Эта женщина снилась Егору каждую ночь. Вокруг было множество других женщин, которые хотели общаться с ним, но думал он только о ней.
Ей было лет двадцать пять. Красива. Умна. Так получилось, что образования и работы у неё не было. Но те, кто имел возможность знать эту женщину, понимали, что в её случае это не недостаток, а жизненная необходимость. Видимо в глубине её загадочной души тихо таилось нечто очень ценное, не ведомое ни кому. И как бы она не пыталась это утаить от окружающих её людей, стоило ей только посмотреть на кого-нибудь – становилось ясно, что Света совершенно живой человек. И этот пронзительно-живой взгляд заставлял влюбляться в неё множество мужчин. Не исключением был и Егор.
Егор был ни чем не примечательным человеком двадцати восьми лет. Ни сказать, чтобы он был красив или умён – обычный человек. Имел высшее образование, работал в фирме по производству мебели. Зарабатывал не много. Жил вместе с родителями в двухкомнатной квартире.
Знакомство Егора и Светы произошло совершенно случайно, в лесу, года три назад. Тогда Егор с друзьями поехали на природу отмечать день рождение своего друга. Этого человека Света тоже знала, поэтому была в числе приглашённых. Егор сразу обратил внимание на эту необычную женщину. Энергия, которая исходила из неё, не позволяла оставаться равнодушным. По её пронзительному взгляду Егор всё понял: понял, что она – это тот человек, с которым он хотел прожить всю свою оставшуюся жизнь. Но наряду с этим понимал, что такие женщины как она – ни когда не обратят на него внимания.
Был вечер. Все пили вино и веселились. Егор тоже поддерживал компанию, и становился более разговорчивым и естественным, когда в кругу компании отсутствовала Света.
Наступило утро. Некоторые ещё спали в палатках, но большинство друзей Егора ушли купаться в расположенное рядом озеро. Погода была чудесной. Лучи солнца проникали сквозь ветви деревьев, освещая землю, покрытую сосновыми шишками и иголками. Дымилось кострище. Егор сидел около него и собирал палкой горячие головешки в одну кучу, как вдруг к нему подошла Света и села рядом. Егор не был робким, тем более, что сегодня нужно было уезжать в город, и он понимал, что это были последние часы, когда можно поговорить с этой загадочной женщиной.
– Привет, человек, как утреннее настроение? – спросил весело Егор.
– Хорошо. Представляешь, гуляла вчера по лесу и увидела лису. – Ответила Света,
явно ожидая продолжения диалога.
Егор это почувствовал, что его немного и шокировало: только вчера он думал об этом человеке, а сегодня они с глазу на глаз сидят и просто непринуждённо общаются.
– Ты одна гуляла? – продолжил Егор.
– Ну а что. – Утвердительно ответила Света. – А как тебя зовут?
– Егор. А тебя как?
– Света.
– Приятно познакомится, Света. Надо и мне как-нибудь погулять по лесу.
В результате дальнейшего общения они обменялись телефонами. Через несколько часов все уехали в город.
В городе Егор часто звонил Свете, но она ни когда не хотела встреч. Странно, но ему казалось, что он ей нравится, но почему тогда она не хотела встреч с ним? Егор перестал звонить, т.к. был человеком воспитанным, и думал, что если человек чего-то не хочет – то он действительно этого не хочет. И его жизнь потекла обычным своим чередом: дом, работа, друзья. Всё было однотипно. Иногда казалось, что жизнь его такая, какая и должна быть, но где-то в глубине души он понимал – всё очень серо. С этими непонятными, разрывающими его во все стороны, мыслями он жил уже несколько лет. Единственной яркой вспышкой на сером островке его жизни была Светлана. И он про неё старался не думать, иногда это очень даже хорошо получалось. Но однажды, спустя год после их знакомства, она позвонила сама и предложила встретиться. Егор был растерян, но бесконечно счастлив: она сама, предложила ему встретиться!? Ничего, кроме «хорошо» он ответить не мог. В её случае других ответов у Егора не было.
Так они и встретились. Естественно, что на свидание это не было похоже. Скорее всего, это была встреча двух интересных людей, с похожими взглядами, похожими ценностями в жизни. Эта похожесть сделала их очень быстро близкими друзьями. Так они стали встречаться. Кино. Кафе. Поездки на природу. Прогулки по городу. Так они встречались пол года. Егор не скрывал своих чувств: дарил подарки, различными способами намекал на свои чувства. Причём и Светлана особо не скрывала своих чувств. Вероятнее всего и Егор ей нравился. И когда, казалось, осталось совсем чуть-чуть до того момента, когда они смогли бы во всём признаться друг другу и по-настоящему быть вместе, случилось неожиданное: Светлане пришлось уехать в другой город, уехать на неопределённый срок. Егор был растерян. Был подавлен этой неопределённостью. Он решил её ждать. Точнее не он, а что внутри него решило ждать. Так он и ждал: писал письма, слал SMS.
