Яблоки, яблоки, яблоки. Раз в два года сестра и тётя стонут под тяжестью урожая. Раз в четыре года сестра принимает кардинальное решение и раздает яблоки не только самым близким, близким близких и уже просто знакомым (им тоже тяжело, и на нас они смотрят уже косо), но и всем подряд, в том числе и выставляет полные пакеты за калитку нашей старой, многострадальной, но большой и уютной дачи в ближнем обжитом Подмосковье… Ещё в саду есть крыжовник и смородина. Урожай ягод всё меньше и меньше, потому как никто ими не занимается… Они, в отличие от могутных яблонь, постепенно вымирают. Есть ещё вишня. Растёт уже сама по себе. Не понятно, почему и во имя чего. Растет себе и растет. И не смотрите на меня с укором! Я — не садовод-любитель, я — созерцатель и уже почти сторонний. А садовод давно живёт в Калифорнии. Впрочем, это совсем другая история. Ещё была слива…. Гордая. Она не цвела никогда. Большое уже было дерево, метра три. А слив не было. И, вдруг, как-то весной мы заметили сливку. Одну. Одну одинёшеньку. Всю весну и лето я за ней подглядывал. А слива постепенно обретала съедобную форму и соблазнительный цвет. Из маленького зелёного ядрышка с нездоровым налётом она превратилась в удлиненную желтовато-зелёную гордую фруктинку с прозрачной (ну, почти прозрачной) кожицей. Процесс шёл правильно и нас радовал. Разговоров вокруг сливки было множество и, наверное, каждый думал, как её делить. А ей было наплевать на нас — она росла и упивалась редкими для Подмосковья солнцем и жарой, выпавшими на тот год. Поливая изредка излишне щедрые яблони, я поил сливу гораздо более тщательно. Надо сказать, что в это время на даче я бывал уже наездами, почти как гость, поэтому в саду возился с огромным удовольствием.
А в середине лета, хотя нет, уже в августе, случилась сильная гроза. Ночью вдруг зазвенел звонок и всех нас разбудил. Это ветер порвал провода и сотворил короткое замыкание. Яблони метались в сполохах молний, сад стонал, стенал и бил ветками по стеклам. Но косой дождь и градины молотили по крыше так яростно, что наш старый дом кричал громче и испуганнее сада. Ему было страшно. Страшно и неуютно стало и нам. Но, чем ненастнее гроза, тем быстрее она кончается. Дверной звонок я обесточил до утра, ливень сошёл на нет, гроза ушла правее, погрохотала там и стихла вдали. Мы все успокоились и благополучно заснули.
Утром солнце пробралось в мокрый сад и не преминуло заглянуть в окно нашей спальни. А птичье пение просто защебетало мне все уши. Люблю просыпаться так. Окунаясь в ласковое солнечное утро. Я был первый, первый проснувшийся. Только выйдя на веранду и выглянув в сад, я вспомнил о ночной грозе. Несколько больших яблоневых веток было сломлено, а слива была расколота надвое. Обе половины лежали на земле друг напротив друга и топорщились ветками в голубое утреннее небо. Сливка висела на поваленной ветке в метре от земли. Я вышел в сад, сорвал её и съел.
Она была сладкая и спелая. Впрочем, слива как слива.
