Выйдя из кафе, Сергей Михайлович прошелся по набережной, свернул на знакомую улицу и оказался возле дома, в котором жила Вика, его первая любовь. Сейчас ему очень хотелось её увидеть. Двадцать лет как расстались, а в памяти еще хранился земляничный запах её волос и тонкие руки, вечно занятые какой-нибудь безделушкой: то ниткой бус, то вышитым платочком, то крошечной фигуркой оленёнка.
Сергей Михайлович поднимался по лестнице и думал о том, что жена и сын его поймут, что Вике не скажет о своём страшном диагнозе и что жить ему осталось всего ничего — около месяца... Для себя он всё решил. Последние дни проведёт так, как захочет. Все запреты, которые неукоснительно соблюдал раньше, теперь потеряли всякий смысл. Отныне друзья, рестораны, вечеринки — всего и помногу! Пока хватит сил.
Он позвонил. Дверь открыл высокий русоволосый юноша. На вопрос Сергея Михайловича о Вике коротко ответил:
— Она умерла. Неделю назад. Рак.
В руках паренёк нервно теребил фигурку оленёнка...
“О-да-се-вич?” — переспросил привратник
и, сверившись с компьютером, повёл,
чуть шевеля губами при подсчёте
рядов и мест.
Мы принесли — фиалки не фиалки —
незнамо что в пластмассовом горшке
и тихо водрузили это дело
на типовую серую плиту.
Был зимний вполнакала день.
На взгляд туриста, неправдоподобно-
обыденный: кладбище как кладбище
и улица как улица, в придачу —
бензоколонка.
Вот и хорошо.
Покойся здесь, пусть стороной пройдут
обещанный наукою потоп,
ислама вал и происки отчизны —
охотницы до пышных эксгумаций.
Жил беженец и умер. И теперь
сидит в теньке и мокрыми глазами
следит за выкрутасами кота,
который в силу новых обстоятельств
опасности уже не представляет
для воробьёв и ласточек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