Спустя год она вернулась. Причём Егор и Светлана стали сразу же встречаться, как будто и не было того года разлуки. И целый месяц Егор мог с полной уверенностью говорить всем, что у него есть девушка. И от этих мыслей он был счастлив.
Но однажды Светлана перестала отвечать на звонки. Егор навязчиво звонил ей, как на мобильный, так и на домашний телефон, но её мама и сестра дали понять, что лучше этого не делать. Тогда он сам решил с ней встретиться, ожидая каждый день у подъезда. И однажды поздней ночью он застал её, возвращавшуюся домой. Она не испугалась его появления. В глазах Светланы кроме безразличия и ещё какого-то, неизвестного Егору чувства, ни чего не было. Егор спросил:
– Светлана, в чём дело?
– Ни в чём. Нам лучше больше не встречаться. – Ответила она и скрылась за дверью своего подъезда.
Егор так и не узнал причины, по которой она перестала с ним встречаться, но он ясно осознал, что снова остаётся один…
Несмотря на то, что жили они в соседних кварталах, сегодняшняя дорога домой показалась ему самой трудной дорогой в его жизни. На улице было двадцать градусов мороза, но он его не ощущал. Придя домой он разделся и уснул.
На следующий день Егор не проснулся.
Комната его закрывалась изнутри, и было воскресение. Поэтому ни кто из
родителей не обратил внимания на то, что Егора не слышно и не видно. Только когда
в понедельник он не пошёл на работу – отец заволновался, долго стучал, звонил на мобильный. Но Егор не отвечал. Только через час, когда позвонили с его работы и рассказали про отсутствие Егора, родители вспомнили, что не видели сына уже вторые сутки. Когда взломали дверь и вошли, то увидели страшное: Егор лежал на кровати с синим лицом. Глаза были закрыты. Выражение на лице не показывало ужас, оно скорее показывало некую обречённость и бессмысленность…
Приехала скорая. С ней и милиция. Констатировали смерть. Причину смерти должно было показать вскрытие. Милиция опросило родителей. Тело увезли в морг.
В семье Егора траур. Через три дня должны были начаться похороны.
На следующий день, в больнице, тело Егора вынули из металлического отсека и перевезли на стол для вскрытия. Его лицо не казалось уже синим. Скорее всего, этот цвет можно было охарактеризовать как бледное. Молодые патологоанатомы, мужчина и женщина занялись своим обычным делом – вскрытием трупов. Параллельно общаясь о каких-то своих бытовых проблемах, и готовя инструменты для вскрытия, они не заметили, как глаза Егора открылись. Мужчина взял острый скальпель и готов был уже сделать надрез, но тема разговора, которую он начал со своей коллегой всё не заканчивалась:
– … а ты его любишь? – Продолжал спрашивать мужчина.
– Да, наверное. – Неуверенно отвечала женщина. – Но если бы мне можно было что-нибудь изменить, то я бы не вышла за него…
Во время этих слов взгляд Егора остановился на кончике, блестящего в свете люминесцентных ламп, скальпеля. Мужчина закончил диалог и собирался уже начать выполнять свою непосредственную профессиональную обязанность, как Егор равнодушным голосом спросил:
– Что происходит?
Рука мужчины отдёрнулась. У женщины подкосились ноги, и она с характерным звуком упала на кафельный пол. Мужчина со скальпелем в руке был в растерянности: с одной стороны в бессознательном состоянии на полу лежит его коллега, с другой – разговаривающий труп. Неизвестно сколько бы он в таком положении находился, неизвестно о чём думая, если бы его коллега не оклемалась сама. Она встала и спросила Егора дрожащим голосом:
– Вы живой?
– Ну да. – Ответил однозначно Егор.
– Сходи к главному врачу, а я пока постою здесь. – Сказал, вновь приобретя дар речи, женщине мужчина.
Когда женщина побежала за главным врачом, мужчина заговорил с Егором:
– Вы сейчас находитесь в больнице. Вы долго находились в бессознательном состоянии.
