под видом простого воина. А мало ли путников погибают в дороге...
- Вот, сам его и лови, - рассудил Итакама. – Я дам тебе отряд копьеносцев.
- Мой господин, а вместе с ним и правитель Великой Хатти не забудет твоей щедрости.
Мексеб, пятясь, вышел из зала.
- Я не верю этому шакалу, - пробурчал Итакама. – Что за ерунда? Сам непобедимый Хармхаб с кучкой воинов пытается освободить Расесси. Чем он так ценен?
- Расесси знает, где зарыты таблички с заклинаниями. Ни одна армия, даже сверхмогущественная не сможет без потерь пересечь границу Та-Кемет, - стал объяснять верховный жрец.
- И Суппилулиума хочет выведать, где спрятаны таблички?
- Есть еще одно важное обстоятельство, - осторожно вмешался первый советник. – Расесси приходится братом Хармхабу, а супруга Расесси – младшая дочь Эйи.
- Я это знаю, - Итакама тяжело задышал. - Суппилулиума удружил мне, разрешив захватить Кадеш, - с иронией произнес правитель. – Как будто путник попросил у хозяина дома погреться у очага, а тот насыпал ему угли за шиворот. Немедленно отправляем заложников в Керкемиш!
- Суппилулиума будет недоволен, - предупредил его первый советник.
- Что ты предлагаешь?
- Поступать, как Азиру. Надо уверять Суппилулиуму, что мы преданы ему и спрятать заложников поглубже в подвалы. Если появится посольство Та-Кемет во главе с Хармхабом, то сказать, что Расесси пропал и сделать вид, будто всеми силами хотим помочь им найти наместника. Азиру ведет двойную игру, и под его властью уже все Приморье, включая Библ и Тир.
- А что с ним будет потом? Ты подумал? – Первый советник опустил глаза под огненным взглядом правителя. – Азиру, как мышь на куче зерна, а над ней две кобры. Пока они шипят друг на друга, мышь может обжираться. А если Та-Кемет и Хатти договорятся? Что тогда? Азиру первого обвинят в предательстве или те, или другие. Ему придется расстаться с головой. Готовишь и мне такую участь?
- Мудрое решение, - пропел второй сановник. – Сбудем с рук заложников. К восходу луны я подам корабль. К следующей смене луны они будут в Керкемише.
- Решено. Пусть Суппилулиума сам распоряжается их судьбой. – Итакама задумался, затем очень тихо изрек, обращаясь больше к военачальникам: - Если - правда, что сам Хармхаб в Кадеше – найдите и убейте его. Меньше клопов – спокойней спать. Только тихо!
Шуршание мягкой обуви. Все ушли. Хармхаб выбрался из укрытия. Все, что надо было, он услышал. Теперь - время действовать.
Он сунулся к двери. Там охрана. Мимо не проскользнуть. Хармхаб подошел к узкому стрельчатому окошку. Узорчатая медная решетка представляла собой переплетающиеся стебли винограда. Хармхаб схватился за прутья, напряг все тело. Решетка выгнулась. Затрещали камни в кладке. Хармхаб осторожно поставил возле стены вырванную искореженную решетку и попытался протиснуться в окошко. Он вылез на карниз стены. Ноги еле нащупали узкую полоску кирпичей. Карниз располагался довольно высоко над землей: в четыре человеческих роста – не меньше. Внизу каменные плиты. Можно легко переломать ноги или расшибиться. Но и двигаться по карнизу невозможно: стена гладкая, а ноги еле умещались на узком выступе. Хармхаб держался за край оконного проема. Он попытался отпустить руку, но тут же схватился опять: больше держаться было не за что. Продолжать стоять на стене так же опасно. Если его заметят, то непременно собьют копьями. Единственный выход – рискнуть прыгнуть вниз.
