Сергей постоянно вспоминал один случай из детства который произошел с ним.
Этот случай произошел с ним очень давно, и ему даже казалось теперь, что все произошло не с ним, а с кем то другим.
Самое большое что любил Серега это подраться с мальчишками. Он очень не любил тех, кто хоть в чем нибудь ему перечил.
Он всегда выходил из любой драки победителем.
Серый очень ярко проявлял себя в драке с пацанами, любил с помощью кулаков выяснять отношения.
Он набрасывался со звериным криком на своих обидчиков, и крепко и очень сильно и часто мутузил всех.
Ни в драке, ни в борьбе в его классе В никто не мог ему составить конкуренцию.
В один прекрасный день,на одном из уроков математики, появился мальчишка из параллельного класса Б по имени Федя.
Федя считался самым сильным пацаном из этого класса.
Серега прямо во время уроков стал выяснять с ним отношения, так как посчитал себя главнее.
Федя не очень хотел с этим мириться и стал ему угрожать:
-Ты сегодня получишь у меня!
Серега принял вызов:
-Ну рискни, если ты такой смелый.
Урок математики подошел к концу, и парни остались одни в классе.
Федя первым ринулся на Серегу, между ними завязалась драка. Серега с огромным трудом сумел победить, наподдавав своему обидчику хороших.
Ему показалось что Федя сразу же успокоиться на этом, но не тут то было, он снова полез на Серегу, желая отомстить нашему герою и снова огреб хороших.
Тут уже и сам Сергей поверил в окончательную победу и напрасно.
Федя не сдавался, он продолжил лезть на него с кулаками, еще с большим желанием с ним поквитаться.
Драка пошла не на жизнь, а на смерть и постепенно переросла в борьбу на полу в классе. Сергей снова победил но на этот раз довел мальчишку до слез и истерики, он плакал и ревел.
От этого Сергею стало не по себе, от того что он совершил, он попытался успокоить мальчишку.
-Прости меня пожалуйста, я не хотел, прости!
Видя как страдает побитый им ученик, Сергей сам получил от этого душевную травму. Он не мог его никак утешить, что бы он больше не плакал, как не пытался.
Серега понял только одно, что нельзя причинять никому боль и зло. Ему всего лишь надо было поддаться Феде, сделать все что угодно, что бы не испытывать такое страшное угрызение совести. Он чувствовал свою вину и дал себе клятву:
-Я больше никогда не буду драться.
Он смотрел на избитого им пацана и молился Богу, просил прощение за содеянное, и словно Бог услышал его.
Парень Федя стал успокаиваться и перестал плакать, на душе нашего героя стало намного легче.
Но рана на сердце у Сережи заживала еще очень, очень долго.
"На небо Орион влезает боком,
Закидывает ногу за ограду
Из гор и, подтянувшись на руках,
Глазеет, как я мучусь подле фермы,
Как бьюсь над тем, что сделать было б надо
При свете дня, что надо бы закончить
До заморозков. А холодный ветер
Швыряет волглую пригоршню листьев
На мой курящийся фонарь, смеясь
Над тем, как я веду свое хозяйство,
Над тем, что Орион меня настиг.
Скажите, разве человек не стоит
Того, чтобы природа с ним считалась?"
Так Брэд Мак-Лафлин безрассудно путал
Побасенки о звездах и хозяйство.
И вот он, разорившись до конца,
Спалил свой дом и, получив страховку,
Всю сумму заплатил за телескоп:
Он с самых детских лет мечтал побольше
Узнать о нашем месте во Вселенной.
"К чему тебе зловредная труба?" -
Я спрашивал задолго до покупки.
"Не говори так. Разве есть на свете
Хоть что-нибудь безвредней телескопа
В том смысле, что уж он-то быть не может
Орудием убийства? - отвечал он. -
Я ферму сбуду и куплю его".
А ферма-то была клочок земли,
Заваленный камнями. В том краю
Хозяева на фермах не менялись.
И дабы попусту не тратить годы
На то, чтоб покупателя найти,
Он сжег свой дом и, получив страховку,
Всю сумму выложил за телескоп.
Я слышал, он все время рассуждал:
"Мы ведь живем на свете, чтобы видеть,
И телескоп придуман для того,
Чтоб видеть далеко. В любой дыре
Хоть кто-то должен разбираться в звездах.
Пусть в Литлтоне это буду я".
Не диво, что, неся такую ересь,
Он вдруг решился и спалил свой дом.
Весь городок недобро ухмылялся:
"Пусть знает, что напал не на таковских!
Мы завтра на тебя найдем управу!"
Назавтра же мы стали размышлять,
Что ежели за всякую вину
Мы вдруг начнем друг с другом расправляться,
То не оставим ни души в округе.
Живя с людьми, умей прощать грехи.
Наш вор, тот, кто всегда у нас крадет,
Свободно ходит вместе с нами в церковь.
А что исчезнет - мы идем к нему,
И он нам тотчас возвращает все,
Что не успел проесть, сносить, продать.
И Брэда из-за телескопа нам
Не стоит допекать. Он не малыш,
Чтоб получать игрушки к рождеству -
Так вот он раздобыл себе игрушку,
В младенца столь нелепо обратись.
И как же он престранно напроказил!
Конечно, кое-кто жалел о доме,
Добротном старом деревянном доме.
Но сам-то дом не ощущает боли,
А коли ощущает - так пускай:
Он будет жертвой, старомодной жертвой,
Что взял огонь, а не аукцион!
Вот так единым махом (чиркнув спичкой)
Избавившись от дома и от фермы,
Брэд поступил на станцию кассиром,
Где если он не продавал билеты,
То пекся не о злаках, но о звездах
И зажигал ночами на путях
Зеленые и красные светила.
Еще бы - он же заплатил шесть сотен!
На новом месте времени хватало.
Он часто приглашал меня к себе
Полюбоваться в медную трубу
На то, как на другом ее конце
Подрагивает светлая звезда.
Я помню ночь: по небу мчались тучи,
Снежинки таяли, смерзаясь в льдинки,
И, снова тая, становились грязью.
А мы, нацелив в небо телескоп,
Расставив ноги, как его тренога,
Свои раздумья к звездам устремили.
Так мы с ним просидели до рассвета
И находили лучшие слова
Для выраженья лучших в жизни мыслей.
Тот телескоп прозвали Звездоколом
За то, что каждую звезду колол
На две, на три звезды - как шарик ртути,
Лежащий на ладони, можно пальцем
Разбить на два-три шарика поменьше.
Таков был Звездокол, и колка звезд,
Наверное, приносит людям пользу,
Хотя и меньшую, чем колка дров.
А мы смотрели и гадали: где мы?
Узнали ли мы лучше наше место?
И как соотнести ночное небо
И человека с тусклым фонарем?
И чем отлична эта ночь от прочих?
Перевод А. Сергеева
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
