Незнакомый мальчишка с обструганной кое-как палкой в руке вырос точно из-под земли.
Переступив границу двора, он крадучись шагнул раз-другой и настороженно замер, подозрительно зыркнув по сторонам.
На щуплого Стасика внимания он не обратил, и тот с независимым видом беспрепятственно обошел его поодаль. Однако, зайдя незваному пришельцу за спину, Стасик стремительно развернулся и, крикнув, что есть мочи:
- Ребя! – изготовился тотчас к драке.
Захваченный криком врасплох мальчишка промешкал самую малость, но этого хватило, чтобы откуда ни возьмись набежали сотоварищи преградившего ему путь к отступлению шпингалета. Так что, не успел незнакомец глазом моргнуть, как уже стоял в окружении ликующих недругов.
Воодушевление их не знало пределов. Тем не менее, никто из них толком не понимал, что делать с пленным чужаком. Непростую задачу разрешил Юрка Самойлов.
- Ша! – скомандовал он. – У меня поединок с ним на мечах будет.
Чужака не пришлось уговаривать. В знак согласия он поднял вверх свою палку, мальчишки расступились, и поединок начался.
Продолжался он недолго. Юрка изловчился и ткнул противника в живот, после чего опустил оружие и выпрямился, удивительным образом вроде как став гораздо выше.
Чужак опустил понуро голову и, не сказав ни слова, уныло побрел к выходу со двора. Никому в голову не пришло задерживать его. Только крепыш Вадик погрозил вслед пришельцу кулаком и пробурчал:
- Надавать бы ему еще по шее, чтобы не шнырял, где попало.
Это была очевидная глупость, и Юрка пропустил ее мимо ушей, да и другие мальчишки сделали то же самое.
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней.
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк, — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь ещё, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.
1837
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
