На днях я обнаружил, что на внутренней стороне дверцы шкафа у меня составилась внушительная коллекция галстуков «Сколько же их тут?» - была первая мысль, когда я случайно остановил на них свой взгляд.
Оказалось, что не много не мало, двадцать три образчика непременной принадлежности мужского делового костюма, среди которых каким-то образом затесался даже один галстук-бабочка. Вот он-то мне зачем, скажите на милость? Я и обычные галстуки повязываю от силы раз другой в году, а галстук бабочка – это уже откровенный перебор.
Кто-то пожмет плечами и спросит: «Что из того? В конце концов, есть вещи поважнее, чем этот не самый главный предмет гардероба мужчины». Так-то оно так, но иногда вот что-то ненароком западет в голову и сидит занозой себе в сознании. В общем, сам понимаешь, что это в очередной раз какая-то фигня, но ничего с собой поделать не можешь.
Вернусь все-таки к галстукам. Когда и какой из них оказался у меня в шкафу, точно я не могу сказать. В разное время одни покупал я сам, другие жена. В памяти отчетливо сохранилось только, что первый мой галстук, вместе с ослепительно белой рубашкой, подарила мне мать на шестнадцатилетие.
Помню, от случая к случаю, оставаясь один дома, я надевал выходной костюм с подаренными мне рубашкой и галстуком и подолгу созерцал себя в зеркале. Мне мерещилось тогда на полном серьезе, что вот он билет в мир, в котором бы я хотел жить – вполне, как мне кажется, извинительное заблуждение в том моем юном возрасте.
Тем более, что вскоре я надолго потерял всякий интерес к костюмам и, соответственно, галстукам. На смену им пришли джинсы, кроссовки и довольно-таки бесформенные свитера. При таком подходе к своей одежде галстук, само собой, оказывается не при делах.
Не думаю, что в этом повинно какое-то коллективное бессознательное, той части моих соотечественников, которую называют кондовой. Хотя, кто его знает? Например, я нахожу, что взгляды прошлых ревнители православного благочестия не лишены логики или, по крайней мере, довольно-таки любопытны.
Галстук, с их точки зрения, делит наше тело пополам неправильным образом, потому что сердце и гениталии вроде как оказываются в одной компании. Вот пояс - другое дело. Он отделяет светло-духовную часть тела, та, что повыше, от грешно-плотской, само собой, нижней.
На западе к тому, что у нас долгое время именовали удавкой или змеюкой, было совсем другое отношение. У Бальзака, например, есть целая книга «Искусство ношения галстука», в которой он утверждал, что мужчина стоит того же, что и его галстук. Тут уж самое время, по-моему, вспомнить Киплинга с его: «Запад есть Запад, Восток есть Восток».
Пока все это приходило мне на ум, я поймал себя на мысли, что давно уже считаю галстук обязательной принадлежностью костюма всякого, кто возомнил себя важной персоной. С моей точки зрения, признаю, довольно-таки злобной, это у руководителей всех рангов что-то вроде униформы или визитной карточки. Словом, наглядное подтверждение своего козырного статуса.
Когда я сам, неожиданными для меня судьбами, сделался вдруг начальником, то легкомысленно ничего в своем гардеробе менять не стал, и сразу же нарвался на язвительный выговор, едва в своем новом качестве заявился на совещание у главного инженера в повидавшем виды свитере. Признаюсь, я дал слабину и на другой день малодушно одел костюм, ну, и куда деваться, галстук.
Говорят, что теперь пошла мода на воротники-стойки, так называемый Mandarin Collar. С ним уж, конечно, галстук не поносишь. Но вот вопрос, надолго ли это поветрие?
Лично мне как-то не верится, что галстук так просто сдастся. В конце концов, даже православие не устояло перед ним. Проник-таки он повсеместно на бескрайние просторы России и тоже приложил руку к тому, чтобы отправить в небытие ферязи, кафтаны и прочие, сейчас уже экзотические, наряды моего народа.
Некоторые закоренелые недоброжелатели этого обязательного предмета экипировки делового мужчины ныне утверждают, что он способствуют кислородному голоданию, развитию глаукомы и, вообще, это первое, что снимают с человека в экстренных случаях. Кроме того, не остаются в стороне и другие его недруги, ядовито замечающие, что он всего лишь красивая удавка, напоминающая своему владельцу, что босс крепко держит его за шею.
В ответ на эти, совсем уж откровенные злопыхательства, меня так и подмывает воскликнуть, как если бы галстук был живым человеком: «Кто бы что не говорил, жив курилка».
Телемак Эвхарису встречает в пути.
Свой корабль он сжигает дотла.
— Извини меня, Ментор, с добром отпусти.
Ложе брачное лучше одра.
И срывается Ментор на мат-перемат.
Но доносится голос, высок:
«Не тужи о своём корабле, Телемак,
это дерева только кусок.
Не тужи об отце, он давно заторчал
у такой же, как нимфа твоя.
Он таких — чтоб сказать поприличнее — чар
поотведал,такого питья
из распахнутых уст, из кувшинов живых,
перевёрнутых к небу вверх дном,
что его ни один не волнует жених
и ни все женихи табуном.
Добрый день вам, счастливцы, попавшие в цель.
Вы доплыли до правильных стран.
Человечества станут качать колыбель
чудо-нимфы героям в пандан».
Только Ментор кричит: подымись, Телемак.
И Улисса Афина зовёт.
И от вёсельных топких тошнит колымаг,
от сыновних-отцовских забот.
Ты ревнива, Афина. Ты хочешь любви.
И доспехи истомой текут.
Покоряемся воле. Но мы не твои.
Ничего. Скоро боги умрут.
1994
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
