|
Если ты одинок, то полностью принадлежишь самому себе (Леонардо да Винчи)
Проза
Все произведения Избранное - Серебро Избранное - ЗолотоК списку произведений
| из цикла "Разнообразный мир (рассказы о настоящей любви)" | Лабай, сука! (разнообразный мир, история5) | “Сьпявай мне песьні пра каханьннне...!
Каханьне-е-е...!”
N.R.M. | 5.
Это произошло уже довольно много времени тому назад, я тогда в «…..» играл.
Я стеснительный с детства. А может быть и еще раньше. Поэтому на сцену трезвый не выхожу. Даже не знаю, как бы я вел себя на сцене трезвый. А так нормально. Выпиваю немного, так, как говориться, только для настроения. Если больше выпью, то играть просто не смогу. То есть смогу, но не панк же играем… А так, когда в самый раз выпил, очень хорошо получается. Люди довольны, пальцы по грифу так и носятся, просто удивляюсь сам себе. Некоторые сложные куски, что на репетициях, что на записи, сколько раз, бывало, пытаюсь – и все лажаю, спотыкаюсь. А вживую, когда выпью, все гладко выходит, без напряга. Так что мне для творчества это на пользу. Перед записью тоже иногда, для тонуса.
Только сколько принять, это от многих факторов зависит, их надо учитывать – от погоды, что за напиток, что и когда ел перед этим, ну и прочее. В конце концов, даже – с кем, имеет значение. Поэтому я уже свою, алкашьим слэнгом выражаясь, «норму» всегда знаю и чувствую. После этих моих слов у вас может, конечно, мнение сложиться, будто я тоже самый обычный алкаш, но нет. Ну, выпиваю регулярно, но я же не запойный какой. В конце концов, не столько для себя, собственной прихоти, сколько для дела. Ради музыки.
А музыку я люблю. Нет, серьезно. Это не понт и не пафос. Музыка для меня все. Сколько раз случалось… Да, говна в жизни всякого хватало. Что кажется, после этого уже другим человеком становишься. Или вообще ничего от тебя прежнего не остается. Что? Наркота? Нет. Разве что травка, бывало, так, баловство одно. Я имею в виду всякие жизненные ситуации, передряги всякие. Как это называют? Кризисы. Обычно подводят меня. Люди. Обстоятельства подводят.
И вот, кажется, все, кранты, и мир привычный рухнул, и себя потерял. А возьмешь, поставишь послушать, чего-нибудь давнее, из того старого доброго, от чего перло в прежние годы, что подтолкнуло самого гитару в руки взять, и вот он, стержень. Вот она вернулась, ориентация во времени и пространстве, самоидентификация, понимаешь. А особенно как нароешь в хламе какую-то кассетку давно забытую, полуразмагниченную, а там такая энергетика!
Музыка меня никогда не подводила, не предавала. У каждого в жизни должно быть что-то на самом деле настоящее. У меня это.
Меня постоянно подводят. Люди, вещи. Во всех ситуациях, где оказываюсь и часто, если не сказать постоянно. Вот так и тот раз было. Аппарат подвел, на половине концерта вырубился. Зал орет. Все уже заведенные были дальше некуда. А тут облом. Охрана там была какая, нет, не помню уже. Один передо мной как раз, перед самой сценой, орет, рожа перекошенная, глаза выпученные: «Лабай, сука! Что ты стоишь!?». Ну, все орут всегда что-то, обычно не разобрать, а этот прямо передо мной. Лабай, сука…
Им то по барабану, чего там случилось, технические трудности какие или что. Они за кайфом пришли, остальное их не волнует. Ну, мне не то, чтобы обидно как-то стало, а так неприятно как-то, что ли. Понятно, чувак тот обдолбанный, но все равно… И в то же время, вот оно воздействие музыки. Наглядно. Звук отрубился, и у них вроде как ломка. Забавно даже…
Всякое бывало. Раз в каком-то клубе играли – пьяный костылем микрофон разбил на стойке. Так махал им в угаре, на одной ноге скакал. Бывает, предметы разные на сцену бросают. Не часто, но бывает. Бутылки, однажды живую кошку бросили. Это все привычно уже.
