Давным-давно в пионерлагере «Сосновый бор» вожатый второго отряда, студент педагогического института, задумал поставить спектакль. Сценарий спектакля он написал сам. Там были: маг в темно синем колпаке с золотыми звездами, добрая фея с кисейными прозрачными крыльями, проказливый бесенок и добрый десяток статистов, у которых вся роль состояла из одного, много двух слов. Ну, и конечно, присутствовали красавица принцесса и благородный принц. Куда же без них?!
Чтобы его подопечные поскорее вжились в роли, вожатый предложил им вести себя так, будто и в жизни они стали героями его пьесы. Это предложение было подхвачено с энтузиазмом, особенно подростком, которому была поручена роль мелкого беса. Так что вожатому пришлось выслушать потом не одну жалобу от завхоза и прочей лагерной обслуги на проказы этого артиста.
Глядя, как его актеры увлеченно осваивают роли, вожатый предвкушал шумный успех своего спектакля. Однако его подстерегало глубокое разочарование. Оказавшись на импровизированной сцене, которую установили под открытым небом неподалеку от столовой, исполнители под взглядами зрителей путали текст, были скованны и, вообще, не похожи сами на себя. Не удивительно, что после представления вожатый зарекся впредь иметь дело с малолетними артистами.
О своем разочаровании он вслух говорить не стал, но по его кислому лицу актеры сами догадались о провале затеянного им предприятия. Однако, в отличие от него, особых переживаний несостоявшиеся лицедеи не испытывали, и на другой уже день почти все они стали прежними легкомысленными мальчишками и девчонками.
Даже самозабвенно предававшийся своей роли шкодливой нечисти подросток превратился в обычного юнца с очевидными хулиганскими наклонностями.
Только принц и принцесса никак не хотели меняться и продолжали вести себя так, будто им снова когда-нибудь предстояло выйти на сцену.
Эти двое настолько увлеклись своими ролями, что до сих пор, несмотря на то, что у них три года назад уже родился первый внук, все никак не выходят из образа. И всякий раз, отмечая годовщину своей свадьбы, они вспоминают добрым словом вожатого, который поставил для них такой прекрасный, хотя и забытый всеми другими, спектакль.
Отказом от скорбного перечня - жест
большой широты в крохоборе! -
сжимая пространство до образа мест,
где я пресмыкался от боли,
как спившийся кравец в предсмертном бреду,
заплатой на барское платье
с изнанки твоих горизонтов кладу
на движимость эту заклятье!
Проулки, предместья, задворки - любой
твой адрес - пустырь, палисадник, -
что избрано будет для жизни тобой,
давно, как трагедии задник,
настолько я обжил, что где бы любви
своей не воздвигла ты ложе,
все будет не краше, чем храм на крови,
и общим бесплодием схоже.
Прими ж мой процент, разменяв чистоган
разлуки на брачных голубок!
За лучшие дни поднимаю стакан,
как пьет инвалид за обрубок.
На разницу в жизни свернув костыли,
будь с ней до конца солидарной:
не мягче на сплетне себе постели,
чем мне - на листве календарной.
И мертвым я буду существенней для
тебя, чем холмы и озера:
не большую правду скрывает земля,
чем та, что открыта для взора!
В тылу твоем каждый растоптанный злак
воспрянет, как петел ледащий.
И будут круги расширятся, как зрак -
вдогонку тебе, уходящей.
Глушеною рыбой всплывая со дна,
кочуя, как призрак - по требам,
как тело, истлевшее прежде рядна,
как тень моя, взапуски с небом,
повсюду начнет возвещать обо мне
тебе, как заправский мессия,
и корчится будут на каждой стене
в том доме, чья крыша - Россия.
июнь 1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
