После незначительных доработок в рисунках на первой трубе, Рин принялась за вторую.
Труба вторая.
« Эта труба зарастёт зелёным, молодым бамбуком».
Светло-зелёной краской намечаем стебли.
«Теперь листики»
Краска немного темнее. Аккуратные мазки, рисующие листья и тонкие веточки.
«Тень на стебельках».
Кисть быстро разводит в зелёной краске немного коричневой…уверенные мазки…
«Тень на листьях».
Зелёный потемнее. Теневые стороны листочков.
«Теперь остаётся только проработать детали…»
Но тут вошёл господин Танака.
- Рин, пора на обед. Вчера ты про него забыла, и сегодня я решил напомнить. Здоровое питание важнее, чем многие думают.
- Не стоило беспокоиться.
- Да, и Нобу скажи. Тоже вчера до конца рабочего дня от труб этих не отходил.
Рин прошла в старую часть здания. Нобу она нашла довольно быстро. Она вошла не сразу. Немного постояла за дверью, наблюдая за его работой.
Рисунок на печной трубе был сложный и непонятный. Сначала Рин показалось, что это люди, одетые в кимоно из тонких летящих тканей. Потом, что это птицы с раскинутыми бумажными крыльями. А может, это был ярко-красный восход и рыбацкие лодки, выходящие в открытое море…
Постучав о дверной косяк, Рин вошла.
- Пора идти на обед.
- Да, и правда. Что-то я опять увлёкся.
Нобу сделал несколько шагов к двери и оглянулся:
- А ты разве не идёшь.
- Нет, не хочу,- ответила Рин, разглядывая замысловатые узоры.
- Да, но господин Танака опять начнёт читать лекции о пользе правильного систематического питания, он это так любит, не хочется обижать старичка.
- Знаю,- Рин кивнула.
- Есть предложение: останемся здесь, и господин Танака ничего не узнает.
- Скажи, трудно восстанавливать чужие работы? – после недолгого молчания спросила Рин.
- Многое зависит от материалов. Например, здесь штукатурка. Она не только трескается, но и обсыпается, крошится. Нужно работать осторожно…
- А как ты думаешь, что за рисунок на этой трубе?- не дала ему договорить Рин.
- Ну, иногда мне кажется, что это бабочки, стрекозы или кто-то такой. А иногда, что это два бумажных змея высоко над землёй. Их хозяева остались далеко внизу, а верёвки сплелись, и змеи оказались прижатыми друг к другу. Но реставратор – это такая профессия, в которой надо думать в какую сторону провести кисть и в какую краску эту кисть обмакнуть. Создавать свои картины намного интересней, но намного сложнее.
- Неправда. Реставрируя работы других мастеров, стоит сделать одно неверное движение, и каждый это заметит. А если рисуешь собственные картины, то никто не скажет, что это неправильно.
- Но когда рисуешь собственную картину, представляешь её себе очень чётко,- не сдавался Нобу, - видишь каждый мазок, каждую черточку, и если в итоге получается не то, что представлялось, это видишь только ты. Тогда возникают разногласия. Например, посетители выставок считают картину бесспорной удачей, но ты знаешь, что она не удалась. Это тяжело.
- Пора прекращать глупый спор. Всё легко и трудно по-своему. Сойдёмся на этом.
- Пожалуй, да. К тому же перерыв скоро закончится.
Рабочий день закончился. Они снова шли вдвоем. По дороге, шурша шинами, проехал последний автобус.
- И что же теперь делать?- вздохнула Рин.
- А может, пойдём пешком, такой вечер славный. И ещё не очень темно.
- Похоже, что других вариантов нет.
Почти всю дорогу они шли молча. Но когда проходили мимо места, где Рин впервые встретила Нобу, девушка оглянулась на объявление.
- Новая выставка. Я восстанавливал там часть работ. И мог бы тебя провести, если, конечно, ты ничего не имеешь против.
- Против я ничего не имею, тем более что завтра законный выходной.
Рин расспрашивала его о выставке, пока они не дошли до конечной станции, где нужно было прощаться.
- Уже совсем темно, - заметил Нобу, – я мог бы тебя проводить.
- Не стоит беспокоиться. До завтра!
И она ушла. Ещё какое-то время в темноте был виден её стройный силуэт, но и его скоро затянула густая ночная мгла.
1
Было душно от жгучего света,
А взгляды его — как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился — он что-то скажет...
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь.
2
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
3
Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся —
И загадочных, древних ликов
На меня посмотрели очи...
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи
Я вложила в тихое слово
И сказала его — напрасно.
Отошел ты, и стало снова
На душе и пусто и ясно.
1913
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