Говорил он взволнованно, и чтобы не шокировать Егора мыслью о том, что он вообще-то должен быть мёртв, и что его не пытались тут лечить, а пытались установить причину смерти, приходилось немного врать. Что-что, а врать врачи умеют хорошо.
Егор смотрел на мужчину, пытаясь вспомнить, как он тут оказался. «Пришёл домой, лёг спать, больше ни чего не помню» – думал Егор. О вчерашнем разговоре со Светланой по каким-то причинам он не вспомнил.
– Хочется пить. – Вдруг произнёс Егор.
В этот же момент в помещение морга прибежало несколько взволнованных врачей. Ведь причина помещения здорового человека в морг могла стоить им тюремного заключения.
– Живой? – Спросил главный врач у Егора
– Ну живой. – Ответил Егор.
– Кладём в каталку, везём в реанимацию. – Приказал главный врач.
Что и было сделано. После недолгого мелькания люминесцентных ламп потолка коридора, лифта и снова коридора – Егор оказался в реанимации. Когда его подключили к электронике, то диаграмма ритма биения сердца отсутствовала. Сердце не билось. Чтобы поверить электронике пришлось сначала прослушать, а потом и рукой прощупывать пульс. Всё говорило о том, что Егор мертв. Что и произнёс главный врач:
– Вы абсолютно мертвы.
– Пусть будет так. – Равнодушно ответил Егор.
Однако в то же время зрачки его реагировали на свет. Температура тела сначала была около пяти градусов тепла, а затем повысилась до десяти. Но это объяснили тем, что его тело принимает температуру окружающей среды. И действительно: спустя ещё несколько часов его температура была уже около двадцати градусов. Разговаривал он хорошо. На все вопросы давал адекватные ответы. Нормально шевелил руками и ногами. Он мог запросто встать и уйти домой, но он был абсолютно гол. А домой голышом если и можно уйти, то не зимой. Поэтому он послушно лежал на койке в реанимации, ожидая, что его скоро отвезут в больничную палату, оденут и отпустят.
Об этом случае сообщили родственникам Егора, в связи с чем траур резко перетёк в праздник. Приехав в реанимацию, и после разговора с сыном, они настояли на том, чтобы Егора перевели в больничную палату, где он мог бы нормально выздоравливать. Домой забирать его родители не рискнули.
На следующий день, несмотря на то, что феномен небьющегося сердца до конца не был изучен, его перевели в палату, правда в одиночную. На следующий день приехало куча различных медицинский профессоров, в том числе и из Европы, которые постоянно хотели то взять какой-то анализ, то подключить куда-нибудь, то ещё неизвестно что, поэтому родители приняли решение забрать его домой.
Приехав домой Егор обнаружил каких-то далёких родственников, различные венки и гроб. Егор спросил:
– Кто-то умер?
На что родственники, переглянувшись и немного смутившись, опустив глаза в пол, то ли взволнованно, то ли виновато отвечали:
– Н… нет, все живы…
– Зачем тогда вам гроб? – Не переставал спрашивать Егор.
На этот вопрос ответа не последовало. По глазам всех родственников Егор начал понимать, что хоронить собирались его. Странно, но это мысль ни как его не взволновала. На самом деле его, почему-то, больше вообще ни чего не волновало. Что жив он или что мёртв – ему безразлично. Закрывшись в своей комнате, он оттуда не выходил, но отвечал на вопросы из-за двери.
Он сидел и ни чего не делал. Мог несколько часов подряд смотреть в одну точку. Спустя несколько суток он понял, что есть ему необходимо, т.к. начинала ощущаться какая-то слабость. И, поев, ему действительно стало легче. Сердце не работает, но зато очень хорошо работали другие органы. Видимо и умереть он мог от истощения, но инстинкты самосохранения ни куда не исчезли, от того и экспериментировать ему не хотелось.
Весть о человеке с небьющимся сердцем облетела весь мир. Куча журналистов хотела взять у него интервью. Ещё больше различных медицинских учреждений по всему миру приглашали его на бесплатные обследования, многие даже готовы были заплатить большую денежную сумму. Один раз он даже согласился, и посетил одну из городских больниц, где провёл два дня. За это время было выяснено, что кровь его всё-таки движется по сосудам и артериям, но не импульсивно, а с постоянной скоростью. Видимо, поэтому движение такой крови нельзя определить ни при прослушивании, ни при просмотре через электронные приборы. Причину такого движения крови медики за два дня выяснить не смогли, но смогли точно установить, что именно это движение крови поддерживает жизнь. Вероятность выжить после пересадки сердца была не установлена. Ему было рекомендовано не выходить в холодное время на улицу, т.к. температура тела зависела от окружающей среды.