Раздались неторопливые шаги. Хармхаб замер, вжавшись всем телом в стену. Из-за угла показался часовой. Он небрежно нес на плече копье. Хорошо, что часовой смотрел не вверх, где затаился Хармхаб, а на город. Часовой остановился, прислушался. Руки и ноги у Хармхаба начали затекать. Стражник двинулся дальше. Как только он оказался под Хармхабом, непобедимый прыгнул прямо на него. Единственное, о чем он подумал: лишь бы не напороться на копье. Но все вышло удачно. Хармхаб приземлился точно стражнику на плечи. Тот даже ничего не успел сообразить, стукнулся грудью и лицом о камни. Шлем со звоном откатился к стене. Хармхаб поднялся, ощупал себя: ноги целы, руки на месте, только локтем ударился сильно. Ерунда. Стражник так и остался лежать без сознания. Хармхаб подобрал шлем, водрузил его на голову, сорвал с бесчувственного часового плащ, взял в руки копье.
Подбежали сторожевые собаки, две огромные черные лохматые твари. Полководец замер. Псины недовольно зарычали, но, обнюхав Хармхаба, приняли за своего и успокоились. Побежали дальше по своим делам. Непобедимый спустился к нижней стене. До выхода оставалось преодолеть узкую каменную лестницу и выскользнуть из ворот на улицу.
- Эй! Ты чего не на посту? – окликнул его старший охранник. – Ты должен быть наверху.
- Я сменился! – не оборачиваясь, ответил Хармхаб.
- Кто тебя сменил? – сзади раздался торопливые шаги.
Хармхаб с разворота двинул кулаком прямо в бороду. Раздался хруст сломанной челюсти. Старший охранник отлетел в сторону. Но он оказался не один. Двое воинов кинулись к полководцу с копьями наперевес. Хармхаб метнулся вниз. Здесь ему преградили дорогу еще трое. Попался! Он заметил небольшую арку слева в стене. Хармхаб ринулся в темноту. Ход вел вниз. Пахнуло сыростью.
- Факела! Несите факела! – раздалось за спиной.
Хармхаб отбросил копье, вытянул руки вперед и на ощупь пробирался все глубже и глубже. Он поскользнулся на узких ступеньках и оказался по пояс в ледяной воде. Некогда было размышлять. Хармхаб побрел вперед. Ноги скользили по дну. Сзади уже слышался топот. На шершавых влажных стенах плясали отблески пламени. Вода достигла груди. Через несколько шагов он стукнулся головой в каменный свод. Колодец уходил вниз. Хармхаб набрал полные легкие воздуха и нырнул в проход. Его обволокла жуткая холодная темнота. Сердце, казалось, замерло. Сверху все тот же каменный свод. Руки касались склизкого дна и таких же склизких стен. Хармхаб плыл вперед, пока хватало воздуха. Еще немного – и ему конец. Силы покидали. Тело онемело от холода. Хармхаб не чувствовал ни рук ни ног. Он еле сдерживался, чтобы не глотнуть воды. Разумней было повернуть назад и сдаться. Но вдруг впереди показалось светлое пятно. Спасенье или он уже теряет сознание, и ему это мерещится? Из последних усилий Хармхаб рванул на свет. Грудь и живот сводило в судорогах. Нет, ему не показалось. Он вынырнул прямо в городском источнике, который ночью освещали факелами. Жадно глотнул воздух. Казалось, грудь разорвется.
- Что там такое? – услышал он.
Двое стражников, охранявших колодец, заглянули вниз. Хармхаб застыл без движения.
- Гляди! Чумной всплыл, - со страхом воскликнул один из них. Они долго молчали, размышляя, что им дальше делать.
- Я сбегаю за подмогой, - наконец решил один из них.
- Не оставляй меня с чумным наедине, - взмолился второй, хватаясь за амулет, что висел у него на шее.
- Надо его вытащить, - решил тот, что посмелее.
- Я к нему не прикоснусь, - испугался второй и забубнил какие-то заклинания.
- Сейчас его копьем подцеплю. – Не унимался первый.
Лестница по кругу спускалась к колодцу. Охранник с опаской подошел к воде.
- Не трогай его! Дух болезни перейдет к тебе. Смотри, какой он бледный. Жуть! Уже начал распухать.
Охранник легонько ткнул копьем к груди Хармхаба. Но чумной вдруг ожил, резко ухватился за древко и потянул копье на себя. Охранник потерял равновесие и плюхнулся в воду. Из колодца раздался душераздирающий вопль. Одного удара хватило, чтобы его успокоить. Второй охранник, вместо того, чтобы помочь товарищу, бросился наутек. А как еще мог поступить человек, увидев ожившего мертвеца?