Но вот так вот: лабай, сука…
Потом помню, наладили, конечно, сперва барабаны пошли. Вокалист нашелся, чего-то изобразил-сымпровизировал. Типа, спас ситуацию. Ну а потом и остальных подключили. Короче, нормально в целом отыграли, как обычно. Но этот, с рожей перекошенной: «Лабай, сука!», мне запомнился. Надолго.
Я уже говорил, насчет выпивки норму свою всегда знаю. Но другое дело, что если вдохновение регулярно вызывать надо, то тогда и норму увеличиваешь, чтоб проняло на фоне недавнего предыдущего вливания. Хоть и подряд каждый день концерты не часто играли. Но и так, перед записью, или когда сочинить чего-то пытаешься, идеи есть, приходят, но все вокруг крутятся, ни во что конкретное не желают оформляться, тогда тоже помогает.
О здоровье думать? Да плевать на него. Я думаю, все равно. Кому сколько здоровья отпущено, ни больше, ни меньше уже не будет в этой жизни, что пей, что не пей. И здоровье, и жизнь рано или поздно у всех заканчиваются. А искусство, музыка – они вечные. Вы не смотрите, доктор, что я улыбаюсь, это я вполне серьезно. Так что, сколько меня хватит, я музыкой с максимальной отдачей заниматься буду, а алкоголь, как допинг, мне ее, отдачу, повышает. Так что, ценю вашу заботу, но давайте оставим нравоучения. В мои-то годы, тем более уже не актуально. Можете не соглашаться, конечно…
Я по жизни спокойный, и на сцене особо не кривляюсь, не выделываюсь. Хаером не верчу, не трясу. Да его и осталось то, того хаера… Но тогда видно перебрал перед выходом. Малость норму превысил. Разобрало меня. Может от жары, от духоты. Стал из угла в угол носиться, чего-то импровизировать спонтанно. В какой-то момент осознаю, что уже четыре такта лишний раз повторяются, должно быть мое соло, а я на него все никак не выйду. Замечаю, что мои напряглись уже. О группе нельзя забывать, тем более, что уговора не было - непредсказуемо в психоделику пускаться. Но чего-то понесло меня. Соло выдал, хоть убей, второй раз в точности повторить не смогу. Пусть и не в той тональности вроде, но зато так отвязно! Ей богу, как на другой уровень сознания выпал. И так поперло! И уже просто кулаком бью по тремоло, так, что строй к чертям летит. Ну, только что на полу в конвульсиях не бился, как тот Ангус Янг. Я вообще к инструменту бережно отношусь, никогда мысль не возникала гитару разбивать или поджигать. А тут, словно как в последний раз. Одним словом – с катушек поехал.
Мои в недоумении, раньше за мной такого не замечали. А публика, та в восторге, разумеется.
Все нормально было, звукач на уровне, отстроил по высшему разряду. Просто пауза между песнями. А там сцена вплотную, никакой дистанции с залом нет. И тут вижу, под самой сценой, опять же рожа перекошенная. Не берусь утверждать, что тот же самый тип, маловероятно, но сама ситуация как-то до боли похожа. И орет, орет, как не порвется. Чего орет - не разобрать. Но смотрю на него и будто по губам читаю слова: лабай, сука! Да, да, все то же: лабай сука, что ты стоишь!
Я даже не думал наверное, просто подошел к краю и заехал ему прямо в морду ногой. Это так само собой естественно получилось, как в продолжение моего соло. Он повалился назад, из носа кровь пошла. Публика это «на ура» приняла. Им же чего, зрелищ подавай. И мне весело.
Потом после концерта протрезвел, думал, проблемы, может, возникнут какие. Нет, ничего, обошлось.
И после этого случая во мне изменилось что-то. Другим стал. Нет, не то, чтобы агрессивным. Но я просто стал всегда бить их ногой в лицо. Когда позволяла возможность со сцены достать. Каждый раз, не дожидаясь выкриков, просто сразу определял, кого бить, по одному только выражению лица. На каждом выступлении одному или нескольким.
Это заметили. Музыкальная пресса без внимания не оставила. Нашлись даже какие-то уроды – в сети фан-клуб организовали. Те, кому от меня ногой по роже досталось. Я по приколу смотрел этот сайт, у одного, оказывается, глаз серьезно поврежден, есть сломанные носы. Но им это все в кайф. Они так «отмечены».
