|
Товарищи воспитывают гораздо лучше, чем родители, ибо им не свойственна жалость (Андре Моруа)
Проза
Все произведения Избранное - Серебро Избранное - ЗолотоК списку произведений
| из цикла "Сказки о грустном" | Уважаемый товарищ Бог | Зима отражалась повсюду: в окнах многоэтажного дома, стоявшего на отшибе, в витринах ближайшего продуктового магазина, в стёклах соседского грузовика, в сонном состоянии случайных прохожих, в пасмурном сером небе, а также в его слишком взрослых настороженных глазах. Ещё полчаса назад он был обычным десятилетним мальчиком. А теперь…
А теперь он стремительно повзрослел всего лишь за тридцать минут. По двухкомнатной квартире ходили незнакомые, совершенно чужие ему люди. Они сновали из угла в угол, как какие-то пугливые насекомые, подметая тщательно вымытые полы своими идеально белыми халатами. Перешёптывались. Как-то странно смотрели на него, будто беспокоились. А ему было всё равно.
Они уже уходили, когда мальчик сумел наконец-то выскользнуть из цепких объятий потерянного отца. Тот был, как пьяный: от двух литров чая, нескольких шприцов успокоительного, которое так смешно называли «кубиками», бессонных ночей, проведённых возле осиротелой двуспальной кровати, а также от этой нескончаемо долгой зимы. Мужественной… Стойкой…
И этот маленький человек, который не так давно отпраздновал свою первую в жизни круглую дату, чувствовал, как ему сейчас не хватает подобных личностных качеств. Зима улыбалась ему улыбкой Снежной Королевы, унося за собой жизнь самого дорого человека не только для него, но и для любого другого ребёнка - мамы.
Падал снег. Мягкими, лёгкими хлопьями. Наверное, очень холодными. Он не мог знать этого наверняка, потому что находился за… стенами, дверями и окнами; а не там… на носилках, ногами вперёд. Зима была страшна своим покоем. Абсолютно безжизненным и неопровергаемым…
Усидеть на одном месте никак не получалось. Ему катастрофически не хватало углов. Вместо стен всё пространство занимал внезапно появившийся в его подсознании сосновый бор, из которого выбраться самостоятельно было весьма проблематично, особенно начинающему следопыту. Но ещё больше он боялся затеряться здесь вместе с отцом.
Плавно и медленно паренёк постепенно выходил из тумана своих невесёлых мыслей. Шаг за шагом, карабкаясь на подоконник, чтобы лучше разглядеть то, что происходило в данный момент внизу. Подув на свои ладони, мальчик ожесточённо тёр плоский прямоугольник замёрзшего окна. Тот никак не хотел оттаивать под его тёплой рукой. В отчаянии он внезапно ударил кулаком по стеклу. Оно тут же ответило ему дребезжащим стоном. Очень тихим… еле слышимым… Недолго думая, паренёк спрыгнул вниз, но не смог удержать равновесие и упал на ковёр.
Немного потерев ушибленную коленку, он непроизвольно запрокинул назад голову, щурясь от яркого света, что бил нещадно в глаза. Успокоившись, мальчик обречённо вздохнул и, набрав в лёгкие столько воздуха, сколько мог, внезапно выкрикнул в пустоту:
- Уваж…
- Уважаемый товарищ Бог!
-Вы меня слы…
-Слышите?!
Его знобило, как в лихорадке, от осознания того, к кому он только что обратился. Мысли отказывались слушаться, ладони тряслись, по щекам текли слёзы. Но ему столько нужно было ещё сказать своему незримому собеседнику, что взяв себя в руки, насколько это было возможно, он чуть дрогнувшим голосом продолжил свой только что начавшийся монолог:
- Здравствуйте! Вы меня, наверное, не знаете, потому что невозможно знать в лицо стольких человек, проживающих на нашей планете. Я никогда не задумывался о том, сколько в одно и то же время к Вам может обратиться за помощью людей, а теперь вот почему-то задумываюсь… И как же тут определить кому важнее помочь в данный момент я не знаю. Наверное, это и не моё дело… Я не прошу ничего, мне просто нужно выговориться. Я не могу так больше, понимаете?! Не могу… Наверное, это очень глупо выглядит со стороны и Вы не обязаны это слушать, как и многое другое, что я сейчас скажу, но я всё равно буду говорить, ладно?
Облизав пересохшие губы, он нервно затеребил край тёмно-красной клетчатой рубашки и продолжил:
- Знаете, что я думаю? Нельзя, к сожалению, помочь всем. Нужно каждый раз определять кому в данный момент нужнее Ваша поддержка. Невозможно огородить человека от самого себя и его судьбы. Может я сейчас и богохульствую, но меня очень волнует вопрос: можете ли ошибаться Вы? Мне кажется, что я бы сошёл с ума от подобной ответственности и стольких голосов, обращённых ко мне, когда каждый проситель считает, что помощь сейчас необходима именно ему. Не могу даже представить, что чувствуете Вы, когда не успеваете сделать что-то своевременно…
Может… Вам тоже бывает иногда одиноко и грустно? А пожаловаться некому, потому что Вас боготворят и быть непогрешимым - это Ваша прямая обязанность. Страшно представить цену допущенной Вами ошибки, если таковая имеет место быть. Становится как-то не по себе. А ещё мне интересно: умеете ли Вы грустить, пьёте ли по вечерам чай и как проводите своё свободное время?..
…
Светало. Сквозь замысловатые узоры на окне в комнату постепенно просачивалось утро, предавая чёткие контуры всем предметам интерьера. На ковру мирно посапывал светловолосый мальчик, свернувшись калачиком. Его круглое лицо покрывали веснушки. Они были разбросаны повсюду яркими точками. Улыбаясь во сне, он кому-то всё время шептал «спасибо», а вместо перегоревшей лампы его освещало Солнце... | |
Ваши комментарииЧтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться |
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
 Авторизация |
|