После этого он больше ни когда не посещал больницы, не общался с журналистами. Даже со своими родственниками не общался. Иногда друзья Егора вызванивали его, и он приходил в гости. Глядя на их всех, он не мог понять, почему он с ними раньше дружил? Он смотрел на них, как на манекенов. Он один, а вокруг никого. Егор перестал смеяться. Он мог улыбаться, но только осознавая, что надо из вежливости улыбнуться, поэтому искусственно напрягал мышцы лица. Эта улыбка выглядела настолько неестественно, что больше напоминала посмертную улыбку повешенного, чем ту которой искренне улыбаются живые люди. Друзья всё про него знали, но думали, что он остался таким же весёлым. Но он стал другим: холодным, как в физическом, так и в психологическом плане. Вследствие чего через два месяца его больше ни кто в гости не приглашал. Сам Егор не был и этим взволнован. Он даже лучше себя ощущал, находясь в полном одиночестве. В психологическом плане он стал ощущать себя мёртвым человеком. Его ни чего не радовало. Он ни к чему не стремился. Только изредка ел, причём ел не ощущая вкуса, а только лишь бы поесть. Пил холодную воду. Странно, но спать ему совершенно не хотелось. Но по привычке он ложился ночью спать и лежал до утра с открытыми глазами в полной тишине. Вставал, и, осознавая, что, не смотря на бессонную ночь, ему не хочется спать, выходил куда-нибудь гулять, либо сидел дома, смотря в одну точку. Был полностью потерян интерес к книгам, кино, телевизору. Гуляя по городским улицам, он не видел ни кого – сплошные манекены. Точнее даже не манекенами они ему представлялись, а какими-то передвижными картинками, которые кто-то тянет за нитку, тем самым, совершая их движение.
«Транспорт, город, здания, манекены, асфальт – как всё пусто, как всё бессмысленно. – Думал он. – Зачем тогда жить?». Но и эта мысль его не волновала: он жил исключительно потому, что лень было умирать. А когда он всё-таки поборол свою лень, и был готов покончить жизнь самоубийством, то вновь заговорили инстинкты самосохранения. Одни лишь животные инстинкты двигали его никчемную бессердечную сущность по тонкой нити, данной ему жизни. Каждый день одно и тоже. На работу ходить он не видел смысла. Всё было для него ничем.
После остановки сердца он прожил ещё два года. И неизвестно, сколько бы ещё прожил, но, однажды, отправляясь бродить по пустому городу, он зашёл в метро, сел в поезд с привычными ему манекенами, и среди толпы всех этих пластиковых силуэтов смог отличить живую плоть. Это была чья-то рука, рассмотреть хозяина которой из-за кучи силуэтов не представлялась возможным. Но и этот случай в метро его не тронул, поэтому, не обратив на это особого внимания, он вышел на нужной ему станции. Вдруг за его спиной раздался звук чьих-то шагов. Странно, но звук этих шагов очень сильно выделялся на фоне остальных звуков шумящей подземки. Даже не интерес, а просто так Егор решил обернуться – он увидел знакомое живое лицо. Это была Светлана. Но он не стал останавливаться. Не то, чтобы он на неё обижался, просто ни чего уже к ней не чувствовал. Но шаги её ускорялись и, наконец, она дёрнулся Егора за рукав пальто. Егор остановился и повернулся к ней лицом.
– В чём дело? – Спросил он своим обычным равнодушным голосом.
– Прости меня, пожалуйста. Давай начнём всё сначала. – Ответила Светлана, глядя Егору прямо в глаза.
В этот момент по её щеке скатилась слеза
– Поздно: у меня уже давно не бьётся сердце. – Ответил равнодушно Егор.
Она обняла Егора и положила голову на его грудь. Спустя мгновенье, не отрывая лица от его пальто, она произнесла:
– Почему не бьётся? Бьётся!
Не веря в её слова, он прикоснулся ладонью своей груди. И действительно: сердце Егора билось.
Свет погасят. Ни улицы, ни двора.
Спят в раю, но в рай тебе не попасть.
– Видишь, ровное минное поле? Пора, –
кто-то скажет. – Господи, Твоя власть.
И по полю минному, напрямик...
что жалеть, бояться теперь чего?
Поплетешься, двоечник-ученик,
и сто раз подорвешься. А до Него
далеко. Но пробьется небесный свет,
и в кармане засвищут вдруг соловьи,
и Он спросит, – Не больно, не страшно? Нет?
– Нет, не страшно, тут, Господи, все свои.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
