Волнистый попугайчик (лат. Melopsittacus undulatus) — птица семейства попугаевых. Единственный вид в роде волнистые попугаи (Melopsittacus).
Из Википедии
Я очень честно пыталась прочитать *Пятьдесят оттенков серого*, совершила несколько подходов, я бросала и возвращалась. Всё меркло, и оттенки меркли тоже. Я не смогла. Эту книгу – уверена – надо читать вслух тем, кто обвиняется в хищениях государственного имущества в особо крупных размерах. Они послушают и непременно раскаются. После подобного произведения иначе поступить просто невозможно.
Потом я решила, чтобы жить в мейнстриме, посмотреть фильм, но перед этим меня угораздило ознакомиться с пародией на него, и ничего не состоялось.
Я знаю, о чём разговор. Опытный, красивый, образованный, умный, богатый, способный, обольстительный, обворожительный, блестящий, неординарный, современный, нестандартный, светский почему-то и неизвестно с какого бодуна хочет лупцевать какую-то молодую деваху.
Она надела на лицо мысль, что она не такая, и с этой мыслью ходит. Два или три раза
( не знаю, я фильм не видела) он ей всё же звезданул, но она рванула в сторону, и не сложилось. Это грустно. Всегда грустно, когда от тебя уходит тот, кому ты планировал заехать. Я его понимаю. Её тоже понимаю – кому же понравится, когда и умный, и способный, и талантливый, и богатый, и за тобой бегает. Ясное дело – никому.
Но мир амбивалентен по отношению к этой истории – кто-то с упоением читает ( это верно, многие умеют читать), кто-то умного из себя строит, что, мол, это фи и пошло, а сами и такого сочинить не умеют.
Короче, я решила попробовать себя в литературном эротизме – как вот о том писать интеллигентно, умно, проникновенно, возвышенно, не пошло, возбуждающе-тревожно и на высоком уровне.
Я просто этой мыслью загорелась, не могу ни картошку жарить, ни посуду мыть, всё время проверяю внутри себя – как там новелла, как она созревает, растёт и предвкушаю, как она, розовая и гладкая, выйдет на свет, как много чего нового и светлого я поведаю людям.
И люди, безмерно возрадовавшиеся, поймут, как много чего хорошего проходит мимо. Возрадуются и мимо проходящее успеют схватить за хвост.
Такова моя скромная эротическая миссия, выполню и успокоюсь.
Итак, для секса нужно двое. Или один. Или больше двоих. Вариантов очень много, но я пока остановлюсь на классической версии, ибо на этой стезе я подвизываюсь не так давно ( стихи не в счёт). А уж потом, ежели понравится, расширю и углублю эту прекрасную тему.
Остановимся пока на двоих. Писать о юных созданиях я не буду, ибо это не очень интересно – он, она, влюблены, пылки, жаждут друг друга, всё здорово и всё получается.
Мне хочется, чтоб как у этой тётки из Оттенков – страстно, но с трудностями.
Итак, трудности.
Не будем ходить очень далеко и возьмём среднестатистическую пару – Му и Же ( то есть, муж и жена).
Они давно в браке – ссорились, мирились, рожали детей, дети болели, росли, поликлиники, школы, собрания, работы, ремонты – короче, как у всех.
Она растолстела, выкрасила волосы и брови, он опузател, облысел, и вместе им, наверное, друг с другом хорошо лет двадцать – двадцать пять.
Они оба пришли с работы , рассказали друг другу все майсы – о соседях, далеких и не очень родственниках, дети выцедили свою порцию крови и умотали на дискотеку.
Подруга позвонила Же, поделилась мыслями о гадине –начальнице. Короче, вечер удался.
Му и Же наедине друг с другом. Му надел трениги, жена всё расстегнула, смыла, расчесала и дышит. Кто не понимает, застегните это всё на себе, подтяните, влезьте, начешите, подкрасьте, а потом с вами поговорим.
Они, значит, картошечки сначала с котлетками, потом пивка с рыбёхой, затем она ватрушечку-другую с маком уплела, он тоже не из отстающих, тоже по ватрушечкам ударил –только с творогом.
Пора уже и спать. В постели долго-долго обсуждали будущий ремонт в ванной комнате – до какого уровня класть плитку. Выше – красивее и дороже, ниже - дешевле и так сойдёт.
Он закинул на неё ногу и моментально заснул с блаженным лицом. Храпеть, правда, начал не сразу, а минуты через четыре.
