Базар-на-Деве — колоритное измерение, обязательно рекомендуемое к посещению. (с)
Диван… это как паспорт человека. Нет, не паспорт – паспорт формален. Что из него узнаешь, кроме имени и дат? А диван – это частичка души. Диван хранит абрис вашего тела, хранит ваше настроение, любимые позы. Иногда даже, что вы любите есть, пить, курить. Да– да, пятна на обивке тоже очень красноречивы. О, знали бы вы о диванах столько, сколько знаю я. Не подумайте, я не хвастаюсь! Просто я провел полжизни на диване, а остальные полжизни я изучал диваны других людей – философов.
Диванная философия – это старинная ветка древнегреческого учения, еще досократовского. Вспомните их симпозиумы. Философы возлежали, вкушали и умные разговоры беседовали. Со временем для возлежания выделился универсальный удобный предмет – диван. Нет ничего удобней дивана, разве что ванна. Но не все любят долго находиться в воде, а на диване можно лежать вечно…
В принципе, Диванное Философское Общество тайное. Они себя не афишируют. Тем интересней бывают некоторые слухи, которые просачиваются вовне. Об Обломове – одном из ярких представителей диванной философии – даже роман написали! Но в основном, они не любят выделяться. Ничего крамольного и незаконного они не делают, просто многие их не поймут, многие не доросли до подобного полета мысли. Диван навевает множество философских мыслей, склоняет к рассуждениям. Очень важно расположение подушек. Да и сами подушки важны – их материал, набивка, форма – все должно обеспечивать максимальное удобство и практичность. Вот эти маленькие мутаки, например, набиты конским волосом. Очень удобно класть их дополнительно под голову.
Диванные философы всегда переезжают со своими диванами. Ну… как вампиры с гробами…
– Господин, сударыня! Куда же вы? Посмотрите, этот диван насквозь пропитан великими рассуждениями! Он просто должен стать вашим! Вернитесь, я могу чуть уступить!
Но чопорная пара уже шла дальше по рядам антикварной барахолки, не оборачиваясь на призывы многословного продавца философских диванов.
– Переборщил ты, сосед, с философами. Пугаешь людей высокими мыслями, – засмеялся высокий старик восточного типа с длинной жиденькой бородой – арендатор следующего павильона, продающий старинную посуду и прочую утварь из меди, бронзы и латуни. – Я ж не говорю каждому, что вот это – лампа Алладина. А почему не говорю? Потому что джина там давно нет – освободил его достойный юноша. А вот в этом флакончике он – джин то бишь – как раз есть! Но никто ж не верит!
– Да, брось ты, Хоттабыч, свои байки!
– Ага! У меня, значит, байки, а твои диванные вампиры – не байки?
– Философы! Философы диванные! Сам ты вампир!
– Не, я не вампир, я – марид. Погугли, если такой безграмотный.
Так они препирались и не заметили, как рядом возник молодой полноватый барин под ручку с дамой.
– Смотри, Агафушка, мой диван продают! Он с молотка ушел, когда я умер. Надо же! Пути Господни… да… хм…
– Пошли, Илюша, пошли! Возвращаться пора, а нам еще Штольца найти нужно. Да еще и джин этот тут вертится – боюсь я их!
– Да нормальный мужик, этот джин, давно я его знаю. А вот диванный продавец странный. Похоже, он из простых и даже не понимает, что тут к чему. Долго не продержится. Надо Декарту про диван рассказать – он давно что-то новенькое ищет. Хотя, лучше Диогена из его пропахшей огурцами бочки вытащить. Всю округу провонял. Подумаю еще… Может, поможем парню. Впрочем, ты права – нам все равно пора.
Двенадцать лет. Штаны вельвет. Серега Жилин слез с забора и, сквернословя на чем свет, сказал событие. Ах, Лора. Приехала. Цвела сирень. В лицо черемуха дышала. И дольше века длился день. Ах Лора, ты существовала в башке моей давным-давно. Какое сладкое мученье играть в футбол, ходить в кино, но всюду чувствовать движенье иных, неведомых планет, они столкнулись волей бога: с забора Жилин слез Серега, и ты приехала, мой свет.
Кинотеатр: "Пираты двадцатого века". "Буратино" с "Дюшесом". Местная братва у "Соки-Воды" магазина. А вот и я в трико среди ребят - Семеныч, Леха, Дюха - рукой с наколкой "ЛЕБЕДИ" вяло почесываю брюхо. Мне сорок с лихуем. Обилен, ворс на груди моей растет. А вот Сергей Петрович Жилин под ручку с Лорою идет - начальник ЖКО, к примеру, и музработник в детсаду.
Когда мы с Лорой шли по скверу и целовались на ходу, явилось мне виденье это, а через три-четыре дня - гусара, мальчика, поэта - ты, Лора, бросила меня.
Прощай же, детство. То, что было, не повторится никогда. "Нева", что вставлена в перила, не более моя беда. Сперва мычишь: кто эта сука? Но ясноокая печаль сменяет злость, бинтует руку. И ничего уже не жаль.
Так над коробкою трубач с надменной внешностью бродяги, с трубою утонув во мраке, трубит для осени и звезд. И выпуклый бродячий пес ему бездарно подвывает. И дождь мелодию ломает.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
