– Домовенка Апия, десятой ступени Ордена Домовых без знаков отличия, смотритель хрущевки по адресу Москва, Нижневысотский тупик, дом 15, квартира 6, клянетесь ли Вы говорить правду и только правду?
– Клянусь на бороде Первопещерного Домового Гры!
– Заканчивайте фразу!!!
– … говорить правду и только правду.
Я в ужасе проснулся. Это громовой голос председателя суда – Домового Высшей ступени, Полного Кавалера Ордена Домовой Метлы, Кавалера Ордена Входного коврика с подвязкой и обладателя Ордена Очага с подвязкой и бантом, смотрителя Букингемского Дворца – почтенного Бархудара IV на меня так подействовал… Боже мой! Откуда я знаю все эти Ордена и звания? Почему Бархудар? И что за чушь я несу?
Я встал, подошел к холодильнику, открыл дверцу и долго изучал содержимое. Молока не было! Как, опять? Когда я его выпил? Может, я лунатик? Переключившись на переживание по этому поводу, я снова лег и, вопреки ожиданиям, сразу заснул.
– … за регулярное несанкционированное потребление молока подопечного приговариваетесь к частичному развоплощению до кошки сроком… на один год с отбыванием наказания по месту работы и без отрыва от работы. Таким образом, без отмены Способностей! Однако, в случае малейшей провинности Вас ждет развоплощение до человека, с полным лишением Силы и изъятием памяти о Великом Ордене Домовых!
Удар молотка, закрывающий заседание, снова выбросил меня из сна. На подоконнике сидел прелестный рыжий котенок и внимательно меня рассматривал.
– Апия?
Котенок мяукнул, спрыгнул с подоконника и пошел на кухню. Как у себя дома, однако…
II
– Домовенка Апия! За неоднократные злостные нарушения Кодекса Вы приговариваетесь к развоплощению до человека, с полным лишением Силы и изъятием памяти о Великом Ордене Домовых!
Я уже весь сжался, представляя громоподобный удар молотка правосудия, но Зал суда вдруг исчез, а котенок повернулся ко мне и явственно произнес:
- У тебя в прикроватной тумбочке лежит флешка. Прочти письмо!
«Надо не забыть про флешку, не забыть, не забыть», – пытался думать я во сне и заснул. Мне снился Бархудар IV с молотом Тора в руках. Он метнул его в котенка, тот взмяукнул и вжался в стенку, а я с диким воплем ринулся наперерез смертоносному снаряду, поймал молот и… проснулся.
III
Проснулся весь поту, с горечью во рту и первым делом побрел на кухню за водой. Что за черт? На полу из сухих шариков кошачьего корма было выложено слово: «Апия!». Тут я сразу вспомнил свой сон и понял, за какое правонарушение мою домовенку осудили во второй раз. Вот же настырная! Просто андерсеновская Русалочка! Кстати, котенка нигде не было. А флешка, действительно, в тумбочке была. Я готов был поклясться, что не клал ее туда. Впрочем, в чудеса я уже верил. Файл так и назывался – «Апия».
«Я – Ваш домовой, точнее, домовая, еще точнее, домовенка. А еще точнее – уже бывшая домовенка. По меркам домовых я еще очень мала. Мне всего... Вот, не хотела же говорить, точнее, писать. И не буду! Опять запуталась. Я уже месяц это письмо составляю. Больше не буду переписывать – будь, что будет. Надеюсь, ты… Вы поймете. Вы уже должны быть в курсе, за что меня наказали. Пришлось регулярно идти на мелкие нарушения, например, пить твое молоко (я его, действительно люблю – что есть, то есть). Прямой контакт между нами, когда я в естественном (домовом?) обличии невозможен – люди не умеют нас видеть, поэтому приходится идти на хитрость. В любом случае, если ты читаешь это письмо, то моя уловка сработала. Возможно, меня не сразу превратили в человека. Обычно первый «срок» условный – домашнее животное без лишения Силы. А подопечному, т.е. Вам, внушают, что этот питомец уже давно у него живет. Не знаю, как будет со мной. Пока я – Домовенка. Если Вы читаете это письмо, значит памяти меня уже лишили, а Вы-то знаете, что произошло, в отличии от меня сейчашней – я ведь стала тебе… Вам самое важное показывать во сне. И теперь все должно стать понятным. Кроме одного – зачем мне все это? Все очень просто. Просто… я не могу уже иначе. Я тебя люблю!»
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
- Послушайте!- Еще меня любите
За то, что я умру.
1918
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
