У неё были золотистые волосы,длинными локонами спадавшие на плечи и хрупкую спинку.На аккуратной головке-большая воздушная шляпа с изящной лентой.Одета она была в светлое платье отороченное кружевами, а талия перехвачена тонким пояском из бус, на ногах маленькие беленькие туфельки, в руках, на длинном ремешке висела модная сумочка, которая удачно дополняла её наряд.Она была кукла.
Мы с младшей дочкой высмотрели её среди множества декоративных кукол в магазине эксклюзивных продаж.Кукла подкупала своим изяществом и какой-то праздничной нарядностью.
мы решили,что она будет самыи лучшим подарком старшей дочери ко дню её рождения. Но младшая дочь настоятельно выпытывала у меня- почему именно кукла? И я ей рассказал:
- Твоя старшая сестра была маленькой, лет семи,я иногда брал её с собой к хорошим знакомым. Они были довольно состоятельными людьми, угощали нас вкусным чаем с конфетами и печеньем, а на большом телевизоре, который по российской традиции находился в углу,восседала красивая импортная кукла с длинными чёрными волосами...Она всегда смотрела на неё с обожанием, и хозяйка дома, с опаской давала немножко подержать её в руках. Она тихо сидела, прижав куклу к груди и боясь пошевельнуться. Потом. возвращаясь, домой, твоя сестра тяжело вздыхала, видимо думая об этой кукле.
День рождения у неё приходился на холодные ноябрьские дни. Мы с её мамой жили отдельно. Я стал типичным воскресным папой. И вот теперь ко дню рождения дочки обивал пороги магазинов в поисках куклы с длинными волосами.Такое условие поставиа мне маленькая хозяйка моего сердца. Но куклы с длинными волосами я найти не мог. Все они были подстрижены, как под единою гребёнку. Видимо,какому-то главному кукольному модельеру короткие волосы казались
символом единства и девичьей скромности. Советская кукла не может быть длинноволосой. Все они напоминали активисток с открытими комсомольскими лицами.
Наконец, свой выбор я остановил на кукле-невесте. На ней была белая фата прикрывавшая короткую блондинистую(что само по себе выбивалось из общего советского кукольного ряда) стрижку, белое длинное платье и белые туфельки.
Вечером, у подъезда дома, под строгим контролем моего бывшего тестя, я встретил дочку. Поцеловал её и со словами добрых пожеланий вручил ей большую коробку.
Был лёгкий морозец, слабо мела позёмка, и дочь, положив коробку на асфальт, стала доставать белоснежную куклу. Вначале прижала её к груди, потом стала рассматриватьи, и как мне показалось довольная, понесла подарок в дом. На другой день я ей позвонил.
-Хорошая кукла,-сказала она, очень хорошая, но... не с длинными волосами.
Помню, как я тогда расстроился.
И вот прпошло много-много лет. У саршей дочери был уже сын-подросток, морской кадет, да и жили мы в другом государстве. Но вновь приближался день рождения. И мы с младшей дочерью принесли в дом лёгкую красивую коробку. Именинница взяла кробку в руки, и так же, как много лет назад положила её на пол и стала медленно и аккуратно, под нашими заинтересованными взглядами, доставать куклу. Эффект был потрясающий. Кукла понравилась. Как и прежде она её нежно прижала к груди, и слегка покраснев, спросила, как её зовут? Почему она спросила имя куклы? Непонятно. Но мы разом ответили:
-Жюли!
-Жюли?- радостно удивилась молодая женщина. Как это верно! Кукла с такими длинными волосами обязательно должна иметь имя Жюли.
Моя взрослая дочь бережно пронесла её мимо удивлённого сына. С тех пор Жюли стоит на туалетном столике рядом с постелью своей хозяйки.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый
движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам —
улыбка у рта.
К другим —
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский —
глядят,
как в афишу коза.
На польский —
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости —
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет -
как бомбу,
берет —
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я -
гражданин
Советского Союза.
1929
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
