– Но есть ведь ещё вот какой момент. Многим людям по жизни бывает нужно во что-то верить. Так человеку легче жить, психология у него такая.
Артём:
– С этим я совершенно и полностью согласен. Мало того, это не просто многим людям нужно, это нужно буквально всем. Даже не представляю человека, который мог бы вообще без какой-либо во что-либо веры обойтись. Только вот степень зависимости от веры у людей разная, так же как и степень критичности к этим верованиям. А ещё добавлю, что под "верой" и "верованиями" вовсе не обязательно имею в виду религию. Скорее даже наоборот, религия – это несколько отдельная статья, тут уже ближе вот именно к зависимости, к психологической зависимости. Это если касается человека. Если же говорить о роли религии для общества, то там ещё всё более серьёзней.
Вот вернёмся к разговору о язычестве. Что в нём плохого? Верят в своих домашних богов – в Овинника или Домового, молитвы им произносят, подношения дают – первый сноп, блинов положат. И ведь заметь – никаких посредников в виде попа, и целого института – церкви, общение напрямую происходит. А требования от этих богов какие? Чтобы снопы клали в порядке, чтобы овин протапливали когда полагается, в срок, в ветреную погоду топить нельзя, иначе пожар будет и так далее. И не заглядывали эти языческие боги под одеяло – "так что имеющие жён должны быть как не имеющие". Делали детей, когда хотели, в своё удовольствие. Вот же ведь какой иезуитский приём создатели религий придумали – объявили грехом совершенно естественные, "плотские" вещи, объявили добродетелью "укрощение плоти", ввели кучу ограничений и запретов. Выполнение которых для нормальной жизни, во-первых, абсолютно ненужно, во-вторых, очень затруднительно, потому что – противоестественно. Их особо-то и не соблюдают, даже те, что воцерковлённые. От этого, соответственно, опять же, во-первых, осознание собственной греховности, во-вторых, хотя бы даже в подсознании, но ощущение за религией её искусственности, лицемерия, лживости.
Для язычества характерно поклонение предкам, здесь люди обожествляются. Славяне говорят: "Боги наши – суть предки наши, а мы дети их". А что твоя, привезённая за тридевять земель религия? Человек – это раб Господень, рождённый с проклятием первородного греха. Подчиняться такой религии – мерзко, насаждать такую религию – подло.
Церковников спрашивают:
"В Евангелии от Луки (14:26) Христос говорит: "...если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником". Это, мол, что же, Иисус призывает к ненависти, к тому же – к самым родным людям? И к самой жизни своей?".
Вообще-то, противоречий в Новом Завете много, кто-то даже подсчитал, что их около шестидесяти. В Ветхом же Завете их ещё больше. Не говоря уж о том, что Господь и Моисей там вообще изображены, по сути дела, тиранами и извергами. Верующие, в основной массе своей, из Библии читавшие разве что только Нагорную Проповедь, обо всех этих противоречиях или не знают, или и знать не хотят. Церковников же, Библию штудирующих, эти противоречия не смущают. Наиболее образованные из них как раз и должны заниматься тем, чтобы имеющиеся противоречия как-то толковать, находить им объяснения. Это их работа.
В спорах с критиками религии самый первый довод этих защитников такой: критика религиозных противоречий – это, видите ли, "агрессивная форма атеизма". То есть, церковники в споре с вами сразу же берут себе большую фору. Это вы не истину, значит, ищете и пытаетесь в чём-то разобраться, а всего лишь свою агрессивную атеистическую сущность проявляете.
Они ведь в "риторике" сильно преуспели. Например, другой, обезоруживающий вас довод: "Библия не есть истина, а лишь указание на неё". Вот теперь и поспорьте...
Или так. Есть научный факт, есть исторический, а ещё, оказывается, есть "факт веры". Вот я верю, и всё! А против веры какие могут быть доводы? И вера в доказательствах не нуждается! Если ей нужны доказательства – это уже не вера. На этом спор с вами окончен.