Хармхаб выбрался из воды и побежал по темным пустынным улочкам к дому лекаря Синапы.
- Мы уже не знали, что думать, - встретили его друзья, пока Хармхаб растирал замерзшее тело шерстяной тряпкой.
- Никогда ни от кого не бегал, - злился он. – Всегда враги бегали от меня.
- Что ты выяснил? – Хуто протянул ему чашу с подогретым вином.
- Заложников сегодня посадят на корабль и отправят вверх по Оронте. Нам надо их перехватить.
- Как?
- Сети?
- Я здесь.
- Ты осмотрел все стены города?
- Заглянул в каждую щель, - похвастался мальчик. – Везде надежная охрана. Есть одна башня, под ней проходит сточная канава. Но проход очень узкий. Только я смогу протиснуться.
- Попробуй, - согласился Хармхаб. – Беги со всех ног к нашему кораблю. Пусть Панехеси направит судно к излучине реки, где под цитаделью небольшая пристань. Мы же попытаемся выйти из города и встретить его.
Сети убежал выполнять приказ.
- Спасибо тебе за все, - поблагодарил Хармхаб лекаря. – Пусть всегда мир будет в твоем доме.
- И вам удачи, - попрощался с ними Синапа. – Передай от меня пожелание здоровья и силы Аменнефу. Я навеки его преданный слуга.

После тревожного дня спустилась успокаивающая ночь. Темнота до того густая, что в двух шагах все сливалось в сплошную черноту. Город погрузился в тишину. Только цикады трещали в ветвях деревьев да перекликались стражники на стенах.
Караульный поднял повыше факел над головой.
- Кто идет? – окликнул он.
- Командир отряда копьеносцев, - раздалось в ответ. – Нас прислали на усиление. Сколько вас здесь на страже?
- Пятеро.
- Я еще двоих привел. Смотрите в оба глаза. Никого не подпускайте к воротам.
- Что слышно в городе? – поинтересовались стражники у вновь прибывших.
- Беспорядки, - вздохнул высокий крепкий воин. - Да еще недавно такое приключилось… Прибежал охранник от городского источника. Глаза безумные. Орет что-то непонятное. Забился в угол и весь дрожит. Мы побежали к источнику, выловили из воды второго сторожа. Тот от страха дар речи потерял. Еле в чувства его привели.
- Так, что там произошло? – все сгрудились вокруг рассказчика.
- Он кое-как очухался и рассказал, что в источнике всплыл покойник. Весь синий, уже гниль по лицу пошла. Глаз нет. Вместо рук кости с кусками истлевшего мяса. А самое страшное: на голове у утопленника рога.
- Откуда он там взялся? – дрожащим от ужаса голосом спросил кто-то.
- Богиня подземного мира Иришкигаль послала его наверх собирать урожай. Видать, ей работники нужны.
- Да что ж ей неймется? Неужели ей не хватает покойников под землей! – испугано запричитали слушатели.
- А дальше что?
- Этот призрак как выскочит из воды! Схватил одного своей когтистой лапой, дышит смрадом ему в лицо и кричит: « Отдай мне свое сердце!»
- Сердце ему нужно? Я слышал, призраки подземного мира питаются сердцами, - вставил кто-то еще.
- Хорошо, что у того амулет заговоренный висел на груди. Призрак хотел вырвать сердце, но обжегся об амулет. Тогда тварь разозлилась и швырнула стражника в колодец.
- И где сейчас призрак?
- Бродит по городу.
Стражники поежились. Невольно прислушались к темноте. Луна еще не выплыла на небо. Костерок, что горел у ног караульных, едва освещал кусок крепостной стены.
Вдруг раздался истошный крик. Прямо на них бежала растрепанная женщина с безумными от страха глазами. Она вцепилась в одного из воинов и заорала прямо ему в лицо:
- Спасите! Он идет!
- Успокойся! Женщина! – стражник попятился. – Кто идет?
- Он! Дух смерти! Он всех нас заберет!
Все невольно вгляделись в темноту ночи. Прямо на них двигалась, словно плыла по воздуху, бычья голова. В отсвете костра угадывалось огромное черное тело, почти сливающееся с ночью. Тело не то человека, не то зверя. Ужас объял охранников. Они побросали оружие и разбежались кто куда.
