I
– Да иди ты…! – вдруг раздалось громче обычного.
– Сама иди, крыса ты бесхвостая! – злобный крик окончательно нарушил привычное равновесие возни и умеренного шепота в королевской опочивальне.
– Девочки, не ссорьтесь! – раздался писклявый голос Пятой.
– Да сама ты девочка, дура безмозглая! Откуда у тебя такая самоидентификация? Какие мы тебе девочки? – это был крик души, вырвавшийся уже из шести глоток.
– Ну… ты же сама сказала «крыса».
– А что, я должен был сказать «крыс», что ли? Голову включи! Их-то у нас хватает!
– Ага. Жаль, хвост один. Зато мощный, как кнут. Всех отдубасим! – Четвертая всегда готова шутить.
– Кстати, чей черед корону носить? Третья?
– Заткнись, Первая, сегодня опять мой черед. Вчера я вместо Пятой носил. – Шестая голова была Альфой. Странно, конечно, что не Первая, но так уж повелось. Первая болтала много. Поэтому и проигрывала. Вообще-то, самой крупной была Пятая. И челюсти у нее были мощнее, чем у Шестой, и шея мускулистей и длиннее одновременно. Но Пятая сутулилась, трусила и проявляла все черты Омеги. А в последнее время еще и склонность к трансвестизму обрела. Кто бы мог подумать? Самая умная, самая сильная, самая знающая. Воистину: «Во многой мудрости много печали»!
– На самом деле, идея закорешиться с Щелкунчиком возникла как раз у Пятой, – продолжала Первая, чего Вторя на меня окрысилась?
– Что вы, что вы, девочки! Эта блестящая идея не могла быть моей. Она достойна только Шестой! Это Шестая придумала, как приумножить наше могущество!
– Конечно, я! Дуры безмозглые, – рявкнула Шестая и укусила Первую в ухо.
II
– За сим провозглашаюсь я Луи… Пятый. – закончила пафосную речь Пятая.
– Эти шесть голов заморозить. На каждый Новый Год по одной пускать на холодец. Для крепости добавлять по хвосту на голову. Первый осужденный в году будет спонсором хвоста. Составь указ, писарь! И нашего повара сюда зовите! Его холодцы и студни лучшие. Особенно из папочки отличный получился. А вот и он!
– Ну что, дружок, еще пять лет жить будешь! А там посмотрим. Забирай в хозяйство головы. Да… первым, давай, Шестую сделаем. Месть – это блюдо, которое подают холодным… во всех смыслах.
– Да, еще. Забыл сказать. Дрова для голов отсюда наколи. – Король Луи V дернул головой в сторону угла тронного зала и зло ухмыльнулся. – Будет очень символично.
Кровь на обработанных лекарем обрубках шей уже свернулась, но раны болели. Король устал, Король хотел спать.
– Вон отсюда! Все вон! Завтра вычеркнем шесть голов из списка королевских особ. Никакого Семивластья. Монархия. Абсолютная. Полная. – глаза слипались.
III
Суета, шорох платьев, звон оружия и тихие голоса вскоре растворились за заботливо прикрытой дверью. Еще через некоторое время тишину в тронном зале нарушил спокойный мерный храп Короля. Лишь изредка этот звук дополнял одиночный едва слышимый деревянный стук. Расколотый надвое Щелкунчик лежал в углу. Одна половина на боку, другая вверх лицом. Точнее, половиной лица. Рядом валялась его сабля, а в полу плотно увязла секира Мышиного Короля. Было понятно, что удар нанесли секирой со спины. Щелкунчик смотрел одним глазом в потолок. Иногда из уголка глаза выделялась смола, стекала по щеке к оскаленному рту. И тогда он моргал. Щелк, щелк, щелк…
Мальчик-еврей принимает из книжек на веру
гостеприимство и русской души широту,
видит березы с осинами, ходит по скверу
и христианства на сердце лелеет мечту,
следуя заданной логике, к буйству и пьянству
твердой рукою себя приучает, и тут —
видит березу с осиной в осеннем убранстве,
делает песню, и русские люди поют.
Что же касается мальчика, он исчезает.
А относительно пения, песня легко
то форму города некоего принимает,
то повисает над городом, как облако.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