Ещё раз скажу, что немалая часть из тех, кто причисляет себя к верующим, в основы своей веры не вникают. Всё на уровне ритуалов. Какие-то запреты и положения выполняют – в Духов День нельзя с землёй работать, в "чистый четверг" порядок в доме навести, в Пасху есть куличи и крашеные яйца и т.д. Постятся, правда, немногие. Кто-то в церковь ходит, какие-то молитвы знает. Из интеллигенции теперь ещё многие о духовном говорят. А вот уж власть – так те, конечно, сплошь "верующие". За ними и олигархи тянутся.
Церковники разрешают любые противоречия. Как они говорят – "теология изучает Текст", с большой буквы – Текст. Не изучение жизни и её законов, а изучение Текста и толкование догм. Существует даже такая наука – герменевтика – это наука о толковании и понимании текста. По цитате из Евангелия от Луки приводятся, например, слова блаженного Феофилакта Болгарского (11-12 век):
"Смотри же, в простоте своей и неопытности не соблазнись сим изречением. Ибо Человеколюбец не бесчеловечию учит, не самоубийство внушает, но хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных тогда, когда они препятствуют ему в деле богопочитания и когда он при отношениях к ним находит затруднения в совершении добра. Напротив, когда они не препятствуют ему, Он учит даже почитать их до последнего издыхания... Он заповедует нам ненавидеть родителей тогда, когда они угрожают опасностью богопочтению. Ибо тогда они уже не родители, не родные, когда противодействуют нам в столь полезном деле".
То есть, если родители "угрожают опасностью богопочтению", Человеколюбец наш "хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных".
Толкователи Библии говорят ещё так:
"В Новом Завете нет заповеди любить ближних своих, а есть заповедь первая и высшая – возлюбить Бога всем сердцем, всей душой и всем разумом, и вторая, подобная ей – возлюбить ближнего (в единственном числе сказано) как самого себя".
Про "единственное число" они особо подчёркивают. И добавляют слова Преподобного Серафима Саровского:
"...только то добро имеет цену и в этой жизни, и для вечности, которое сделано Христа ради".
О "возлюби ближнего своего" мы совсем, оказывается, неправильно понимаем – ближний, которого мы должны любить, у нас один, в "единственном числе". А "цена для вечности" чего-либо, сделанного ради него, Христа то есть – это, надо понимать, условие возможного направления в рай.
Любое, кажущееся вам противоречие, однозначно толкуется в пользу "богопочитания", абсолютного подчинения Господу, то бишь – Церкви, вплоть до ненависти к своим родным и близким.
На одном из религиозных сайтов как-то прочитал такой образчик "толкования":
"О. Иннокентий Павлов пояснял, что в семитских языках вообще отсутствуют сравнительные степени. Интересно, а что в них есть, чего нет в русском языке? В любом случае, встаёт проблема: как сказать: я люблю мороженое больше пива? Приходится говорить: люблю мороженое, а пиво ненавижу. Разумеется, в таких языках слово "ненавидеть" не означает "злиться", "презирать" и т.п. Так что эта корявая фраза евангелиста Луки (у Матфея подправлено) – драгоценный отзвук арамейской речи самого Иисуса. Это Он так не по-русски выражался, хотя и был, если верить некоторым, славянином".
Это переводчики во всём виноваты! В семитском языке, оказывается, для того, чтобы сказать, что я люблю Христа сильнее, чем своих родителей, приходится говорить – "я Христа люблю, а родителей ненавижу". Хотя под ненавистью в этом случае не понимается "злиться", "презирать" и т.п. Перевели же всё в буквальном виде. Феофилакт Болгарский зря, выходит, старался, растолковывал "корявую фразу евангелиста Луки". А у Матфея кем "подправлено"? Им самим, или переводчиками? Всё просто объясняется – технические огрехи при переводе. То есть, теперь, чуть что – противоречия можно и на перевод списать. Но тут опять опасность – так же вообще можно подвергнуть сомнению все канонические тексты. Тут уже и до ереси недалеко...