В общем, я то знал, что никогда больше слов «лабай, сука» не услышу, кто мог бы или хотел проорать, не успевали. Ну а с подачи журналюг и этого, так сказать, прочего общественного мнения это мне уже такой имидж приписывался, сценическая фишка такая: как, скажем, Зак Вайлд харкает на сцене непрерывно, так я бью ногой по рожам. Мне ничего другого не оставалось, как молча соглашаться с этим. Иначе меня бы просто не поняли.
Postscriptum:
Основано на реальных событиях
02.12.2007
Belarus
© Dobry dziadźka | |
| Автор: | lishasontia | | Опубликовано: | 27.07.2008 15:13 | | Просмотров: | 3307 | | Рейтинг: | 0 | | Комментариев: | 0 | | Добавили в Избранное: | 0 |
Ваши комментарииЧтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться |
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
 Авторизация Камертон
1
Когда мне будет восемьдесят лет,
то есть когда я не смогу подняться
без посторонней помощи с того
сооруженья наподобье стула,
а говоря иначе, туалет
когда в моем сознанье превратится
в мучительное место для прогулок
вдвоем с сиделкой, внуком или с тем,
кто забредет случайно, спутав номер
квартиры, ибо восемьдесят лет —
приличный срок, чтоб медленно, как мухи,
твои друзья былые передохли,
тем более что смерть — не только факт
простой биологической кончины,
так вот, когда, угрюмый и больной,
с отвисшей нижнею губой
(да, непременно нижней и отвисшей),
в легчайших завитках из-под рубанка
на хлипком кривошипе головы
(хоть обработка этого устройства
приема информации в моем
опять же в этом тягостном устройстве
всегда ассоциировалась с
махательным движеньем дровосека),
я так смогу на циферблат часов,
густеющих под наведенным взглядом,
смотреть, что каждый зреющий щелчок
в старательном и твердом механизме
корпускулярных, чистых шестеренок
способен будет в углубленьях меж
старательно покусывающих
травинку бледной временной оси
зубцов и зубчиков
предполагать наличье,
о, сколь угодно длинного пути
в пространстве между двух отвесных пиков
по наугад провисшему шпагату
для акробата или для канате..
канатопроходимца с длинной палкой,
в легчайших завитках из-под рубанка
на хлипком кривошипе головы,
вот уж тогда смогу я, дребезжа
безвольной чайной ложечкой в стакане,
как будто иллюстрируя процесс
рождения галактик или же
развития по некоей спирали,
хотя она не будет восходить,
но медленно завинчиваться в
темнеющее донышко сосуда
с насильно выдавленным солнышком на нем,
если, конечно, к этим временам
не осенят стеклянного сеченья
блаженным знаком качества, тогда
займусь я самым пошлым и почетным
занятием, и медленная дробь
в сознании моем зашевелится
(так в школе мы старательно сливали
нагревшуюся жидкость из сосуда
и вычисляли коэффициент,
и действие вершилось на глазах,
полезность и тепло отождествлялись).
И, проведя неровную черту,
я ужаснусь той пыли на предметах
в числителе, когда душевный пыл
так широко и длинно растечется,
заполнив основанье отношенья
последнего к тому, что быть должно
и по другим соображеньям первым.
2
Итак, я буду думать о весах,
то задирая голову, как мальчик,
пустивший змея, то взирая вниз,
облокотись на край, как на карниз,
вернее, эта чаша, что внизу,
и будет, в общем, старческим балконом,
где буду я не то чтоб заключенным,
но все-таки как в стойло заключен,
и как она, вернее, о, как он
прямолинейно, с небольшим наклоном,
растущим сообразно приближенью
громадного и злого коромысла,
как будто к смыслу этого движенья,
к отвесной линии, опять же для того (!)
и предусмотренной,'чтобы весы не лгали,
а говоря по-нашему, чтоб чаша
и пролетала без задержки вверх,
так он и будет, как какой-то перст,
взлетать все выше, выше
до тех пор,
пока совсем внизу не очутится
и превратится в полюс или как
в знак противоположного заряда
все то, что где-то и могло случиться,
но для чего уже совсем не надо
подкладывать ни жару, ни души,
ни дергать змея за пустую нитку,
поскольку нитка совпадет с отвесом,
как мы договорились, и, конечно,
все это будет называться смертью…
3
Но прежде чем…
|
|
