Алексей Дронов любил мечтать. В свои неполные тридцать пять он имел необходимый минимум для жизни: маленькую квартиру на восемнадцатом этаже, должность менеджера в небольшой фирме, занимающейся продажей сантехнического оборудования, кое-какие накопления на депозите, и даже кота породы сфинкс по прозвищу Элвис, который был обходителен, ласков и любил дрыхнуть на кровати под покрывалом.
Мечтать Дронов не переставал.
При всём благополучии Алексею не хватало главного - любви. Проще говоря, женщины. Доброй, нежной, красивой, умной... И ещё много разных приятных эпитетов возникало у него в голове.
Однажды по дороге на работу Алексей увидел её. Девушку своей мечты, как это ни банально звучит. Стройная, русоволосая, похожая на принцессу из сказки, но одетая по-современному, в джинсах, ярко-жёлтой куртке и в таких же жёлтых кроссовках. Прошла мимо, улыбнувшись, глядя на слегка офигевшего Алексея.
"Она", - подумал Дронов и тут же принялся мечтать о девушке. Вот они случайно знакомятся, он приглашает её в кафе, дарит цветы. А тут уже домечтался и до приятного момента, когда она говорит "Дронов, доброе утро!" и склоняется над ним, пытаясь поцеловать.
Пребывая в раздумьях, Алексей не заметил, как пошёл через дорогу на красный свет. Одна из машин, пытаясь затормозить, сбила-таки Дронова. Состояние его было плачевное. Переломы, ушибы. Он потерял сознание.
Очнулся Алексей в больничной палате от приятного женского голоса:
- Дронов, доброе утро!
На него смотрела русоволосая девушка его мечты! Только теперь она была в белом халате и в руках держала шприц.
- Кот. Покормите моего кота, - с трудом прошептал Алексей.
- Всенепременно, - ответила девушка.
"Вот он, счастливый случай", - подумал Дронов и опять потерял сознание.
Иаков сказал: Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня.
Бытие, 32, 26.
Всё снаружи готово. Раскрыта щель. Выкарабкивайся, балда!
Кислый запах алькова. Щелчок клещей, отсекающих навсегда.
Но в приветственном крике – тоска, тоска. Изначально – конец, конец.
Из тебе предназначенного соска насыщается брат-близнец.
Мой большой первородный косматый брат. Исполать тебе, дураку.
Человек – это тот, кто умеет врать. Мне дано. Я могу, могу.
Мы вдвоем, мы одни, мы одних кровей. Я люблю тебя. Ты мой враг.
Полведра чечевицы – и я первей. Всё, свободен. Гуляй, дурак.
Словно черный мешок голова слепца. Он сердит, не меня зовёт.
Невеликий грешок – обмануть отца, если ставка – Завет, Завет.
Я – другой. Привлечен. Поднялся с колен. К стариковской груди прижат.
Дело кончено. Проклят. Благословен. Что осталось? Бежать, бежать.
Крики дикой чужбины. Бездонный зной. Крики чаек, скота, шпанья.
Крики самки, кончающей подо мной. Крики первенца – кровь моя.
Ненавидеть жену. Презирать нагой. Подминать на чужом одре.
В это время мечтать о другой, другой: о прекрасной сестре, сестре.
Добиваться сестрицы. Семь лет – рабом их отца. Быть рабом раба.
Загородки. Границы. Об стенку лбом. Жизнь – проигранная борьба.
Я хочу. Я хочу. Насейчас. Навек. До утра. До последних дат.
Я сильнее желания. Человек – это тот, кто умеет ждать.
До родимого дома семь дней пути. Возвращаюсь – почти сдаюсь.
Брат, охотник, кулема, прости, прости. Не сердись, я боюсь, боюсь.
...Эта пыль золотая косых песков, эта стая сухих пустот –
этот сон. Никогда я не видел снов. Человек? Человек – суть тот,
кто срывает резьбу заводных орбит, дабы вольной звездой бродить.
Человек – это тот, кто умеет бить. Слышишь, Боже? Умеет бить.
Равнозначные роли живых картин – кто по краю, кто посреди?
Это ты в моей воле, мой Господин. Победи – или отойди.
Привкус легкой победы. Дела, дела. Эко хлебово заварил.
Для семьи, для народа земля мала. Здесь зовут меня - Израиль.
Я – народ. Я – семья. Я один, как гриб. Загляни в себя: это я.
Человек? Человек – он тогда погиб. Сыновья растут, сыновья.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