Она покрутилась-покрутилась, покрутилась-покрутилась, а потом вспомнила, что этого дела не было так давно, что она и не вспомнит, когда было.
Это непорядок. Тем более, что дети ушли и будут нескоро. Же начинает гладить Му по брюшку. Му рычит и храпит быстрее и громче. Же не успокаивается, она читала в Интернете, что надо не три раза в пятилетку, а эти самые три раза в неделю – это полезно и может их приободрить. Же начинает ласково уже не по брюшку, а под брюшком. Му просыпается и внятно говорит Же, что он напахался, как лошадь, и единственное его желание сейчас – это спать без всяких глупостей.
Же начинает рыдать и выговаривать Му, что так нельзя, что она живая и сколько можно. На оскорблённый вопрос Же, когда же это всё произойдёт, Му твёрдым голосом говорит, что всё это будет потом и не сейчас, разъярённая Же уходит спать в другую комнату, но отряд Му не замечает потери бойца. Ему надо выспаться.
Же строит несколько коварных планов мести с пылкой изменой, бурным примирением с Му и на шестой серии внутренней теленовеллы засыпает.
Мы все знаем, что месть как блюдо полезно съедать холодным. Же живет в обнимку с местью уже три месяца. Му не замечает коварных внутренних диалогов Же, ему не до этого. Жизнь, считает Му, удалась, ему некогда заниматься чужим экзистенциализмом, есть чем и без этого. Отработал, вернулся, на столе борщ, в телевизоре теннис, в душе покой, на лице умиротворение. Секс – это старание, пот, быстрый финал и чувство недоумения, зачем это надо было начинать, когда и без того на улице жарко.
Же потихоньку звереет, ей тоже жарко, но истина дороже. Же на дороге к моральному падению и готова встретить Лю ( любовника, если поточнее).
Конечно, Же уже не 23, и даже не 41, она не свежа, не пылка, не юна, не обворожительна, но, простите, у нее и претензий особых нет, чтобы на ого-го.
А если уже предельно честно, так и совсем ни одной претензии. Первому же соискателю Же падет на грудь ( сделать только это надо осторожно, потому как и засветиться нельзя, и зашибить можно потенциального Лю до эффектной смерти от погребения под тяжелым предметом).
В один из вечеров задумчивая Же возвращается с работы в предельно взволнованном состоянии. В обеденный перерыв в супермаркете, где она качественно и надежно обслуживает покупателей на кассе, ей довелось пообщаться на тему прогнозируемого и скорого изменения климата на Земле, с неглупым и тонким собеседником из мясного отдела.
Ей и раньше казалось, что именно этот представитель именно этого отдела явно ей благоволит и всегда подсказывает, как лучше смешивать разные виды фарша для изготовления тефтелей и котлет по-киевски.
Искренний читатель, вдумчивый и заинтересованный, сразу догадается, что климат и тефтели – явная предпосылка для того, чтобы увидеть в человеке Лю.
Пожалуй, и я соглашусь, и прослежу за развитием сюжета.
Но...Я даже представить не могла, как все молниеносно произойдет уже на следующий день.
Потенциальный Лю подвозит Же домой один раз, другой, и во время их второй поездки дает понять Же, что завтра в два часа дня он свободен, и ежели ее надо куда-то подвезти, то он вполне не против.
Же срочно вспоминает, что именно в два часа дня ей необходимо купить корм для волнистого попугайчика по имени Сева. ( Я только сейчас заметила, что имя в моей истории есть только у попугая, но не в этом суть).
Же начинает собираться на встречу уже в десять утра. Ей много надо сказать Лю ( но не надо торопиться, он еще не совсем он, а пока только коллега по работе).
Ей хочется сказать, что при внешнем благополучии её жизни, всё не совсем так, как она хочет. Нельзя же видеть сверкающий спутник, рвущийся вверх, в совместном с Му поедании яичницы – болтуньи с помидорами?
Же страстно мечтает о том, как этот чудесный Лю будет перебирать её пальцы и вздыхать с ней одновременно о юности, которая почти забыта, о зрелости, в которой нет кочующих из края в край звезд, и он будет с ней, надёжный, душевно щедрый и родной.
Же влазит в тесное алое бельё, распыляет на себя романтический аромат, и спускается к его машине, решительная и легкая внутри себя.
Потенциальный Лю, тоже плотный, взрослый, основательный и серьезный, перед встречей с Же заехал в магазин и купил 2 килограмма чесночной колбасы. Чесночная колбаса – не из самых дорогих, но ему нравится её ядрёность и мясистость.