- Путь свободен! – позвала Меритре, ловкими движениями заплетая растрепанные волосы в косу.
Рассказчик, никто иной, как Амени, накинул ей на плечи плащ. Паитси отшвырнул подальше голову освеженного быка, позаимствованную из храма. Запор с ворот сняли, и беглецы беспрепятственно покинули город.
Корабль причалил к небольшой пристани. Цитадель нависала над водой, словно утес. Наверху, на стенах горели факела, но их свет не разгонял внизу мрака, уж больно ночь выдалась темная. Корабль ждали. Ворота тут же со скрипом отворились.
- Где груз? – спросили кормчий с корабля.
- Почему вы приплыли так рано? Приказано собрать пленников с восходом луны.
- Чтобы все видели, как их сажают на корабль, и куда он поплывет? Веди сюда всех. Живо! – потребовал кормчий.
- Сейчас. – Воин исчез.
На пристань вывали женщину в белой одежде, пятерых детей разного возраста и невысокого крепкого мужчину. На палубе для пленников был готов шатер. Высокий плечистый стражник откинул полог, приглашая их войти. Проходя мимо него, пленник вздрогнул всем телом, уже было открыл рот…
- Тихо! – шепнул Хармхаб. – Внутри найдешь оружие. Будь готов!
Два десятка конвоиров перебрались на борт, и корабль отчалил.
- Кто хозяин корабля? – спросил старший, отвечавший за пленников.
- Мне доверил командовать судном непобедимый Итакама, - вырос в темноте Хармхаб.
- Странное судно, - удивился охранник. – Оно торговое или боевое? Раньше я таких не видел. Для торгового – слишком узкое, и посадка высокая. На боевое тоже не похоже.
- Зато оно быстроходное.
Навстречу двигались огоньки. Проклятье! Хармхаб насторожился. К ним приближался корабль, который на самом деле должен был забрать пленников. Надо быстрее разминуться с ним. В это время луна предательски вывалилась из-за гор, заливая широкую гладь реки холодным зеленоватым светом.
- Так вот же наш корабль! – изумился охранник, показывая на приближающееся судно. Он с удивлением посмотрен на Хармхаба. – Как твое имя, кормчий? - Вдруг до него дошло. – Измена! – крикнул он, но из гортани вырвались лишь булькающие звуки. Хармхаб ловким движением перерезал горло острым ножом.
Гребцы бросили весла и кинулись на охранников. Тела полетели за борт. Амени, Хуто и Паитси ввязались в кинжальный бой сразу с пятерыми. Хармхаб проткнул мечем еще двоих и выкинул тела за борт. Расесси вылетел из шатра с бронзовой палицей в руках и расколол голову попавшему под руку воину.
На встречном корабле услышали шум драки. Военное судно двинулось наперерез.
- Не проскочим! – крикнул Хармхаб Панехеси. Жрец Йота занял место у кормового весла. – Поворачивай назад. Попробуем уйти вниз по течению.
- Сможем? – усомнился Панехеси, тяжело вращая огромным веслом.
Корабль развернулся. Весла вспенили воду. Началась погоня. Их преследовал огромный боевой корабль с длинным надводным тараном и широким парусом. Казалось, будто дождь тяжелыми каплями ударил по воде сзади корабля. Это десятки стрел, не долетели до кормы. Хармхаб схватил в каждую руку по щиту и закрыл кормчего. Хуто, Паитси и Амени приготовили луки. Меритре и маленький Сети обвязывали концы стрел паклей, после окунали в масло. Зажженные стрелы, очертя огненные дуги полетели на вражеский корабль. Две из них воткнулись в палубу, рассыпая яркие искры. В ответ взвились огоньки. Лучники у преследователей были некудишние: почти все стрелы падали вокруг кормы. Лишь изредка пылающая пакля рассыпала по палубе. Ее тут же заливали водой.
Перестрелка продолжалась до рассвета. Пожар вспыхивал то на одном корабле, то на другом. Преследователи так и не смогли догнать легкое суденышко. Но Хармхаб понимал, что уйти легко не удастся. Гребцы выбились из сил. Двоих ранили. От пожара на корме разошлись доски и давали течь. А на военном судне свистели бичи погонщиков. Невольники гребцы надрывались, но не сбавляли темп. Расстояние стремительно сокращалось.
