Летние сумерки были прохладными и серыми с оранжево-фиолетовыми прожилками заката. Казалось, ничто не могло нарушить кладбищенскую тишину. Ан нет. На одной из могил со скрипом приподнялась надгробная плита, и показалась костлявая рука. Потом появился череп, проломленный в затылочной части. Затем и весь скелет выбрался наружу. Проковылял метра три, остановился у кованой железной оградки и тихо позвал:
- Клара, дорогая, выходи!
- Карл, помоги мне, никак с плитой не справлюсь! — послышался приглушенный голос из-под земли.
Карл подошел к могиле, уперся костлявыми руками в холодный мрамор, и сдвинул злосчастную плиту. Из-под неё выбрался другой скелет, поменьше ростом. Клара. Она кинулась в объятия Карла и склонила свой череп на его ключичную кость.
- Ну, будет тебе. Пойдем, прогуляемся. Смотри: облака исчезли, а луна такая большая и круглая! — сказал Карл и потянул подругу за собой.
Они ходили по кладбищу, рассматривали памятники, Клара прикасалась к живым цветам и вздыхала. Возле одной из могил они сели на скамейку, рядом с которой росли ароматные маттиолы.
- А помнишь, как мы с тобой, еще когда были детьми, пришли сюда однажды ночью, поспорив с ребятами? — проговорил Карл, сжимая руку Клары. — Как было жутко и мрачно! Если бы мы знали тогда, что здесь спокойно и не страшно...
Да, она помнила. Всё. Как росли в одном дворе, как встречались, будучи подростками, и мечтали пожениться.
...Карлу было восемнадцать, Кларе — семнадцать, когда они разбились насмерть на мотоцикле, впечатавшись в подрезавший их грузовик.
Из пасти льва
струя не журчит и не слышно рыка.
Гиацинты цветут. Ни свистка, ни крика,
никаких голосов. Неподвижна листва.
И чужда обстановка сия для столь грозного лика,
и нова.
Пересохли уста,
и гортань проржавела: металл не вечен.
Просто кем-нибудь наглухо кран заверчен,
хоронящийся в кущах, в конце хвоста,
и крапива опутала вентиль. Спускается вечер;
из куста
сонм теней
выбегает к фонтану, как львы из чащи.
Окружают сородича, спящего в центре чаши,
перепрыгнув барьер, начинают носиться в ней,
лижут морду и лапы вождя своего. И, чем чаще,
тем темней
грозный облик. И вот
наконец он сливается с ними и резко
оживает и прыгает вниз. И все общество резво
убегает во тьму. Небосвод
прячет звезды за тучу, и мыслящий трезво
назовет
похищенье вождя -
так как первые капли блестят на скамейке -
назовет похищенье вождя приближеньем дождя.
Дождь спускает на землю косые линейки,
строя в воздухе сеть или клетку для львиной семейки
без узла и гвоздя.
Теплый
дождь
моросит.
Как и льву, им гортань
не остудишь.
Ты не будешь любим и забыт не будешь.
И тебя в поздний час из земли воскресит,
если чудищем был ты, компания чудищ.
Разгласит
твой побег
дождь и снег.
И, не склонный к простуде,
все равно ты вернешься в сей мир на ночлег.
Ибо нет одиночества больше, чем память о чуде.
Так в тюрьму возвращаются в ней побывавшие люди
и голубки - в ковчег.
1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