Про попытку подправить Новый Завет и записать Иисуса в славяне (что же это он вдруг евреем-то будет) я уж и не говорю – ересь и есть. "Если верить некоторым..." – и это ведь богослов говорит, который Текст изучает, для которого никаких иных мнений каких-то "некоторых" и быть не может. Всё что надо, всё в Тексте изложено. Вот вам и очередное лицемерие церковников – им, видите ли, теперь уже еврейство Христа не нравится. Правда, вот в Тексте зацепиться-то не за что...
Уже довольно лучший путь не зная,
Страстьми имея ослепленны очи,
Род человеческ из краю до края
Заблуждал жизни в мрак безлунной ночи,
И в бездны страшны несмелые ноги
Многих ступили — спаслися немноги,
Коим, простерши счастье сильну руку
И не хотящих от стези опасной
Отторгнув, должну отдалило муку;
Hо стопы оных не смысл правя ясной —
Его же помочь одна лишь надежна, —
И тем бы гибель была неизбежна,
Но, падеж рода нашего конечный
Предупреждая новым действом власти,
Произвел Мудрость царь мира предвечный,
И послал тую к людям, да, их страсти
Обуздав, нравов суровость исправит
И на путь правый их ноги наставит.
О, коль всесильна отца дщерь приятна!
В лице умильном красота блистает;
Речь, хотя тиха, честным ушам внятна,
Сердца и нудит и увеселяет;
Ни гневу знает, ни страху причину,
Ищет и любит истину едину,
Толпу злонравий влеча за собою,
Зрак твой не сильна снесть, ложь убегает,
И добродетель твоею рукою
Славны победы в мал час получает;
Тако внезапным лучом, когда всходит,
Солнце и гонит мрак и свет наводит.
К востоку крайны пространны народы,
Ближны некреям, ближны оксидракам,
Кои пьют Ганга и Инда рек воды,
Твоим те первы освещенны зраком,
С слонов нисшедше, счастливы приемлют
Тебя и сладость гласа твого внемлют.
Черных потом же ефиоп пределы,
И плодоносный Нил что наводняет,
Царство, богатством славно, славно делы,
Пользу законов твоих ощущает,
И людей разум грубый уж не блудит
В грязи, но к небу смелый лет свой нудит.
Познал свою тьму и твою вдруг славу
Вавилон, видев тя, широкостенный;
И кои всяку презрели державу,
Твоей склонили выю, усмиренны,
Дикие скифы и фраки суровы,
Дав твоей власти в себе знаки новы.
Трудах по долгих стопы утвердила,
Седмью введена друзьями твоими
В греках счастливых, и вдруг взросла сила,
Взросло их имя. Наставленный ими
Народ, владетель мира, дал суд труден:
Тобой иль действом рук был больше чуден.
Едва их праздность, невежства мати
И злочинств всяких, от тя отлучила,
Власть уж их тверда не могла стояти,
Презренна варвар от севера сила
Западный прежде, потом же востока
Престол низвергла в мгновение ока.
Была та гибель нашего причина
Счастья; десница врачей щедра дала
Покров, под коим бежаща богина
Нашла отраду и уж воссияла
Европе целой луч нового света;
Врачей не умрет имя в вечны лета.
Мудрость обильна, свиту многолюдну
Уж безопасна из царства в другое
Водя с собою, видели мы чудну
Премену: немо суеверство злое
Пало, и знаем служить царю славы
Сердцем смиренным и чистыми нравы.
На судах правда прогнала наветы
Ябеды черной; в войну идем стройны;
Храбростью ищем, искусством, советы
Венцы с Победы рук принять достойны;
Медные всходят в руках наших стены,
И огнь различны чувствует премены.
Зевсовы наших не чуднее руки;
Пылаем с громом молния жестока,
Трясем, рвем землю, и бурю и звуки
Страшны наводим в мгновение ока.
Ветры, пространных морь воды ужасны
Правим и топчем, дерзки, безопасны.
Бездны ужасны вод преплыв, доходим
Мир, отделенный от век бесконечных.
В воздух, в светила, на край неба всходим,
И путь и силу числим скоротечных
Телес, луч солнца делим в цветны части;
Чувствует тварь вся силу нашей власти.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
