Иду я вчера по улице и глазею по сторонам – весна, знаете ли, фривольные мысли в голову лезут. Ну и, споткнулся о порожек перед магазином «Все для дома». Вообще-то, как сказать, споткнулся! Кубарем на асфальт полетел и основательно к нему приложился. Не сразу даже силы нашел подняться.
Но не будешь же средь бела дня распластанным прохлаждаться на тротуаре - ждать, когда боль уймется. Взял себя в руки – встал.
Чувствую, в ногах уверенности прежней нет. Я возьми и прислонись к росшей поблизости липе. Стою и дух перевожу.
Тут подходит ко мне гражданин приятной наружности, глаза внимательные, умные, и говорит:
- Зря ты прильнул к этому дереву. Негатива от него наберешься по самые не могу. Видишь, какой ствол у него изогнутый?
- Дык, - говорю, - что из того?
А он:
- Деревья как губки впитывают в себя всякую ментальную дрянь. Вот если ствол у него прямой, любое безобразие без задержки выбрасывается прямиком в космос, а у этого изгиб, да не один и прикасался к нему мало ли кто. Так что мусора всякого в нем накопилось под завязку. Он тебе его и скинет. По большому счету, если хочешь пребывать в миру по науке, найди себе правильную сосну и утром перед восходом солнца, а вечером после его заката прижмись к ней и говори со вселенной.
И сказав это, он повернулся вдруг и пошел своей дорогой. Я даже спросить не успел, где же сосну в городе взять, вот обо что споткнуться – это тут сколько угодно.
Однако на всякий случай перестал опираться на липу - мало ли что.
Оглядел себя: на правом колене дыра на брюках, и куртка на боку разодрана.
Вздохнул сокрушенно и побрел восвояси.
Ковыляю, значит, прихрамывая и думаю, а хорошо бы как было, окажись слова интеллигентного вида мужчины правдой. Излучи себе утром и вечером в космос накопленный негатив и живи припеваючи.
Всего делов-то подходящую сосну найти.
Отказом от скорбного перечня - жест
большой широты в крохоборе! -
сжимая пространство до образа мест,
где я пресмыкался от боли,
как спившийся кравец в предсмертном бреду,
заплатой на барское платье
с изнанки твоих горизонтов кладу
на движимость эту заклятье!
Проулки, предместья, задворки - любой
твой адрес - пустырь, палисадник, -
что избрано будет для жизни тобой,
давно, как трагедии задник,
настолько я обжил, что где бы любви
своей не воздвигла ты ложе,
все будет не краше, чем храм на крови,
и общим бесплодием схоже.
Прими ж мой процент, разменяв чистоган
разлуки на брачных голубок!
За лучшие дни поднимаю стакан,
как пьет инвалид за обрубок.
На разницу в жизни свернув костыли,
будь с ней до конца солидарной:
не мягче на сплетне себе постели,
чем мне - на листве календарной.
И мертвым я буду существенней для
тебя, чем холмы и озера:
не большую правду скрывает земля,
чем та, что открыта для взора!
В тылу твоем каждый растоптанный злак
воспрянет, как петел ледащий.
И будут круги расширятся, как зрак -
вдогонку тебе, уходящей.
Глушеною рыбой всплывая со дна,
кочуя, как призрак - по требам,
как тело, истлевшее прежде рядна,
как тень моя, взапуски с небом,
повсюду начнет возвещать обо мне
тебе, как заправский мессия,
и корчится будут на каждой стене
в том доме, чья крыша - Россия.
июнь 1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
