Шаг-шаг, шаг.
Прямо, прямо, дальше, солнце в спину.
Тень на асфальте. Наушники, волна.
Фа-фа-фа-фа, та, та, шаг-шаг.
Чудо, как хорошо. Эти поездки.
Счастье, просто идти вслед за тенью на асфальте. Стройной темной тенью в капюшоне и плаще.
Поворот, дорожка, молодая зелень.
Запах земли, ветра, музыка и шаг-шаг.
Вот платформа… пум-пум-тык.. Выбрать нужную станцию на стекле билетного автомата. Ну давай, ползи, билетик.
Так-так… на табло. Да, есть 5 минут.
Как хорошо, что пусто. Лавочка свободна. Она опустилась на нее и закурила, глядя на убегающую в даль полоску рельс. Вот оттуда, из-за поворота. Так-так… тук-тук-тум.. Тсс-ча, тсс-ча покажется, колесами стуча.
Что за роскошная композиция на волне. Спасибо, малыш, я бы не сообразила настроить ее. Это уже не для меня задачка. Другое поколение. Дочик. Где ты там? Когда приедешь? Завтра?
Показалась из-за поворота…Ага..надвигающийся издалека червячок с глазами лобовых стекол и маленькими фигурками машинистов вместо зрачков.. Нет, она не замечала их. Она слушала… тсс-ча, ооо, а, та-та-та. Внезапно вырос вагон и разинув пасть, предложил войти.
Сесть у окошка. Ааа-оп!!! Хлопнули двери. Вперед!!!
Ах, где же ты, где ты теперь..
Ты всегда оставлял цветы на подушке… Они и тогда были там. В тихом доме. Когда она вошла в комнату, в которую он никогда больше не вернется. Там будет сидеть следователь и зачитывать результат вскрытия. Ветки сирени, мягкой, увядшей, склонившейся, ненужной тут же, на подушке. Последней сирени, которая запомнит тепло его рук. Я ждал тебя.
Ах, как я жду, все еще жду твоих цветов. Слышишь?
Ее сорвало с места, и, пролетев между рядами кресел, она выскочила на платформу. Ааа-оп!!
За спиной захлопнулись двери. Вагон тронулся. Нет, нельзя быть такой рассеянной. Так погрузиться, что едва не проехать свою остановку. А потом опоздать на урок. Ее любимая ученица. Давай, не подводи! Будет еще тебе электричка, пам-парам-пам-тсс.
Через полтора часа, когда воздух стал свеж, и пастельные тона наступающего вечера окрасили окрестности поселка, она показалась в открытой калитке с молодой женщиной, провожавшей ее.
- Она молодец сегодня! Очень старается, ритмических ошибок почти нет. Очень быстро растет.
- Спасибо вам огромное!
- Вам спасибо. Извините, что пропускаем часто. Иммунитета совсем нет. Я конечно поправлюсь, наладим занятия. Всего доброго!
- Всего хорошего!
Вечер потихоньку спустится на переулки. Она будет идти легкими быстрыми шагами в такт музыке. В сторону станции, минуя старые деревянные двухэтажные дома, затем бульвар со стриженым кустарником, набирающем почки. Здесь она внезапно остановится, как будто что-то бросится ей в глаза, и случайный прохожий, идущий вслед, обратит внимание, как она берет цветок. Белый цветок, одиноко лежащий прверх гущи колючих веток. Горьковатый запах проникнет в ноздри, когда она поднесет его к лицу. Она вся окажется в нем. В их общем прошлом. Спасибо тебе… Я знала…Я помню.
Обратная дорога будет коротка и стремительна. Уже стемнеет, когда она войдет в дом и, открыв створку серванта, поставит белую душистую хризантему возле фотографии молодого человека с живыми серыми глазами, и, постояв минуту, устало опустится в кресло. Рассказать обо всем на бумаге или нет? Нет. Не сегодня. Когда-нибудь.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
