|
Истину нельзя объяснять так, чтобы ее поняли; надо, чтобы в нее поверили (Уильям Блейк)
Проза
Все произведения Избранное - Серебро Избранное - ЗолотоК списку произведений
Юркина история | В Соломенском районе Киева в небольшой однокомнатной квартире на первом этаже крупнопанельного дома жили брат и сестра. Мать у них умерла рано, а отцов своих они ни разу в глаза не видели. Сестра была старше брата и поневоле ей пришлось опекать его.
Брат, хоть и не хватал звезд с неба, а если уж совсем честно, был без царя в голове, особых хлопот не доставлял, а, наоборот, старался, как мог, всем услужить, хоть сестре, хоть соседям по двору. Тем более, что свободного времени у него имелось всегда в избытке, оттого, что окончив кое-как школу, он не стал устраиваться на какую-нибудь постоянную работу, а перебивался случайными заработками, которые, пусть и не приносили большого дохода, но зато не отнимали много сил и времени.
Так все и шло у них, пока сестра не вышла замуж за довольно немолодого предпринимателя средней руки, некоего Городецкого – у него были целых три торговые точки на вещевом рынке.
Молодая жена, конечно, тут же уговорила мужа взять Юрку себе в подручные. Городецкому, однако, не понадобилось много времени, чтобы понять, коммерсант из шурина никакой. С молодой благоверной, тем не менее, он не стал вступать в контры, рассудив, что от родственных связей все равно никуда не деться, и приспособил ее брата для разных пустяковых поручений. Одним словом, держал его на побегушках, положив, правда, ему неплохой оклад, на который Юрка мало-помалу приоделся, стал курить дорогие сигареты и даже купил себе золотую цепочку на шею. На прежних знакомых и соседей по дому он стал посматривать свысока и разговаривал с ними не иначе как через губу. Прямо таким стал крутым, что не подходи.
Как-то случайно вот он подслушал разговор среди продавцов, будто всю наличную выручку за день Городецкий носит с собою в кейсе.
Эта новость крепко запала Юрке в голову. Он обдумывал ее и так и эдак и, в конце концов, решил, что, если муж сестры лишится разок содержимого своего портфеля-дипломата, то с него не убудет, не все же коту маслице.
В долгий ящик дело Юрка откладывать не стал и однажды, вооружившись киянкой, затаился за выступом в стене в подъезде, где жил зять.
Городецкий появился в урочный час. Он подошел к лифту и стал ждать, когда откроется кабинка. Юрка без промедленья достал из-за пояса деревянный молоток и бесшумно вырос у него за спиной. И вот, в тот момент, когда он замахнулся, чтобы оглушить мужа сестры, ему стукнула в голову мысль, что, если он ударит недостаточно сильно, зять увидит его лицо. Эта мысль сыграла с ним дурную шутку - Юрка перестарался.
От удара по темени Городецкий свалился как подкошенный. Он еще падал, а Юрка уже подхватил вожделенный кейс. От нетерпенья он тут же его распахнул и замер с раскрытым ртом - денег не было в помине.
Киянка выпала из его рук и гулко стукнула о цементный пол. Этот звук привел Юрку в чувство. Он откинул кейс в сторону и дал тягу.
Не понимая, как случилось ему так жутко опростоволосился, он купил тут же пол литра водки и выпил ее в одиночку. Наутро он проснулся с тяжелой головой, а, придя на работу, узнал, что Городецкий лежит в реанимации, и врачи не берутся говорить ничего определенного о дальнейшей его участи.
Пока жизнь зятя была в опасности, Юрка весь измаялся. Временами он места себе не находил и в такие минуты обязательно забегал в больницу, справиться о здоровье Городецкого. Сестра только умиленно диву давалась, видя неподдельные переживания брата из-за постигшего ее мужа несчастья.
Ну, изумилась же она, когда милиция арестовала Юрку. Поначалу сестра отказалась верить в чудовищную провинность брата, но, когда тот после недолгого запирательства во всем признался, пришла в ужас. При свидании с ним в изоляторе временного содержания, глядя в беззащитную простоту его голубых глаз, она с тупым упрямством донимала его вопросом, зачем он сделал это.
В отличие от нее служителям правосудия дело представилось яснее ясного. Они в короткий срок закончили разбирательство, и Юрка отправился отбывать наказание в одну из колоний строгого режима, где он провел без малого пять лет, пока его не освободили досрочно за примерное поведение.
В колонии, незадолго до своего освобождения, он вырезал из эбонита поясную фигурку нечистого. Корпел он над ней все свободное время в поте лица, но зато враг рода человеческого получился таким, что лучше не надо. Размером с небольшое куриное яйцо он выглядел подлинным надзирателем преисподней.
Плод своего вдохновения Юрка приспособил вместо брелока и обзавелся привычкой теребить его на виду при всяком удобном случае, а если кто спрашивал, откуда у него такая странная висюлька, раздувался как индюк от удовольствия и ронял со значением:
- Память о кое-каких местах, - потом выдерживал паузу и прибавлял назидательно. - Не был там - будешь, а был - не забудешь.
В остальном же он стал прежним добрым малым, каким был до того, как сделался подручным у мужа своей сестры. Все также он перебивался случайными заработками и всегда был готов, как прежде, помочь любому соседу по дому.
Старушки, сидевшие целыми днями на лавочке во дворе и перемывавшие косточки знакомым, никак не могли поверить, что он был способен совершить какое-нибудь мало-мальски ужасное преступление. Да и мужчины из тех, которые любили умно и обстоятельно обсудить любые новости, хоть дворовые, хоть международные, тоже сомневались в его криминальных способностях. Так что, в конце концов, и те и другие одинаково рассудили, что у нас в государстве судей хлебом не корми, дай только упечь за решетку безвинного человека. | |
Ваши комментарииЧтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться |
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
 Авторизация |
|