Главное, её хорошо расфасовали, не всё положили в один пакет, поэтому можно частями доставать колбасу из морозилки и знать, что она не испортится.
Теоретический Лю прикидывает, что на встречу с Же уйдёт часа полтора, соответственно, с колбасой ничего не случится. По его просьбе, её обложили льдом, значит, пусть спокойно лежит в багажнике. Если бы он не сообразил попросить льда, конечно, он бы волновался перед встречей с Же больше.
Встреча производит на обоих приятное впечатление. Же планирует прямо сегодня рассказать будущему Лю о том, что в душе она нежна, страстна и полна неистраченных женских ресурсов.
Гипотетический Лю невозмутим и мужественен. Он вспомнил, что как-то вёз в багажнике колбасу, обложенную льдом, не полтора, а два с половиной часа, и с ней ничего не случилось. Правда, один нюанс – это была не чесночная, а краковская колбаса.
Им хорошо друг с другом, и события развиваются правильно. Предполагаемый Лю везёт Же на пустырь, разумно ставя машину лицом к кустам.
( Никто не вспомнил о Севе, надо сказать. Я не придираюсь, но надо быть точным в изложении сопутствующих обстоятельств).
Лю от теории переходит к практике, расстегивая на Же блузку, чтобы начать теребить её плоть сиюминутно. Отбрасываем эпитеты и экивоки. Раз взял в руки плоть, неважно какого географического расположения, - значит, конкретный Лю.
Же очень сильно стонет и запыхательски дышит. Ей нравится, и она млеет.
В ответ на призывные стоны Же, Лю предлагает ей расстегнуть на нём брюки, планируя уже сегодня добиться от неё фелляцио.
Же согласна и готова. Мы, уважаемый читатель, кажется ( не ожидала я от взрослых и серьёзных людей такой прыти) приближаемся к очень занимательному моменту повествования, но...на Же рвётся браслет, вернее, леска, на которую нанизаны стекляшки, и этот самый браслет, правда, в разорванном виде скачет по машине Лю.
Я забыла сказать, что Лю – это Лю только для Же, а в реальной жизни он тоже – Му, но Му, конечно, не нашей героини – кассирши, а совсем посторонней женщины.
А вспомнила я эту постороннюю Же, не имеющую непосредственного отношения к нашему повествованию потому, что к повествованию – правда – она отношения не имеет, но имеет очень прямое отношение к их общей с Лю машине.
Ведь если хорошо подумать, какой Же – даже и для нас посторонней – будет приятно сесть в собственную машину с собственным Му и обнаружить закатившиеся под сидения стекляшки от совершенно чужого браслета?
Наша Же теряется, нервничает и начинает обшаривать машину в близкодоступных местах, чтобы отыскать утерянное и разорванное.
Хороший человек – Же, правда, невезучий.
Лю делает молниеносный подсчёт, что поиски, фелляцио, транспортировка Же с пустыря – не войдёт никак в полтора часа. Краковская, конечно, в своё время не подкачала, но поведение чесночной непредсказуемо.
Важнее, безусловно, розыск и транспортировка, ибо родная Же закатит истерику, сев на чужую бижутерию, а пустырь расположился в невообразимом месте, и Же наверняка заблудится и пропадёт тоже наверняка.
Возвращаются домой потные и пунцовые. Каждый миллиметр машины прошёл рентгеновскую проверку четырёх глаз.
Потому что – а вдруг – не проходит.
Я не буду писать о том, что Же очень расстроена. Сценами женского разочарования сейчас читателя не удивишь. И Татьяна страдала, и Лиза, и Девушка из харчевни тоже.
Настасья Филипповна сгорала, Маша растворялась,и Анна погубила всё.
Что касается Лю, то он очень задумчивый едет домой. Удовольствия никакого, да и удовлетворения встреча не принесла. По дороге ещё и за превышение скорости оштрафовали.
Лю в раздумии, предлагать ли Же снова пустырь, если всё начинается так нелепо?
Ну, и, конечно, еще какая пострадавшая сторона Сева. А он, спрашивается, в чём виноват?
1
Было душно от жгучего света,
А взгляды его — как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился — он что-то скажет...
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь.
2
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
3
Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся —
И загадочных, древних ликов
На меня посмотрели очи...
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи
Я вложила в тихое слово
И сказала его — напрасно.
Отошел ты, и стало снова
На душе и пусто и ясно.
1913
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