- Всем укрыться за бортами! Весла втянуть! – скомандовал Хармхаб.
Барка замедлила ход.
- Мы сдаемся? – Хуто, Амени и Паитси столпились вокруг полководца.
- Хармхаб еще никогда не сдавался, - мрачно успокоил он товарищей. - Несите на корму все горшки, что найдете. Наполняйте их маслом для светильников, сверху затыкайте паклей.
Вражеский корабль быстро приближался. Уже отчетливо были видны черные подпалины на борту – тоже пострадал от огня. Шумно хлопали по воде длинные весла. Волны расходились от медного тарана. Противники ликовали. Воины потрясали оружием и готовили шесты с крючьями для абордажа. Когда расстояние сократилось до одного корпуса, Хармхаб приказал поджигать горшки с маслом. Посуда полетела на вражеский корабль. Пламя оранжевыми языками взвилось над палубой. Полотнище паруса вспыхнуло. На судне поднялась паника. Люди, объятые огнем, кидались в воду.
- За весла! – Закричал Хармхаб.
Все кинулись помогать гребцам. Хармхаб сам схватился за кормовое весло.
- Победа! - ликовал Хармхаб.
- Победа! – подхватили все.
Вдруг сильный толчок в спину, чуть не свалил полководца на палубу. Он с удивлением увидел, как справа из его груди торчит черный наконечник стрелы. Все тело пронзила острая боль. Ноги не держали. Перед глазами поплыло. Горизонт кувыркался.
- Полководец ранен! – словно издалека он услышал крик Панехеси.
Обмякшее тело подхватили на руки и осторожно положили на левый бок. Стрела вошла сзади справа под лопатку, пробила легкое и, сломав нижнее ребро, вышло наружу. Лицо Хармхаба сделалось серым. Глаза закатились. Изо рта полезла кровавая пена. Он пытался вдохнуть, но никак не получалось. Тело дергалось в икоте.
- Он сейчас умрет! – Заорал отчаянно Сети, придерживая голову Хармхаба. Кровавая пена стекла ему на ладони. - Сделайте что-нибудь.
- Не мешай! – Хуто наклонился над раной. Он ножом срезал у себя с живота лоскут кожи, даже не поморщившись. Очень осторожно охотник надрезал древко стрелы у наконечника и обломал ее. – Тяни!
Амени уперся ногой в спину Хармхаба и вырвал из плоти стрелу. Ужасная судорога сотрясла тело полководца. Хуто тут же налепил кусок срезанной кожи на дырку в груди и плотно прижал. Амени, не раздумывая, срезал у себя с живота кусок кожи и залепил дыру на спине. Раненого плотно перевязали чистой тряпкой и перевернули на спину. Он все еще икал, но икота стала переходить в короткие вздохи. Сети стоял на коленях перед телом полководца и ревел.
- Тихо! – прикрикнула на него Меритре. – Не хватало еще твоего нытья!
Лицо ее перемазано сажей. Руки в кровоподтеках. Платье рванное.
- Не мешайте мне!
Она положила голову Хармхаба себе на колени. Ее узкие ладони легли полководцу на виски. Девушка закрыла глаза и подняла лицо к восходящему солнцу. Губы беззвучно шевелились, произнося заклинания. Все стояли вокруг и с тревогой ждали. Прошло много времени. Солнце поднялось в зенит, объявляя полдень. Вдруг Хармхаб слабо пошевелился. Полководец коротко вздохнул, еле слышно застонал. Его спекшиеся от крови губы с трудом разжались.
- Пить! – совсем тихо произнес он.
- Как он? – все склонились над полководцем.
- Еще не знаю, - дрожащим голосом ответила Меритре. – Смерть его не отпускает. Играет, как кошка с мышкой. Молитесь!

Автор:	Harm
Опубликовано:	18.10.2009 13:59
Просмотров:	4037
Рейтинг:	0
Комментариев:	0
Добавили в Избранное:	0

Живущий Правдой (часть вторая)

Ваши комментарии

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться