Весь вечер следующего дня, наша Мариночка сильно ревновала своего Юру, к одной местной проститутке, с которой у него завязался роман этим летом
Она знала что он ей изменяет, но мерилась с этим.
Марина не дождалась своего Юру, и пошла на дежурство в свою Больницу, дежурить там всю ночь.
Юра обещал ей, что будет провожать и встречать Марину с работы, но сегодня этого не случилось, и наша медсестра, злилась и сходила с ума.
Она дежурила в больнице, и ждала своего жениха, на своем гастроотделении, очень сильно нервничала, и вспоминала об его измене, и сама захотела наставить рога своему будущему мужу.
Она толком не выспалась, после бессонной ночи, и не знала что ей делать дальше.
У нашей Марины никогда не было отбоя от поклонников-мужчин, и один из ее поклонников, работал в соседнем отделении Больницы врачом, и частенько заходил, к нашей Марине в ее отделении, приставал к ней.
Этот врач мечтал о нашей Марине, хотел затащить ее в постель, ослепленный ее внеземной, божественной красотой. Но она ему всегда отказывала во взаимности, когда он к ней приставал, и домогался во время ее дежурств в отделении.
Но в этот сказочный для врача день, все складывалось иначе. Наша Марина встретилась с врачом в коридоре ее отделения, вся заплаканная и очень расстроенная.
И наш врач решил ее успокоить и утешить, он очень сильно хотел обладать, такой красивой женщиной как наша Марина. Он сейчас пытался ее приласкать, и от этого наша медсестра, страдала еще больше, а у врача заблестели глаза. Он похотливо улыбался, и все понимал, что Мариночка сегодня может быть доступной, для этого ему нужно всего лишь проявить немного сочувствия и приласкать свою подругу.
Врач слегка приобнял медсестру и стал расспрашивал ее:
-Мариночка, милая моя, что случилось у Вас? Расскажите мне все, я Вам помогу!- он обнимал ее, и завел к себе в отделение, в свой личный кабинет.
-Я так ревную, я очень ревную его!!!- продолжила лить слезы медсестра.
Врач продолжил ее успокаивать:
-Да он у Вас просто дурак!!!- и стал ее ласкать, и проник своей рукой ей под белый халатик сестры милосердия.
Она сейчас ничего не понимала, а врач стал ласкать ее упругие груди, раздевал ее, расстегнул лифчик, и стянул с нее серые трусики, нашептывая ей на ушко:
-Моя Мариночка, я так Вас хочу, милая, ненаглядная моя!!!
Он целовал ее шею, и ласкал своей рукой между ног Марины, и этим доставил сестре милосердия, приятное и сладкое удовольствие.
Она перестала ломаться, а наоборот получала максимальное наслаждение, от этой сладкой муки, желая забыться, в объятиях врача.
С Мариной творилось что то просто немыслимое, она самозабвенно отдалась врачу, со страстью, улыбалась, кричала как безумная, а он словно безумец, творил с нею все что хотел.
Он любил ее на своем диване, в личном кабинете, а она теперь сама умоляла его:
-Еще, да, вот так, мна сейчас очень хорошо!!!
Она так мечтала изменить своему жениху, будущему мужу, что у Марины сорвала крышу, она делала это с большим желанием, отдаваясь постороннему мужчине, с огромной страстью.
Марина лежала на диване, в кабинете врача, голая с раздвинутыми ногами, когда врач кончил в нее, и не могла прийти в себя, от того что с нею случилось. Она уже очень давно никому не давала, кроме своего жениха Юры, и вот с нею, это наконец произошло, с новым в ее жизни мужчиной-врачом из ее Больницы, который очень давно ее домогался.
Она изменила Юре в первый раз, а затем напомнила врачу:
-Все прекрасно, мой дорогой, мне очень понравилось, но я ведь на работе, и скоро за мной заедет, мой будущий супруг, я должна идти!
Врач с грустью в голосе ей ответил:
-Я понимаю Вас, Мариночка!- и поцеловал ее с нежностью в губы.
Медсестра встала с дивана, на котором она изменила своему жениху, занимаясь сексом с врачом, и одела на себя халатик, и быстро удалилась в свое отделение.
Марина очень торопилась, что то подсказывало ей, что Юра за ней приехал. Она так спешила и не одела на себя нижнее белье, разбросанное в кабинете врача, находясь в небольшом смятении чувств.
Осыпаются алые клёны,
полыхают вдали небеса,
солнцем розовым залиты склоны —
это я открываю глаза.
Где и с кем, и когда это было,
только это не я сочинил:
ты меня никогда не любила,
это я тебя очень любил.
Парк осенний стоит одиноко,
и к разлуке и к смерти готов.
Это что-то задолго до Блока,
это мог сочинить Огарёв.
Это в той допотопной манере,
когда люди сгорали дотла.
Что написано, по крайней мере
в первых строчках, припомни без зла.
Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну —
полусгнившую изгородь ада
по-мальчишески перемахну.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
