-Хо-ро-шо - смог он выдавить из себя.
Тот, видя мимику Саввы подумал, что хорошего мало.
-Завтра снимаем с вязок - повернулся он к медсестре.
-ТАБЛЕТКИ!!! - Призыв-команда сопутствовала уходу врача. Савва уже спал и не почувствовал
уколы. Это было благое состояние сна без видений.
Парни сидели в курилке. Неизменный чифир шел по кругу. Дым обволакивал курилку. Было поутреннему хорошо и неспешно. Дядя Саня затянувшись сказал:
-Витек, какие вести?
-Фюрер два раза приходил к Савве, ночью и под утро, колол его, тварь.
-Хреново. Этак он из него «овощ» сделает - окурок полетел в угол.
-Надо у Шамиля сегодня кофе взять хороший. Ночью сварим, Савку отпоим немного.
Никто не возражал. Конфликтовать в открытую с Фюрером не имело смысла, а так-хоть
какая-то посильная помощь. Окончив привычное чаепитие, разошлись валяться - скоро будет
«творческий час» - рвотное пятно развлечения на пластиковой палитре дней. Собственно, он
заключался в том, что пациентам раздавали альбомы, карандаши, пластилин, книги. Было
достаточно весело и интересно, особенно скучающим врачам. Макс, проходя мимо смотровой,
заглянул - Савва спал.
-Савка, сегодня пойдем на зверюшек смотреть! - мама прихорашивалась перед зеркалом.
Савка с отцом, нарядные, стояли и терпеливо ждали маму. Проехав неопределенное
количество остановок, вконец измаялся, успев и искрутиться, и даже задремать. Наконец,
набитый, душный автобус попрощался с ними, скрипнув дверью напоследок. Отец купил
мороженное и они неспешно прогуливались, наслаждаясь погожим летним днем. Савка был
счастлив, можно было повиснуть на руках мамы и папы, которых держал за руки. И тогда они
несли его. Впереди было солнце и бесконечное счастье.
Макс сосредоточенно лепил из пластилина фигуру. Сидел в этот раз особняком. Несмотря
на все старания и высунутый от усердия кончик языка, кадавр каждый раз получался до
безобразия безобразным. Макс несколько раз пытался исправить, но каждый раз выползали
какие-то тени, которые все портили.
Внезапно относительную тишину в столовой прервал удар. Затем еще и еще. Все стали
оборачиваться, некоторые больные вскочили, кто-то начал тонко вскрикивать. Макс с
исступлением бил по столу, по остаткам пластилинового уродца, по теням что крылись в
нем. Стало тихо. Макс бил до тех пор, пока на столе не остался размазанный блин. Ни на кого
не глядя встал и вышел.
Смурф против обыкновения тоже занимался творчеством. Слюна капала на листок
размывая карандашные штрихи. Угловатый, скособоченный домик, нарисованный зеленым
карандашом, нарисованный совсем по- детски. С трубой, торчащей куда-то вбок,
завитушками дыма над ней, перекошенной дверкой и таким же окошком. Резкий диссонанс
вызывало только тщательно прорисованное лицо, занимавшее одну из четвертинок окна.
Более всего оно походило на миниатюрный портрет. Портрет, нарисованный углем. Смурф
старался. Непривычная для него полуулыбка была абсолютно искренней.
Савва продолжал пробираться по неухоженной тропе. Ветви деревьев периодически
пытались ухватить или как минимум дать оплеуху. Мелодия звучала то прямо в голове, то раздавалась с разных сторон. Густой стоялый воздух леса обрушивался каскадом запахов.
Полумрак порождал неясные образы и видения где-то на границе сознания. Мучила жажда. Но,
даже попадись сейчас ручей, вряд ли он решился бы напиться из него. То и дело приходилось
смахивать влажную паутину.
Тем временем косный мир цепляясь за паутину порождал сонм чудовищ. Каждый миг,
каждый новый день обрушивал на обывателя волны хаоса, размывая привычную реальность.
Иллюзия обретенной свободы сбивала людей с толка, заставляя все глубже и глубже одевать
ярмо. Остатки разума и морали хладнокровно распинались костылями циничной лжи.
«Странно, вроде лес, а ни одного подорожника не увидел» - поймал себя на мысли Савва. Где-то
в эонах отсюда, на шконке распяленное тело выгибалось дугой.
Обед канул как след подошвы в осеннюю слякоть. Появился Шамиль и парни пошли в
курилку. Шамиль среднего роста, в хорошей, добротной новенькой пижаме обладал лицом
профессионального разведчика - он был похож на всех разом и ни на кого одновременно.
Возраст тоже был неопределенным - от тридцати до шестидесяти. Дядя Саня протянул ему
свернутый небольшой пакетик с накопленными таблетками.
-Что надо будет, старый? - Шамиль уважал дядю Саню.
-Сигарет, как всегда, чая, конфет каких-нибудь нормальных. Кофе надо хороший, зерновой
молотый.
-Хорошо, через час-полтора зайду - Шамиль собрался выходить, но спохватился - Торчков
видели новых? Аккуратнее, одного сюда с наркологички перевели - он там подрезал двоих.
Дверь хлопнула. Старый потер шрам на лице.
-Присмотримся? - Санек насторожился.
-Тезка, нам-то чего горевать? Они пока на вязках, а как снимут обоих - там и решим.
Вышли, меряя шагами коридор. Иногда казалось, что он бесконечен. Иногда нет. Это было
необъяснимо. Количество шагов по привычному маршруту не меняется , а время течет
каждый раз по-разному. Надо было убить время до возвращения Шамиля, можно было
поваляться.
Открытый глаз изучал стены. Опухоль под вторым глазом немного дергала из-за
усиленной мимики. Ужасно хотелось пить. Савва обнаружил, что оба соседа бодрствуют. Тот,
что слева, просто блевал свесив голову на сторону, непонятно чем и непонятно как. Кислая
едкая вонь заполняла смотровую.
